Прагмалингвистика и стилистика декодирования

Цель настоящей статьи — показать, в чем то направление стилистики, которое называется стилистикой декодирования, отражает приобретающую все большее значение во многих науках парадигму антропоцентризма, и пояснить, почему именно эта парадигма оказывается столь важной в пережи­ваемый нами исторический период.

Знаменитый физик Макс Борн однажды заметил, что в каждый период истории существуют какие-то общие тенден­ции мысли и некая общность подходов в разных областях человеческого познания.

Позже Т.Кун ввел понятие парадигмы, под которой он понимал некий общепризнанный образец постановки и решения научных проблем. Т.Кун ввел это понятие при­менительно к физике. Но история науки знает, что в раз­ные эпохи разные парадигмы охватывали сферы многих наук. Такими парадигмами были, например, исторический метод, структурализм, системный и системно-функциональ­ный подходы и другие. Парадигма — категория историческая; в последнее время на смену этим парадигмам пришел ант­ропоцентрический подход, т.е. внимание к личности, к человеческому фактору в науке, в технике, в политике.

Антропоцентрической будем называть такую па­радигму, в которой изучаемая система рассматривается с учетом того, что обязательным компонентом либо самой этой

172

системы,либо среды, в которой она функционирует, является человек. Уже из этого определения видно, что новая антро­поцентрическая парадигма не отрицает предшествующую ей системную, а интегрируется с ней.

Важность обращения к этому новому подходу диктуется жизнью. С человеческим фактором дело обстоит у нас крайне неблагополучно, особенно с совестью, компе­тентностью, гражданской ответственностью. Чернобыльская катастрофа, гибель Арала, ленинградская дамба, многочис­ленные аварии на транспорте, в море и воздухе — свиде­тельство недобросовестности, некомпетентности, падения технологической морали, безответственности и в среде исполнителей, и в ведомствах.Уровень образованности упал катастрофически.

Неоднократно говорилось о том, что все это ставит под угрозу выживание человечества — за углом ждет одичание и экологический и атомный апокалипсис.

Спасение, если оно вообще возможно, видится в восста­новлении роли личности, в проникновении нового мышления, в возрождении общечеловеческих духовных ценностей, а это требует проникновения антропоцентрической парадигмы во все науки и все сферы человеческой деятельности. Сош­люсь на академика А.Д.Сахарова: «Внутреннюю духовную жизнь людей, внутренние импульсы их активности труднее всего прогнозировать, но именно от этого зависит в конеч­ном счете и гибель и спасение цивилизации»¹.

В борьбе с бездуховностью, в борьбе за очеловечивание нашего бытия особая роль принадлежит гуманизации образования, всем видам искусства и особенно литературе. Задача художественной литературы во все времена была сделать людей добрее, умнее, счастливее, сильнее. Но такое воздействие литературы на общественное сознание воз­можно только при постижении ее множеством людей. Куль­тура не входит в плоть и кровь народа автоматически. Воз­действию литературы на молодое поколение надо помочь. Нормально это должна делать и семья, и школа. Ни для кого не секрет, что в последнее время школа умудрялась вос­питывать отвращение к литературе. Будем надеяться, что перестройка школы изменит это положение и школа будет действительно приобщать юных к пониманию великого наследия прошлого. Для этого необхо-

173

димо научить учителей быть катализаторами воздействия литературы на человеческую душу. Это требует не только желания, но и умения. Создать это умение призвана стилис­тика декодирования.

Разумеется, гуманитарные науки всегда были антропо­центричными. Об этом говорит само их название, но новое поколение, связанное с переоценкой многих ценностей, ведет и к новому пониманию антропоцентризма.

Мы слишком долго подменяли формирование сознания формированием «сознательности». Нам слишком долго вну­шали мысль, а мы передавали ее следующим поколениям, что каждый из нас это только «винтик» огромной машины, предназначенный для выполнения внеположенных целей, продуманных без нас. Инициатива, способность давать соб­ственные решения подавлялись. Мы жертвовали всем ради будущего и вот это будущее наступило и никого не радует. Образование превращалось в обучение не очень высокого качества, нивелирующее личность, а в результа­те — разрыв между знаниями и культурой, острый дефицит духовной культуры. Страна, которая по индексу образован­ности 30 тому назад стояла на втором месте в мире, теперь оказывается где-то в пятом десятке.

Новое мышление — это обращение к личности, требую­щее максимального развития одаренности каждого и выделе­ния особо одаренных. Для высшей школы это значит, что ее первоочередной задачей является увеличение числа интелли­гентных людей на планете, о чем не устает повторять академик Д.С.Лихачев. «Чем интеллигентнее человек, тем он больше способен понять, усвоить, тем шире его кругозор и способ­ность понимать культурные ценности прошлого и настоящего. Чем менее широк культурный кругозор человека, тем более он нетерпим ко всему новому и «слишком старому», тем более он во власти своих привычных представлений, тем более он косен и узок и подозрителен»².

Антропоцентрическое значение стилистики декодирова­ния состоит в том, что она создает мостик между сознанием познающего человека и духовными ценностями культуры, приучает читателя к сотворчеству с мастерами культуры.

174

Языкознанию как науке гуманитарной всегда было свой­ственно внимание к человеку, исключение составляет только период господства структурализма. Но в настоящее время возник целый ряд новых отраслей науки, где акцент на роли языковой личности оказывается центральным. Таковы: пси­холингвистика, коммуникативная лингвистика, когнитология и особенно прагмалингвистика.

Напомню, что семиотический подход к языкознанию подразделяет изучение языка на семантику — отношение к обозначаемому, синтактику — отношение между знаками и прагматику, изучающую отношение между знаками и тем, кто ими пользуется. Совершенно очевидно, что антропо­центрической является именно прагматика, а следовательно, и стилистика декодирования, связанная с ней.

Посмотрим теперь, как проявляется в стилистике деко­дирования антропоцентрическая парадигма и связь с прагма­тикой. С этой целью кратко перечислим основные черты этого направления стилистики, отличающие его от других.

1. Упор делается не на генезис текста, а на его восприятие читателем и воздействие на личность читателя.

2. Разрабатываются и используются методы и процедуры, направленные на развитие активности читателя и его сотвор­чество с писателем.

3. Толкование осуществляется на монографических описаниях целостных текстов, что приближает процесс их идейного и эстетического воздействия к реальному процессу чтения художественной литературы, а не к учебному или научно-исследовательскому обращению с текстом.

4. Выразительные средства текста объединяются в группы или типы выдвижения (конвергенция, сцепление, сильная позиция, обманутое ожидание, контраст и другие), которые представляют собой способы формальной организации кон­текста, фокусирующие внимание читателя на определенных элементах сообщения и учитывают психологию чтения. Типы выдвижения устанавливают семантически релевантные отно­шения между элементами одного или разных уровней и тем помогает ориентировке читателя.

5. Основным методом анализа является контекстологи­ческий. Учитывается не только вербальный микроконтекст

175

непосредственного окружения, но и стилистический контекст, опирающийся на указательный максимум всего текста. Учитывается тезаурус читателя и его понимание ситуации социокультурного контекста.

6. Теоретической основой стилистики декодирования является современная лингвистика, и особенно некоторые ее разделы, перечисленные ниже, а также теория адаптив­ных систем и модифицированная схема коммуникации, восходящая к Кл. Шеннону, но отличающаяся от нее тем, что и приемником и передатчиком информации являются люди - писатель и читатель.

В каждый из этих основных признаков стилистики деко­дирования как необходимый компонент входит человек-читатель.

Такая направленность позволяет надеяться восстано­вить в правах личность читателя как индивидуальность, т.е. рассматривать как неповторимый интеллект не только писа­теля, но и читателя, рассматривать каждую человеческую жизнь как неповторимый квант бытия человечества.

Этот подход все больше получает права гражданства. Право на личное мнение, на собственное мнение, на собст­венную точку зрения все больше чувствуется даже в язы­ке науки, критики и публицистики, все более употреби­тельным становится местоимение первого лица единст­венного числа «я» вместо коллективного «мы».

Одной из особенностей стилистики декодирования явля­ется то, что она удивительно хорошо коррелирует с теориями большой науки — кибернетикой, теорией адаптивных сис­тем и с квантовой теорией, о чем речь пойдет несколько ниже. Это еще раз подтверждает справедливость тезиса П.Л.Капицы о том, что наука едина и все ее достижения в ко­нечном счете становятся достижениями всего человечества³.

Что касается собственно лингвистики, то в лингвисти­ческой литературе последних десятилетий проблематика, имплицитно или эксплицитно связанная с человеческой лич­ностью, оказывается доминирующей. Прагматика сближает языкознание с психологией, социологией, этнографией. Ор­ганизующим центром ее смыслового пространства оказыва­ется человек.

