Христос у власти

Ван Ману было 46 лет, он имел титул да-сы-ма* и нисил шелковый халат с тремя фениксами. В этом человеке сочетались черты утончен­ного аристократа и замечательного ученого. Ван Ман был создателем высшей дворцовой школы, поддерживал тесные отношения с круп­нейшими учеными того времени: астрономами, математиками, фило­логами. Под его руководством проводилась огромная работа по изу­чению и изданию древних классиков. Он был конфуцианцем и искал

__________

* Первый министр.

свои идеалы в прошлом, однако его прошлое мало походило на нас­тоящую древность, оно было подретушировано таким образом, чтобы служить образцом для будущего. Образец прошлого-будущего был описан сотрудниками Ван Мана в обширном трактате «Чжоу-ли» («Чжоуские обычаи»). Фактически «Чжоу-ли» была первой на Вос­токе социальной утопией, но она отличалась от утопий Кампанеллы и Фурье тем, что ее авторы стояли у пульта управления огромной империей. Ван Ман долго выжидал, глядя из дворцовых окон на толпы голодающих. Он оценивал ситуацию и не торопился взяться за рычаги, но в конце концов решил действовать.

В 8 году н. э. группа ученых сановников совершила дворцовый переворот, отстранила от власти малолетнего императора Пин-ди и с соблюдением всех конфуцианских ритуалов возвела на престол Ван Мана. Держа в руках скипетр, Ван Ман объявил народу о начале новой эры и новой династии:

— При прежних династиях воля неба нарушалась, — гласил императорский указ, — отношения между людьми повергались в хаос, и разрушался принцип — человек превыше всего.

— Сильные и могущественные дома захватывали и делили поля, выжимая посредством принуждения оброки. Номинально оброк сос­тавлял 1/30 урожая, а фактически — 5/10. Отцы, дети и жены обра­батывали землю круглый год, а получаемого не хватало на содержа­ние.

—... У богатых собаки и лощади имели пищу с избытком, богатые вели себя высокомерно и творили непристойное. Бедным же не хватало для пропитания отрубей и отбросов, они доходили до крайности и совершали преступления.

—... Еще до вступления на трон я издал указ о том, чтобы на­ционализировать землю и по количеству душ распределить колодез­ные поля («цзинь-тянь»)... Все те, кто не имел земли, ныне должны получить ее в соответствии с установленным законом. Те, кто осме­лится оказать сопротивление системе цзин-тянь, будут сосланы в мес­та отдаленные — на границу...

«Человек превыше всего», — провозгласил новый августейший император, Сын Неба Ван Ман. Заколдованные слова, которые твер­дили святые в жалких рубищах, стали преамбулой императорского декрета. Казалось, сам Христос пришел к власти в Чаньани, чтобы ус­тановить в Поднебесной «царствие божие». Но что мог поделать с этим миром Христос?

Чтобы переделать этот мир, нужно было обладать не добротой Христа, а жестокостью и знаниями Шан Яна. Ван Ман был добро­детельным философом в академических одеждах, а его первые декреты мало отличались от заклятий Хэ У и Кун Гуана. Передел земли был невозможен без новой революции, и императору пришлось отка­заться от введения системы равных полей. «Случились смуты, воз­никли выступления разбойников, и реформы были прекращены», —

 признает Ван Ман в своем декрете. Потерпев первую неудачу, Ван Ман попытался настоять хотя бы на прекращении торговли землей и рабами: он хотел приостановить поглощение крестьянских участков и продажу крестьян в рабство. «Тех, кто незаконно продавал и поку­пал поля, дома, рабов... и за это понес наказания, начиная от князей, советников и вельмож и до простого народа, — невозможно было ис­числить»*. Нарушителей указа казнили на плащадях — но торговля продолжалась. После очередного раздела между пятью сыновьями, голод заставлял крестьян оставлять свои поля и продавать себя в рабство. Ван Ман был вынужден еще раз признать свое поражение.

Отличительной чертой ученого является способность учиться. Конфуцианская мечта о «цзинь-тянь» оказалась пустым призраком, и Ван Ман понял это. На улицах валялись распухшие трупы голод­ных, а в тиши Академии сотрудники Ван Мана спешно искали выход. Среди груд старинных трактатов были извлечены на свет легистские каноны «Шан цзюнь шу» и «Гуань-цзы». Христос перестал пропове­довать и начал учиться у Шан Яна государственному регулированию. В 10 году нашей эры Ван Ман объявил о новой серии реформ. Эти ре­формы были скопированы с преобразований Сан Хун-яна и У-ди: Ван Ман снова установил монополию на соль, железо, виноделие, горные промыслы и выплавку монеты. Были восстановлены также налог на капитал и система круговой поруки. Кроме того, — это было новое — запрещалось частное ростовщичество и вводилось регулирование ры­ночных цен. Ван Ман пытался одним ударом изъять доходы «пяти паразитов» и восстановить экономическое могущество Левиафана.

Казалось, что на этот раз все рассчитано правильно: Ван Ман повторял те реформы, которые привели к успеху сто лет назад. Но ученик-император не только повторял дела Сан Хун-яна, он осме­лился пойти дальше и установил верхний предел рыночных цен. Это было ошибкой: полуразложившееся чиновничество империи не годи­лось для выполнения этой сложной операции. Пришедшие на рынок чиновники превратили указ Ван Мана в орудие вымогательства и спекулятивных махинаций. «Чиновники основывали свою власть на жестокости и насилии, — сообщает «История Хань», — они извле­кали выгоды из запрещений Ван Мана, осуществляли захваты и жес­токо притесняли бедный люд». За несколько лет политики ограниче­ния рыночных цен торговля была нарушена, базары опустели, а на «черном рынке» цены увеличились в десятки раз. «И вот... купцы утратили занятия, продовольствие и товары исчезли, народ плакал на рынках и дорогах... Обвинения по суду выносились непрерывно, чи­новники свирепствовали, угрожая привлечь за соучастие в преступ­лении. Ван Ман запрещал хватать мелкий люд, но бедняки не имели возможности существовать, и даже богатые не могли себя защи­тить»**.

________

*Ханьшу. См.: [67, с 327].

** Ханьшу. Цит. по: [10, с. 114].

Ван Ман совершил ошибку, потому что торопился действовать в момент, когда бездействие подобно смерти. Паровой котел Империи дрожал от колоссального давления, и взрыв мог произойти в любую минуту. Император пытался что-то сделать, облагал огромными на­логами рабовладельцев и проводил денежные реформы. Чтобы снис­кать милость Неба, он приказал построить девять храмов предков. «Во всех храмах было много зал, вершины и основания колонн укра­шались тонкой медью, золотом, серебром... денег тратились миллионы... »* Ван Ман перенял у легистов все — государственное регу­лирование, монополии, жестокую дисциплину, мобилизации и налоги, престижные стройки, великодержавную политику. Но фатальным об­разом он упустил из виду главное — легистскую практику понижения давления с помощью массовых переселений. Император устал от бесконечной борьбы, а клапаны парового котла по-прежнему ос­тавались закрытыми. Толпы голодных перед дворцом все увели­чивались, и Ван Ман бессильно закрывал руками лицо в ожидании взрыва. «Человек превыше всего», — шептал он свое старое заклятие, но чуда не происходило. Сердце Империи, как хронометр, отсчиты­вало последние часы, минуты, секунды.