Межполушарная асимметрия и эволюция человека.

Не­которые исследователи считают, что только функции левого полушария совершают качественный скачок в процессе становления человека, достигая у него такой высшей фор­мы, как логическое мышление и сознание. Функциональ­ные же возможности правого полушария нередко счита­ются как бы застывшими на том уровне развития, какого они достигли у высших млекопитающих. Эта точка зрения вызывает возражение прежде всего с философских пози­ций. Конечно, коренным отличием человека является фор­мирование именно «левополушарного» символического мышления и сознания. Но было бы ошибкой считать, что такое фундаментальное изменение функций левого полу­шария никак не сказывается на функциях тесно с ним свя­занного правого и последние остаются такими же, как и до возникновения сознания. Такой подход не диалектичен.

Существует общий биологический принцип развития, в соответствии с которым чем выше уровень организации функций, тем больше выражены их дифференциация и распределение между различными системами. В работе полушарий мозга этот принцип проявляется особенно ярко. Левое полушарие оказалось ответственным только за фор­мально-логическое (понятийное) мышление и речь, кото­рые и достигли максимального развития. Интересно, что у детей с нарушением речевых функций (дислексия) спо­собность к организации образной информации представлена, в той или иной степени, в обоих полушариях, и пред­полагается, что именно это обстоятельство препятствует адекватному развитию речи.

В связи с тем что у взрослых здоровых людей логиче­ское мышление «закреплено» исключительно за левой половиной мозга, освобожденное от этой задачи правое по­лушарие получает возможность целиком посвятить себя созданию многозначных контекстов. Тем самым обеспечи­ваются максимальные условия для организации таких кон­текстуальных связей, и возникает свойственное только че­ловеку художественное мышление, способность к отраже­нию мира в искусстве. […].

Как развивается мышление в детстве

Человек не рождается с двумя окончательно сформированными си­стемами мышления. Долгое время считалось, что у ново­рожденного, а также в первые годы жизни вообще отсут­ствует межполушарная функциональная асимметрия и обе половины мозга совершенно равнозначны. В пользу этой точки зрения свидетельствовало то, что даже тяжелое по­вреждение левого полушария в раннем детстве не приво­дит к расстройству речевых функций — речь развивается за счет возможностей правого полушария. У взрослых при левосторонних инсультах и опухолях правое полушарие уже не способно взять на себя такую заместительную функ­цию. Поэтому многие исследователи предполагали, что в первые годы жизни мозг эквипотенциален и полушария как бы взаимозаменяемы. Однако дальнейшие исследования показали, что это не совсем так. Во-первых, принятие одним из полушарий на себя несвойственных ему функций су­щественно сказывается в дальнейшем на развитии его собственных способностей; так, возможность к организации многозначного контекста у правого полушария, «заместившего» дефектное левое в речепродукции, оказывается в дальнейшем сниженной. Точно так же речь развивается «медленнее, если способность к образному, многозначному мышлению равномерно распределена между полушариями. Из этих фактов можно сделать вывод, что уже при рождении существуют, по меньшей мере, предпосылки к функ­циональной асимметрии, которые реализуются при адек­ватных условиях воспитания и обучения. Об этом же сви­детельствуют и некоторые новейшие исследования, пока­завшие, что левое полушарие новорожденного более ак­тивно реагирует на звуковые стимулы, чем правое. Разу­меется, молодой мозг очень пластичен и при необходимости может перестроиться, даже несмотря на имеющиеся врож­денные предпосылки, но такая перестройка не происходит безболезненно.

Однако врожденные предпосылки — это только исход­ные условия, а сама асимметрия формируется в процессе индивидуального развития, под влиянием социальных кон­тактов, прежде всего семейных Различные авторы на ос­новании результатов исследований приходят к выводу, что в первые годы жизни доминирует правое полушарие. В ис­следованиях Д.А. Фарбер и ее сотрудников показано, что у детей от 3 до 7 лет в ситуации как непроизвольного, так и произвольного внимания активизируется преимуществен­но правое полушарие и только начиная с 10-летнего возраста — левое. Сдвиг асимметрии в сторону относительно­го преобладания левого полушария становится особенно выраженным к концу подросткового периода Особый ин­терес представляет тот факт, что у детей-правшей 8 – 9 лет даже при решении арифметических задач более реактив­ным и активизированным является правое полушарие и только между 10 и 14 годами существенно возрастает активность левого полушария. […] Если правое полушарие от­ветственно за целостное восприятие, за быстрое «схваты­вание» всех аспектов ситуации для принятия экстренного решения еще до детального анализа, то очевидно, что эти функции должны иметь исходное преимущество для приспособления к миру. Но столь же очевидно, что при пре­обладании этих способностей последовательный анализ ин­формации недоступен. Следовательно, и арифметические задачи решаются не с помощью выявления принципиаль­ного ключа, позволяющего успешно справляться со всеми задачами данного типа, а каждый раз очень конкретно и индивидуально, с использованием бытовых ассоциаций – так, как решал Буратино предложенные Мальвиной задачи на сложение и вычитание. Эти особенности детского мышления необходимо учитывать при обучении. Но поскольку школа усматривает одну из главных своих задач в разви­тии и тренировке логического мышления, то все усилия педагогов часто оказываются направленными на стимуля­цию «левополушарных» возможностей, и, по-видимому, в значительной степени именно этим усилиям мы обязаны такому выраженному сдвигу асимметрии влево. Во всяком случае, по наблюдениям П. Тульвисте и В.В. Аршавского, у взрослых представителей восточных культур, по тем или иным причинам не получивших школьного образования, «левополушарный» стиль мышления, способность к анали­зу и выявлению однозначных связей развиты значительно меньше, чем у тех, кто учился в школе. Разумеется, ис­ходные способности к этому стилю мышления существуют у всех, но без постоянной тренировки и стимуляции они не достигают большого развития. В условиях же западной ци­вилизации, где доминирует формально-логический анализ, дети еще до школы постоянно сталкиваются с проявлени­ями «левополушарного» стиля мышления, что постепенно подготавливает их к требованиям школы.

Коренной перелом, по-видимому, начинается с овладе­ния письменностью. Во всяком случае, Ю.А. Грибовым подмечен знаменательный факт: уже в I классе значи­тельно увеличивается, по сравнению с дошкольным пери­одом, доля нарисованных детьми портретов в левом полуполе пространства, когда дети рисуют правой рукой. По­казано, что манипулирование в левой половине простран­ства, даже правой рукой, в значительной степени контро­лируется правым полушарием. Поэтому наблюдение Ю.А. Грибова может трактоваться так: обучение письму правой рукой приводит к более выраженной дифференци­ации полуполей пространства именно для этой руки. В ре­зультате для изобразительной деятельности охотнее ис­пользуется левое полупространство, более тесно связанное с правым полушарием, не включенным в овладение пись­менностью.

В тех сообществах, где культурные традиции и тесно ввязанный с ними стиль мышления не способствуют, а ско­рее противодействуют процессу обучения, основанному на стимуляции «левополушарных» способностей, сдвиг межполушарной асимметрии влево менее выражен и происхо­дит более мучительно, требует дополнительных усилий от, субъекта.

Таким образом, сдвиг межполушарной асимметрии в сторону абсолютного господства «левополушарной» стратегии мышления не является только биологической функ­цией взросления, а в большей степени зависит отсоциальных влияний и обучения. […]

Леворукость — беда или благо? Проблема леворукости остается одной из серьезных проблем в педагогике. Дол­гое время считалось, что детей, которые пользуются левой рукой активнее чем правой и в том числе пишут ею, не­обходимо систематически переучивать, подгоняя под об­щий стандарт. Но ничего хорошего из такого переучива­ния не получалось: у детей часто развивались невротиче­ские реакции. На современном уровне знаний это можно понять: ведь леворукость — это не просто предпочтение ле­вой руки, но и совершенно отличное от нормы распределе­ние функций между полушариями мозга, и заставлять левшу писать правой рукой — это значит вмешиваться в уже сложившуюся и достаточно сложную функциональную систему и стремиться перестроить ее без достаточных для этого предпосылок. Если письменная речь осуществляется левой рукой и, следовательно, по крайней мере частично, регулируется правым полушарием, то заставлять ребенка писать правой рукой означает создавать дополнительную Нагрузку для систем левого полушария, которые в процес­се развития мозга оказались вовлеченными в другие функ­ции. Это не следует понимать таким образом, что у левшей полушария как бы просто поменялись местами: левое де­лает то, что должно делать правое, и наоборот. Такое по­нимание было бы грубым упрощением.

Многочисленными исследованиями показано, что цент­ры, ответственные за устную речь, у подавляющего числа леворуких находятся в левом полушарии, как и у всего остального праворукого человечества. Просто дифферен­циация функций по полушариям у левшей не так выражена, как у правшей, способности к организации одно- и много­значного контекста не так жестко латерализованы. Это приводит к целому ряду важных и интересных последст­вий.

С одной стороны, справедливо считается, что чем выше уровень функциональной организации системы, тем выраженней должна быть специализация ее отдельных состав­ляющих, т. е. четкое распределение функций по полуша­риям способствует более высокому развитию каждой из них. Это теоретическое положение подтверждается резуль­татами конкретных исследований. Так, показано, что правополушарные функции, способность к организации образно­го контекста ослаблены у тех людей, у которых нет полной латерализации речевой функции, т. е. она представлена в обоих полушариях. Частичная представленность этой функции в правом полушарии как бы затрудняет полную реализацию его собственных потенций. Но, с другой сто­роны, имеются наблюдения, свидетельствующие об особых способностях левшей к целостному восприятию и к предвидению, которое выходит за рамки простого вероятност­ного прогноза. В исследовании Ю.А. Грибова установлено, что именно дети-левши в максимальной степени способны к творческому самовыражению при благоприятных усло­виях — при проблемном обучении и приобщении к худо­жественному творчеству.

Как можно понять и разрешить это противоречие? Нам представляется, что относительно более высокий творческий потенциал у левшей и их большая готовность включиться в разнообразное коллективное художественное творчество обусловлено не меньшей латерализацией функций как та­ковой, а соотношением этих особенностей мозга левшей с особенностями культурной среды и воспитания. Наша куль­тура, тем паче в век научно-технической революции, ори­ентирована прежде всего на развитие логико-знаковых, левополушарных компонентов мышления, и в результате он очень быстро становятся доминирующими. Такая направленность воспитания и обучения характерна не только для школы — она проявляется и на более ранних этапах, в семье и в детском саду. Педагоги художественных школ отмечают, что уже одного года пребывания в детском саду оказывается достаточно для стандартизации мышления детей.

При достаточно выраженной латерализации функций (т.е. их дифференцированного распределения по полуша­риям мозга), характерной для правшей, такой левополушарный стиль обучения, как ключ к замку, подходит к по­тенциальным возможностям левополушарных компонен­тов мышления, стимулирует их развитие и быстро приво­дит к их доминированию, несмотря на исходное преоблада­ние правополушарных компонентов. Ведь последние ос­таются без должного развития. Если же потенциальные воз­можности обоих компонентов мышления относительно сни­жены, как это имеет место у левшей при недостаточной латерализации функций, то это замедляет развитие способ­ностей к формированию однозначного контекста и остав­ляет определенные шансы за правополушарными способ­ностями. Достаточно уже того, что доминирование левого полушария наступает не так быстро и оказывается не столь абсолютным. Дети при этом сохраняют готовность к более гармоничному развитию, их правополушарные способности легче пробудить к жизни.

Но из этих наблюдений следует и более важный вывод. Если дети с нормальным развитием межполушарной асим­метрии, праворукие, своевременно (т. е. достаточно рано, задолго до школы) попадают в атмосферу разносторонне­го развития, когда активация левополушарных компонентов мышления уравновешивается стимуляцией образного мышления, они могут развить свой творческий потенциал даже в большей степени, чем леворукие. Ведь исходные предпосылки для этого есть у каждого ребенка — функциональ­ная асимметрия сама по себе предусматривает возможность высокого развития обоих компонентов мышления. Вот по­чему у детей так важно осуществлять любое обучение с опорой на образы.

Ильин Е.П. Дифференциальная психофизиология. – СПб.: Питер, 2001. – 464 с.