Коммуникативные потребности, интересы и намерения личности в значительной степени строятся на эмоциях и оценках, поэтому антропоцентрическая парадигма в языко­знании проявляется в повышении интереса к эмотивности, модальности, категории оценки. Межличностные отношения при коммуникации отражаются в таких языковых проблемах как дейксис, эгоцентрические слова, референция, эмотив­ность, теория косвенных речевых актов, принципы сотрудни­чества Грайса и вежливости Лича, коммуникативный синтаксис, где предикация связана с говорящим субъектом. Процессы усвое­ния и накопления информации человеком изучаются особой наукой, которую называют когнитологией. Все это полно­стью соответствует приведенному выше определению антропо­центрической парадигмы.

Во все работы по стилистике декодирования вот уже 20 лет человеческая личность включена при учете личности чита­теля и в требовании дать учащимся такой подход к культуре и литературе, который обеспечивал бы глубокое понимание ценностей человеческого духа и готовность по­полнить свой тезаурус и воспитать себя путем вдумчивого чтения как личность. Таково прагматическое направление стилистики.

Антропоцентрический подход нашел свое выражение в целом ряде диссертаций. Назовем некоторые из этих проблем. Лексические средства выражения эмоциональности (В.Н.Ми­хайловская), эгоцентрические слова и местоимения (Н.Н.Ка­закова и Е.И.Гомберг), проблемы паралингвистики (Е.И.Пав­лова, В.И.Аданакова), личные имена и их семантика в обы­денной и художественной речи (Л.Г.Шеремет, С.В.Чавпецо­ва), импликация (С.Г.Краже, В.И.Аданакова), функции откло­нений от норм сочетаемости (Н.Н.Золина, М.Е.Обнорская), коммуникативно-прагматическая направленность текста и фак­тор адресата (С.И.Костыгина), двухфокусный контекст — один из фокусов которого — природа, а второй — эмоциональное человека (С.И.Болдырева).

Всем этим работам присуще внимание к раскрытию личности, мироощущения персонажей и автора.

Значительное внимание уделяется также способам отра­жения личностных переживаний и точки зрения автора в

 

176

177

 

работах по авторскому комментированию, которые отражают непосредственное общение автора и читателя⁴.

В чем заключается различие между прагматикой и стилис­тикой декодирования? Говорить о прагматике как о целост­ной теории пока, вероятно, нельзя. Стилистику декодирова­ния, напротив, можно считать целостной системой, хотя она, разумеется, имеет еще множество нерешенных задач. Прагматику больше интересуют намерения говорящего, адре­сат является как бы второстепенным персонажем, функция которого в том, чтобы правильно эти намерения устано­вить. Хотя постепенно адресат получает все больше внима­ния, тем не менее он пока учитывается не сам по себе, а как компонент предназначенности языкового знака.

Стилистика декодирования может быть названа праг­матической стилистикой, поскольку ее интересует не текст с его фигурами и тропами, связностью и т.п., а воздействие текста на читателя. То обстоятельство, что сти­листика декодирования возникла в 60-х годах, а прагматика несколько позже, дела не меняет. Наука тоже имеет полевую структуру в пространстве и во времени.

Всякая парадигма имеет свои корни в прошлом. Так, на­пример, созданная академиком В.В.Виноградовым несколько десятилетий назад и разработанная его учениками теория об­раза автора, разумеется, изначально антропоцентрична. Но, утверждая распространение антропоцентризма как парадиг­мы, я имею в виду одновременное проникновение этого подхода во многие отрасли науки, и в политику, и в тех­нику, где важно приспособить новые машины к возможнос­тям человека.

Концепция функциональной системы и среды показыва­ют, что антропоцентрический подход не оторван от систем­но-функционального, который до антропоцентризма стал господствующей парадигмой в науке и с которой антропо­центрическая парадигма интегрируется.

Система при этом все больше понимается не как ста­тическая, а как динамическая самоорганизующаяся адаптив­ная система, изменяющаяся в процессе приспособления к среде, в которой он функционирует или которая ею управляет.

Теория систем, в том числе и адаптивных, применима к большому разнообразию объектов. Мы можем рассматривать

178

как адаптивную систему и личность читателя, и текст в процессе его понимания, и модели понимания текста.

Модель понимания текста может быть названа стратеги­ческой, поскольку она динамична, оперативна и процессно-ориентирована. Под оперативностью понимания мы имеем в виду то, что восприятие и интерпретация текста происходят одновременно на основе уже имеющегося опыта, знаний, убеждений, мыслей и при наличии мотивации для обработки воспринятого, т.е. интереса. Всякое понимание происходит в какой-то ситуации, личностной и общественной. Все мы сейчас понимаем Достоевского иначе, чем его понимали совре­менники.

Наше понимание контекста сейчас значительно расши­рилось, помимо контекста вербального, непосредственного или стилистического, мы учитываем контекст данного акта коммуникации (учет комментариев автора), контекст изобра­жаемой ситуации и ролевой структуры. В случае не реальной, а художественно изображенной ситуации читателю приходится по отдельным квантам эту ситуацию воссоздать, догадываться об оставленной в импликации ролевой структуре, об интен­циях и реакциях персонажей.

Задача стилистики декодирования — изучать эту страте­гию понимания и обучать ей. Здесь уместно остановиться на применимости понятия «квант».

Художественное произведение не может воспроизвести весь континуум избранного участка действительности, как он отражен в сознании автора, и дает только дискретные его единицы, кванты. Квантовая теория учит, что свет и тепло приходят к нам и воздействуют на нас дискретными элемен­тами, которые и называются квантами. Существуют квантовая механика, квантовая химия, квантовая электродинамика и т.д. Концепция распространилась во многие науки, подобно, напри­мер, концепции поля, или валентности, или структуры. В теории передачи сообщений существует теорема Котельникова, позволя­ющая восстановить непрерывную функцию по отдельным значениям или квантам. Квантовая теория применима к анализу механизма восприятия художественного произведения, по­скольку эксплицитно в нем дано далеко не все и многое остается в импликации и требует восполнения

179

и обобщения. Кванты возможны на любом уровне: слова, образа, аллюзии.

Анализ зависимости семантического осложнения слов в поэтическом тексте от особенностей его кванто­вания разработан в диссертационном исследовании И.Ю.Мостовской⁵. О возможности восстановления не­прерывной функции смысла текста по выборочным зна­чениям (квантам) этой функции, если кванты выбраны с учетом свойств функции и через определенные интер­валы, называемые шагом квантования, автор настоящей статьи писала в 1974 году⁶.

Как элемент системы текста квант формирует смыс­ловое восприятие на более высоких уровнях, или, как пи­шет И.Ю.Мостовская, они как единицы «данного» фор­мируют «заданное».

Поясним сказанное на хорошо известном стихотво­рении А.Ахматовой.

Царскосельская статуя

Уже кленовые листы

На пруд слетают лебединый,

И окровавлены кусты

Неспешно зреющей рябины.

Квантами картины осени в парке Царского Села оказываются топоним в заглавии, кленовые листы, кото­рые слетают на пруд, по которому плавают лебеди, и краснеющие гроздья рябины. Можно отметить и кванты, создающие тональность: метафору «окровавлены» и поэтическое «листы» вместо «листья». Пушкин не наз­ван, но заглавие повторяет стихотворение Пушкина. Читатель обязательно вспомнит

Урну с водой уронив,

Об утес ее дева разбила.

И еще один квант, вызывающий цепь ассоциаций, - старинное и приподнятое «пред этой девушкой воспетой».

Текст следует рассматривать как некий генератор смыслов в сознании читателя, а не как пакет смыслов, уже существовавших ранее. Ю.М.Лотман очень метко определяет текст как свернутую программу⁷.

Подчеркнем, что в процессе чтения важно не просто передать читателю чужие мысли, а возбудить в нем его

180

собственные. Развертывание смысла текста оказывается зада­чей интеллекта индивидуума.

Небезынтересно и то, что в самом литературоведении, прежде интересовавшемся только писателем или почти ис­ключительно писателем, пробивает себе дорогу интерес к чита­телю. Сошлюсь на авторитет Владимира Набокова. В своей книге о литературе он пишет, что в читателе он прежде всего ценит воображение, память, художественное чутье, и делает при этом неожиданное и очень для нас важное замечание, что читатель должен иметь хороший словарь и часто к нему обращаться. Настоящий читатель должен книгу не читать, а перечитывать. При первом чтении он понимает только о чем книга, но не может воссоздать тот единственный мир, который создал художник. Интересно, что это требование перечитывать книгу соответствует концепции филологического круга Лео Шпитцера. По мысли Шпитцера, в процессе чтения постоянно создаются и подтверждаются или отвергаются гипо­тезы относительно содержания текста, при их проверке чита­тель совершает многократные челночные операции, перечиты­вая, чтобы себя проверить, отдельные пассажи. Одной из опор понимания при этом является «бросающаяся в глаза деталь». Тут мнение Шпитцера совпадает с мнением Набокова и с принци­пами стилистики декодирования, поскольку именно детали помогают воображению и памяти представить себе создан­ный в литературном тексте мир. Набоков предостерегает от попыток понимать художественное произведение на основе за­ранее предложенных концепций, вроде того, что роман «Ма­дам Бовари» — это прежде всего обличение буржуазии. Соз­данный писателем мир надо пристально изучать, вглядываясь в каждую деталь портрета, пейзажа, интерьера. Чтение произведе­ний великих писателей позволяет нам и в окружающем нас ми­ре и людях увидеть то, чего мы раньше не замечали, и по-ново­му понимать окружающую действительность.

Все эти мысли Набокова очень соответствуют духу и букве стилистики декодирования. Приведем еще одну важную идею. Набоков считает, что хороший писатель сочетает в себе три качества: рассказчика, учителя (пророка) и волшебника. Все эти свойства образуют единство⁸. В подходе к тексту с позиций

181

стилистики декодирования мы следим за рассказчиком, чтобы было интересно раскрыть полезную для воспитания сознания идейную поучительную часть, но знаем, что ни та, ни другая не будут работать, если мы не поможем читателю заметить магию образов, волшебство музыки и красок.

Идею обязательности сотворчества читателя и поэта можно найти у многих мастеров слова. Об этом писали Т.С.Элиот, У.Х. Оден, М.Цветаева и многие другие.

Обратим внимание на то, что среди важных качеств читателя Набоков называет память. Это положение перекли­кается с концепциями современной науки о когнитивных аспектах языка. Память, как считают когнитологи, — важный компонент понимания любого дискурса⁹.

В стилистике декодирования специальных исследований о роли памяти в интерпретации художественного текста не делалось, но разрабатываемые в ней принципы выдвижения одной из своих функций имеют именно запоминаемость.

Нетрудно заметить, что и упомянутая только что когни­тология своим развитием тоже является проявлением антро­поцентрической парадигмы, поскольку способствует более углубленному пониманию процесса межличностной коммуни­кации. В этом процессе экстериоризация содержания одного сознания должна, по мысли когнитологов, иметь своим результатом превращение его в содержание другого сознания. Это, конечно, сильно упрощенное понимание, так как в действительности процесс осложняется множеством привхо­дящих факторов.

В заключение отметим еще одно антропоцентрическое свойство стилистики декодирования — она развивает твор­ческую активность личности, требуя сотворчества с писателем.

Многие исследователи отмечают, что поэтический текст является пространственной манифестацией определенного языка, и при этом каждый художественный текст несколько видоизменяет норму, создавая свою собственную, и, следовательно, читателю приходится расшифровывать код для него частично новый, декодировать его. Именно это обстоятельство и дает стилистике декодирования ее название.

182

ЛИТЕРАТУРА

¹ Сахаров А.Д. Мир через полвека // Вопросы философии. 1989. №1. С. 28.

² Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Л., 1971. С. 106-107.

³ Капица П.Л. Эксперимент: Теория. Практика. М., 1987. С. 203.

⁴ Арнольд И.В. Оценочность комментария в устной речи и в тексте // Межуровневая организация текста в естественном языке: Межвуз. сб. науч. тр. Челябинск, 1987. С. 3—11.

⁵ Мостовская И.Ю. Контекстные связи слова в поэтическом тексте: Дис. канд. филол. наук. Л., 1989.

⁶ Арнольд И.В. О возможностях использования понятия квантованияв стилистике // Вопросы английской контекстологии: Науч. тр. Водогод. гос. педагог. ин-та. Вологда, 1974; см. след. статью в настоящем сборнике.

⁷ Лотман Ю.М. К современному понятию текста // Уч. зап. Тартус. ун-та. 1981. Вып. 735.

⁸ Когнитивные аспекты языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М., 1988.

⁹ Nabokov V. Lectures on Literature. L., 1983.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: