Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Когда в город приходит любовь 10 глава




— Глоунси, — напомнил Дуг, обменявшись улыбкой с Дезом.

— Алфред Мэглоун, — кивнула она, припомнив. — Дезмонд говорит, его подружка ребенка родила. Я ее и не знаю даже.

— Джоани Лоулер. Она из тех домов.

— Ах ты, из домов, ну тогда все понятно. Но если вы меня спросите, так я вам скажу: ей сильно повезет, если она хоть что-нибудь от него добьется теперь, когда сдалась по всем фронтам. В мое время такую парочку, как вы, не упустили бы, до двадцати трех лет вы бы холостяками не ходили. Мы бы вцепились и не отпускали. В те-то времена девчонки знали, как это делается. — Закончив ужинать, хотя она едва прикоснулась к еде, мама откинулась на спинку стула и вдруг просветлела. — Я-то думала, что это вы такие современные, отсюда и беды. А теперь, чем больше смотрю, тем больше понимаю, что дело-то в бабьей породе. Мягкие слишком.

Табачный дух пропитал весь дом, включая комнату Деза. А также стеганое ватное одеяло на двуспальной кровати, гантели на полу, рабочую одежду Монсеньора. Все его ценности, связанные с «Ю-ту», — раритеты, пиратские и импортные диски, сложенные стопкой на письменном столе. Дез включил песню «Сила» группы «Аларм», достаточно громко, чтобы их никто не услышал. В семидесятые «Аларм» была такой же социально ответственной, католической и протестной панк-группой, как «Ю-ту» и «Симпл Майндз» в восьмидесятые. И Дез изо всех сил старался, чтобы песни этой группы продолжали жить.

Въезжая на площадь Салливана, жалобно застонал автобус. Движение было активно день и ночь: вагоны метро, визжащие колеса электричек, уж не говоря о грузовиках на эстакаде в вышине. А для Деза все эти звуки были что колыбельная. Упаси Господи, если однажды ночью они умолкнут. Он без них ни за что не уснет.

Дуг с трудом поместился на маленьком кресле перед компьютером друга, неуклюже взял мышку, напомнив Дезу стариков в библиотеке, пытающихся рассмотреть что-то на микропленке. Дез демонстрировал Дугу скорость ISDN-линии и поисковик «Альта Виста».

Дуг ввел слово «Корвет» и стал переходить на веб-страницы, которые ему выдал поисковик.

— Ну, и дальше что?

— Если тебя заинтересует любое слово, выделенное другим цветом, кликай по нему.

На экране появился сайт «Борла», связанный с выхлопными системами.

— Джем реально по сердцу твоей матушке, да?

— Да она его обожает, — ответил Дез. — Хочешь знать, в чем тут дело? Конкретно?

— Думаю, нет.

— За все это время Джем у меня в гостях был ровно один раз, ясно? Где-то год назад. Десяти минут не пробыл. Не успел прийти — и так насрал, что мама не горюй.

Дуг рассмеялся.

— Да ну.

— Даже не смыл, так и оставил. Вообще без понятий парень.

Дуг прижал ладони к лицу, чтобы не захохотать в голос.

— Моя мама ароматические свечи зажгла, — продолжал Дез. — Три дня подряд горели, чтобы изгнать дух этого лошары. А ведь туалет у нас в доме всего один!

— Ты мне будешь рассказывать, я же над ним живу.

— Лучше бы он поджег туалет к чертовой матери, когда сделал свои дела, нам бы меньше хлопот было.

— Напомни мне смыть, если чего.

— Да ты хоть на занавески у нас ссы и на диване трахайся, мама все равно найдет тебе оправдание.

— Да он вообще маньяк. И всегда таким был.

— Ага. Только чем дальше — тем хуже. Каждый раз, когда отдает мне ствол перед делом, говорит: «Уверен, он тебе не понадобится».

Дуг кивнул.

— Да, он все время про тебя повторяет: «Он ни за что не выстрелит».

— Но если пришлось стрелять на деле, значит, облажался не по-детски. Так ведь? Все просрал. А пушка — это запасной план на крайний случай.

