Желание ни в чем от Бога не зависеть – второе качество, приведшее Денницу к падению

Желание ни в чем от Бога не зависеть – второе качество, приведшее Денницу к падению

Помимо самонадеянности есть второе качество, которому учит нас падший Денница и которое помогает нам окончательно испортить отношения с Богом, – независимость от Бога, когда человек не хочет, чтобы его жизнь зависела от Него. Причем опять-таки парадокс раскрывает Иоанн Кассиан в своем только что сказанном слове. Удивительно: пытаясь сохранить преобладание, ты становишься попираемым; стараясь сохранить преимущества, ты теряешь все; возносясь, ты падаешь, ниспровергаешься.

Человек в своей независимости от Бога не просто случайно независим, но именно методично утверждает себя в этой независимости: он не хочет зависеть от Бога, не хочет никаким образом связывать хоть что-либо в своей жизни с именем Божиим.

Мы говорили в прошлой беседе, что сознательно делаем все то, что делает нас в собственных глазах сильными. Когда мы не хотим зависеть от Бога, мы становимся зависимыми от гораздо менее значимых вещей. Вот такой парадокс. Говоря: «Я сам. Мне не нужно, чтобы Бог диктовал мне Свою волю или помогал разбираться с моими проблемами, я сам с ними разберусь», в результате мы обращаемся к силам, к людям, к чему-то, заведомо низкому, чем Бог, ощущаем свою зависимость от этих более мелких вещей и страшно гордимся тем, что сделали это сами. Хотя мы обращались к другим силам, другим средствам, зависим от других условий. Но это нас нисколько не колеблет, лишь бы не от Бога зависеть; мы сознательно не хотим этой зависимости.

В разных ярких пословицах нашего языка это нашло свое отражение. «На Бога надейся, а сам не плошай». Вроде благочестивая пословица, но суть ее именно в том: сам работай, что на Бога-то надеяться? Он, конечно, тебе поможет, но главное – то, что ты сделаешь сам. Или: «Всякий – сам кузнец своего счастья». И много других подобных, которые показывают, что мы сознательно не хотим, чтобы Бог вмешивался в нашу жизнь. А это и бунт, и гордыня.

Передача от 26 октября

Мы продолжаем читать наставления святого преподобного Иоанна Кассиана из второго тома «Добротолюбия», его наставления о борьбе с гордостью.

В прошлый раз на основании 136-го абзаца мы говорили, что по существу своему гордыня в человеке есть сознание или тем более исповедание того, что я одной своей силой, силой своего свободного произволения могу что-то хорошее сделать, я сам это сделаю, я сам смогу. Это и есть, собственно, выражение и основание гордыни, это и есть то, что не дает возможности человеку ничего достигнуть дельного, хорошего и тем более не дает какого-то развития духовной жизни.

Это, кстати, очень важно в отношении каких-нибудь зависимостей. Есть некая церковная практика борьбы с зависимостью (она не очень распространена, но тем не менее есть). Раньше она была более распространенной, сейчас меньше, но все, кто находится в этой теме, знают, что есть и другие практики борьбы с зависимостью, с алкоголизмом, с наркоманией. Когда человек своей силой, своей волей побеждает страсть, это ни к чему не приводит. Человек обычно в результате приобретает другую зависимость. И, как правило, близкие свидетельствуют, что буквально на глазах происходит превращение человека в какого-то очень тяжелого человека, с обостренной гордыней, с обостренным самолюбием, (потому что это «я сам победил, я смог, я выкарабкался, я преодолел»; это является как бы материалом, дрожжами для того, чтобы возрастала гордыня).

В целом человек, который живет гордостью, для которого главный элемент гордость, постоянно так и говорит: «Я сделал, я решил; я думаю, что так надо, поэтому я буду делать так… Я обязательно добьюсь, получу, докажу, сделаю». Все крутится вокруг этого местоимения «я» без всякого колебания в том, что будет именно так, как я захотел, как запланировал.

Однажды я был свидетелем эпизода, когда некий, в сущности, очень хороший, замечательный священник пережил драму: у него сгорел храм. Пытаясь найти опору, поддержку, как ему жить дальше, что делать, он приехал к одному молитвеннику, монаху, рассказал ему о трагедии. Мол, вот так все произошло, я дальше думаю, что надо делать так, а если так не получится, то буду делать так; по всей видимости, в результате получится так... Такие вот планы. Этот монах, вообще человек малоразговорчивый, просто подал ему бумажку, на котором было нарисовано «Я», обведенное кружком, и восклицательный знак. Вот, говорит, все, что у тебя сейчас есть.

Так устроено наше мало того падшее сознание, так устроена вся система нашего секулярного воспитания, бездуховного воспитания, где «я» является единственным основанием жизни, и что бы мы ни планировали, мы это никак не соотносим с Богом. Мы уже говорили о словах апостола Иакова: если будем живы, если Богу будет угодно, то, может быть, сделаем то-то и то-то. У нас нет такого. «Я решил, я сделал…» Если у нас получается, это приводит обязательно к росту гордыни. Если у нас не получается, это приводит к росту депрессии, уныния по поводу того, что я хотел себя реализовать, а у меня ничего не получилось; и у меня сейчас катастрофа, я никому не нужен, ни на что не годен, ничего не могу сделать и так далее. Опять-таки: я, я, я…

Это свидетельство, по мысли Иоанна Кассиана, и есть свидетельство о гордости человека, о том, что его бытие конституируется на основании гордыни. Именно в силу того, что мы всё делаем на гордыни, потому что никак не соотносим это с Божественной благодатью, Божественной волей, с Божественным Промыслом, с тем, что хочет Бог и что Он дает нам делать, вся наша деятельность заканчивается в любом случае тем, что мы осуждаем. Мы делаем замечания, мы укоряем, мы ведем себя высокомерно, если у нас что-то получается, и ведем себя высокомерно, если у нас ничего не получается. В любом случае все это кончается очевидным пароксизмом гордыни, чтобы человек осознал, увидел, почувствовал, что все в его жизни неправильно, что он основал дом свой на гордыне и все это кончится плачевно.

Образчик достаточно известных всем рассуждений, которые все либо слышали, либо произносят сами: «Я же молюсь, почему ты не молишься? Я же пощусь, почему ты не постишься? Я же могу ходить в храм, что в этом особенного? И ты можешь ходить». Мысль о том, что «я что-то делаю, могу, у меня что-то получается, а значит, любой так может», тривиальная. И насколько она тривиальна, настолько же и горда, ничего созидательного в человеке не происходит.