Параграф третий. Самоуправление в славянском праве

Народное славянское право развивалось на нескольких уровнях.

Верхний пласт народного права – вечевые постановления. С древ­них времен вече (народные собрания) созывались в укрепленных цен­трах славянских племен – городищах, которые создавались по мере продвижения с Балкан на новые земли. По летописным свидетель­ствам прошлого, это были большие города. Обращаясь к этой теме, И.С. Державин писал, что остатки древних славянских городищ «не­редко поражают наблюдателя огромностью своих размеров», поэтому народные предания связывают их постройку с исполинами древности. Таким является, например, славянский курган на о. Рюгене². На тер­ритории одной только Чехии таких городищ (hradiste), колоссальных поселений далекого прошлого, обнесенных стенами из обожженной глины, было девять³.

И в каждом из них действовало свое вече, которое, как сказано в одной из русских летописей, «творяху сами собе закон»⁴. В этой связи следует, впрочем, подчеркнуть, что вече было не единственным

¹ Иеромонах Роман (Матюшин). Триединая Русь // pesni.voskres.ru.

² Державин И.С. Славяне в древности. М., 1945. С. 113.

³ См. там же. С. 113.

⁴ Цит. по: Самоквасов Д.Я. Курс истории русского права. М., 1905. С. 205.
224

Глава вторая. Славянское право

органом законодательной власти. В тех княжествах, где утвердилось единовластие, законы издавались князем, как правило, по совету с думой. Так была принята Русская Правда¹. Но в вольных городах и в княжествах со слабой княжеской властью вече сохраняло функции главного законодательного органа.

Каким было вечевое законодательство, можно судить по Новго­родской (1440 г.) и Псковской (1467 г.) судным грамотам. Так, в Нов­городской судной грамоте сказано, что ее принимал «весь государь Великий Новгород на вече на Ярославом дворе»². А Псковская грамота отмечала, что она одобрена «всем Псковом на вече»³ и что любые до­полнения и изменения могут быть внесены в ее текст только решением народного собрания.

Подробный анализ этих памятников вряд ли уместен. Вместе с тем отметим, что Новгородская судная грамота хранила многие древние установления, идущие из глубины веков. Не случайно она призывала «судить суд свой… по старине»⁴.

В Псковской судной грамоте подобных ссылок нет. Однако она более подробно описывала общие начала судоустройства:

«А посадник при возведении на должность посадника должен крест целовать, присягая в том, что он будет судить справедливо, как обещал на крестном целовании, что он не будет пользоваться из корысти средст­вами города, что он не будет никому мстить на суде либо потакать на суде, что он не будет наказывать правого и не будет миловать виновного и что он не будет никого судить без разбора дела ни на суде, ни на вече» (ст. 3).

«А князь и посадник не должны на вече суд судить; судить же они должны у князя в палатах по правде согласно крестному целованию. А если они не будут судить по правде, то да будет им Бог судьею во вре­мя Второго пришествия Христа. А тайным посулам не должен внимать ни князь, ни посадник» (ст. 4)⁵.

¹ Подробнее см.: Владмирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. М.,
1909. С. 58–59.

² Новгородская судная грамота // Хрестоматия по истории отечественного государ­
ства и права. Х в. – 1917 г. М., 1998. С. 21.

Псковская судная грамота

// Хрестоматия по истории отечественного государст-

ва и права. Х в. – 1917 г. С. 26

⁴ Новгородская судная грамота. С. 21.

⁵ Перевод дается по тексту Псковской судной грамоты: Псковская судная гра­
мота. С. 26.

Часть вторая. Правовое сообщество христианской традиции права

Устанавливая новые нормы и в отдельных случаях противопос­тавляя себя «старине» (ст. 19), Псковская судная грамота вместе с тем сохраняла многие древние нормы, которые действовали на протяжении многих веков: о судебных поединках, о составлении юридических доку­ментов на деревянных досках, о давности земельного владения и т.д.

На вече принимались акты не только общего, но и специального или локального действия. Так, Новгородское вече в 1459 г. одобрило Вечевую жалованную грамоту Соловецкому монастырю на право вла­дения пустынными Соловецкими островами. Принимались вечевые грамоты о дарении («данные»), об отмене присяги на верность под­властных городов («отказные») и т.д.

Удивительным памятником вечевого законодательства является хор­ватский Полицкий статут, дошедший до наших дней в редакции 1440 г., но, несомненно, сохранивший многие древние установления.

Приведу лишь несколько статей, сохранивших поэтическое звуча­ние древнего права:

«По старому закону мельница состоит из пяти частей: первая – земля, на которой мельница ставится; вторая – вода, которая прово­дится к месту, где должна быть мельница; третья – здание («куча»): дом каменной кладки и лес (дерево) и все, что к лесу для мельницы полагается; четвертая – жернова и железо; пятая – мастер, который мельницу строит, держит, исправляет и за ней наблюдает. Тому, кому принадлежит участок на берегу реки или текучей воды, принадлежит и половина ширины реки, поскольку его участок прилегает к реке. Это старый закон.

На мельнице надо молоть по очереди. Кто прибыл на мельницу ранее и привез зерно, тот должен и молоть раньше. И никто ни у кого не может очереди взять без его доброй воли…

И это старый закон: кузнецу можно смолоть вне очереди, потому что в кузнице для железных частей мельницы тоже приходит очередь, как только они поступят» (ст. 80с, 81а – 81с)¹.

Приведу еще одну статью, унаследованную от древнего права:

«Старый закон требует, чтобы всякий (убитый) зверь принадлежал тому охотнику, который его выследил, за исключением случая, когда охотник позвал кого-нибудь (в помощь себе), тогда должен дать часть ему (помощнику).

¹ Полицкий статут. Здесь и далее – перевод Б.Д. Грекова. 226

Глава вторая. Славянское право

Как сказано, всякий зверь есть того, кто его выследил; и только медведь или лисица принадлежат тому, кто их убьет; а те, кто поспешил (на помощь), должны получить вознаграждение, которое называется «поточное».

Если кто-нибудь убьет зверя на чьей-либо земле, по закону (хозяину земли) надо дать четвертую часть.

«Поточное» должно быть различное, согласно участию в охоте: если бы кто из охотников проявил больший труд или больший риск, как, например, в воде или как-либо иначе, ему причитается и бóльшая часть; если это «поточник» (тот, кто загонял), то получает больше» (ст. 111).

Полицкий статут постоянно дополнялся новыми нормами, которые принимались на вече. Так, 6 августа 1576 г. в его текст были внесены следующие положения:

«Так как появились между поличанами некие различные несогласия, и неспокойствия, и свары… Полица в день вышеуказанный, собрав­шись на общее собрание, единодушно и сообща учинила и узаконила так: пусть будет единодушие, и мир, и братство, и единение, как было раньше; твердо и нерушимо принято: там, где речь идет об общинном деле, пусть каждый стоит на почве закона открыто, пусть каждый ищет своего по закону, как полагается по обычаю и закону. Что же касается скандалов и различных волнений, то пусть каждый по праву и закону спокойно и мирно устраивает свои дела; и пусть никто из поличан не чи­нит смут или раздоров, не создает какие-либо объединения или партии, из-за чего могут в Полице произойти скандалы, волнения, смуты или непотребные клеветы, убийства или новшества. Этого не надо делать под страхом нарушения верности Господину и Полице и под угрозой потери всего своего имущества, которое в таком случае отойдет – дви­жимое в общину, а племенщина – родственнику («ближнему»), а его дом будет сожжен, а сам он осужден на изгнание» (ст. 88).

Конечно, не все вопросы могли быть решены на вечевом собра­нии. Тогда оно формировало особые советы старейшин, которым поручалась разработка самых важных решений. Так, в другой хор­ватской земле – Винодоле – вече избирало людей, которые были сведущи в законах, чтобы они составляли проекты законов. В пре­амбуле Винодольского закона 1288 г. этот механизм описан так:

«Как скоро стали довольно часто замечать, что народ ошибается в своих старинных и искусных (испытанных) законах, один за другим

Часть вторая. Правовое сообщество христианской традиции права

все жители Винодола пожелали сохранить вполне те старые хорошие законы, которые их предки всегда сохраняли ненарушимо; и так, сой­дясь все вместе, люди церковные и миряне после здравого совещания в собрании... избрали из каждого города винодольского по нескольку человек, не самых старших, но тех, про которых известно было, что они помнят законы своих отцов и то, что слыхали от своих дедов; им же они повелели и приказали точным образом дать записать все хоро­шие, старинные, испытанные законы Винодола, которые они, может быть, помнят сами или же слыхали про них у своих отцов и дедов, как вышеупомянуто, чтобы таким образом отныне впредь прекратились заблуждения по этому предмету и чтобы дети их на будущее время не имели сомнения в этих законах»¹.

Второй уровень славянского народного права – постановления волостного общинного самоуправления². Наиболее глубоко на основе изучения большого массива документов его исследовал русский исто­рик права Н.П. Павлов-Сильванский.

«Древняя волость-община, – писал он, – это союз мелких поселков, по большей части от одного до трех дворов, разбросанных на очень большой территории, в пределах которой долгое время остается много земель, пригодных для пашни и свободных только потому, что недос­тает рук для ее обработки»³.

Таким был волостной мир, который согласно «древнему обычному порядку», подтвержденному княжескими грамотами, был наделен многими правами и обязанностями. Выборные представители во­лостных общин участвовали в отправлении правосудия в княжеских судах, производили следствие по уголовным делам, совершенным на территории волости, распределяли повинности между ее жите­лями и, что важно отметить, они определяли порядок совместного владения сельскохозяйственными, лесными и водными угодиями, принадлежавшими волости. Соответствующие решения принима­лись перед церковью на сходе, как сказано в одной из грамот 1598 г., волостным старостой и «всем миром»⁴. Решения скреплялись крест-

Закон Винодольский

// http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Kroatien/Vinodolsk_ zakon/text.phtml?id=2522.

² Территориальные единицы в Древней Руси назывались не только «волостями»,
но и «погостами» (например, в Новгородской земле).

³ Павлов-Сильванский Н.П. Феодализм в России. М., 1988. С. 167.

⁴ Павлов-Сильванский Н.П. Указ. соч. С. 182.
228

Глава вторая. Славянское право

ным целованием и подтверждались, при необходимости, участниками схода. За пользование общинными землями либо за предоставление пустующих земель взималась плата в пользу волостного мира, о чем свидетельствуют многие грамоты и иные юридические документы, сохранившиеся с XV–XVI вв.

Следующий уровень, на котором существовало славянское народ­ное право, – самоуправление общин (сотен), которые возглавлялись старейшинами или сотскими (сотниками) и «добрыми людьми», сле­дившими за порядком в сельских и городских общинах.

0 городских старейшинах («градских старших») Киева есть летопис­
ные сведения, относящиеся к 983 и 987 гг.¹ Судя по всему, они пред­
ставляли не только территориальные единицы (например, в древнем
Новгороде так называемые концы), но и профессиональные сообще­
ства (кузнечных, кожевенных, ткацких и других мастеров).

И наконец, последний уровень самоуправления – задруга или боль­шая семья, сохранявшаяся у южных славян до начала ХХ в.² Обычно она состояла из 20–50 человек, объединенных родственными связями и общностью хозяйства.

Во главе задруги стоял домохозяин (домачин, господарь и др.), руководивший всей жизнью семьи. Он распределял обязанности ме­жду ее членами, контролировал их исполнение, поддерживал в ней порядок и представлял ее интересы перед властями.

Вместе с тем его власть не была безграничной. Власть домохо­зяина не распространялась на функции хозяйки (domacica), ведав­шей женской половиной задруги. Домохозяин должен был руково­дить задругой в соответствии с родовыми обычаями. В частности, они требовали, чтобы он хранил и приумножал наследие предков (diedovina). Поэтому любые крупные сделки могли совершаться только с согласия совета, состоявшего из всех совершеннолетних членов семьи.

Домохозяин мог быть смещен с должности по решению совета в случае нарушения родовых обычаев либо неспособности испол­нять обязанности. В этом случае его замещал новый домохозяин, который избирался на совете задруги, как правило, из числа женатых мужчин.

¹ Повесть временных лет. С. 110, 131.

² «Задружна куїа» в сербском и хорватском языках.

Часть вторая. Правовое сообщество христианской традиции права

Такие же институты были и в других славянских землях – в Польше, Чехии, Словакии (до XVII в.) и в России (до середины ХIХ в.).

Самоуправление было одной из ключевых характеристик древне­го славянского права. Органы самоуправления не только хранили, но и созидали мир на земле, находившейся под их властью. И в этом качестве они вершили подлинное право. Обращаясь к этой теме, известный исследователь русской старины Н.В. Калачов писал: «С древнейших, незапамятных времен… народный суд и исполните­ли его – народные выборные… были настоящие народные деятели, направлявшие народную жизнь, регулировавшие ее проявления и, вместе с тем, действительно отвечавшие перед правительством за проступки подвластных им членов общин»¹.

Изменить этот строй верховная власть не могла. «Мы знаем, – от­мечал в этой связи Н.П. Павлов-Сильванский, – как мало истинно нового творит государственная власть даже в новой истории, когда эта власть несоизмеримо сильней власти королей и князей IX и X вв., как часто веления реформаторов бессильны изменить главные устои социального строя и государственного порядка»².

Этот строй не был сломлен и в тяжелые годы владычества та­таро-монголов в восточных, турков – в южных, немцев – в за­падных землях славян. Об этом повествуют многие летописные своды, свидетельства современников, юридические документы, дошедшие до наших дней. Более того, народное самоуправление, наряду с христианством, было той главной силой, которая позво­лила славянам устоять, сохранив себя в тяжелые годы иноземного порабощения.

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: