Фарисейской и саддукейской. Тогда они поняли, что Он говорил им беречься

не закваски хлебной, но учения фарисейского и саддукейского» (Мф.,16,5-12)

 

Ясно, что в это инциденте ученики восприняли нечто, сказанное Христом, в его чувственном смысле - то есть в соответствии с буквальным смыслом слов. Христос сказал им, что это признак того, что у них было мало веры. Это - не вопрос верования. Они может быть очень веровали в видимого Христа. Однако у них было мало веры. Что это значит? Это значит, что вера - что-то большее, чем верование. В этом случае вера означает понимание на уровне ином, чем буквальное понимание. Чувственное понимание не может установить контакта со смыслом, содержащимся в учении Христа. Он говорил не о буквальной закваске, а о психологической закваске. Христос говорил не чувственно, а психологически. Его слова имели не чувственный смысл, а только психологический смысл. Упомянутая закваска была не буквальной закваской, и хлеб был не буквальным хлебом, а ложностью, заражающей добро. Саддукеев можно сравнить с современными учеными. Они не веруют ни в какую жизнь после смерти. Это - закваска их ложности. Фарисеев можно сравнить с людьми, которые целиком во внешнем, которые, так сказать, думают, что главное - это ходить в Церковь по воскресениям,

«… чтобы показаться перед людьми» (Матфей,6,5)

Это - их закваска. Они были названы лицемерами - не имеющими внутреннего верования. Здесь Христос соединяет недостаток психологического понимания у учеников и вытекающую отсюда неспособность понять, что имелось в виду под малой верой. Другими словами, Христос соединяет способность психологического понимания с обладанием верой; а чувственное понимание - с малой верой, или даже в других местах со слепотой, с полным отсутствием веры и с внутренней смертью. Вера необходима для того, чтобы открыть часть ума, которую не могут открыть ощущения.

Давайте обратимся теперь к нескольким другим отрывкам, касающимся веры и ее высоких смыслов. Многие может быть веровали в Христа, как видимого чудотворца. Они веровали через то, что они видели; через свидетельство ощущений. Но в «Послании к Евреям» вера называется основой верования в то, что невидимо.

«Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евреям,11,1)

Это - не только убежденность в вещах невидимых, но основа или план, на котором может быть достигнут другой мир отношений и ценностей - мир, который находится сверх видимого мира и который является причиной его. Поэтому неизвестный автор «Послания к Евреям» продолжает следующими словами:

«Верою познаём, что веки устроены словом Божиим, так что

из невидимого произошло видимое» (Евреям,11,3)

Далее автор описывает, как через обладание верой были сделаны определенные вещи. Хотя возможно правда, что нигде в Писаниях вера точно не определяется, а говорится главным образом о ее следствиях, - как выше, чтобы показать, что она связана с внутренним восприятием шкалы. Если вера заставляет человека постичь в своем уме, что над видимым миром лежит мир, не видимый ощущению, и является причиной его, тогда он постигает вещи на шкале - то есть в терминах высшего и низшего уровней.

Когда центурион сказал, что он - человек, который подчинен вышестоящим, в то время как он сам имеет других, которые ниже его по чину, и добавил, что то же самое должно относиться и к Христу, - он говорил в терминах шкалы. Он имел в виду, что Христу стоит лишь отдать приказание, и его больной слуга будет исцелен. Услышав это, Христос воскликнул, что Он никогда раньше не встречал никого, кто понимал лучше, что значит вера. Рассказывается, что один центурион послал посланцев к Христу, прося его исцелить его слугу:

«Иисус пошел с ними. И когда Он недалеко уже был от дома, сотник

прислал к Нему друзей сказать ему: не трудись, Господи! ибо я недостоин,

Чтобы Ты вошел под кров мой; потому и себя самого не почел я

достойным придти к Тебе; но скажи слово, и выздоровеет слуга мой;

Ибо я и подвластный человек, но, имея у себя в подчинении воинов,

говорю одному: «пойди», и идет; и другому: «приди», и приходит;

И слуге моему: «сделай то», и делает. Услышав сие, Иисус удивился ему

И обратившись сказал идущему за Ним народу: сказываю вам, что

И в Израиле не нашел Я такой веры. Посланные, возвратившись в дом,

нашли больного слугу выздоровевшим.» (Лука,7,6-10)

 

Возвратившись к «Посланию к Евреям», автор далее говорит:

«А без веры угодить Богу невозможно…» (Евреям,11,6)

То есть невозможно без основания веры, которая дает человеку возможность думать сверх свидетельства его ощущений и осознать существование невидимой шкалы и понять психологический смысл. Осознать шкалу - значит осознать, что имеются различные уровни смысла. Буквальный
смысл - одно, психологический или духовный смысл - другое, хотя слова употребляются одни и те же. Например, мы видели, что слово закваска, использованное в цитированном отрывке, имело два уровня смысла. Ученики восприняли его на низшем уровне, и им было сказано, что это произошло потому, что их вера мала. Их мышление было чувственным. Им было трудно мыслить по-новому, на другом уровне. И их психологическое мышление было таким слабым именно потому, что они базировались на ощущении, а не на вере. Таким образом, ощущение и вера обозначают два способа мышления, не противоположные, не антагонистические, а на разных уровнях. Ибо без понимания шкалы и уровней противопоставляются вещи, которые не являются противоположностями, и ум человека расколот на «или-или», что ведет к бесконечным смешениям, умственным спорам и несчастьям. Автор далее говорит:

«Ибо надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть,

и ищущим Его воздает.» (Евреям,11,6)

Совершенно очевидно, что, если позади всех вещей есть шкала, если порядок есть шкала, и если расположить в порядке значит расположить на шкале, - значит должно существовать то, что выше, и то, что ниже. Для всего должно быть то, что выше, и то, что ниже. Человек, который не может постичь шкалу, видимую и невидимую, как ее постиг тот центурион с помощью своего психологического понимания, благодаря своей большой вере, будет закрыт к тем интуициям, которые открывает только вера всякому уму, который до этого спал в ощущениях и в ограниченном мире, ревелируемом (обнаруженном, открываемым) ими.

Смысл

 

«В начале было Слово, и Слово было у Бога,

и Слово было Бог» (Иоанн,1,1)

Когда человек не находит никакого смысла ни в чем, он не имеет в то же время никакого чувства Бога. Бессмысленность - ужасная болезнь. Ее следует преодолеть. Это - то же самое, что безбожие, потому что если вы говорите, что Бога нет, вы говорите, что ни в чем нет Смысла. Но если вы думаете, что Смысл есть, вы веруете в Бога, Смысл есть Бог. Вы не можете сказать, что вы не веруете в Бога, но веруете, что есть Смысл в вещах. Эти два понятия - одно и то же, в том смысле, что одно не может быть без другого. Бог есть Смысл. Если вам не нравится слово Бог, тогда говорите Смысл, слово Бог закрывает умы некоторых людей. Слово Смысл не может закрыть их. Оно открывает ум.

Смысл был прежде, чем началось Время. Он был до сотворения, ибо творение происходит в текущем Времени, в котором существует рождение и смерть. Рождение и смерть причастны к прохождению Времени. Но смысл был прежде времени, а сотворение началось во времени. Нет способа описать существование мира более высокого измерения вне Времени, кроме как на языке проходящего Времени - прошлого, настоящего и будущего.

Смысл есть - не был - до начала сотворения во Времени. Он принадлежит не к тому, что становится и уходит, а к тому, что есть, сверх (вне) Времени. Если, следовательно, над нашими головами есть Смысл, в чем же Смысл нашего сотворения?

ТРАНСФОРМАЦИЯ

 

ТРАНСФОРМАЦИЯ ЖИЗНИ

 

Вселенная есть не только та, что показывают ощущения. Это - не одна только внешняя сцена, - фактически, она никогда не бывает одной только внешней сценой, но всегда - сочетанием вас самих с ней. Вселенная - это не просто восприятия ощущений, этот суровый мир земли, та объективная точка света в небе, а восприятие идей, проникновение в истины, осознание смысла, видение знакомых вещей в новом свете, интуиция сущностей, переживания, страдания и блаженства. Она дается как хлеб с небес, так же как факт с земли. На своей величайшей шкале она лежит за пределами всякой власти и ощущений и постигается только внутренне в понимании. Внезапно может быть открыта в сердце или в уме область переживания, которая не есть внешний мир (хотя она может взаимо-проникать его), и мы тогда купаемся в свете смысла - в том свете без насилия, который есть чистое переживание, свечение без тени, в котором исчезает черствость эго. Мы видим: с тем пониманием, которое дает нам смысл. Мы касаемся: без чувства объединенности и поверхности, которое всякое физическое проникновение неизбежно вызывают в нас. Мы чувствуем: в глубине, не разговаривая с собой, без зеркала поверхностной личности. Каждое переживание этого света глубоко создает их в нас. Это созидающий свет, трансформирующий смысл, к которому стремились все с начала времен, свет, который не может ни над кем учинить насилия, смысл, который показывает нам то, что мы всегда знали и никогда не имели силы помнить. Мы не только чувствуем, что каждое переживание этого света созидает нас, но это, мы говорим, есть то, чего мы всегда ищем, - этот смысл и реальность, это блаженство, которое мы неправильно интерпретировали и искали в тысяче бесполезных физических направлений, это то, чего мы все желаем, что внешний свет жизни будто бы предлагает, но никогда не дает, этот союз, который мы постигаем, реально есть союз, тайная идея позади наших странных ощущений, неполных жизней.

Как добиться этого света? Как можем мы добиться этого союза со смыслом? Через что он светит? Где должен войти нож, чтобы открыть ему путь? Об этом всегда говорилось. Человек должен начать отсекать себя прочь от себя, для того, чтобы найти его. В этом вкратце сущность всех учений относительно него. А этого он не может сделать, если он не начнет видеть себя непосредственно, как новое сознательное переживание, новое событие, ежедневное событие себя - не аналитически, не критически, не как источник для разговоров. Такого рода сознание, направление которого ведет в область, через которую принимается смысл, - это не то, что мы обычно имеем. Очень многое стоит на нашем пути. Первым по силе является воображение. Мы воображаем, что мы имеем его. Воображение - это психический материал, из которого можно сделать все заменители реальности, это самая мощная сила в жизни; и второе - мы должны сделать предметом постоянной практики этот процесс использования сознания в качестве отсекающего ножа. Это требует усилия, которое не требуется в жизни. Поэтому мы легко забываем и не можем сохранить живым то, что мы начали.

Но прежде, чем станет понятно все это, человек должен почувствовать, что имеется внутренняя сторона Вселенной, воспринимаемая через внутренние чувства: что он живет внешне не в чем ином, как в мире следствий, скрытые причины которых ведут в тайны, находящиеся за пределами всякого человеческого разрешения, и что в нем имеются неизвестные состояния. Ибо, если человек управляется ощущениями, он вывернут наизнанку. Он думает, что ощущение первично по отношению к уму. Тогда ничто внутреннее не может принадлежать ему: он перевернул естественный порядок. Он будет тогда разрешать все посредством, в конечном счете, насилия. Ибо объект ощущений, взятый как конечная и высшая реальность, может быть разбит, поврежден, взорван или убит. Вот почему материализм так опасен психологически. Он не только закрывает ум и его возможное, свойственное ему развитие, но переворачивает все наоборот настолько, что человек серьезно объясняет дом в терминах его кирпичей, или вселенную в терминах ее атомов и довольствуется чрезвычайно убогими объяснениями такого рода.

 

Целью всякой «церкви» было всегда спасение человека, и в самом себе человек есть церковь, обращающаяся с тем, что наверху, и с тем, что внизу, имеющая внешнюю и внутреннюю стороны. Великие соборы - ничто иное, как полупрекрасные, незаконченные символы Человека.

Но подумайте только о том значении, которое создало их в те темные времена насилия и суеверия! Подумайте о страшном труде и упорстве измерения. Что-то всегда сохранялось живым, передавалось далее из поколения в поколение, от церкви к церкви, от религии к религии - представление о человеке, о каждом человеке, о самом себе. Это представление выражалось в том, что человек сравнивался с семенем, которое не может расти с помощью света естественного мира, то есть одного лишь ощущения. И спасение человека, которое, как всегда утверждалось, было необходимо для здоровья всего мира, означало рост этого семени, которое не может расти с помощью влияния идей, которые принадлежат уму, полностью управляемому ощущениями.

Итак, мы возвращаемся к тому, как опасен материализм для реального благополучия человечества. Если имеется более высокая часть в человеке, он не поднимается к ней идеями и привычками, принадлежащими к низшей части. Он должен прежде всего принять существование более высокой стороны и затем найти, как подражать ей. И поскольку это так - оно ваше собственное, постоянное и реальное.

Таким образом, все свежо, все ново, все не тронуто и не испорчено предшествующими исследователями.

Все находится на определенной стадии в мысли, чувстве, в понимании, в переживании. Для роста и смысла заимствовать истину невозможно; если вам скажут догматично, что есть истина, это значит принять истину масс. Истина может быть только переживанием - в соответствии с вашей стадией. Никто не может попробовать яблоко для вас. Описание того, каков его вкус, бесполезно. Точно так же, во всем, что имеет реальное значение, никто не может по-настоящему помочь вам. Только ваша собственная способность видеть истину чего бы то ни было может помочь вам - и именно эту способность мы стремимся отбросить в надежде найти что-нибудь полегче. В каждой ситуации и проблеме, если бы мы могли проникнуть достаточно глубоко в самих себя - отделившись от привычной реакции, - мы знали бы, что делать, потому что мы напали бы на новый смысл и увидели бы данную ситуацию трансформированной.

 

Главный предварительный сознательный акт и он должен быть сознательным всю жизнь, - направленной к внутреннему духу, источнику и передатчику смысла, есть акт утверждения. Только через этот акт все, что вовне, что внешне и мертво, соединяется с тем, что является внутренним и живым. Это - главный из всех психологических актов. Это - предварительный и в то же самое время постоянно возобновляемый акт, которым начинается психология в глубочайшем смысле (то есть наука о личной эволюции). Её конечная цель, лежащая далеко впереди, - единство себя. Человек постепенно объединяется с помощью самого себя самим собой, не просто с тем, чем он случайно стал и чем он себя считает. Утверждение осуществляется не аргументом, а пониманием. Отрицание всегда ведет к внутренней потере чего-то и таким образом - ко все возрастающей поверхности, нетерпению, потере смысла и насилию. Отрицать можно всегда. Что легче? Можно всегда идти путем отрицания, если избегать всяких актов понимания, считая их сентиментальными или не имеющими ценности с научной и коммерческой точек зрения.

Мы знаем, однако, лучше, чем мы спорим - даже лучше, чем мы думаем. Но если человек становится на путь отрицания со злобой, как это делают многие ныне, - он находит со всех сторон доказательства и подтверждения, которые ему требуются. Подумайте о действии подозрения в этой связи! Однако в результате получается ложь, как мы все знаем.

Психологический результат утверждения лежит совершенно в противоположном направлении. Для того, чтобы расти, человек должен утверждать. Отрицание, как цель, насильственно, принудительно, разрушительно. Вот эта скрытая, полуощущаемая сторона в нас, которая может развиваться, не может быть принуждаема. Вот почему ощущения не дают нам ясного доказательства, безошибочного подтверждения разума и смысла за схемой вещей.

Ясное, сенсорное доказательство принудило бы ум. Как мы скажем: «Бог, видимый в ясном небе». Убежденность, что должно быть что-то, когда она возникает из понимания, внутренних интимных размышлений, никого не принуждает. Она открывает ум - в определенных, крайне важных направлениях. Нас всех может тянуть вниз та сторона, которая представляет видимую жизнь, ее ужасы, несправедливость и страдание. Воспринимайте жизнь чувственно - как видимую, - и мы ни к чему не придем. Но это может быть и есть часть замысла пьесы.

Человек имеет в себе гораздо больше, от рождения, чем ощущение или его производные. Механическая эволюция не может объяснить его неиспользуемую или редко используемую сторону. И если план состоит в развитии, происходящем внутри его собственного сознания - если каждый человек есть потенциальное развитие путем применения присущих ему способностей (всегда личных для него), мы не могли бы рассчитывать, что жизнь, как видимая и данная, не будет создавать в нем никакой глубокой проблемы и никакой борьбы, продолжающейся всю жизнь.

Наоборот, мы ожидали бы, что это не соответствовало бы ему. Развитие должно означать усилие и если бы жизнь была хороша и прекрасна, без боли и несчастья, то не было бы никакого побуждения к самосотворению, никакой борьбы, в результате которой мы стали бы осознавать более тонкие инструменты, которыми мы обладаем, и отделять их от более грубых. Мы постепенно узнаем, что в каждой ситуации смешано тонкое и грубое. В нашем физическом строении мы имеем только отрегулированные нервные инструменты, с помощью которых мы отвергаем скверную пищу. Мы также имеем пищеварительное устройство, которое ассимилирует более тонкое и выбрасывает более грубое. Но в области проживания наших жизней не существует соответствующего устройства. Оно должно быть создано - и это создаст нас. По этой причине в каждом веке мы нуждаемся в особом учении. В чем, например, внутренний смысл притч в Евангелиях, как не в том, чтобы указать, как создать такое разделяющее устройство и, следовательно, как стать человеком?

Это есть метод самотворения - если мы понимаем и применяем данные идеи. В тот момент можно сказать, человек начинает существовать, вдруг постигнув, что значит жить сознательно. Он больше не является созданием, которое бросают туда и сюда обстоятельства, условности и последняя мода. Он больше не в такой степени раб ужасного механизма жизни, в котором все вращаются. Он больше не думает только в терминах порожденной ощущениями жизни. Он имеет внутри себя другую систему. В результате этого он обретает новое отношение к тому, что он переживает. Другие идеи, чем те, которые он приобрел от животной жизни, приходят и пробуждают его ум. И при слушании смысл этих идей постепенно разворачивается в его понимании. Наступает первый этап развития всего его существа. В своем интимном разговоре с самим собой он говорит с собой по-новому, и слушающий в нем слышит и начинает шевелиться.

Факты жизни не проникают в нас глубоко. Слушающий постоянно вводится ими в заблуждение. Но некоторые идеи могут проникнуть в глубины, которых мы прежде не знали, и приводить в движение энергии, которых мы никогда не испытывали.

ТРАНСФОРМАЦИЯ ЧЕЛОВЕКА

Соль земли

 

Многие слова в Евангелиях употребляются в особом смысле. Мы можем предположить, что учение, данное в Евангелиях, - ни что иное, как особое учение, и одно совершенно ясно - что учение в Евангелиях говорит не об обычных целях жизни. Давая свое учение, Христос говорил не о том, как стать преуспевающим политиком, преуспевающим бизнесменом, юристом, врачом и т.д. Он говорил о том, как человек может родиться вновь, или претерпеть внутреннюю эволюцию, или трансформацию. И так как Он говорил об особой идее, касающейся Человека на земле, многие слова употреблялись в особом смысле - то есть они употреблялись в терминологическом смысле, - точно так же, как, скажем, химик-органик, имея дело с возможными комбинациями и превращениями атомов элементов в бесчисленные новые вещества, говорит на терминологическом языке, непонятном тем, которые не имеют представления о химии, которая является наукой о превращении одного вещества в другое и которая в первоначальной форме алхимии началась из этой идеи - идеи трансформации.

Но в случае Евангелий, то, о чем говорил Христос, было высшей формой «Органической Химии» - именно, возможной трансформации самого человека в нового Человека. В Евангелиях Человек рассматривается как материал для ступени во внутренней эволюции. Он рассматривается как эксперимент в самоэволюции. Он, короче говоря, объясняется как материал, посеянный на земле для Царства Небесного, символизирующего тот уровень внутреннего развития, который потенциально возможен в нем. Человек сеется на земле как материал для самоэволюции, когда он приведен в контакт с дальнейшим сеянием, называемым «Слово Царства». Поэтому Человек на земле, с точки зрения Евангелий, не завершен, не закончен, не совершенен, и его глубочайший смысл заключается в том, что он не завершен, но способен через новое понимание и новую волю достичь внутренней завершенности. Дальнейшая стадия Человека не может быть достигнута внешним принуждением. Никакие правила, никакие обязательные установления, никакие строгие ритуалы, никакое внешнее принуждение - не могут этого осуществить. Самоэволюция, рождение вновь и, таким образом, завершение Человека может быть осуществлено только через него самого, через его собственное индивидуальное видение истины, его собственное понимание её, его собственное желание её, его собственную волю, примененную к ней. Это - высочайшая идея о Человеке на Земле, которой учил Христос. Посеянный на земле, как семя для Царства, в этом смысле, он может быть останется семенем, дитятей земли; или он будет (или не будет) развиваться с помощью своего собственного проникновения, своего собственного мышления, своего собственного внутреннего понимания - только если услышит учение, подобное том, которое дал Христос. Никто не может совершить для него его собственную эволюцию. Никакие заключения, никакие ограничения, никакие наказания, никакие законы, никакие формы внешнего принуждения не могут заставить его развиваться в себе и из себя. Это - его собственная проблема, дело его собственного внутреннего выбора, дело его глубочайшего, наиболее индивидуального понимания. Человек или начинает видеть для себя, понимать из себя - или нет. Это все, так сказать, представляется ему для свободного решения в себе и из себя. Человек волен служить жизни - или Царству Небесному. Люди иногда удивляются, почему, если то, чему учил Христос, есть истина, людей не заставляют становиться лучше, не заставляют быть добродетельными и т.д. - почему, в самом деле, Бог не настаивает на этом? Но разве это возможно? Если бы люди были добродетельными из внешнего принуждения, если бы они видели Бога в небе и боялись, они были бы принуждаемы. Они ничего не сделали бы из себя, из своего собственного внутреннего понимания и своей собственной воли, а все - из страха наказания. И не было бы никакой самоэволюции. По этой причине нет ничего во внешнем мире, ничего в природе, что указывало бы человеку определенно, есть Бог или нет. Ибо если бы ощущения давали ясное свидетельство того или другого, человек был бы вынужден через свою внешнюю сторону веровать или не веровать. Но, как вы замечаете, в природе нет ничего в том, что показывают ваши внешние ощущения, что можно считать убедительным свидетельством того или другого. Природа прекрасна и жестока. Жизнь хороша и плоха. Невозможно, исходя из природы или жизни, что-нибудь решить. Другими словами, ничто не вынуждает человека извне - ничто внешнее через ощущения не принуждает его. И этот факт сам по себе необычаен. Вы можете объяснить природу или жизнь как вам угодно. Но это не необычайно, если вы понимаете, что Человек посеян на земле для индивидуального рождения вновь, индивидуального внутреннего развития, из его собственного выбора, из его собственных глубочайших раздумий и мыслей, из его собственного переживания, и, в конце концов, из его собственного понимания или воли - короче говоря, что он рождается как материал для самоэволюции, ведущей к уровню Царства. Именно на вопрос человеческого понимания, то есть на тех, «кто имеет уши, чтобы слышать» - делают упор Евангелия. Ибо Человек - это, во-первых, его понимание, не его тело, не его лицо, не его внешний физический вид. И, во-вторых, человек - это его воля, приложенная к его пониманию. Это - Человек Царства. И вы должны понять, что человек может быть далеко продвинут в жизни и далеко продвинут в знании и тем не менее не иметь понимания и - еще меньше - воли жить тем, что он увидел и понял. Таким образом, в свете учения высшего уровня - то есть в свете учения Евангелий о Царстве, о высшем Человеке - каждый человек есть не что иное, как его понимание и его воля по отношению к нему. Это - реальный человек в свете идеи Царства Небесного. Каким бы он ни был внешне - по положению, в жизни, внешним видом и т.д. - реальный человек есть его понимание учения о высшем Человеке и его воля по направлению к нему (пониманию). Неудивительно поэтому, что в Евангелиях употребляется много терминологических слов, которые относятся к науке о высшем Человеке, или Человеке Царства. Есть, например, слово метанойя (неправильно переведенное как «раскаяние»), которое обозначает изменение мышления. Есть слово фронимос, неправильно переведенное как «мудрый». Есть слово вера, так часто переводимое, как верование; вера и верование - это две разные вещи, то есть можно иметь веру, когда нет верования. Есть слово душа, столько часто переводимое как жизнь, как в примере:

«Нет больше той любви, как если кто положит душу

свою за друзей своих» (Иоанн,15,13)

Мы уже давали это как высшее определение сознательной любви, что человек должен положить свою душу - то есть поставить тех, кого он любит, на свое место, идя таким образом против своей души. И в другом месте Христос говорит:

«…жизнь Мою полагаю за овец» (Иоанн,10,15)

 

Но мы должны теперь изучить другое слово, употребленное терминологически, которое требует объяснения. Это слово - соль. В Евангелиях есть несколько отрывков, в которых употребляется слово соль. Что означает соль? В каком терминологическом смысле было употреблено это слово?

«Соль - добрая вещь; но, ежели соль не солона будет, чем

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: