начальная подготовка по безрадостности

Безумие

Предполагается, что один процент населения Соединен­ных Штатов рано или поздно попадет в психиатрическую больницу. Иными словами, один процент населения Со­единенных Штатов — сумасшедшие или душевнобольные.

Все мы что-то знаем о безумии. Некоторые из нас ког­да-то были (а некоторые и по сей день остаются) сума­сшедшими. Некоторые из нас знакомы с психически больными людьми, у кого-то психически болен кто-то из родных. Кто-то читал описания безумия в литературе (у вымышленных персонажей или у реальных лично­стей — Ван Гога или Вирджинии Вулф). Для кого-то без­умие — это что-то из анекдота про сумасшедших, над ко­торым нервно смеются. Для других — это состояние, к ко­торому мы испытываем страх или жалость.

Безумие — это пугающий опыт. Ночь полна бессон­ницей или кошмарами и бесконечным ужасом, а день — неспособностью что бы то ни было делать, нежеланием двигаться, презрением, жестокостью со стороны окружа­ющих, спутанностью, дезорганизацией, подозрениями, отчаянием и постоянным желанием покончить счеты с жизнью, чтобы избавиться от этого кошмара. Люди, ко­торые «сошли с ума», чувствуют себя отвратительными, как если бы они были низшими существами, которые нуждаются в управлении извне. Они подвергаются до­просам и осмотрам, они терпят неуважение, их запирают, им навязывают по-армейски строгий распорядок, застав­ляют есть и принимать лекарства, подвергают электро­шоку или даже лобэктомии.

Людей, которые прошли через подобный опыт, назы­вают душевнобольными. Наиболее частым диагнозом оказывается «шизофрения», хотя психиатры, по их соб­ственному признанию, мало что мотут сделать для ее многочисленных жертв. Большая часть транквилизато­ров считается эффективным средством, помогающим больному шизофренией функциони-ровать; госпитализа­ция якобы служит «компенсации», но ни одно средство не оставляет надежды на излечение. Психиатры рассмат­ривают больных шизофренией как полулюдей или ходя­чий объект жалости и добрых дел.

Я уверен, что описанное состояние души является ре­зультатом детства и отрочества, сопровождавшегося ло­жью и игнорированием и лишенного поддержки и забо­ты. Противоядие от безумия — это информированность (познание), восстановление членства в человеческом об­ществе и человеческая поддержка.

К счастью, тяга людей к здоровью очень сильна, а дети растут в мире, где есть не только семья и подавляющие силы общества. В мире еще есть люди, которые умеют сочувствовать, любить и уважать мысли и чувства других людей. К счастью, некоторым детям везет, и ребенок, жи­вя в семье, где из него готовят закоренелого сумасшедше­го, однажды встречает учителя, священника, тетю или ба­бушку, а может быть, психотерапевта или читает книгу или видит фильм, где он находит понимание своих чувств или сообщение о том, что он, несмотря ни на что, в порядке, что он не больной.

Шизофрения — не болезнь, это всего лишь оскорби­тельное название, которое «специалисты в области ду­шевного здоровья» используют, имея в виду слабых мира сего. Получить диагноз «шизофрения» — все равно что получить табличку, которую вешают на шею человека, чтобы все знали, кто он такой, и не подходили близко. Для молодых людей, которых отводят к психиатру, что­бы он поставил им диагноз, — это последний, самый силь­ный удар судьбы. Ярлык «больной шизофренией» за­ставляет человека думать о себе как о шизофренике, а дру­гих — вести себя с ним как с шизофреником, например положить в больницу, и, скорее всего, надолго, в резуль­тате чего жертва совместных действий семьи и психиат­ров становится окончательно безумной и безнадежной.

Безумие бывает тихим, бывает возбужденным, быва­ет пугливым, бывает драматическим. Самая драматичная форма безумия — это так называемая параноидная фор­ма шизофрении.

 

Паранойя

Официальное психиатрическое мнение относительно паранойяльных реакций таково: паранойя — это психи­ческое расстройство, сопровождающееся манией вели­чия или манией преследования, а также созданием псев­дообщностей. Проанализируем это определение повни­мательнее. Человек, страдающий паранойей, обычно считает себя целью преследования какой-либо органи­зации, например ФБР, КГБ, мафии или «Дженерал мо­торе». Иллюзия величия в данном случае выражается в том, что человек думает, что все Бюро федеральных рас­следований или мафия заняты им. Человек, страдающий паранойей, считает, что некоторые группы людей объе­диняются против него («создание псевдообщностей»). Например, такой человек может верить, что его психи­атр, ФБР и Коммунистическая партия объединились, чтобы сжить его со свету. Что характерно, в других отно­шениях интеллект больного паранойей не страдает, а его чувства и действия логически совместимы с его мысля­ми и последовательны. Больной не считает, что его взгля­ды ошибочны и потому не ищет психиатрической помо­щи и не приветствует ее.