— В самолете парашют не раскрывают.

— А для Джема: не пальнул из ствола на деле — все коту под хвост.

Дуг перешел на другую страничку.

— Да извращенец он.

— Так что будешь делать со свадьбой?

— Фиг знает. Терпеть не могу свадьбы.

Событие предстояло двойное: венчание Глоунси и Джоани и крестины их карапуза Ники. Джем будет шафером, а Дуг — крестным отцом мальчика. Дезу досталась роль всего лишь дружки. Он был не из тех, кто стремится стать лидером или хотя бы вторым человеком в любой группе. Но то, что Глоунси в их четверке занимал третье место, его раздражало. Тупила Глоунси, угонявший тачки. А вот без него, без Деза, они перебивались бы рисковыми грабежами с пострелушками, которые не приносили бы серьезных доходов; типа: вошел, наставил ствол, забрал бабки. Дез все время думал, проводят ли другие столько же времени, сколько он, в размышлениях о том, какое место занимают в сердцах и умах своих друзей.

Они проучились вместе всю школу. Джем влился в их компанию после того, как остался на второй год. По-настоящему они сдружились в средних классах, и тогда Дез стал отдаляться от них. Или они начали отдаляться от него: частично из-за его занятий на подготовительных курсах, частично из-за того, что мама вечерами не выпускала его из дома, чтобы он усердно учился. Дуг ему чужим не стал, но и закадычным другом уже не был. Дез следил за его карьерой так же, как все остальные жители Города: звезда хоккейной команды, которого «Медведи» увели из старших классов и который потом при неясных обстоятельствах вылетел из АХЛ,[59]затем Дуг вернулся в Город, а через несколько месяцев попался на вооруженном ограблении. «Звезда хоккея арестована!» — кричали газеты. Отсидев, он вернулся в Город, стал пить и дебоширить. Оступившийся хулиган превратился в профессионального преступника. Последовала еще одна короткая отсидка. И он снова вернулся на улицы Города.

Дез пару раз играл с Дугом в уличный хоккей, уже после его отсидки. Все их разговоры сводились к фразе: «Привет, как дела?» Круг общения Дуга состоял из крутых парней, которые жили так же, как играли, — грубо, громко и дешево, — и открыто посмеивались над простыми работягами, вроде Деза. Но Дуг Макрей, вернувшийся из тюрьмы, походил на солдата, который пришел домой из дальнего похода. Он очень изменился. Завязал пить. Его теперь больше привлекала жизнь без риска и проблем, чем существование отморозка.

Хоккей никогда не был по душе Дезу, не то что бейсбол. Но как-то раз на улице Вашингтона Дуг набирал команду и первым взял Деза. Несколько недель спустя все повторилось: Дуг даже отдавал ему отличные пасы у ворот, хотя мог сам с закрытыми глазами загнать шайбу, а в перерывах мило болтал с ним. Дез стал заходить чаще. И как-то после игры они, прогуливаясь по Главной улице, разговорились о своих отцах. Для Деза это было откровение. По сложившейся в старых районах традиции, все придерживались «закона молчания», никто никогда не говорил с Дезом о его отце. Он знал только, что однажды январской ночью 1980-го, года через три поле того, как отца уволили из компании «Эдисон», обеспечивавшей Бостон электричеством, старшего Элдена нашли по пояс голым в снегу посреди улицы Феррин. В груди у него было две дырки от выстрелов в упор: по одной на каждый сосок.

Свидетелей так и не нашлось. И никого за это убийство не посадили. Перед тем как гроб навсегда закрыли, двенадцатилетний Дез снял очки с обвисшего отцовского лица и сунул их себе в карман.

Мама рассказывала лишь о том, что он умирал в страданиях. И даже священники, которые помогали ей растить Деза, настраивая его на продолжение учебы в колледже, отмахивались от расспросов мальчика. Именно Дуг поведал ему, что его отца убили, когда он нес «пакет» какому-то Фергусу Колну, бывшему профессиональному борцу, в те времена охранявшему мафию, а нынче — главе банды, распространяющей PCP в Городе. В общем, пресловутому Ферги Цветочнику. Что бы ни случилось с отцом после того, как он потерял работу в компании «Эдисон», Дез догадался, что в пакете, который он нес на улицу Феррин зимней ночью, лежали не пончики.

Со временем, по мере того как крепла ожившая дружба Деза и Дуга, последний стал расспрашивать приятеля о работе в телефонной компании. Проводка на столбах, распределительные коробки, устройство сигнализации, коммутаторы. Намерения Дуга были более чем прозрачными. Но вместо того, чтобы обидеться, Дез был рад внести что-то ценное в их дружбу.

Он начал с мелочей — разного рода работ, проводимых заранее, на ощупь, например переключение линий, выдернутые из розеток вилки, перерезанный кабель, — все это, чтобы завоевать доверие Дуга. Дуг отстегивал ему приличный процент. Но не деньги заставляли Деза возвращаться к Дугу снова и снова. И в любом случае — половина средств неизменно попадала в коробочку для сбора пожертвований Святого Франциска, от имени мамы. Дело было во внимании Дуга, местной легенды, к Дезу и в тех преимуществах, которыми оно сопровождалось в Городе.

Дез стал рассуждать как преступник, на работе держал ухо востро и подкидывал Дугу новые схемы. Когда Дугу понадобилась четвертая пара рук для дела в Уотертауне, Дез напросился к ним. Они надели маски и взяли с собой оружие. Когда он вернулся домой, его вырвало. Но потом Дез посмотрел на свое отражение в зеркале над раковиной, поправил отцовские очки на носу, и внутри него словно что-то переключилось.

Больше всего ему понравилось чувство сопричастности: напряженность команды во время дела в Уотертауне, их братство, словно играла хорошо сработавшаяся рок-группа. Дружба — это изначально такая штука, которую никогда не довести до идеала, не поднять до высшей точки совершенства. Но, проворачивая дела вместе, они ближе всего подходили к этой точке. Именно этого высшего подъема он все время искал. В остальное время Дез не чувствовал себя таким близким к ним, как они были друг другу. Они называли Деза Монсеньором, дразня его за набожность и строгое воспитание, но и пользуясь этим, чтобы не впускать его в свой круг.

Дезу на роду было написано стоять за спиной у других. Поэтому их с Дугом побочная дружба не только продолжалась, но и расцветала. Дез был благодарен — за это можно было все отдать, — хотя в основе своей это партнерство строилось на обоюдных потребностях: Дугу нужны были знания Деза, получаемые в телефонной компании, а Дезу нужен был сам Дуг как друг. Этого вечера он ждал очень долго. И в этом боялся сам себе признаться.

— Элизабет Шу,[60]— сказал Дуг. — Как пишется, через «з» или через «с»?

— Кажется, через «з». — Дез расставил четырех кукол с кивающими головами, изображавших группу «Ю-ту», — недавнюю покупку, заказанную по почте из Японии. — Это с ней ты придешь на свадьбу Глоунси?

Дуг набрал фамилию актрисы двумя пальцами на клавиатуре, и на экране появились результаты поиска.

— Либо с ней, либо с Умой Турман, никак не могу решить. — Дуг откинулся на спинку кресла и покачал головой. — Что ж за фигня, так вот опрометчиво жениться.

Дез кивнул в унисон с четырьмя куклами. На экране появились кадры из фильма «Коктейль», где голая по пояс Элизабет Шу плескалась в водопаде.

— Вот оно, — сказал Дуг. — Надо мне обзавестись компьютером.

Весь вечер Дезу казалось, будто Дуг хочет ему что-то сказать. На личные темы, помимо обычного мужского трепа и пустого соплежуйства, они говорили, только когда вот так оставались вдвоем.

— Мне надо тебя женить уже, — сообщил Дуг. — Мама велела.

— Ага, — согласился Дез. — Удачи тебе.

Посторонний, увидев их, по выражению лица Дуга решил бы, что тот изображает притворную серьезность: брови сдвинуты, взгляд печальный. Но Дез знал, что Дуг еще никогда не был так близок к тому, чтобы обнажить перед ним душу.

— Слушай, Дез, а доводилось тебе встречать человека… типа… когда понимаешь, что это не просто так, не просто то, что бывает между мальчиками и девочками, мужчинами и женщинами, не вся эта муть? Что ощущение почти осязаемо?

— Честно? — уточнил Дез. — Да я влюбляюсь по два-три раза на дню. По работе же постоянно с женщинами сталкиваюсь. Повсюду. Теперь даже мамочки кажутся мне привлекательными.

— А, ну понятно. Ты входишь в уже готовую семью. Одинокая мамаша. И ты переезжаешь прямо…

— Не просто одинокая мамаша, а знойная одинокая мамаша, — добавил Дез, переходя на чисто мужское наречие, чтобы не сбиться с тональности.

— Но вы с Кристой все равно друг другу не подходите, ты ж понимаешь?

— Ага, — согласился Дез.

— Потому что бед не оберешься.

— Она не моего поля ягода, знаю.

— Нет, нет, нет. Я не о том. Это ты не ее поля.

Дез не уловил мысли. Что-то тут не сходилось.

— Знаешь, как она меня называет? Крестный отец Заброшенного поселка.

— И тебе это нравится. Но она словно омут, Дезмонд. Знаешь, что такое омут?

— А то!

— Он не просто затягивает тебя. Он тебя проглатывает. Он держит тебя внизу, в воронке. И крутит, и крутит. Иногда по несколько дней подряд. Или даже недель. Сила воды стаскивает с тебя одежду, волосы, лицо.

— Да ну, — остановил его Дез. — Джем все равно никогда не согласится на это.

— Он взбесится. И твоя мама тоже.

— Ха, будет носиться по дому, прятать серебро и немецкие фарфоровые статуэтки. — Дез довольно ухмыльнулся, представив себе это. — Криста ведь так и не сказала, кто отец Шайн, да? После того как призналась, что это не ты?

— Она в этом не признавалась. По крайней мере, мне.

Дез вспомнил, как на днях видел ее в «Пивной». Как она подошла к нему, когда Дуг смылся, как коснулась его плеча, словно оно было сделано из норкового меха, как попросила снова поставить песню «Кренберис». Как вытащила долларовую банкноту из джинсов, как протянула ему, зажав между двух пальцев. «За мой счет», — пообещал он ей. Криста двинулась обратно к бару, а он уставился на ее задницу.

Дуг повернулся, не вставая с кресла.

— А может, отправимся в кинотеатр?

— Давай, — согласился Дез. — А что там сейчас идет?

— Нет, я имею в виду, отправимся в кинотеатр на дело. Что скажешь?

До Деза наконец дошло.

— А, ну тоже можно. Думаешь, получится?

— Пойдем, что ли, посмотрим, что да как.

Дез взволнованно кивнул и взял куртку. У них появилась цель.

Спустившись вниз, Дуг попрощался с мамой Деза, которая отвела в сторону руку с сигаретой и подставила ему щеку для поцелуя.

— Ты уж там приглядывай за моим Дезом-то.

— Да я завсегда, госпожа Элден.

Дез тоже склонился для поцелуя, и, даже когда он повернулся к двери, на его губах по-прежнему оставался привкус дыма.

— В киношку пойдем.

— Познакомьтесь там с девушками! — крикнула она им вдогонку. — И лучше — с католичками!

Когда они вышли через калитку на тротуар, Дез похлопал себя по карманам, по традиции проверяя бумажник. Ночь стояла безоблачная и прохладная. Он окинул взглядом улицу, на которой прожил всю жизнь. Глаз зацепился за машину, припаркованную через несколько домов. Дез прошел еще немного рядом с Дугом, потом потянул его за рукав кожаной куртки и повернул к себе.

— Слушай, может, это глупо, но… был я сегодня на Каштановом холме, ну знаешь, район около парков, семейный такой, бабок навалом? Сижу, значит, на столбе, проверяю показания прибора, и мне оттуда всю улицу видать — короче, заметил я, что красный седан типа «Шевроле Кавальер» ездит мимо меня и ездит. Как будто круги по кварталу наматывает, вот прям раз в пять минут. А это ж семейный район, детвора шатается. Ну я сижу и одним глазом за ним смотрю. Он-то меня не видит за деревьями. А грузовик мой за углом стоит. И вот, только я подумал, надо бы что-то предпринять, как «Кавальер» пропал. Ну, я работу закончил, слез да дальше поехал.

— Прекрасная история, Дезмонд.

Дез ткнул себя в грудь, указывая на улицу позади себя.

— Через несколько домов. Через дорогу припаркован красный «Кавальер». Ну или я совсем уж параноик.

Взгляд Дуга застыл, отчего Деза пробрал озноб.

— Можно пойти вон туда, — предложил Дез, кивая в сторону Перкинской улицы. — Завернуть, потом коротким путем обратно…

Дуг уже шагал по проезжей части прямо к красному «Кавальеру».

Дез от удивления замешкался, потом рванул за ним, но по тротуару.

Когда Дуг прошел полпути, двигатель «Кавальера» ожил. Зажглись фары, и автомобиль направился на дорогу с односторонним движением.

Дуг замер посреди улицы, «Кавальеру» пришлось дать по тормозам; он остановился в нескольких сантиметрах от коленок Дуга. Машина была битая и видавшая виды, жидкий свет фар отбрасывал тень Дуга на мостовую.

Он обошел автомобиль и остановился со стороны водителя, машина тут же покатилась. Дуг стукнул кулаком по обшивке, глядя, как «Кавальер» уезжает. Стоп-сигналы осветили красным перекресток. Автомобиль резко ушел вправо.

Дуг рванул в другую сторону, к Кэмбриджской улице, Дез бросился за ним, чувствуя прилив адреналина. Они добежали до угла, как раз тогда, когда «Кавальер» вырулил с одной из улиц и проревел мимо них, шмыгнув под эстакаду, поднявшись на склон и ринувшись вниз к Пряной улице, обратно в Город.

— Что за фигня? — запыхавшись, спросил Дез.

Дуг смотрел вслед исчезнувшей машине.

— Коп? — предположил Дез.

— Коп вышел бы, значок показал. А не прятался бы. И не убегал.

— Тогда что?

— Вот херня, — вырвалось у Дуга, он пнул бордюр.

Мимо них прошипел автобус, свернув на площадь Салливана и обдав их свинцово-серым облаком выхлопного газа.

— Но если это агенты, как же они… погоди-ка, через меня?

— Может, с телефонами переборщили? Мать их за ногу.

— Ты успел рассмотреть? Я — нет.

— Родимое пятно, — ответил Дуг, проведя рукой по одной стороне лица. — Вроде сыпи.

— Что, типа гемангеомы?

— Ага. И на руке. — Дуг сжал руку в кулак. — Хреново, Дез. Что-то мне не до кино.

— Да, — согласился Дез. — Ты уверен?

Дуг смотрел в сторону дома, башни бывшей кондитерской фабрики, шпиля церкви святого Франциска на холме.

— А мне что делать? — спросил Дез. — Меня срисовали? Что это значит?

Сверкающий черный «Мерседес» промчался мимо них, направляясь в Сомервилл и сотрясаясь от низких басов какого-то рэпа.

— Собраться нам надо, — сказал Дуг. — Я с остальными поговорю. А ты пока держи ухо востро, как и раньше. Срисовал его — молодчина.

Дуг стукнулся кулаком с Дезом, перебежал улицу и направился назад, в Город. Дез смотрел вслед приятелю, ему хотелось догнать его и помочь разобраться, но, может быть, следовало сначала остыть.

ФБР на улице его мамы. Напуганный Дез сунул руки в карманы и пошел домой, выискивая взглядом красные «Кавальеры».

 

 

Часть II

Когда в город приходит любовь

 

15. Стрелка

16. Девушка, которую ограбили

17. Снос

18. Свидание с потерпевшей

19. Песочный человек

20. Тренировка

21. По часам

22. Визит

23. Прием

24. Слежка

15. Стрелка

 

Стрелка

 

Тропа Свободы[61]— туристический маршрут, что-то вроде булыжного тротуара, проходящего по местам, где «рождалась Америка». Начинается она в центре города, у спортивного поля в Общинном парке, змеится на север, мимо места Бостонской бойни[62]и дома Пола Ривера[63]в Нортэнде к Чарлзтаунскому мосту, а заканчивается у гранитного обелиска высотой 67,5 метра, который стоит на месте битвы при Банкер-Хилле.

Предпоследняя достопримечательность маршрута — самый старый военный фрегат в мире, по-прежнему остающийся на плаву, — «Конституция», также прозванный «Стариком Железным Боком» за толстую обшивку, которой не страшны пушечные ядра. В первые дни мая, принесшие тепло, павильон на южной оконечности старого судоремонтного завода наводнили школьные экскурсии: учителя с козырьками от солнца и в шортах до колен, представители родительского комитета, сжимавшие огромные стаканы кофе со льдом, и пятиклашки с сумками для завтрака и банками минералки, завернутыми в фольгу, — все щурились, разглядывая флажки и паруса на трех высоких мачтах корабля.

Дуг, Джем и Глоунси прогуливались по сухому доку между кораблем и его музеем, смешиваясь со школьными группами и туристами-иностранцами в гольфах. Дуг надеялся запутать микрофон дальнего подслушивания, если таковой был на них нацелен. Джем теребил край своей удачливой голубой кепки с логотипом «Ред Сокс», которая, помимо прочего, помогала ему постоянно сгибать руки. У него на носу были маленькие, словно ухмыляющиеся солнцезащитные очки, слишком дорогие и европейские на вид для его простого американского лица, которому больше подходили вещи из корзинки «распродажа». Глоунси нацепил спортивные очки с желтыми линзами, за которыми его лягушачьи глаза казались выпученными. Его веснушчатые руки походили на два удлиненных куска сыра «Пекановые фермы».[64]

Джем сплюнул в океан.

— Сука гребаная.

Дуг обернулся к нему быстро, слишком быстро.

— Чего?

— Чего-чего? Долбанная управляющая банком, кто ж еще?

— Ты о чем вообще?

— Да это она, зараза.

— Да как? Что она могла им сказать?

— Хрен знает. Что-нибудь.

— Не, ты мне скажи. Да что она могла сообщить?

Джем вернул на макушку кепку с заново выгнутым козырьком.

— Расслабься, приятель! Откуда мне знать?

Дуг понимал, что надо прикусить язык, но не смог этого сделать.

— Не нравится мне, когда словами бросаются, будто они ничего не значат. Они значат. Это важно, охренительно важно. И я хочу, чтобы все было предельно ясно. Что она могла им сказать? Что нас было четверо? Или что мы уехали на фургоне?

— Хорошо. Тогда откуда они узнали?

Дуг посмотрел вдаль, на другую сторону гавани, на причалы береговой охраны, выступающие из Нортэнда.

— Да как угодно могли узнать. Как угодно.

— Мы на этом деле так перестраховывались. Меня аж трясло, но мы все сделали. И дело прошло гладко. Пока на кнопку не нажали.

— Я хочу сказать, что пока у меня нет ответа, как и у тебя.

— Все отбеливателем залили. Я инструменты пересчитал. Ничего не потеряли.

— Тут могло быть стечение обстоятельств. Например, кого-то к нам на хвост посадили. Мы ж в последнее время много светимся.

Глоунси дернул плечом, держа руку в кармане.

— Да как понять, может, ничего и не происходит? Может, это просто какой-нибудь тип припарковался на улице?

— Во-во, — поддержал Джем, указывая на Глоунси. — Банджоист дело говорит. Какой-нибудь любопытный зевака. Или торчок из Сомервилла, сидел и ширялся. С чего ты вообще так в этом уверен, Дугги?

— Я ничего не знаю, — ответил Дуг, — кроме того, что знаю.

Мимо прошагала группка школьников. Мальчишки ухмылялись и показывали на надпись «Янки — отстой!» на футболке Джема. Когда они ушли, Джем продолжил:

— Разнюхивают все о Монсеньоре, не нравится мне это.

— Я с ним это обсудил, — отозвался Дуг. — Он знает, что с этим делать.

— Ты знаешь, что с этим делать. Вон Глоунси тоже знает, что с этим делать. А вот насчет Монсеньора я бы не был так уверен.

— Фишка вот в чем. — Дуг повернулся к ним лицом. — Орудовавшая в окрестностях команда Бухарика была нашим прикрытием. Они же все до крошки собирали, что было, потому что хотели в гангстеров поиграть, и жадность обуяла. А мы потихоньку делали свое дело в их тени — это ж просто отпуск на Таити был. Такую ширму фиг купишь. Но теперь их взяли. А фэбээровцы видят, что дела продолжают делаться. Колесики вертятся. И теперь они занялись нами.

— Фэбээровцы? — поразился Глоунси.

Дуг изумленно кивнул, словно говоря: «Ясное дело!» — и продолжил:

— Это не значит, что они раньше и не подозревали о нашем существовании. Просто так близко не присматривались. Может, теперь присмотрелись, потому что возможность есть. Меня другое тревожит — почему именно Дез? Он единственный из нас, на кого ничего нет.

Джем поставил ногу в высоком незашнурованном кроссовке на сваю и повернулся к гавани с таким видом, словно она принадлежала ему.

— Значит, теперь мы лидеры.

Дуг смерил и его тем же взглядом: «Ясное дело!»

— Только эту вакансию мне бы меньше всего хотелось занимать. Нам на передний край не надо и внимание к себе привлекать не стоит. Мне нравится, когда мы идем вторыми, в кильватере какого-нибудь идиота, который хочет быть первым.

— Второе место? — заворчал Джем, словно Дуг оскорбил его.

— Малыш, тут финиша нет. И трофей, он вон он, в том, что мы тут ходим, с денежкой в кармане, свободные, как ветер. Ты не знал, что ли?

— Я про то, что первый — он всегда первый. — Джем пожал плечами. — Да, лучшими быть отстойно, но теперь мы ими стали.

К ним подошел турист-иностранец с жутким акцентом, путеводителем и женой в панаме. Они искали Фанейль-холл.[65]И Джем не удержался от своей любимой шутки, направив их в сторону улицы Челси, вверх по склону.

Глоунси украдкой повернулся к Дугу.

— Как думаешь, они близко к нам подобрались?

— Может, вообще не подобрались. Может, только Дез их интересует. А может, уже и за домами нашими следят, и за тачками — фиг знает. Может, сейчас засели на какой-нибудь крыше и смотрят.

— Значит, дальше начнутся повестки и все такое?

— Им ничего особенного не требуется, чтобы начать разнюхивать. Ни повода, ни ордера особого. Сначала будут прослушивать, чтобы прикинуть, кто есть кто и что у нас за дела. Как разберутся, где искать и что, — тогда начнут действовать законными методами, бумажки там всякие выписывать и строем войдут в Город.

Глоунси на мгновение задумался — картинка не для слабонервных, потом наклонился ближе к Дугу.

— А может, типа, камеры в спальне и всякое такое дерьмо?

На секунду Дуг не удержался и представил, как Глоунси и Джоани перепихиваются в постели.

— Я тебе, малыш, так скажу: у этих ребят работенка не сахар.

Джем вернулся, по-прежнему бормоча что-то о Дезе.

— Чертов Крестный отец, дальше собственного носа не видит. Разгуливает, набив карманы нашими долями. Бесит это меня, до усрачки бесит.

— Говорю же, мы с ним все обсудили, — ответил Дуг. — Это ведь он того парня срисовал, не забывай.

— Вот поэтому в кинотеатр надо идти, — настаивал Джем. — Всю картинку им собьем, если они за нами следят.

Дуг повел плечами.

— Может и так.

— Ну е-мое, — возмутился Джем. — Дуглас. Ну че ты? Из-за этих уродов сдуешься?

— Думается мне, надо нам чуток притормозить.

— Мать твою… да ни за что.

— Заляжем на дно ненадолго.

— Да с какого хера? Обойдемся без Монсеньора. Кассу взять — тут ведь в телефонный распределитель лезть не надо. Никакой технической фигни. Будем как настоящие три мушкетера.

— И на сколько? — спросил Глоунси у Дуга.

— Слушайте, — начал Дуг, — если у вас обоих не занычено на черный день в ящике для носков, я вам очень сочувствую.

— Дело ж не в жадности, — парировал Джем. — Просто вижу, что верняк, жалко упускать.

«Интересно, что ты там такое увидел, кроме того, что я вам показал?» — задумался Дуг.

— Ну что ты вечно спешишь, как на пожар?

Мимо них прошел экскурсовод, одетый, как Пол Ривер, и кивнул им.

— Почему? Да потому что я вечно был в проигрыше. И тогда я себе одно пообещал: буду ковать железо, пока горячо. А тут уж горячее некуда, Дугги.

— Слишком уж горячо. И не от железа, а от огня. Это ФБР нагрело. И сначала я должен разобраться как следует, что мы имеем.

— И как ты это будешь делать? Как это вообще можно узнать?

— А еще будем держаться друг от друга подальше, начиная с этого момента. И ходить поодиночке, на случай, если они нас еще вместе не засекли. Да даже если засекли. И не лезьте ни в какие разговоры на тему криминала и прочее шушуканье.

Джем покачал головой, как будто собирался кому-нибудь дать по морде. «А все из-за этого придурка в машине!» — словно говорил он.

— А как же моя свадьба, Дугги? Джоани вся изговнится.

— Со свадьбой проблем не будет. Народу полно. Только в фотообъективы не лезьте, и все будет хорошо. Я про другое. Нам четверым вместе собираться, мороженого там поесть или так просто пошляться — нельзя.

— Вот сука, — выругался себе под нос Джем.

— Слушай, ты меня этим уже достал, — обратился к нему Аут.

— Почему? Чего такого-то?

Дуг сам не понял, зачем произнес следующую фразу — чтобы успокоить их или чтобы прикрыть собственную задницу.

— Я намерен разобраться во всем этом.

— В чем — в этом? И как? Снова сядешь ей на хвост?

— Давай я сам решу. Я буду делать свое дело, а вы оба идите и займитесь своими. И по-тихому. Станьте простыми гражданами. И будем считать, что они начинают следить за вами, стоит вам только сделать шаг за порог. Не переходите улицу на красный свет и не бросайте мусор на дорогу. Ходите по большим улицам — там негде спрятаться. Если никто из нас не заметит ничего подозрительного в ближайшую неделю-другую, тогда соберемся и подумаем о том, что делать дальше.

— Неделю-другую? — изумился Джем. — Вот жопа.

— Это каникулы, малыш. Отдыхай.

— Каникулы? Да я вечно на каникулах, черт возьми.

— Дугги прав, — встрял Глоунси, кажется, еще тревожась насчет видеокамеры в спальне. — Может, нам и правда надо сбавить обороты на вре…

Джем пихнул Глоунси в грудь.

— Ты еще давай тут мысли свои высказывай, тупила. Пошел ты со своими оборотами. Я решаю, когда чего сбавлять.

— А я чего, я ничего, — согласился Глоунси, потирая ушибленное место. — Господи боже мой.

— Две долбаные недели ждем, Дугги, — объявил Джем. — А там посмотрим.

 

Девушка, которую ограбили

 

Он увидел, что Клэр ждет его на перекрестке пяти улиц в свете фонаря. На ней был сверкающий черный топ, то ли бархатный, то ли шелковый, узкая бирюзовая юбка с воланом у колен (ноги у нее оказались такими же светлыми, как волосы) и черные туфли на низком каблуке. В одной руке она держала черный свитер, в другой — маленькую черную сумочку на шнурке. Такси, ехавшее впереди, притормозило, пытаясь заполучить раннюю вечернюю пассажирку. Она улыбнулась, отрицательно покачала головой, взмахнув волосами. И Дуг почувствовал, что вся его осторожность тает.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...