Вопрос 8. Феноменология религии Р. Отто. Категория «Священное»

После Первой мировой войны начинается становление классической феноменологии религии, и одним из ее основателей по праву считается немецкий мыслитель Рудольф Отто (1869—1937).[ Рудольф Отто – немецкий протестантский теолог, философ, исследователь истории и феноменологии религии. Он обучался в Эрлангене и Геттингене, преподавал на богословских факультетах Геттингена и Бреслау до своего приглашения в университет Марбурга в 1917. Здесь он остался преподавать до конца жизни. На формирование теоретического мировоззрения Отто оказали заметное влияние такие мыслители, как Лютер, Кант, Шлейермахер, Фриз. Отто проявлял нескрываемый интерес к нехристианским религиям мира. Он изучал санскрит, переводил и изучал важные индуистские сочинения, а также совершил несколько больших путешествий в Индию, Бирму, Китай, Японию, Египет, Иерусалим и другие места в поиске понимания религиозного опыта. Отто присоединился к возникшей в конце XIX в. Школе истории религии, которая стремилась обнаружить вневременную сущность религии и в известной мере обособилась от господствовавшей тогда «либеральной» теологии.Книга Рудольфа Отто «Священное» (1917), которая оказала огромное влияние на религиоведение ХХ века, положив начало феноменологии религии. В этой работе он сосредоточил свое внимание главным образом на понимании иррационального начала религиозного опыта.]

Его небольшая по объему книга «Das Heilige» (1917) вызвала огромный резонанс в философских, теологических и религиоведческих кругах. Вокруг нее развернулась полемика, причем сразу же были высказаны не только положительные оценки, но и критические замечания. Правда, в то время критики оказались в меньшинстве, их аргументация потонула в мощном потоке хвалебных отзывов. Концепция Р. Отто, в которой теологические интересы переплетались с религиоведческими, а иногда и превалировали над ними, обрела общеевропейское звучание и определила одно из магистральных направлений развития феноменологии религии.

Главная заслуга Р. Отто, по мнению исследователей его творчества [Из отечественных исследователей концепцию Р. Отто в той или иной степени затрагивали Ю.А. Кимелев, К.И. Никонов, Д.М. Угринович, И.Н. Яблоков. Но пионерами российского оттоведения все же следует считать М.А. Пылаева (Пылаев М.А. Философия религии Р. Отто: Дисс.... канд. филос. наук. М., 1997; Он же. Феноменология религии Рудольфа Отто. М., 2000) и А.П. Забияко (Забияко А.П. Категория святости. Сравнительное исследование лингворелигиозных традиций. М., 1998). В работах этих ученых воззрения Р. Отто были подвергнуты основательному анализу и получили определенные, хотя не всегда бесспорные, оценки.], состояла в детальной разработке категории «священное» и феноменологическом описании универсальной, сущностной структуры религиозного опыта. Священное, считает Р. Отто, должно пониматься как сложная, составная категория. Во многих религиях, в том числе в христианстве, большое внимание уделяется рациональному и моральному моментам священного. Однако рациональными предикатами, которые представляют собой ясные и отчетливые понятия, доступные мышлению, поддающиеся анализу и определению, не исчерпывается сущность священного. «Как таковое священное содержит в себе совершенно своеобразный момент, ускользающий от рационального, а потому оно, как arrëton, ineffabile, само по себе недоступно для понятийного постижения» [Otto R. Das Heilige. Über das Irrationale in der Idee des Gottlichen und sein Verchältnis zum Rationalen. Gotha, 1926. S. 5. ].

Не исчерпывается священное и моральным моментом. «У нас вошло в привычку, — пишет Р. Отто, — говорить о священном в переносном, а не в изначальном смысле. Мы понимаем его как абсолютный нравственный предикат, как нечто совершенно благое... Но такое употребление слова "священное" нельзя считать строгим. Хотя моральный момент входит в священное, оно включает в себя некий избыток, который и является его отличительной чертой. Более того, слово "священное" и соответствующие ему слова в семитских, латинском, греческом и других древних языках означают прежде всего и главным образом именно этот избыток. Они либо вообще не касаются морального момента, либо затрагивают его не изначально и уж никак не сводятся к нему исключительно».

Чтобы получить этот «избыток», представляющий исходный пункт и подлинное ядро любой религии, Р. Отто предлагает исключить из священного рациональный и моральный моменты. Для обозначения того, что остается после проведенной операции (священное минус моральное, минус рациональное вообще) немецкий теолог и религиовед использует термин «нуминозное» (от лат. питеп — божество, божественное начало). Обращение в данном случае к латинской терминологии, отмечает М.А. Пылаев, обусловлено по крайней мере двумя обстоятельствами. «Во-первых, Р. Отто пытается избавиться от перегруженности оттенками смысла немецкого прилагательного göttlich (божественное), а также его синонимов в современных европейских языках. Он желает подчеркнуть своеобразие, исключительность религиозного чувства (ощущения нуминозного). Во-вторых, Р. Отто обозначает термином "нуминозное" некоторую изначальную данность (первую реальность), которая позднее приобретает рассудочно-дискурсивную определенность в названиях священных существ различных религий. Поэтому он желает показать отличие этой реальности от ее проявлений» [Пылаев M.A. Феноменология религии Рудольфа Отто. С. 19.].

Являясь христианским теологом, Р. Отто без всяких оговорок признает существование «нуминозного объекта», однако главным предметом рассмотрения он делает те чувства и переживания, которые испытывает верующий при встрече с этим объектом. Конечно, трактовка религиозного опыта зависит от мировоззренческих установок исследователя и в первую очередь от того, какими качествами он наделяет нуминозный объект. Свои представления о Божестве Р. Отто черпал из Ветхого Завета и сочинений Мартина Лютера (1438—1546), получивших особое звучание после Первой мировой войны. Острейшие социальные катаклизмы, которые потрясли мир в начале XX в., подорвали доверие к либерально-прогрессистским идеям, заставили людей усомниться в разумности и моральности происходящего, в своих возможностях оказывать влияние на окружающую действительность. В протестантской теологии это привело к оживлению идей о греховности человека и абсолютной трансцендентности Бога. Именно после Первой мировой войны теологи вспомнили об образе грозного Божества, чьи деяния не укладываются в рамки человеческих представлений, чей гнев непредсказуем и ужасен, чье величие заставляет человека почувствовать себя «прахом и пеплом». Такие воззрения А. П. Забияко справедливо называет теологией «страшного Бога», подчеркивая, что в определенных условиях они выходят на передний план во всех христианских конфессиях, а может быть, и во всех религиях [См.: Забияко А.П. Указ. соч. С. 163.]. В работе Р. Отто, отражающей теологические умонастроения того времени, нуминозный объект представлен прежде всего как mysterium tremendum (тайна, повергаю щая в трепет), и соответственно этому суть нуминозного — это переживание тайны.

Нуминозное, согласно Р. Отто, полностью иррационально, невыразимо в понятиях и не поддается определению. Провозгласив это, автор «Das Heilige» встает перед проблемой, которую безуспешно пытались решить мистики и иррационалисты всех времен и народов. Ведь если признать, что предмет рассмотрения невыразим в понятиях и не поддается определению, то следовало бы сомкнуть уста, отложить в сторону письменные принадлежности и заняться молчаливым созерцанием этого предмета [В своих опытах по усовершенствованию христианской практики Р. Отто пошел именно этим путем. Проводимые им богослужения, которые должны были вызывать у верующих нуминозную настроенность души, заканчивались длительным молчанием (см.: Ludwig Т. Otto Rudolf // The Encyclopedia of Religion. N. Y.; L, 1987. Vol. 11. P. 141).]. Но, как показывает история человеческой мысли, далеко не все мистики и иррационалисты были молчальниками. Многие из них стремились выразить свои переживания при помощи тех самых понятий и определений, которые признавались ими негодными для этой цели.

Осознавая всю сложность стоящей перед ним проблемы, Р. Отто раскрывает содержание нуминозного в привычной для человеческого мышления понятийной форме, но называет используемые им понятия «знаками», «символами», «идеограммами». Этими понятиями обычно выражают «естественные чувства», более или менее схожие с нуминозными переживаниями, кое в чем аналогичные им, способные в соответствии с «законом притяжения по сходству» вызвать их, но все же не тождественные им. Нуминозное, по мысли немецкого теолога и религиоведа, не выходит из темноты чувств на свет понятийного понимания, оно остается невыразимым, а знаки, символы, идеограммы лишь намекают на то, что переживает верующий человек.

Условный и приблизительный характер понятий-знаков, символов, идеограмм не смущает Р. Отто. Он стремится с их помощью как можно ближе подобраться к ключевым моментам нуминозного, старательно подыскивая для этого слова и термины из разных языков и религиозных традиций. «Мы должны, — пишет он, — сколь возможно точно установить ближайшие идеограмматические обозначения моментов нуминозного. Этим мы закрепляем в постоянных "знаках" колеблющиеся чувственные явления, чтобы прийти к однозначности и общезначимости того, что нам открылось, к формированию "строгого учения", имеющего прочные скрепы и стремящегося к объективности, даже если оно имеет дело не с адекватными понятиями, а лишь с понятиями-символами. Речь в данном случае идет не о рациональном осмыслении иррационального, что само по себе невозможно, но о четком установлении моментов нуминозного, о "здравом учении", противостоящем "иррационализму" и произволу мечтательной болтовни» [Otto R. Das Heilige. S. 80-81.].

P. Отто выделяет четыре основных момента нуминозного: Kreaturgefühl (чувство тварности), Mysterium tremendum (тайна, повергающая в трепет), Fancinans (восхищение), Sanctum als numinoser Wert (священное как нуминозная ценность). При этом «чувство тварности» возникает на основе первичного нуминозного чувства — Realitäts-gefuhle (чувство реальности нуминозного объекта), а момент Mysterium tremendum подразделяется в свою очередь на моменты Tremendum (трепет), Majestas (величие), Епergicum (энергийность), Mysterium (тайна). Все эти моменты нуминозного раскрываются немецким феноменологом при помощи ряда идиограмм, которые подробно рассмотрены в отечественной литературе [См.: Забияко А.П. Указ. соч. С. 172—197; Пылаев М.Л. Феноменология религии Рудольфа Отто. С. 18—26.].

Важно отметить, что Р. Отто не только вдохновенно описал иррациональный аспект священного, он дал целостный анализ этой категории, в том числе рассмотрел соотношение иррационального и рационального моментов. Хотя нуминозное по своей сути иррационально, оно в ходе религиозной истории подвергается рационализации [Для объяснения процесса постепенного вхождения иррационального и рационального моментов друг в друга Р. Отто использует кантианские идеи априоризма, синтетического познания априори и схематизма. Этот аспект учения Р. Отто подробно рассматривается в кн.: Пылаев М.А. Феноменология религии Рудольфа Отто. С. 26-35.]. При этом гармоничное сочетание иррационального и рационального моментов, по мнению Р. Отто, следует считать признаком высшего развития религии. «То, что в религии иррациональный момент всегда остается живым и бодрствующим, предохраняет ее от превращения в рационализм. То, что она в полноте хранит рациональный момент, предохраняет религию от падения в фанатизм и мистицизм, помогает ей стать религией культуры и человечности. Наличие обоих этих моментов в здоровой и совершенной гармонии задает масштаб, позволяющий говорить о превосходстве одной религии над другой... В соответствии с этим мы говорим о превосходстве христианства над его земными сестрами-религиями. На глубоком иррациональном фундаменте возносятся строения его чистых и ясных понятий, чувств и переживаний» [Otto R Das Heilige. S. 182.].

Еще одним существенным вкладом в становление и развитие феноменологии религии была идея Р. Отто об уникальности нуминозного и его полной автономности. «Оно не выводимо ни из какого другого чувства, не способно "развиваться" из другого. Это — качественно своеобразное, оригинальное, изначальное чувство, причем не во временном, а в принципиальном смысле». Вслед за Р. Отто многие феноменологи стали подчеркивать, что религия, сущностью которой является нуминозное, должна рассматриваться как нечто sui generis [В своем роде, своеобразный (лат.).], обладающее неповторимыми чертами и собственными законами развития. Акцент на уникальности религиозного опыта и автономном характере религии, характерный для протестантской теологии со времен Фридриха Шлейермахера (1768—1834) и перенесенный в религиоведение Р. Отто, позволил феноменологии размежеваться с другими религиоведческими дисциплинами, которые в той или иной степени редуцировали религию к нерелигиозным факторам, и заявить о своей самостоятельности. Предметом «новой науки» стало священное [Существует, на первый взгляд, поверхностный, но очень эффективный критерий, позволяющий отличать феноменологов от всех прочих исследователей религии. Таким критерием является частое использование категории «священное». Например, если в работе какого-либо автора речь идет о священном времени, священном пространстве, священном числе, священном предмете, священном человеке и т.п., то можно с большой степенью достоверности утверждать, что он принадлежит к числу феноменологов религии. То же самое относится к категории «нуминозное». Она стала столь часто использоваться феноменологами религии, что в религиоведческой среде возник каламбур: «Students of religion tended to suffer not from neurosis but from numinosis» (исследователи религии страдают в основном не от невроза (речь, очевидно, идет о фрейдистской концепции религии. — А.К.), а от нуминозного).], причем не только как некая априорная данность, коренящаяся в глубинах человеческой души и пробуждающаяся под влиянием внешних воздействий, но и как нечто существующее вне человека, как Ens a se [Самосущее, сущее в самом себе (лат.).], обладающее абсолютной святостью и проявляющееся в разнообразных формах.