Классический взгляд на развитие паранойи предпола­гает, что в ее основе лежит внешнее воздействие (стресс). Говоря о факторах, ускоряющих развитие паранойи, Кэмерон в «Американском руководстве по психиатрии» перечисляет трудные внешние ситуации, ситуации кон­курентной борьбы, постоянное близкое общение с лица­ми своего пола и социальную изоляцию. Далее он назы­вает издевательства, неудачи, потерю главного источни­ка безопасности, чью-либо смерть или отказ от своих обязательств, предательство, отвергнутые чувства, об­ман, игнорирование, потерю средств к существованию и физическое увечье. Однако позже он игнорирует все на­званные факторы, когда пишет:

Но это не значит, что паранойяльные реакции у взрослого человека развиваются в ответ на агрессию, совращение, неудачу, неожиданный близкий контакт или изоляцию, потерю источника безопасности или удовольствия. Эти факторы лишь ускоряют развитие болезни. Они — лишь последняя капля. Истинный источник болезни находится в хронической нестабильности, причина которой — инфан­тильная защитная организация с недостаточной опорой на реальность, избирательная гиперсенситивность к бессозна­тельным процессам других людей и непреодолимая склон­ность к проекции и формированию псевдообщностей. Тем не менее факторы, ускоряющие развитие болезни, являют­ся динамически и клинически значимыми, так как запуска­ют процесс, который пациент, вследствие своей дефектив­ной личностной организации, оказывается не в состоянии остановить.

Несмотря на очевидность того, что внешние стрессо­вые воздействия и жестокие условия ускоряют развитие паранойи, автор считает истинной причиной болезни «недостаточную связь с реальностью» и «инфантиль­ную» личность пациента.

У меня другое мнение. На мой взгляд, то, что психи­атры называют «параноидной формой шизофрении», — это состояние души, которое является результатом сис­тематической лжи и подавления в детстве и во взрослой жизни пациента. Даже Кэмерон пишет, что, «когда боль­ной проецирует то, что он отрицает, он проецирует не случайно. Он приписывает эротические и агрессивные желания людям, которые демонстрируют минимальные внешние признаки соответствующего состояния. Так как у каждого есть агрессивные желания, избирательной ги-персенситивности больного паранойей нетрудно найти человека для своей проекции. Таким образом, в обвинени­ях параноика всегда есть зерно истины», заключает Кэ­мерон. Здесь, хотя и пользуясь психиатрическим жарго­ном (о котором я умолчу), он называет важнейший факт, касающийся паранойи, а именно (скажу своими слова­ми): паранойя — это состояние обостренной чувстви­тельности.

Мы все немного параноики. Иногда мы чувствуем, что соседи что-то замышляют против нас, иногда нам кажет­ся, что люди говорят о нас за нашей спиной. Мы не верим политикам, мы уверены, что нефтяные компании грабят нас, и знаем, что наши телефоны прослушиваются. Раз­ница лишь в том, что «здоровый» человек контролирует выражение своих паранойяльных тенденций. Мы не де­лимся своими подозрениями с каждым, а когда собесед­ник не соглашается с нами, мы не раздражаемся — мы скорее рады этому и соглашаемся с его несогласием. Очень немногие теряют голову и становятся настоящи­ми больными паранойей. Мания, сопровождающая край­нюю форму паранойи, может считаться разновидностью безумия. Тем не менее она питается из того же источни­ка, что и наши маленькие повседневные подозрения.

У каждого из нас действительно есть враги, и очень вероятно, что они действительно говорят о нас нехоро­шие вещи за нашей спиной. Каждый из нас является объ­ектом сговора с целью вытянуть из нас деньги, заставить нас голосовать так или иначе или согласиться с мнением того или иного политика. Например, когда рекламное агентство показывает красивые сцены отдыха на приро­де с участием симпатичных здоровых молодых людей, курящих сигареты с ментолом, — это настоящий заговор против нас с целью заставить нас покупать и курить си­гареты с ментолом. Когда политики собираются в проку­ренной комнате и решают создать к выборам имидж кан­дидата в президенты, который, как знает каждый из них, не соответствует его истинной личности, — это тоже за­говор против нашего мышления. Когда мы покупаем ма­шину, дом или бытовую технику, нам приходится об­щаться с менеджером по продажам, чьи интересы проти­воречат нашим и который, сознательно используя ложь, полуправду и умолчание, стремится заставить нас совер­шить покупку. Когда жена скрывает свой интерес к дру­гому мужчине и, реагируя на чувство вины, имитирует любовь к мужу, — это тоже своеобразный заговор с це­лью обмануть супруга. Мы знаем обо всех этих черных замыслах, и можно с уверенностью сказать, что есть еще много других тайных сговоров, о которых мы ничего не знаем, так как главный признак заговора — то, что он дер­жится в секрете от того человека, против которого его за­мыслили.

В конце шестидесятых, во времена общественного дви­жения «Новые левые» против войны во Вьетнаме, неко­торые люди в некоторых «паранойяльных» подпольно издававшихся газетах заявляли, что США тайно бомбят Камбоджу, что президент Никсон и генеральный проку­рор Митчелл сговорились лишить инакомыслящих аме­риканцев их конституционных прав, что телефоны про­слушиваются и т. д. Тех, кто верил подобным заявлениям, называли параноиками, и большинство людей игнориро­вали их. Как выяснилось позже, они были правы. Пример «Новых левых» - это пример того, что паранойяльное восприятие может оказаться объективным. Я полагаю, что так называемая паранойя — это состояние повышен­ной информированности; состояние, в котором человек особенно чутко воспринимает факты определенного ха­рактера, а именно - что определенные группы людей (его семья, белые, рекламные агентства, политики) нахо­дятся в заговоре против него. Активисты политических партий, которых преследует полиция, черные, которых преследуют белые, женщины, которых тиранят мужчи­ны, и просто люди, которых контролирует начальство или семья, — все они знают, что некая группа людей стре­мится подчинить их. Это знание проявляется в форме так называемой паранойи, или подозрительности, которую, на мой взгляд, нужно называть «разумными опасениями».

Когда опасения человека встречают игнорирование со стороны других людей, перед ним встает выбор: согла­ситься с чужим мнением или игнорировать его и ориен­тироваться исключительно на информацию, приходя­щую извне. В этом случае Маленький Профессор, чуткий к скрытым мотивам других людей, использует свою спо­собность логически мыслить для построения схем, кото­рые объяснили бы как его восприятие, так и его игнори­рование другими людьми. Когда такая схема оказывается достаточно подробно разработанной, когда она сдобрена большой дозой воображения и некоторым количеством преувеличений, она превращается в полноценный «бред преследования» «сумасшедшего». Тем не менее даже в гипертрофированном виде эти схемы всегда содержат зерно истины; поэтому важно понять, что преувеличение фактов было спровоцировано игнорированием мнения «больного».

В таком свете паранойя выглядит иначе, чем при тра­диционном взгляде на нее, не так ли? Пациент психиатрической больницы заявляет, что его пища отравлена, что в стене его палаты скрыт магнитофон, который фик­сирует все, что он говорит, что коммунисты сговорились с его лечащим врачом разрушить его мозг рентгеновски­ми лучами. Задумайтесь над его положением. Вы замети­те, что его каждый день заставляют принимать чрезмер­ные и вредные для здоровья дозы транквилизаторов, что все его разговоры с другими пациентами и работниками больницы медсестра заносит в специальный журнал и что лечащий врач подумывает, не назначить ли ему элек­трошок. Именно эти факты принуждения являются ис­точником паранойяльных фантазий, а не «инфантиль­ные эмоции» и не «недостаточная связь с реальностью» или что-нибудь другое. Следует не игнорировать знание человека об этих фактах, а признать, что он прав, и тогда паранойя сдаст свои позиции, а забота и уважение к чув­ствам человека, как и в случае любого другого «психиче­ского заболевания», помогут ему выздороветь. Терапия в случае банального сценария «Без разума» описана в главе 23.

 

 

Глава 10 Начальная подготовка:

          начальная подготовка по безрадостности

 

Когда люди задумываются над своей жизнью, часто случа­ется так, что они понимают, что больше не могут считать то, к чему раньше стремились, хорошим или правильным. Тогда они спрашивают себя: «То, что мои наставники называли истинным, оказалось ложным. Что же тогда истинно? Как узнать, что делать и чего не делать? »

Некоторые люди верят, что ответ на этот вопрос мож­но найти в священных книгах (Библия, Коран, сочине­ния доктора Спока, писаные и неписаные законы). Дру­гие считают, что ответ можно вычислить логически.

Существует еще одна точка зрения на данную пробле­му, которую, однако, не многие принимают всерьез: глав­ный источник информации о том, что для человека хоро­шо, а что плохо, находится внутри его. Люди, которые придерживаются этой точки зрения, верят, что челове­ческое существо обладает внутренним знанием того, что ему нужно, что полезно, а что — вредно. Они верят, что, если не мешать людям, они будут следовать своей истин­ной сущности, своему центру, и найдут путь к гармонии с собой, с другими и с природой.

Возможно, вам это кажется странным: ведь мир во­круг нас ясно говорит об обратном. Когда люди позволя­ют себе все, они убивают, грабят, насилуют, устраивают сексуальные и наркотические оргии. Насилие, сексуаль­ные извращения, наркомания и садизм — вот чего по-на­стоящему хочется людям. Именно поэтому нам нужен закон и порядок, не так ли? Так чему же верить?

Транзактные аналитики верят, что люди от природы добры, что они способны любить и сотрудничать друг с другом, что они красивы, умны и здоровы. Почему же они себя так плохо ведут? Почему они выкуривают три пач­ки сигарет в день, почему они переедают, почему они уби­вают себя с помощью алкоголя и героина? Почему они делают подлости друг другу, почему крадут и лгут, поче­му позволяют использовать себя? Как нам кажется, при­чина в том, что их запрограммировали на такое поведе­ние. Более того, когда программа заложена, те, кому она выгодна, поощряют человека не отходить от нее. Произ­водители продуктов питания, алкоголя, лекарств поощ­ряют курение, пьянство, переедание и чрезмерное по­требление лекарств. Мы ведем себя агрессивно, конку­рентно и эгоистично, потому что эти черты делают нас управляемыми работниками и гражданами (я объясню это позже).

Сценарий заставляет человека выполнять желания других людей и игнорировать собственные желания. Сце­нарий предписывает нам неестественное поведение и от­ключает нас от внутреннего компаса, от центра, от муд­рости тела, которая всегда готова сказать нам, что хорошо, потому что оно сопровождается приятными ощущения­ми, а что плохо, потому что оно сопровождается непри­ятными. Большинство людей игнорируют свое тело. Не­которые даже считают его обузой. Для них приятное чув­ство от предмета или действия автоматически переносит его в ранг плохих, и чем приятнее что-то, тем оно хуже. Например, секс, одно из самых приятных занятий, счи­тается одним из худших грехов. Радость считается гре­ховной.

Я уверен, что можно понять, хорошо для тебя что-то или дурно, если послушать свое тело. Когда прислуши­ваешься к своим ощущениям, замечаешь, что табачный Дым оставляет неприятное чувство, а свежий воздух — приятное. Алкоголь в большом количестве неприятен. Сотрудничество приятно, а ложь неприятна. Любовь приятна, а не давать и не принимать поглаживания —неприятно. Одна работа радует, а другая — нет. Секс без душевной привязанности, а иногда и привязанность без секса — неприятны. Мастурбация приятна. Переедание после первоначального комфорта и чувства покоя дает неприятные телесные ощущения. Важно прислушивать­ся к своему телу, и оно скажет, когда хочет побыть одно, а когда — с кем-то, когда оно хочет спать, а когда гулять или сесть или лечь.

Мы все до некоторой степени отрезаны от своих теле­сных ощущений. В то же время связь между головой и телом не разорвана окончательно. Об этой связи свиде­тельствует наша способность реагировать на опасные для организма вещества и ситуации. Мы машинально отдер­гиваем руку от горячего утюга: связь между головой и ру­кой достаточна для того, чтобы почувствовать боль и от­дернуть руку. Некоторые люди не могут переедать, дру­гих тошнит от спиртного, третьи закашливаются, когда пробуют затянуться табачным дымом. Кто-то не в состо­янии долго сидеть на одном месте не шевелясь, а другому неприятно вдыхать грязный воздух. Кто-то не переносит побочных эффектов аспирина, снотворного, стимулиру­ющих препаратов и сахарина. Каждый из этих примеров демонстрирует прочную связь между Центром личности (Я, которое решает, что для него хорошо, а что — дурно) и частью тела, которой наносится повреждение.

Хорошая связь со своим телом помогает узнать, что вредно, а что — полезно. Когда человек центрирован, ему приятен вкус чистой воды, запах чистого воздуха, и он знает, какая пища ему необходима. Когда тело хочет под­вигаться, оно сообщает ему об этом, и когда он идет на­встречу желанию своего тела, то в результате чувствует себя хорошо. То же верно и относительно удовлетворения сексуальных потребностей. То, что приятно (при усло­вии центрированности), является хорошим и полезным.

Вы можете возразить: почему же тогда героин вызы­вает экстатические ощущения? Почему такое наслаждение приносит глубокая затяжка сигаретным дымом? По­чему так забавно напиться, как свинья? Я бы хотел отве­тить на эти вопросы, одновременно объяснив, как имен­но безрадостность (отсутствие контакта с собственным телом) связана со злоупотреблением наркотическими ве­ществами.

Сильнодействующие наркотические вещества (нико­тин, этиловый спирт, опиаты, седативные и стимулиру­ющие препараты) действительно являются коротким пу­тем к центрированию. Они на короткое время восстанав­ливают связь между центром и остальными частями тела. Они делают это, по крайней мере частично, за счет отклю­чения Большого Свина, который не хочет, чтобы мы чув­ствовали себя хорошо. Каждая разновидность внутренне­го раскола «лечится» определенным веществом, поэтому разные люди чувствуют зависимость от разных веществ.

Однако таким способом связь восстанавливается лишь на время; большинство наркотических веществ имеют не­приятное побочное действие, а для того чтобы поддержи­вать ощущение благополучия, постоянно нужны новые дозы наркотика.

Связь между головой и телом снова разрушается, но наркотическое вещество остается в организме; по мере того как оно накапливается, побочные эффекты его дей­ствия становятся более выраженными. Некоторые нарко­тические вещества (все седативные препараты, алкоголь, барбитураты, опиаты и некоторые транквилизаторы) требуют увеличения дозы, чтобы восстановить внутрен­нюю целостность; если же новая доза не вводится, орга­низм заболевает. Регуляторные механизмы тела выходят из строя — под влиянием одних веществ раньше, под вли­янием других — позже. В этом отношении хуже всего воз­действуют на организм алкоголь, героин и барбитураты. Наименьшая же вероятность подобного исхода (несмот­ря на суровое наказание, которое назначено за ее упо­требление) сопровождает употребление марихуаны.

Таким образом, запреты и предписания, которые при­водят к отключению человека от ощущений его тела, при­водят к зависимости от наркотических веществ. Когда этого не происходит, человек просто живет безрадостной жизнью, «головой», отделенной от множества приятных и неприятных телесных ощущений. Так как мы не чув­ствуем удовольствия, наша жизнь безрадостна. Так как мы не чувствуем боли, мы не способны позаботиться о своем теле, пока боль не станет такой острой, что ее уже нельзя будет игнорировать ни минуты. Часто это проис­ходит слишком поздно — например в случае курильщи­ка, который не ощущает дискомфорта в легких, пока у него не начнется рак, или человека с излишним весом, ко­торый не замечает неудобств, связанных с полнотой, пока у него не откажет сердце.

Тот же механизм, который отвечает за формирование наркотической зависимости, работает и в случае другой формы зависимости, которую можно назвать консюмеризмом, или навязчивым потреблением. Покупать вещи приятно; приятно приобрести новую машину, шкаф или пылесос. Так же как наркотическое вещество, покупка — это прямой путь к удовольствию. Некоторые люди стра­дают таким же пристрастием к шопингу, как другие — к наркотикам; у них случаются покупательские «запои», и их тяга к трате денег ничуть не слабее тяги к алкоголю. «Похмелье» покупателя, его «следующее утро», ущерб, который ему приносит его несдержанность, — это счета, которые делают его рабом так же, как выпивка или геро­ин делает рабом алкоголика или наркомана.

К сожалению, безрадостность поддерживает интересы бизнеса. Некоторые виды наркомании и консюмеризм поощряются в СМИ, а заработок многих людей зависит от затрат, сделанных другими людьми на лекарства и, по сути, бесполезные товары. Обратите внимание, какой шум поднимают производители табака и сигарет при малей­шей угрозе уровню потребления их товара, и вы поймете насколько экономика нашей страны зависит от безра­достности ее жителей. Мы в порочном круге. Миллионы сумасшедших потребителей проезжают биллионы миль в своих передвижных домах, в вонючих автомобилях, на грязных велосипедах, разоряя природу, тратя энергию и загрязняя воздух, в поиске ощущений, которые они мог­ли бы найти в себе или в тех, кто рядом, если бы они оста­новились и позволили включиться своему центру.

Быстро развивающаяся экономика, которой мы, аме­риканцы, так гордимся, основана на безумном зарабаты­вании денег, их безумном растрачивании, безумном про­изводстве, безумной продаже и безумном темпе жизни, съедающем нашу энергию и ресурсы. Мы сидим в огром­ной навозной куче нашего валового национального про­дукта, безуспешно тоскуя по чистому воздуху, открыто­му пространству, солнечному свету и Счастливой Жизни.

 

⇐ Предыдущая30313233343536373839Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: