 |
Глава XIII 14 страница
|
|
|
|
а) Решающая идентификация с матерью может произойти вследствие страха кастрации, вызванного видом ее гениталий. Некоторые мужчины, вовсе не гомосексуалисты, демонстрируют любовь, проникнутую идентификацией с их сексуальной партнершей; идентификация служит цели преодоления тревоги. Пациент, любивший женщин «идентификационной любовью», хотел доказать своим
подругам: «Смотрите, насколько хорошо я понимаю вас и все ваши интересы, на какую эмпатию я способен. В действительности не существует различия между вами и мной! » Травматическое зрелище женских гениталий нарушило развитие пациента в детстве относительно поздно. Он пережил увиденное как нечто совершенно необычное и сконденсировал все свои ранние страхи в страх перед этой странной вещью, которую воспринял как «оральную опасность». Пациент пытался овладеть тревогой, отрицая, что женщины отличаются от мужчин, и принял установку: «Женщины точно такие же, как и я, пугающих открытий не произошло, потому что я все знаю о женских делах». Он идентифицировался с объектом тревоги и стал женственным.
б) В других случаях у женственных мужчин решающую роль играет следующая установка: «Поскольку я боюсь, что мужчины могут меня кастрировать, я не хочу иметь с ними дел и предпочитаю находиться среди женщин». Эти индивиды, конечно, гетеросексуальны, хотя и женственны. Они вынуждены подавлять свою гомосексуальность из-за нежелания контакта с мужчинами и скорее проявляют женскую гомосексуальность, т. е. хотят быть «девушкой среди девушек», интересуясь женскими видами деятельности и развлечениями. Часто такая «женственность» позволяет контролировать тревогу до тех пор, пока тем или иным образом отрицается отсутствие у женщин пениса.
|
|
|
Женственность как защита от опасности кастрации может быть несостоятельна, если индивид не способен отрицать, что «становление девушкой» означало бы утрату пениса. У женственных мужчин обнаруживаются всяческие попытки поддержать это отрицание, они стараются подчеркнуть тот факт, что фактически обладают пенисом, и в то же время ведут себя словно девушки. Тем самым как бы доказывается существование девушек с пенисом. Нередко встречается и бессознательное рассуждение такого рода: «Я боюсь, что меня кастрируют. Если вести себя, как девушка, люди подумают, что я уже кастрирован, и таким путем удастся избежать неприятностей».
Вообще проявление женственности у мужчин представляет собой инфантилизм, регрессию к пассивному приспособлению. Изначально фаллическая любовь маленького мальчика к матери тоже не носит активного характера (1071). Маленький мальчик, подобно девочке, наслаждается уделяемым ему вниманием. Женственное
поведение мужчин фактически может быть инфантильным поведением и поэтому не обязательно обращено к лицам одинакового пола, оно бывает направлено на заместителей матери.
В обсуждении состояний торможения был описан тип мужчин, которые полностью заторможены, поскольку опасаются собственной агрессивности (с. 234). Такие мужчины иногда чувствуют, что, будь они женщиной, от них не ожидалась бы активность, поэтому развивают женские устремления. Отвергнутая агрессивность может тогда возобновиться, и доминирующая бессознательная мысль претерпевает изменение: «Если бы я был женщиной, то имел бы возможность отомстить мужчинам».
У бисексуальных мужчин иногда нелегко определить, позитивный или негативный эдипов комплекс играет главную роль. Обычно объяснению способствует гипотеза о нормальном эдиповом комплексе на глубинном уровне и реверсивном эдиповом комплексе как реактивном образовании.
|
|
|
3. В некоторых случаях у индивида сочетаются нар-циссическая и анальная фиксация, и гомосексуализм проявляется в обеих формах. Понятия «субъектного гомо-эротизма » и «объектного гомоэротизма имеют относительное значение. Активная гомосексуальность может служить подавлению глубинных пассивно-сексуальных желаний и наоборот. Большинство мужчин-гомосексуалистов относятся к рассмотренным типам, но встречаются и другие типы.
4. Индивид, воспитанный без матери, вследствие каст-рационного шока, может совсем утратить интерес к женщинам и вернуться к мужским объектам детства. Такой вариант уже упоминался (1621).
5. Фрейд описал «мягких » гомосексуалистов, у кого ранняя фиксация произошла не на отце, а на старшем брате (607). Тесные дружеские отношения между братьями часто представляют собой, как показал психоанализ, сверхкомпенсацию первоначальной ненависти. Привязанность к брату возникает вслед за периодом враждебности, и первоначальная ненависть все еще выдается некоторыми признаками амбивалентности в проявлениях любви. Гомосексуальная любовь этого типа смешивается с идентификацией и, согласно Фрейду, немало привносит в последующее формирование «социальных чувств» (606). Младшие братья,
преодолевшие завистливую ненависть к старшим братьям, относятся к ним с любовью со времени, когда идентификация заходит настолько далеко, чтобы считать преуспевание старших братьев собственным успехом. Тогда переживания младших братьев больше не укладываются в формулу: «Он успешен, а я неудачник ». Доминирующей становится другая установка: «Мы успешны ». Данный механизм часто играет решающую роль в патологическом почитании героических фигур.
Пациент, имевший старшего брата, вполне разделял его славу. Однако первоначальная зависть выдавалась в навязчивом размышлении о том, кто из знаменитостей величественнее.
Сверхкомпенсаторная любовь через идентификацию позволяет благополучно избавиться от беспокойства и безнадежной ненависти, поскольку у пациента пропадает потребность соревноваться с братом. Он и его брат могут разделить, так сказать, сферы деятельности. Некоторые сферы усилий будут отданы брату, коль его успех приносит пациенту полное удовлетворение. Тем самым столкновение с братом избегается. В этом же основа определенных видов «альтруизма », когда происходит произвольный отказ от успеха, вызывающего зависть, в пользу другого лица (604). Идентифицируясь с ним, можно наслаждаться его успехом, если чувство вины делает невозможным наслаждение собственным успехом (541). Сфера сексуальной активности особенно подвержена влиянию подобного типа отклонений. Если индивид гомосексуален и желает в качестве объекта брата, сексуальная конкуренция таким путем избегается.
|
|
|
Понятно, что существует много точек соприкосновения между вариантами сверхкомпенсаторной «идентификационной любви » и типами гомосексуальности, описанными выше. Брат, к которому проявляется альтруизм, может быть одновременно идеальным воплощением устремлений индивида. Идентификация с матерью наверняка не исключает одновременную идентификацию на другом уровне с братом. Вообще идентификация более значима в гомосексуальной любви, чем в любви гетеросексуальной. Гомосексуальные объекты имеют большее сходство с самим пациентом в сравнении с объектами гетеросексуальными, чем объясняется тесная связь между гомосексуальностью и нарциссизмом (1364).
Проникновение в механизмы гомосексуальности позволяет вернуться к проблеме дифференциальной этиологии. Необходимые предпосылки гомосексуальности состоят в прегенитальных фрустрациях, особенно анальной, и готовности заместить объектные отношения идентификацией. Такая готовность должна сочетаться с выраженным вторичным нарциссизмом, т. е. самовлюбленностью. Вероятность гомосексуальной ориентации увеличивается при склонности мальчика идентифицироваться с матерью. Обычно дети идентифицируются с родителем, который представляет для них больший источник фрустраций. Этим объясняются данные Фрейда о предрасположенности к гомосексуализму мужчин, имевших «слабого» отца или вообще выросших без отца (555), другими словами, фрустрирован-ных в значимых ситуациях матерью. Верно, однако, и противоположное. Мальчики, выросшие без матери, тоже склонны к гомосексуализму, но по другим причинам. Пассивное получение наслаждений в прегенитальном периоде под опекой мужчины, вместо женщины, служит провоцирующим фактором. Фрейд выдвинул предположение, что распространенность гомосексуализма в Древней Греции обусловливалась тем, что воспитание детей осуществлялось мужчинами-рабами.
|
|
|
Женская гомосексуальность
Кастрационный шок, источник которого вид женских гениталий, основной фактор, отвращающий мужчин-гомосексуалистов от женского пола. Можно ли считать, что аналогичным образом вид пениса нарушает сексуальное наслаждение некоторых женщин? Ответ утвердителен, если принять во внимание определенные ограничения. Вид пениса может порождать страх перед насильственным проникновением, но чаще этим зрелищем мобилизуются мысли и эмоции относительно различий в наружности. Такого рода страхи и мысли способны нарушить сексуальное наслаждение настолько, что оно становится возможным только при отсутствии соприкосновения с пенисом. Таким образом, женская гомосексуальность фактически аналогична гомосексуальности мужчин. Один фактор, однако, усложняет картину. У женщин исключение гениталий противоположного пола достигается регрессией. Первый объект каждого человеческого существа — мать. Все женщины в
противоположность мужчинам первоначально имеют гомосексуальную привязанность, которая впоследствии может оживиться, если блокируется нормальная гетеросексуальная направленность. Тогда как мужчина в данной ситуации имеет единственную возможность регрессировать от «объектного отношения к матери к «идентификации с матерью », женщина может регрессировать от «объектного отношения к отцу к «объектному отношению к матери (328, 329, 626, 628, 1007).
Таким образом, при женской гомосексуальности следует учитывать два этиологических фактора: а) отвержение гетеросексуальных отношений вследствие комплекса кастрации; б) притягательность матери в силу ранних фиксаций. Оба фактора дополняют друг друга, так как фиксация на матери может нести защитную и успокаивающую функцию, уравновешивающую силу комплекса кастрации. И снова верна общая для перверсий формула: оживляются те фиксации, которые предоставляют одновременно удовлетворение и безопасность.
Итак, факторы, отвращающие от нормальных гетеросексуальных отношений, у обоего пола аналогичны. Фрейд описал случай, в котором решающую роль в развитии женской гомосексуальности сыграло разочарование в отце. Пациентка в юношеском возрасте отреагировала на травму идентификацией с отцом. С этого времени она выбирала в качестве любовного объекта женщин, схожих с ее матерью. В данном случае очевидны вторичные преимущества: уклонение от соревнования с матерью и возможность отомстить обидчику-отцу (604). Случай соответствует мужской гомосексуальности второго типа (с. 435). У мужчин с аналогичной девиацией возникает желание, чтобы отец любил их, как он любит мать. У пациентки после идентификации с отцом зародилось желание любить мать таким же образом, как ее любит отец.
|
|
|
Фрейд (604) описал пациентку, которую в пубертатном возрасте травмировало рождение в семье ребенка. В то время она сама бессознательно хотела ребенка от отца. В обсуждении случая Фрейд задается вопросом, соответствовало ли развитие гомосексуальной ориентации у пациентки разочарованию, испытанному в пубертатном возрасте, или болезненному опыту более раннего периода. Гораздо вероятнее, что «злоключение» в подростковом возрасте произвело столь серьезное воздействие, поскольку воспринималось как повторение аналогично-
го опыта детства. Можно предположить такой опыт в связи с комплексом кастрации. К сожалению, недостаточный анализ случая не позволил сделать окончательный вывод. Известно только, что тремя годами ранее в семье тоже родился ребенок.
Среди женщин с гомосексуальной ориентацией часто встречается гомосексуальность второго типа. Пациентки преодолевают разочарование в своих эдиповых желаниях, идентифицируясь с отцом, и, следовательно, предполагается активное мужественное отношение к женщинам, представляющим заместителей матери. Отношение этих активных мужественных лесбиянок к их объектам (эквивалентным матери) часто включает реализацию всех особенностей женского комплекса кастрации, построенного по типу осуществления желания (20). В точности, как пациентка Фрейда использовала свою гомосексуальность в качестве агрессии против отца, так другие пациентки могут сочетать гомосексуальность с жестокостью по отношению к мужчинам вообще, словно хотят продемонстрировать: «Я не нуждаюсь в мужчинах, я сама могу быть мужчиной ».
В описании сексуального развития отмечалось, что нормальная сексуальность сильнее нарушается «клиторной сексуальностью» женщин, чем «эрогенностью простаты» мужчин (с. 118). В силу этого мужественность женщин имеет большее значение, чем женственность мужчин. Другая причина в различии отношения к женщинам и мужчинам в существующих культурных условиях.
Мужественность женщин, т. е. представление о сексуальной цели как вхождении в тело партнера, формируется аналогично женственности мужчин, посредством идентификации с родителем противоположного пола (или братом). Тогда как цель у женственных мужчин соответствует прегенитальным целям инкорпорации, цель мужественных женщин противоположна. При фрустрации желания инкорпорировать возникает садистская установка на взятие силой того, в чем отказано, и эта сила, которая первоначально часто мыслится как проникновение в тело матери (958), впоследствии может мобилизоваться в мужественности.
Мужественность женщин опять же необязательно связана с гомосексуальностью. Некоторые женщины с нормальной ориентацией ведут себя в слишком мужественной манере по отношению к мужчинам. Черты характера
этого типа женщин, усвоенные в процессе идентификации, тесно переплетаются с особенностями их возлюбленного. В своих партнерах-мужчинах они видят и любят самих себя в качестве мужчин (1565). Они могут подчеркивать мужественность своего партнера, проявлять сильную реакцию на его пенис и нередко очень интересуются мужским гомосексуализмом. Часто такие девочки думают, что отцы их не любят, поскольку они девочки, и, будь они мальчиком, любовь была бы обеспечена. Впоследствии в любовной жизни они играют роль мальчика, любимого отцом, а также роль отца, любящего мальчика.
Сочетается ли мужественность женщин с гомосексуальностью, зависит от двух обстоятельств: а) выраженности ранней фиксации на матери; б) особой конфигурации комплекса кастрации.
Существуют также женские аналоги первому типу мужской гомосексуальности. Некоторые активные лесбиянки после идентификации со своим отцом выбирают в качестве любовного объекта молоденьких девушек, идеально отражающих их собственную личность. Они тогда ведут себя по отношению к избранницам, как хотели бы, чтобы их отец обращался с ними.
В детстве пациентка подвергалась инцестным поползновениям со стороны отца. Он обычно клал руку маленькой девочки на свой пенис и мастурбировал. Гомосексуальность начала проявляться у пациентки со следующего инцидента. В подростковом возрасте она забралась в постель к младшей сестре и положила ее руку на свой клитор, другими словами, вела себя по отношению к маленькой сестре, подражая отцу. Инцестный опыт способствовал развитию у пациентки необычного страха относительно возможности повреждения ее гениталий. Большой пенис отца якобы мог войти в ее маленькое тело и разорвать его. В результате тревог у пациентки сформировалось неприятие пениса вообще, и она могла полюбить, только если пенис «устранялся». В гетеросексуальных отношениях пациентка предпочитала импотентов и женщинам отдавала предпочтение перед мужчинами. С женщинами она воспроизводила свой детский опыт с младшей сестрой. Пациентка брала на себя отцовскую роль и пыталась проделывать с женщинами то, что отец некогда проделывал с ней (415).
Любовь, в которой лесбиянка проявляет «альтруизм» к объекту, воплощая тем самым желанное отношение к себе,
бывает столь же амбивалентна, как и аналогичный тип мужской любви.
Пациентка любила красивых молодых девушек. У нее был комплекс по поводу собственной внешности, и она хотела быть такой же красивой, как ее возлюбленные. Перед зеркалом пациентка обычно воображала объектом своей любви себя. Она очень ревновала подрастающую дочь. В амбивалентном отношении к возлюбленным у нее явно прослеживались черты идентификации с отцом.
Наконец, антагонизм между сестрами иногда тоже компенсируется и выливается в любовь с гомосексуальным оттенком, переплетенную с идентификацией.
Пациентка, которая не была явной лесбиянкой, имела необычайно много подруг. Ее постоянно занимали самые нежные чувства к старшей сестре. Она упрекала себя за малейшее удовольствие, если сестра не испытала его прежде. Альтруизм пациентки проявлялся в сопереживании наслаждениям сестры, словно это ее собственные радости. В данном случае нетрудно было продемонстрировать изначальное присутствие подспудной ненависти к сестре.
Отказ женщин от гетеросексуальных связей представляет собой регрессию, оживляющую опыт ранних отношений с матерью. Поэтому женская гомосексуальность несет больший отпечаток архаичности, чем мужская гомосексуальность. Она отбрасывает к поведенческим паттернам, целям и удовольствиям, а также страхам и конфликтам первых лет жизни. Фактически активность лесбиянок главным образом сводится к совместным играм «матери и ребенка» (328, 329). Основой женской гомосексуальности в соответствии с ее архаической природой является оральный эротизм (как у мужчин гомосексуалистов — анальный эротизм). Это эмпирический факт.
Женщины, у кого пассивно-рецептивное отношение к матери составляет основу гомосексуальности, не обязательно мужественны во всех поведенческих проявлениях.
Рассматривая психоанализ гомосексуальности в контексте общих положений о перверсиях, можно утверждать: ни эдипов, ни кастрационный комплекс не осознаются, но играют решающую роль. Гомосексуальность возникает в результате действия специфических защитных механизмов,
облегчающих вытеснение этих комплексов. В то же время цель гомосексуального выбора — избежать эмоций вокруг комплекса кастрации, чтобы не нарушить сексуальное наслаждение, или, по крайней мере, достичь большего спокойствия (601, 1331).
Фетишизм
Фетишизм — еще один вид перверсий, тоже представляющий собой не просто гипертрофию частного инстинкта. Функция отрицания страха кастрации при фетишизме особенно очевидна.
До зарождения психоанализа фетишизм в научной литературе описывался как своего рода условный рефлекс, сформировавшийся в детстве. Считалось, что фетишистские побуждения возникают при смещении сексуального возбуждения на обстоятельства, которые случайно сопутствовали первым сексуальным проявлениям. С позиций психоанализа эти «случайные» инциденты оцениваются как завуалированные воспоминания, фетишист ноги, зафиксировавшийся на эпизоде, в котором увидел обнаженную ногу гувернантки (596), руководствовался бессознательным мотивом, поэтому невинное зрелище и вызвало сексуальное возбуждение. Действительное значение завуалированного воспоминания становится понятным благодаря символическому равенству ноги и пениса. Воспоминание, как представляется, скрывает бессознательную мысль: «Я видел пенис моей гувернантки » или «Я видел, что моя гувернантка обладает пенисом ». Пациент наверняка не мог видеть ничего подобного. Совершенно очевидно, что эта мысль использовалась, чтобы отрицать впечатление от отсутствия У гувернантки пениса. Неприятное впечатление от увиденной сцены вытеснялось с помощью отрицающего завуалированного воспоминания. Состояние, которое пациент испытывал при виде ноги, можно описать следующим образом: «Мысль о человеческих существах без пениса и возможности стать одним из них блокирует мое сексуальное возбуждение. Но теперь я вижу символ пениса у женщины, и это помогает мне побороть страх. Итак, я могу Позволить себе сексуальное возбуждение ». Данный механизм действует постоянно в течение всей жизни пациента. Женщина вызывает у него сексуальную реакцию, если ее н°га определенно заверяет: «женщина имеет пенис».
Как указывает Фрейд, большинство типичных фетишей представляют собой символы пениса: туфли, длинные волосы, серьги. Мех служит в качестве символического замещения волос на лобке, их вид может вызвать детский вопрос, находится ли под ними пенис. Сексуальный интерес к женскому белью, как намеку на наготу, усиливается, когда приходиться избегать полной обнаженности. При менее типичных фетишах в истории раннего детства обнаруживаются переживания, объясняющие приобретение данным фетишем значения «женского пениса» (621).
В процессе психоанализа пациент воспроизвел следующее воспоминание. В возрасте приблизительно четырех лет он лежал в постели родителей и случайно увидел пенис отца. Размеры пениса привели его в ужас. Он задался вопросом, может ли мать иметь столь же большой пенис, и, дождавшись подходящего момента, незаметно приподнял ее сорочку. Вид большого пениса вызвал у него сильное удовлетворение. Пациент, конечно, понимал абсурдность своего рассказа, но инцидент был столь ярок в памяти, что возникало чувство достоверности виденного. Противоречивость рассказа состояла в том, что сначала размер пениса привел пациента в ужас, а затем вызвал у него удовлетворение. Скорее всего, последовательность событий была противоположной. Мальчик, вероятно, случайно увидел гениталии матери и пришел в ужас от зрелища, затем заинтересовался, как выглядят гениталии отца, и был вполне удовлетворен, увидев большой пенис (437).
Этот пациент не превратился в фетишиста. Он воспользовался для отрицания отсутствия пениса у матери «обследованием» тела отца. Можно предположить, что пациент стал бы фетишистом, если бы замещение пениса в тех же целях оказалось связанным с телом матери и не использовался пенис отца.
Случаи, в которых фетиш символизирует не пенис, а фекалии, мочу или другие объекты, некогда связанные с прегенитальной активностью (77, 677, 987), казалось бы, находятся в противоречии с теорией фетишизма (621). Некоторые фетишисты выбирают в качестве фетиша полые предметы и вводят в них свои пальцы или вещи, имеющие значение пениса, такой фетиш скорее даже символизирует влагалище (476). Более того, у фетишистов особенно акцентируется желание быть единственным обладателем
пещи, и некоторые фетишисты занимаются коллекционированием (1597). Фетиш может не обладать реальной ценностью, но приобретает огромную важность для владельца через фетишистскую переоценку. Часто решающее значение придается запаху объекта.
Приведенные факты, однако, не противоречат тезису, что основное предназначение фетиша — символизировать «пенис матери». Те, у кого кастрационная тревога была спровоцирована неожиданно и носила интенсивный характер, впоследствии являются кандидатами в фетишисты, и они же склонны избегать угрозы кастрации посредством регрессии на прегенитальный уровень (1072, 1515). Таким образом, прегенитальные характеристики фетишей можно рассматривать подобно компульсивным феноменам, в которых генитальные и прегенитальные влечения и тревоги переплетаются, или наподобие фаллических атрибутов ужасных материнских персонажей.
Психоанализ мужчины с фетишистским предпочтением определенных запахов обнаружил удивительные бессознательные фантазии, детерминировавшие это явно анальное предпочтение. В раннем детстве пациент потерял мать и воспитывался в вере, что его мачеха и есть настоящая мать. Однако он догадывался об истинном положении вещей и затратил много энергии, чтобы вытеснить свое подозрение. Подчеркнуто женственное поведение пациента, как выяснилось, обусловливалось желанием доказать отцу, что он лучше пригоден на роль заместителя умершей матери, чем мачеха. Идентификация с умершей матерью основывалась на респираторной интроекции ее «души» (420), а предпочтение запахов репрезентировало предпочтение носовой интроекции. Тем не менее прегенитальная респираторная интроекция тесно переплеталась с генитальными тенденциями, происходившими из комплекса кастрации. Женственные желания пациента блокировались сильным страхом, что становление женщиной угрожало бы утратой пениса. Пациент многими способами пытался убедить себя в возможности стать женщиной и все же сохранить пенис. (Он был одновременно трансвеститом. ) Вдыхание запаха фекалий символизировало «вдыхание» умершей матери и в то же время «дух пениса», который заверял в обладании пенисом.
У определенного типа мужчин любая женщина вызыва-ет страх кастрации. В таких случаях объект, который сим-
волизирует женский пенис, сексуально возбуждает только до тех пор, пока он не связан с женским телом. Исходный объект полностью подвергается вытеснению, и лишь фетиш, бывший однажды частью объекта, сохраняется в сознании с преувеличенной интенсивностью. Вожделение вызывает не обувь на женщине, а обувь, изолированная от женщины. Фрейд говорил о «частичном вытеснении », при котором в сознании сохраняется часть целого, тогда как целое вытесняется (621; ср. 4, 1215).
У некоторых фетишистов проявляются также садистские черты. Они получают удовольствие от осуществления «символических кастраций» в связи со своим фетишем, словно страх кастрации подталкивает их к этой идее всякий раз при возникновении сексуального возбуждения (220). «Обрезальщики кос » являются фетишистами волос. Каким образом своеобразная кастрационная активность успокаивает страх кастрации, мы обсудим в разделах об обрезании кос и садизме (с. 455, 462).
Фетишизм как попытка отрицать истину, известную одновременно другой части личности, предполагает некое расщепление эго. Поэтому те, кто в детстве был вынужден интенсивно использовать защитный механизм отрицания, предрасположен к фетишизму (633, 635, 694, 1215).
Между фетишизмом и нормативно-субъективными предпосылками любви существует взаимоотношение. Отчасти предпосылки любви представляют инфантильные фиксации («анаклитический тип») (585). В большей же мере они возникают по механизму, аналогичному фетишизму. Требуются условия, бессознательно символизирующие гарантию от опасностей, которые считаются связанными с сексуальностью.
Данная теория фетишизма представляется применимой только к мужчинам. Акцентирование символа пениса не способно поддержать у девушки веру, что она обладает пенисом. И действительно, девушки-фетишисты встречаются очень редко, по крайней мере, намного реже, чем фетишисты-мужчины. Однако возможны, как показывает наблюдение, исключения: женщины в отдельных случаях принимают символ пениса в качестве фактора, сглаживающего эмоции при мыслях об отсутствии этого органа. Главную роль в женском фетишизме тоже играет комплекс кастрации, построенный по типу «осуществления желания » (20). фетиш в таких случаях тоже символизирует пенис,
одновременно желанный и вызывающий страх, пенис, которым хочет обладать женщина посредством идентификации с отцом (824).
Трансвестизм
Мужчина с гомосексуальной ориентацией замещает любовь к матери идентификацией с ней, фетишист отказывается признать, что у женщины отсутствует пенис. Мужчина-трансвестит принимает обе установки одновременно (161, 416). Он фантазирует, что женщина обладает пенисом, тем самым преодолевается тревога и происходит идентификация с этой фаллической женщиной. Следовательно, основная тенденция трансвестизма та же, что и при гомосексуализме и фетишизме: отвержение мысли об опасности кастрации. Однако идентификация с матерью устанавливается не путем подражания ей в выборе объекта, а скорее копированием ее женской сущности. Поведение трансвестита имеет два бессознательных значения: а) объектно-эротическое и фетишистское значение — индивид сожительствует не с женщиной, а с ее одеждой, символизирующей ее пенис; б) нарциссическое значение — трансвестит сам репрезентирует фаллическую женщину со скрытым под одеждой пенисом. Трансвеститы — это эксгибиционисты относительно женского одеяния, показывающие свой символический пенис тем же образом и по той же причине, по которой демонстрируют пенис истинные эксгибиционисты. Поведение этого рода предполагает нарциссическую ориентацию. На глубинных уровнях у трансвеститов обнаруживаются фантазии об интроекци-ях, в которых пенис уравнивается с интроецированной женщиной. На поверхностном уровне трансвестит идентифицируется с фаллической женщиной и ищет новые объекты в основном на манер гомосексуалистов второго типа. Обращение к отцу он строит, по-видимому, по модели: «Люби меня, как ты любишь мать. Неправда, что это желание подвергает опасности мой пенис». Нередко по случайным обстоятельствам происходит идентификация не с матерью, а с «маленькой девочкой », например, маленькой сестрой (реальной или воображаемой) и на глубинном уровне с собственным пенисом (428).
Что касается трансвеститов-женщин, то надевание мужской одежды наверняка не способно создать у них иллю-
зию обладания пенисом, но может создать иллюзию, что зрители поверили в его существование, и это имеет значение в исполнении роли мужчины. Сознание видимости обладания пенисом и исполнение роли отца — таков бессознательный смысл женского трансвестизма. Между женским и мужским трансвестизмом имеется различие. Мужчина, вошедший в роль женщины, фактически сохраняет возможность удостовериться, что он не утратил пениса в процессе игры, тогда как девушка не в состоянии успокоить себя таким способом, она может только притворяться. Итак, женский трансвестизм — это смещение чувства зависти к пенису на мужскую наружность. Мужской трансвестизм более существенен, женский трансвестизм носит скорее «притворный» характер.
Эксгибиционизм
При эксгибиционизме попытка отрицать кастрацию производится просто сверхкатектированием частного инстинкта. Эксгибиционизм у детей наверняка имеет природу частного инстинкта. Любой ребенок получает удовольствие от выставления своих гениталий, а в прегенитальный период — других эрогенных зон и их функций (с. 104). Пер-верты регрессируют к этой инфантильной цели, поскольку ее акцентирование позволяет отрицать опасность, которая считается связанной с нормальной сексуальностью. Эксгибиционист получает гарантии, что он не кастрирован, следующими способами:
|
|
|
