 |
Кто первым нажал на спусковой крючок. 1 глава
|
|
|
|
А это и есть ф а ш и з м.
(ИСТОРИКО-ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЙ ОЧЕРК).
К и е в. 2007 г.
К у ш т о ву Я. Ю.
С благодарностью судьбе за нашу
встречу на жизненном пути.
А в т о р.
Всем ныне здравствующим, а
также отошедшим в мир иной
членам Оргкомитета по
восстановлению автономии
ингушского народа, а также
Народного Совета Ингушетии
посвящает автор эти заметки.
О г л а в л е н и е.
I.
А ЕСЛИ ЭТО ФАШИЗМ?
II
А ЭТО И ЕСТЬ ФАШИЗМ!
От автора.
Предисловие.
1. Только факты.
2. Другой ряд фактов.
3. Кто первым нажал на спусковой крючок.
4. Москва – Владикавказ.
Некоторые выводы.
III
АДЕПТЫ И АПОЛОГЕТЫ
IV
РАЗНОЕ:
а. Мюнхен – Нальчик.
б. «Зэковские» нации.
в. Город какой??? славы?
г. О казачестве и «расказачивании».
д. Такие вот пироги.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЧАСТЬ І
А ЕСЛИ ЭТО ФАШИЗМ?
От автора.
Будучи членом Оргкомитета по восстановлению автономии Ингушетии, а затем членом Народного Совета Ингушетии участником народного движения за Ингушскую Республику, в 1989 – 1994 годах позволял себе через статьи в местной прессе (в газетах «Сердало» и «Ингушское слово») высказывать свою точку зрения на происходящие события. Данная статья одна из них. В 2006 году она была перепечатана в сборнике, составленном Борисом Арсамаковым, «ПРАВДА ОСЕНИ 92-го». Здесь считаю уместным возвратиться к ней.
Апрель 2007 года. Киев.
Прошло полгода после страшной трагедии, разыгравшейся в местах постоянного проживания ингушей в Пригородном районе Северной Осетии. Сама трагедия мрачной страницей войдет в историю этих народов. Время вынесет свой приговор ее вдохновителям и организаторам. И этот Судебный процесс истории уже идет. Этот суд заслушивает свидетельские показания. Пусть и эти размышления станут показаниями свидетеля, достаточно осведомленного в истоках и причинах спровоцированного конфликта.
|
|
|
Своеобразным приглашением поделиться этими размышлениями явились публикации в газете «Северная Осетия» «Открытого письма старейшинам ингушского народа» (09.04.93), под которым от имени республиканского общества «Хистарты ныхас» подписалось правление этого общества, и «Обращение писателей к осетинскому народу» (01.04.93), подписанное около 40 писателями Северной Осетии.
Читаю «Открытое письмо старейшинам ингушского народа», а память услужливо вытаскивает один за другим факты полувековой давности и упрямо заставляет их анализировать.
Первые месяцы 1943 г. Запрягаю лошадей (мне, тогда 13-14-летнему мальчишке, пришлось работать). Надел на одну из них хомут. Засупонил впопыхах, а затем начал выбирать из-под хомута гриву лошади. Ожидавший меня старик делает замечание: сначала, мол, надо было выбрать гриву, а затем уж засупонивать хомут. «Да я знаю», - беззлобно отвечаю старику. «А если бы ты промолчал, так от этого не стал бы меньше знать», - также беззлобно парировал старик.
Это его замечание пронесено мною через всю жизнь. Оно было и остается для меня руководством в воспитании многих тысяч молодежи (46 лет педагогического стажа), в воспитании своих детей и внуков. А поэтому сам этот факт воскрешать в памяти не было никакой необходимости. Однако все дело в том, что этим стариком был Владимир Александрович Кокоев. Осетин по национальности.
И вот это пресловутое «Открытое письмо...» «Хистарты ныхас» и провоцирует память на поиски других фактов, которые помогли бы разобраться, а было ли это замечание старика-осетина таким уж беззлобным? А не было ли в этом замечании чего-то осётинско-повинистического по отношению к русскому пацану? Вот ведь до чего может довести массированное давление средств массовой информации вообще и печати, в частности, на человеческое сознание. К счастью, многие другие факты убедительно свидетельствуют о том, что В. А. Кокоев в этом отношении был абсолютно чист. Глубоко убежден в том, что и ныне, после октябрьско-ноябрьской трагедии, прошлое осетинского народа остается неподверженным шовинистической эрозии.
|
|
|
Что же в этом, с позволения сказать, Открытом письме... «Хистарты ныхас» является не только неприемлемым, но и вызывает глубочайшее возмущение? Вот лишь кое-что. «На протяжении десятилетий старшее поколение ингушского народа внушало младшим неприязнь к осетинам, а затем целенаправленно отработало образ врага в лице осетин».
По сути своей это ничем не прикрытая, гнусная ложь. Но дело не только в сути заявления. Нельзя ведь не обратить внимание на форму, на тон этого заявления старейшинам народа.
Или: «Хотелось бы спросить, как вы планируете жить в Осетии, где убивали невинных людей, где пролито столько крови?» Ответить на этот вопрос можно, очевидно, лишь вопросом: «А как вы планируете жить в Осетии, так беспардонно обращаясь к старейшинам соседнего народа?»
И еще: «Вам необходимо признать свою вину и покаяться, может быть, время нас рассудит». Время, несомненно, рассудит. И, возможно, в не таком уж далеком будущем. Но на чем основана и чем порождена эта наглая безаппеляционность в требовании признания вины и покаяния? Какой вины? Ведь суд времени, по их же признанию, еще не закончился. Он продолжается.
Невольно задумываешься над тем, неужели же и со своими старейшинами члены республиканского общества «Хистарты ныхас» разговаривают подобным же тоном. Наверное же нет. Это позволяют себе они лишь по отношению к старейшинам ингушского народа. При этом они полагают, очевидно, что демонстрируют этим самым свою доблесть, демонстрируя на самом деле свою дремучую невоспитанность, бездну своей бездуховности и махровый шовинизм по отношению ко всему ингушскому народу.
Думается, вряд ли стоило обращать серьезное внимание на эту выходку «Хистарты ныхас», если бы это был единственный факт, какое-то недоразумение. Но все дело в том, что это лишь малое звено в огромной, длинной цепи разнузданной лжи и клеветы на ингушский народ, развернутой определенными силами в средствах массовой информации в Северной Осетии после прошлогодней трагедии. Подтверждением тому является и уже названное «Обращение писателей к осетинскому народу». По фарисейству и цинизму этот документ не только не уступает первому, но и в определенном смысле значительно превосходит его. Хоть сколько-нибудь полно проанализировать его нет никакой возможности. Но и оставить без внимания, без определенного ответа было бы просто непростительно. А поэтому попробуем ответить кое на что.
|
|
|
Так, обратив внимание читателей на некоторые беды, обрушившиеся на осетинский народ, писатели заявляют: «Эти беды усугубляются информационной войной (даже не блокадой, а именно войной. - Ф. Б.), объявленной осетинскому народу подавляющим большинством центральных средств массовой информации».
Полноте, господа писатели! О какой информационной войне вы толкуете? Ведь если следовать вашей логике, то когда под прикрытием танков и БТР российской армии ваши соотечественники жгли, громили и грабили дома ингушей, а некоторые СМИ (с подачи Г. Хижи, А. Галазова и им подобных) представляли все это как агрессию ингушей, вы блаженствовали. Для вас это было, очевидно, торжество информационного мира и благоденствия. А вот, когда всему миру становится ясным, кто есть кто, когда даже «Правда», дававшая в период конфликта, с подачи известного своими инсинуациями А. Грачева, насквозь лживую информацию о событиях в Пригородном районе, убрала, наконец, из этого региона своего «информатора» и заняла более или менее объективную позицию, для вас сразу же началась информационная война, объявленная, как вы изволили выразиться, осетинскому народу. Подлинное предназначение писателей, очевидно, состоит в том, чтобы идти впереди народа. Вы же сразу пытаетесь прикрыться грудью обманутого вами же народа.
«До сих пор, - утверждаете вы, - несмотря на ясность вопроса о том, кто был агрессором в минувшей войне, а кто жертвой агрессии, не дано политической оценки чудовищному преступлению против осетинского народа».
|
|
|
А на чем, позвольте вас спросить, господа Писатели, основывается эта ясность для вас? Нам, например, предельно ясно совершенно иное. Специально созданные следственные группы, как известно, работу еще не закончили и никаких выводов общественности не представили. Зачем же вы пытаетесь опередить события? Членам общества «Хистарты ныхас» подавай немедленно признание вины и публичные извинения, хотя совершенно неизвестно, за что и перед кем извиняться. Вам подавай немедленно политическую оценку событиям... К чему бы это? Ведь есть уже документы, которые вопреки вашему желанию и устремлениям, достаточно убедительно проясняют как раз то, что вам очень хотелось бы затуманить. Возьмите-ка «Результаты независимой военной экспертизы по осетино-ингушскому конфликту», подписанные шестью экспертами. Так вот там черным по белому написано: «После принятия Верховным Советом РСФСР 26 апреля 1991 г. Закона «О реабилитации репрессированных народов», в котором, как и 
во многих российских законах отсутствовал четкий механизм его реализации, на территории Ингушской Республики не были созданы высшие органы государственной власти, поэтому говорить о планомерной, продуманной, основательной военной подготовке ингушей к конфликту не приходится.
Совсем иной характер эти приготовления носили со стороны осетин. На территории Северо-Осетинской Советской Социалистической Республики действовали Верховный Совет, Совет Министров, суд, прокуратура. В короткие сроки решениями руководства СОССР были увеличены штаты сотрудников правоохранительных органов. Созданы осетинская гвардия, ополчение, решены многие вопросы их оснащения и вооружения,
Вооруженные формирования создавались повсеместно на предприятиях, учреждениях, в колхозах, совхозах, по месту жительства и даже в лесничествах. Решались вопросы снабжения этих формирований бронетехникой, автотранспортной техникой, стрелковым вооружением, средствами связи и т. д.
«Таким образом, - говорится в заключение независимой экспертизы, - действия ингушей можно квалифицировать как самоорганизацию и самооборону на самом низовом уровне, в селах. Практически не было создано общего для ингушских сел Пригородного района какого-либо координирующего органа. Этот факт и скоротечность организации самообороны указывают, что произошло по преимуществу стихийное восстание доведенных до отчаяния людей. Об этом же говорит и уровень их вооружения: преимущественно охотничьи ружья, стрелковое вооружение».
Вот в этом, наверное, и состоит полная ясность того, кто есть кто. Кто был агрессором, а кто - жертвой агрессии.
|
|
|
При этом господам писателям из Северной Осетии почему-то импонирует лишь политическая оценка этого чудовищного преступления. Хотя совершенный против ингушского народа акт вандализма вполне можно квалифицировать как уголовное преступление. И уже вполне достаточно, наверное, оснований для того, чтобы забронировать на скамье подсудимых места для таких деятелей от политики, как Г. Хижа, А. Галазов и иже с ними,
Не более, как снисходительной улыбки, заслуживает кивок писателей в сторону Москвы. «В Москве, - кивают они, - похоже, все еще не могут отрешиться от колониального взгляда на сложнейшие национальные проблемы, и поэтому решают нашу судьбу, не зная ни нашей истории, ни традиций осетино-русских отношений».
Вам ли, господа писатели из Северной Осетии, обижаться Москву? Там не только прекрасно знают и историю, и традиции осетино-русских (писателям следовало бы, наверное, написать осетино-российских) отношений. Ведь вовсе не случайно в результатах независимой военной экспертизы мы читаем: «Характер и ход операций группировки российских войск определились совпадением целей северо-осетинского руководства и руководства Российской Федерации...». И далее: «На осетинской стороне выступала ударная группировка российских войск, обеспеченная поддержкой с воздуха». Зачем же вам, уважаемые, в таком случае кивать на зеркало? Более того, ведь все это не может быть не известным для подавляющей части населения Северной Осетии.
...Пригородный же район, как известно, является колыбелью ингушского народа, его исторической Родиной. Именно поэтому, и только поэтому ингушский народ и озабочен его статусом. И любой группе людей, будь она многочисленная или малочисленная, взявшей на себя миссию формирования определенного мировоззрения, общественного мнения, общественной психологии народа, не следует забывать о том, что мечта о свободной, суверенной Ингушетии умрет с последним ингушом.
И еще одно разъяснение потребовали писатели Северной Осетии. «Вопреки легенде о якобы доблестно сражавшейся против фашизма Ингушетии, не подтвержденной ни одним документом, - подчеркивают писатели, - Ингушетия в тяжелейшем 1942 г. предала Россию, которой в 1918 г. клялась в вечной верности».
Мы видим здесь горячее желание писателей Северной Осетии опираться в своих рассуждениях на бесспорные факты и документы. Хотя у самих вместо достоверных фактов и документов - словесная эквилибристика, огульные, безосновательные обвинения, домыслы, а подчас и совершенно неприкрытая ложь, клевета.
Вот и здесь - «Ингушетия в тяжелейшем 1942 г. предала Россию...». Думается, уж если говорить по большому счету, то следует говорить, прежде всего, о предательстве сталинско-бериевской России по отношению к малым народам вообще и к Ингушетии, в частности. Или, можно ли вообразить предательство более гнусное чем то, которое совершается ныне по отношению к Ингушетии проосетинским руководством России? Ну, а почему писатели берут именно 1942 г.? Какие факты приводятся в подтверждение того, что в этом году Ингушетия выступила против Советской власти? Да никаких фактов писатели не приводят, потому что их нет в природе. Если же нужны документы, подтверждающие самоотверженную борьбу представителей ингушского народа против 
немецко-фашистских захватчиков, то такие документы имеются. Так, например, та же самая «Правда», которая с легкой руки приснопамятного А. Грачева в ноябре прошлого года живописала о «невероятных жестокостях ингушей по отношению к осетинам», придуманных этим борзописцем, эта самая «Правда» в номере от 12 апреля 1991 г. дала изумительный материал о том, как «одиннадцать раз за первые два дня войны водил в штыковые атаки роту лейтенант А. Цароев».
Вырвавшись затем из окружения, он со временем вливается со своим отрядом в знаменитый партизанский отряд «Победители», которым командовал широко известный партизанский вожак Д. Н. Медведев. «Цароев был не только хорошо знаком с легендарным разведчиком Н. И. Кузнецовым, но и всячески ему помогал», - утверждает автор этой статьи А. Урванцев. Умер Абдулла Дудиевич Цароев от многочисленных ран в послевоенные годы. И кто знает, как сложилась бы его судьба, будь он не ингушом по национальности.
В качестве другого документа можно назвать художественно-документальную повесть X. Ошаева «Брест - орешек огненный», в которой собрано и задокументировано 240 фамилий непосредственных защитников крепости-героя Бреста и сражавшихся в ее окрестностях представителей Чечено-Ингушетии. Среди них, например, Булгучев Ази погиб в крепости, Булгучев Башир погиб в крепости, Озиев Магомет погиб при прорыве из окружения, Цечоев Хамид погиб в первый день боев вместе с пятью чеченцами от разрыва снаряда. И так далее. Все эти документы, убедительно свидетельствуют об участии представителей ингушского народа в борьбе против общего врага.
Что же касается конкретно 1942 г., то столь образованной публике, каковой являются (должны, по крайней мере, являться) писатели, независимо от их национальной принадлежности, должно быть известно, что на территории Ингушетии, как и на территории Северной Осетии, фашистские полчища появились осенью этого года не потому, что их здесь с распростертыми объятиями ожидали осетины, ингуши, чеченцы и другие народы, а исключительно только в результате грубого просчета, допущенного высшим военным руководством страны при анализе военно-стратегической обстановки на 1942 г. Незнание или умышленное сокрытие этого факта не дает кое-кому права все грехи сваливать на «козлов отпущения», даже если на роль таковых обречены целые народы.
Тем более несолидно не видеть, или делать вид, что не замечают разницы между годом 1942-м и годом 1944-м. «Надо полагать, у напрягшей все силы страны, сражавшейся против фашизма, - изрекают напрягши весь свой интеллектуальный потенциал почти сорок мыслителей, - была на то особая причина - борьба с теми, кто стрелял в спину советским солдатам, из последних сил сдерживавшим натиск гитлеровских полчищ на Кавказ».
Как уже было отмечено, А. Цароев одиннадцать раз водил свою роту в штыковые атаки не в 1942 г., а в первые два дня войны. Известные и безвестные защитники Брестской крепости тоже буквально в первые же дни поистине заслонили собой не только родной Кавказ, но и всю страну.
Жизни свои они отдавали не в 1942-м, а в июне 1941 г. Могли ли они тогда подумать о том, что через целых три года, в 1944-м, не только их родители, братья и сестры, но и они сами будут объявлены врагами народа и разбросаны по степям Казахстана, Средней Азии? И что даже более полувека спустя определенная часть «инженеров человеческих душ», встав в позу безупречных правдоискателей, станут истребовать документальные свидетельства их самопожертвования? Это ли не кощунство, не сверхцинизм?
Нет, это не цинизм, - говорят почти сорок писателей Северной Осетии. «Мы, осетины, - утверждают они, - потерявшие в Великой Отечественной войне четверть нации, имеем моральное право говорить обо всем этом, как бы и кто бы этого ни осуждал». Вот такова их мораль. Им в высшей степени наплевать на то, что их кто-то может осудить. Невольно вспоминается афоризм: «Совесть - это химера. Я освобожу человечество от нее». Может быть, читатель уже вспомнил, кому принадлежат эти слова? Нет? Конечно же - Адольфу Гитлеру.
Если кто-либо из читателей подумал о том, что нельзя же на основе одного лишь высказывания делать подобные намеки, можно привести еще одно высказывание почти сорока писателей. «Мы твердо убеждены, - заявляют они далее в этом же своем обращении, - что народ Северной Осетии должен решить сам - жить ему или не жить с ингушами на своей земле. При этом мы менее всего должны обращать внимание на возможные упреки в национализме или же дискриминации другого народа» (подчеркнуто мною. - Ф. Б.).
Вот так, ни больше и ни меньше. При этом авторы, несомненно, прекрасно понимают, что возможные упреки могут последовать от их непосредственных соседей - народов Северного Кавказа, от других народов России, наконец, от мирового общественного мнения. Они прекрасно все это понимают, но у них свои нормы морали, нравственности, свое понимание совести, чести.
Нельзя не видеть, что в этих своих выводах писатели Северной Осетии вовсе не одиноки. «Первое и основное, что мы должны признать, говоря об отношениях между нашими народами, так это то, что наши взаимоотношения никогда не были нормальными», - читаем мы в Открытом письме общества «Хистарты ныхас» старейшинам ингушского народа. И далее там же: «События далекого прошлого и настоящего убедительно свидетельствуют о невозможности совместного проживания ингушей и осетин».
Эти заявления вовсе не случайны. Они имеют под собой прочное обоснование в линии, проводимой высшими властями и должностными лицами СОССР. Так, в своем интервью газете «Северный Кавказ» от 13.02.93 г. первый зам. Председателя Верховного Совета Северной Осетии Ю. Бирагов на вопрос корреспондента: «Возможно ли, на Ваш взгляд, дальнейшее совместное проживание осетин и ингушей в Пригородном районе?» ответил: «Наша точка зрения на этот вопрос - это точка зрения тех, кто сегодня проживает в Пригородном районе. Сейчас совместное проживание с гражданами ингушской национальности в населенных пунктах района невозможно. Ведь никто не в силах | обеспечить безопасность людям, никто не может дать гарантий, что не произойдет нового столкновения».
Ю. Бирагов не писатель и не лидер общества «Хистарты ныхас». Он политик. Я бы сказал, прожженный политикан. Он не говорит, что совместное проживание осетин и ингушей невозможно в принципе. Он говорит, что сейчас никто не может гарантировать безопасность совместного проживания. А когда и кто сможет это гарантировать? Ответ на этот вопрос полностью в руках российских и осетинских властей. А между ними по коренным вопросам полное взаимопонимание. Не случайно в «Результатах независимой военной экспертизы...» по этому поводу указывается: «На территории СОССР Временная администрация действует параллельно с местной исполнительной властью вопреки п. 3 первоначального текста Указа Президента РФ, который гласил: «Органы исполнительной власти СОССР переходят в прямое подчинение Временной администрации» (этот пункт Указа был впоследствии отменен по настоянию ВС СОССР).
Иными словами Президент РФ не устоял под натиском руководства СОССР в осетино-ингушском конфликте. И на это, очевидно, есть веские основания. В итоге же сложился альянс: Ельцин - Галазов. Политическая сущность и некоторые итоги этого альянса уже достаточно раскрыты в докладе А. Галазова на сессий Верховного Совета СОССР 10 ноября 1992 г.
Просто невозможно не обратить внимания на то, что на месте ингушских домов еще не остыли пепелища, еще не преданы земле тела безвинно уничтоженных, а руководство Северной Осетии выносит на обсуждение Верховного Совета Республики доклад: «О вероломной агрессии ингушских национал-экстремистов и мерах по обеспечению безопасности, законности и правопорядка в республике».
Внимательный читатель уже, наверное, обратил внимание на то, что 10 ноября 1992 г. Председатель Верховного Совета СОССР делает доклад о мерах по обеспечению безопасности, законности и правопорядка в республике, а через целых три месяца, 13 февраля 1993 г. первый зам. того же Председателя ВС СОССР публично заявляет о том, что никто в республике не может гарантировать безопасности граждан, законность и правопорядок.
Так что же, Ю. Бирагов лицемерит? Вполне возможно. Но возможен и другой вариант, Вполне возможно, что весь тот пар, которым А. Галазов наполнил свой доклад, ушел в свисток. Тот, кто посеет ветер, начинает пожинать бурю, ибо на основе принципов, провозглашенных в докладе Председателя Верховного Совета республики и развиваемых общественными организациями, обеспечить правопорядок и законность в республике невозможно.
Если же обратиться к содержанию доклада Д. Галазова, то оно, конечно, выдержано полностью в соответствии с его названием. На некоторых же моментах этого доклада стоит особо остановиться, ибо они этого заслуживают. Во-первых, кто оказался агрессором, а кто - жертвой с исчерпывающей определенностью сделан вывод в «Результатах независимой военной экспертизы по осетино-ингушскому конфликту», и с этим выводом мы уже знакомы. Но самое, пожалуй, удивительное состоит в тбм, что А. Галазов вопреки элементарной логике прямо предвосхищает этот вывод экспертизы. Назвав свой доклад «О вероломной агрессии ингушских национал-экстремистов...» он затем с высоким чувством исполненного долга похваляется: «Но за все эти годы (годы, предшествовавшие конфликту. - Ф. Б..) проведена была большая работа по подготовке необходимых условий для надежной защиты (какой защиты, нам известно. - Ф. Б.) республики. Вдвое была увеличена численность милиции, созданы отряды милиции особого назначения, республиканская гвардия, народное ополчение. Мы приняли Закон о безопасности, образовали Совет безопасности, 
который в очень короткие сроки проявил себя как оперативный, решительный и необходимый орган Верховного Совета республики». Чуть дальше он добавляет: «Благодаря героическим действиям народного ополчения, в состав которого вошли казаки, республиканской гвардии, подразделений МВД, ОМОНа, добровольцев из Южной Осетии мы смогли отстоять честь и независимость нашей республики».
О понимании галазовыми чести, совести мы уже говорили. Остается здесь лишь отметить, что эти откровения Председателя Верховного Совета СОССР являются блестящей иллюстрацией, последующих затем выводов независимой экспертизы. Необходимо только добавить, что восторженного отзыва А. Галазова о действиях добровольцев из Южной Осетии независимая экспертиза не разделяет. Эксперты, в частности, отмечают: «Южане, опытные воины, воюющие уже три года, привнесли в конфликт жестокость и вандализм, от которых содрогнулось мировое сообщество». Второе положение из доклада А. Галазова, мимо которого нельзя пройти, которое с предельной глубиной раскрывает все существо докладчика, как лидера республики, образ его мыслей, направленность его мировоззрения, вот оно: «Со всей ответственностью я заявляю сегодня, что сил для отражения внешней агрессии и нанесения противнику сокрушительного удара было достаточно. Но мы вскормили на груди республики змею, жало которой ранило нас больнее всего». (Выделено мною. - Ф. Б.).
Стоит ли после этого удивляться форме и тону обращения членов общества «Хистарты ныхас» к старейшинам ингушского народа и заявлению членов этого общества о невозможности проживания ингушей в Осетии? Стоит ли после этого удивляться призыву писателей Северной Осетии менее всего обращать внимание на возможные упреки в национализме или дискриминации другого народа? «Инженеры человеческих душ» не могли не почувствовать того, что здесь очень уж попахивает махровым национализмом, открыто ведется политика не просто дискриминации другого народа, а ничем не прикрытая политика геноцида ингушского народа.
Геноцид, как известно, широко применялся гитлеровскими оккупантам во время второй мировой войны. В наши дни политику геноцида по отношению к арабскому народу Палестины проводит Израиль при попустительстве правящих кругов США. Вряд чем-то принципиально от этой политики отличается политика руководства Северной Осетин, осуществляемая при попустительстве
руководства России. Никаких сомнений в этом не оставляет тот же доклад Председателя Верховного Совета СОССР. Заканчивается доклад следующим выводом: «Ценой больших человеческих жертв, обильно пролитой крови наш народ сказал свое слово. Его смысл заключается в том, что территория республики с ее землей, недрами, воздушным пространством принадлежит ему и он никому не позволит распоряжаться ею. Все, кто имеет прямое или косвенное отношение к этому, раз и навсегда должны усвоить для себя ту истину, что территория суверенной Северо-Осетинской Советской Социалистической Республики неприкосновенна, ее границы незыблемы».
Закончив вот таким утверждением свой доклад, А. Галазов поставил перед Верховным Советом республики, а тем самым - перед всем осетинским народом, семь задач. Обратим внимание на одну из них - первую. Она гласит: «Мы должны на уровнях: республики, Северного Кавказа, России, Стран Содружества Независимых государств, мирового сообщества добиться снятия с повестки дня вопроса о Пригородном районе. Район - составная часть республики, и мы ни силой, ни за столом переговоров не собираемся ни сегодня, ни завтра передавать его кому-либо».
Эти заявления лидером осетинского народа сделаны для сведения мировой общественности. Прежде же всего, очевидно, для сведения российского руководства. В этих заявлениях мы видим прямой отказ от исполнения принятых Верховным Советом России законов, открытое подтверждение своей экспансионистской политики, демагогическую аппеляцию к мировой общественности. Но самое, пожалуй, примечательное заключается здесь в категорическом заявлении о том, что руководство Северной Осетии «ни силой, ни за столом переговоров» не собирается передавать Пригородный район кому либо. В том числе, очевидно, и под юрисдикцию Временной администрации или введения в районе прямого президентского правления. И после всего этого российское руководство через посредство Главы временной администрации генерала Котенкова разыгрывает в Кисловодске фарс в виде переговоров по урегулированию осетино-ингушского конфликта. Так есть ли какой-то предел лицемерию и цинизму этого руководства?
Мы уже говорили о том, что, возводя от имени всего своего народа хулу на ингушский народ в годы Великой Отечественной войны, почти сорок писателей Северной Осетии заявили: «Мы, осетины, потерявшие в Великой Отечественной четверть нации, 
имеем моральное право говорить обо всем этом, как бы и кто бы этого не осуждал». И далее они свою мысль развивают следующим образом: «Любая другая наша позиция была бы предательством по отношению к народу, устлавшему трупами своих сыновей просторы России и Европы».
Говорить обо всем этом, уважаемые моралисты, конечно же, имеете моральное право. Однако, как и во всем другом, в этом тоже надо знать меру. А мера эта, как мне лично, например, представляется состоит в следующем. Когда, скажем, говорят о том, что в этой войне погиб каждый четвертый белорус, то это вызывает глубокое сочувствие, сопереживание и подобные чувства и ничего иного, ибо здесь абсолютно не затрагивается ни честь, ни достоинство какого-то другого народа. Когда же вы стремитесь показать жертвенность своего народа, действительно внесшего определенный вклад в общее дело разгрома фашизма, то делаете это, предварительно оболгав другой народ, и тут уж, извините, требуется солидная аргументация, а не словесная шелуха.
|
|
|
