"0" 9 страница

Изменение частоты колебаний, а следовательно и высоты тона достигается разной степенью натяжения голосовых связок, а также действием разных групп волокон голосовых мускулов. Низкие ча-! стоты возникают при колебании всей массы голосовых связок, при самых высоких частотах колеблются в основном только края связок. Существует и другая теория, принадлежащая французскому физио­логу Юссону [234]. Согласно этой теории частота колебаний голосовых связок определяется не степенью их эластичности, а только нервными импульсами, идущими из коры головного мозга. Теория эта подверг­лась критике со стороны многих исследователей [/751.

Голосовые связки могут производить от 42 до 1708 колебаний] в секунду; из этого диапазона с пении пользуются тонами от 80 (самый низкий тон баса) до 1303 Гц (самый высокий тон сопрано), что соси-вляет 4 октавы. Объем голоса отдельного певца, разумеется, гораздо меньше; как правило, он не превышает двух октав. В речи высотный диапазон голоса у отдельного человека еще меньше; по-видимому, он не намного больше одной октавы. Средний диапазон мужского го-лоса в речи равен 100—250 Гц, женского — 200—400 Гц. Средний диапазон голоса в пении у баса равен 85—320 Гц, у тенора — 128-433 Гц, у альта — 171—640 Гц, у сопрано — 256—853 Гц (см. табл. 1)-

§ 96. С физиологической точки зрения слуховой аппарат является анализатором, состоящим из отделов: периферического (уха), провей никового (нервных путей) и центрального, находящегося в коре го­ловного мозга. Схема восприятия звука представляется в следуют. ^ виде. Звуковые колебания попадают в наружный слуховой проход который, действуя как резонатор, усиливает звуковое давление ■ Усиленный таким образом звук приводит в колебание барабапнУ перепопку. Ее колебания передаются через слуховые косточки овэ. ^ПЬ пому окну. При этом благодаря системе рычагов, которую дст* вляют эти косточки, а также благодаря разнице в размерах бар ной перепонки и овальтюго окна жидкость лабиринта получает

¹ Зная глубину прохода, определили, что наибольшее усиление получают: с частотой около 3400 Гц.

_{я с} давлением, усиленным в 50—60 раз по сравнению с давле­ны V входа в наружное ухо. Такое усиление давления необходимо весьма незначительной сжимаемости жидкости улитки, псклю-тщей возможность колебаний с большими амплитудами. Колебания, „ученные жидкостью от овального окна, передаются основной мемб-, Колеблющиеся вместе с мембраной волосковые клетки слуховых! пвов вызывают раздражения последних, передающиеся в централь-й нервный аппарат. Наряду с передачей звука в ухо через воздух вможна передача звука через кости черепа, которая называется устной проводимостью.

' Существует много теорий, стремящихся объяснить механизм ана-чиза высоты, силы и тембра звука слуховым аппаратом человека. 3 настоящее время господствует теория, восходящая к Гельмгольцу \228], развитая и исправленная Бекеши [200; 201} и др. Согласно этой теории звуковые волны, распространяющиеся от барабанной пере­понки через мембрану овального окна иа жидкость улитки, возбуж­дают ту или иную часть базилярной мембраны. В месте максимума амплитуды возбуждение передается волосковым клеткам кортиева органа, а от них через слуховой нерв в мозг. При этом высокими ча­стотами возбуждается часть мембраны у овального окна, низкими частотами — у геликотермы [165, 170].

Возможности различения звуков у слухового анализатора необы­чайно велики. Нижний предел слуха равен 16 Гц. Верхний предел слуха колеблется в зависимости от возраста: у пожилых людей он определяется тонами не выше 15 000 Гц, у детей доходит до 22 000 Гц. Звуки речи вполне укладываются в эти пределы, так как в них ча­стоты выше 8000 Гц, по-видимому, не имеют существенного значения. Для того чтобы звук был воспринят слухом, он должен обладать доста­точной силой. Диапазон воспринимаемой силы звука равен от 0 дБ (порог слышимости) до 130 дБ (порог болевого ощущения). Порог слышимости, т. е. наименьшая сила звука, воспринимаемая на слух, зависит от высоты звука. Наибольшей чувствительностью паше ухо обладает в области частот от 1000 до 3000 Гц.

Е. ПАТОЛОГИЯ РЕЧИ И СЛУХА

97. В том, что обычно недифференцированно называется дефек-^и речи, следует различать два принципиально разных вида явле-• одном случае никакой патологии нет, а есть лишь нарушение тнвного произношения, являющееся результатом неправильно 'пых артикуляций; точнее — следует говорить о дефектах про-ния. Ребенок, учась говорить, не всегда сразу находит нужную 1яцию; часто он в поисках ее пользуется неправильными! яциями. Если не обращать на это внимания, не поправлять ^ может сам и не заметить несоответствия своего произноше-изношению окружающих и удовлетвориться неправильной " РИвычр⁵¹^¹¹¹^' ^ когда такая артикуляция автоматизируется, станет ^)и то потребуются специальные усилия, специальные упраж-

 

нения, чтобы преодолеть неправильную привычку и научиться пп„ вильноЙ артикуляции. Люди, имеющие дефекты произношения, част. " не обращают на это внимания и поэтому сохраняют их до конца жизц!? К таким дефектам относятся, например, в русском языке карт»' вость (увулярное или заднеязычное /г/), шепелявость {произиотещ,! плоскощелевых вместо круглощелевых), \у-образное произиощ_е

ние /1/ и т. п.

Необходимо помнить, что произношение, считающееся в одноц I языке дефектным, может оказаться нормальным в другом языке Так, «шепелявое» произношение /з/ является нормой в ряде финнц! угорских языков, \\^г-образное произношение /1/ — нормой в польской языке и т. п. Интересно отметить, что на это обстоятельство указывав еще Ломоносов в «Российской грамматике»: «У греков р картавое ц с шепелеватое были не погрешности, но свойственное употребление псе™ народа» [104, 401].

Что дефекты произношения являются результатом неправильного воспроизведения услышанного, а не врожденного неумения произ­вести нужную артикуляцию, можно показать на примере ^-образнощ произношения /}/, Этот дефект произношения состоит в том, что гово-рящий не прижимает кончика языка к нёбу. Если бы дело заключалось в «неповоротливости» передней части языка, то лица, не умеющие произносить непалатализованное /1/, должны были бы неправильно произносить и палатализованное /17, при образовании которого кои-| чик языка также должен быть прижат к нёбу. В действительности же_; лица, говорящие 1'и'арл! вместо ['1арл1 лапа, никогда не говорят] (ЧуЧрл! вместо ['Прл1 липа. Следовательно, причина неправильного произношения лежит не в невозможности осуществить соответствую­щую артикуляцию; она заключается в неправильном истолковании слухового восприятия. Для акустической характеристики русском непалатализованного [1] очень важную роль играет его веляризован-ность, придающая ему (/-образный оттенок вследствие того, что и веля­ризация, и огубленность имеют следствием понижение второй фор­манты. Стремление воспроизвести эту черту, пренебрегая другими особенностями, и приводит к тому, что вместо /1/ произносят «да. I В другом случае дефекты речи могут быть патологическими в под­линном смысле слова.

§ 98. Патологические дефекты речи подразделяются на два под­вида. Одни связаны с дефектами в произносительном аппарате. Таь гнусавость (если она не объясняется общей вялостью артикуляшм является большей частью следствием атрофии мышц, обеспечивают^ подтягивание нёбной занавески к задней стенке носоглотки или * расщелины мягкого, а иногда и твердого нёба («волчья пасть»). Атр фия мышц может развиваться, например, в результате перенесен» дифтерии; расщелины — это врожденный недостаток. При гнусавое^ в первом случае все ротовые артикуляции сохраняются о норме, толь все звуки приобретают носовой призвук, поэтому речь гнусавя^ не становится непонятной. Во втором случае, особенно если шель ^д0'_|(е дит до передней части твердого неба, правильно артикулировать зад язычные, например, невозможно. Затруднено и произношение < '^е"

язычных смычных, так как воздух во время смычки, а отчасти и во я взрыва выходит через полость носа. Ребенок, имеющий «волчью 'ггь», учась говорить, заменяет одни артикуляции другими, выраба-' _н как бы особый «код». Понимать такую речь бывает чрезвычайно ^тудно если слушающему неизвестен «код», которым пользуется й

доряиш

Хотя такой дефект речи возникает из-за ненормальностей в пери­ферических произносительных органах, он ведет к установлению не-! авильных связей в мозгу. В принципе лечение больных с такими Сектами становится возможным после устранения расщелины в нёбе, _{1 эт}о возможно только во взрослом состоянии, когда прекращается пост человека. Таким образом, логопед имеет дело с глубоко укоре­нившимися привычками, и борьба с ними представляет весьма труд-п'Ю задачу. К периферическим расстройствам речи относится и так называемая дизартрия, выражающаяся в систематических заменах одних звуков другими и в нарушении их артикулнторпо-акустических свойств [53].

Совсем иной характер имеет афазия — заболевание, связанное с высшей нервной деятельностью. Афазия представляет собой разно­образные нарушения, состоящие в утрате способности грамматически оформлять речь, находить нужные слова, правильно произносить слова в целом при сохранении способности правильно артикулировать отдельные звуки и т. п. Афазия возникает в результате различного рода поражений мозга—травм, параличей, опухолей.

Существует несколько разновидностей афазии (их классификация является предметом дискуссии в невропатологии). Чаще всего разли­чают сенсорную и моторную афазию. Первая состоит в том, что у боль­ного нарушается способность понимать речь как устную, так и пись­менную,  узнавать отдельные ее элементы; вторая—в нарушении умения строить речь или произносить отдельные слова и звуки. Как фавило, эти виды афазии не встречаются отдельно один от другого. 1аще лица, страдающие моторной афазией, испытывают затруднения понимании речи, а больные сенсорной афазией — в правильном построении речи.

99. С лингвистической точки зрения интересно, что проявление или иных расстройств речи связано с уровневым характером язы-эвои структуры. Для фонетики, в частности, важно то, что расстрой-области звуковой стороны языка бывают двоякого характера. - периферические — связаны в первую очередь с физическими, ^лятор но -акустическими характеристиками звуков речи. Е. Н. Ви-1 пишет, имея в виду дизартрию, следующее: «У больных *нно  наблюдаются оглушение звонких согласных (особенно ^Ых). замены щелевых согласных смычными, удлинение началь-конечных гласных и согласных, превращение переходных фаз чии в самостоятельные звуки (вставки звуков) наряду с про-звуков в стечениях согласных и усреднение артикуляц

 у        у) ру р

звуков в стечениях согласных и усреднение артикуляции ' [60, 1591. При расстройствах такого рода сохраняется ■ ^е речи, а также письмо и чтение про себя. Поскольку при РИи страдает механизм звукопроизводства, можно сказать,

что перед нами нарушения в области чисто фонетического _а

пекта.

При расстройствах иного характера (собственно афазии), больные сохраняя способность правильно артикулировать звуки, неспособна выбрать нужную фонему или соотнести данное звучание с соответст вующей фонемой или последовательностью фонем. Узнавая изобр_а". женпый на картинке предмет, больной не может назвать его; например вместо самолет он говорит хамолит, вместо бублик — булбик и т. п' Слыша какое-нибудь слово, такой больной не знает, с чем его соотнести' В отличие от рассмотренных выше заболевания этого типа свидетель­ствуют о нарушениях в области фонологического аспекта.

Проявление при афазии системного характера языка привлек^ к ней внимание языковедов. Специальную работу по афазии написал еще в 1941 г. Р. Якобсон [2, 951, из советских языковедов следует ц_а. звать прежде всего В. К. Орфинскую [123]. В последнее время возникла новая дисциплина — нейролингвистика, задача которой состоит в том чтобы использовать знания социальной (лингвистической) природы языка для диагностики и лечения афазии. Вместе с тем она может пролить свет и на трудные вопросы языковедения.

§ 100. Патология слуха, врожденная или приобретенная в ран­нем детстве глухота влечет за собой немоту, которая имеет совершенно иную природу, чем патология речи, рассматривавшаяся в предыду­щих параграфах. Глухонемые, до того как они обучены грамоте, усваивают особый язык, который имеет свой словарь, свою грамма­тику и совершенно не связанный со звуковой материей план выраже­ния— систему жестов. У грамотного глухонемого к жестам добав­ляется еще и графика, но для него она является такими же зритель­ными сигналами, не соотносимыми (в отличие от нормально слыша­щих) со звуковой стороной языка. Графика, ввиду ее сложности, лишь косвенно передает звучание слова, отдельная же буква часто не может быть соотнесена с элементарной звуковой единицей языка —]

фонемой.

Таким образом, учить глухонемого говорить и писать— значит учить его новому языку и притом в корне отличному от того, которым он владеет. Поэтому сурдопедагогика должна иметь основательную линг­вистическую базу, а лингвисты, как писал Щерба, чтобы создать такую базу, должны изучить структуру языка жестов [187].

Глава III СОГЛАСНЫЕ

А. ГЛАСНЫЕ И СОГЛАСНЫЕ

§ 101. Различение гласных и согласных имеет очень давнюю исто-

" тем не менее основания для него нельзя считать до конца ясными и в настоящее время. Во всяком случае общепринятой точки зрения _в этом вопросе нет.

Надо полагать, что поводом для различения гласных и согласных должны были служить не акустико-физиологические свойства тех и других звуков сами по себе, а их лингвистические, фонематические свойства, т. е. особенности их использования в речи. Конечно, было бы неправильно думать, что должен существовать единый для всех языков фонематический критерий; в разных языках эти свойства мо­гут быть не одинаковы.

С точки зрения теории информации гласные во многих языках в значительной мере избыточны, так как слова могут быть опознаны по одним согласным. Это в большой степени относится и к русскому языку, что, по-видимому, находится в связи с относительно малым числом гласных фонем в нем при большом количестве согласных. Во всяком случае специальные опыты показывают, что в тяжелых условиях (при сильном шуме или при искажениях) передачи по теле­фону при 4—5% артикуляции гласных (см. с. 16) артикуляция' слов достигает 16—17%, если артикуляция согласных равна 19—20%. Из этого ясно, что для правильного восприятия слова решающее значе­ние имеет правильная передача согласных; передача же гласных играет второстепенную роль. Таким образом, различие между глас­ными и согласными обнаруживается здесь в разной фонологической чагрузке. В тюркских языках гласные обособляются благодаря явле­нию сингармонизма, в котором гармония гласных играет основную Р°ль; в семитских языках согласные служат для различения вещест-Фоп^{НЫХ Значезш}й слов, а гласные для выражения грамматических

Ши\! Наиболее общим для разных языков признаком, различаю-гообп^Г" ^{1аСНЫе Н соглас1ТЬ1е} звуки, по-видимому, является их роль в сло-и для ^Я°^Вав" ^и' Необходимо отметить, что этот признак характерен зц_ач ^языков, в которых он, может быть, не имеет первостепенного

С _Т! 1^Я' ^как' ^напР" мер, для тюркских и семитских. ^ЯдГо в " ³Р^е" ^ия слогообразования гласные характеризуются как по себ_е^е^^{Ш1111а слога}> согласные — как сопутствующий элемент, сам ящщ ^{СЛога не} образующий. Если же и существуют языки, предста-

^ТеНтотск^^{ИСКЛГОЧеНИе} '^так' ^в Р^{яде иемецких} Диалектов, а также в гот-м языке сонант, стоящий после гласного, может образовать

 

самостоятельный, отдельный от этого гласного слог, см. с. 254), во всяком случае нет языков, в которых в сочетании согласного с гл_ас ным вершину слога составлял бы согласный. Даже в таких языках в которых слогообразующими наряду с гласными могут быть и сонанты (как, например, в чешском) ¹, эти последние в сочетании с гласными (особенно в положении перед гласными) не образуют дифтонга, а вы. ступают как согласные. Наконец, нет, по-видимому, таких языков в которых звуки типа «а» или *е» принадлежали бы, с фонематической точки зрения, к группе согласных, а не гласных.

Изложенное здесь отнюдь не ново; напротив, это очень старый взгляд на различие между гласными и согласными. Однако в тради. ционном понимании упор делался на несамостоятельность (в отноше­нии слогообразования) согласных, что обнаруживается и в самом т_ер. мине «согласный», как и в его латинском прототипе — «сопкопап$» Это и дало повод фонетикам конца XIX и начала XX вв. отказаться от старого критерия различения гласных и согласных и даже от деления звуков речи па эти две группы. Так, А. И. Томсон писал: «Мы удержи­ваем деление на «гласные» и «согласные» ввиду общеупотребительности их, а в первоначальном значении их употребляем исключительно термины «слоговой» и «неслоговой» звук» [11, 2201. И действительно, наличие слогообразующих сонантов в некоторых языках, особенно однослоговых междометий, состоящих даже из одних глухих соглас­ных (ср. русское 1сз] или (5: ]), несовместимо со старым представлен нем о согласных как «неслоговых» звуках. Для того чтобы понять, почему же деление на гласные и согласные все же сохраняет силу, п> жно, как это вытекает из вышесказанного, исходить из природы гласных, а не согласных. Гласные должны быть определены как звуки, которые не могут быть «сопутствующими» в слоге, согласные же — как звуки, которые, как правило, являются «сопутствующими», но могут быть и

«основными».

§ 103. Поскольку различение гласных и согласных, несмотря на то, что оно в разных языках функционирует по-разному, является универсальным, присущим всем языкам, постольку оно должно быть обусловлено акустико-физиологической природой плана выражения языка. Общая фонетика издавна стремится найти для этого различе­ния акустические или физиологические основания.

С акустической точки зрения различение гласных и согласны* может основываться на наличии четкой формантной структуры у пер­вых и отсутствии ее у вторых, на том, что гласные обладают большей общей энергией, чем согласные, а также на том, что гласные являются по преимуществу тонами, а согласные — шумами. Следует, однако, заметить, что ни один из этих критериев не позволяет провести чет­кую границу между всеми гласными и согласными. Особенно затрУ* нительно причислить к гласным или к согласным так называем^ сонанты, которые подобно гласным характеризуются формантной стрУ^р

¹ При неполном типе произнесения это имеет место во многих изии; ^- 5 > имер, а русском /'р'аГп'са/ вместо /^рр'а1'п'ка/ пятница с сохранением Я*

например слогового состава.

» ^и преобладанием топа над шумом; правда, они отличаются от яасных меньшей общей звуковой энергией. В дихотомической клас-ификанпн звуков по дифференциальным признакам [193, 178] сонанты характеризуются как гласные и согласные одновременно.

Кроме сказанного согласные отличаются в акустическом отноше--ни от гласных, по-видимому, тем, что для их характеристики важное. начение имеют не столько форманты, сколько временные соотноше­ния. В° всяком случае, как показывают некоторые опыты, очень краткое аз» воспринимается на слух как «1», очень краткое «х» — как _еР и т. п., что свидетельствует об отсутствии или недостаточности сазличия в их спектральных характеристиках.

Отсутствие достаточно четкого акустического критерия для деле­ния звуков на гласные и согласные дает основание делить звуки с акустической точки зрения не на эти две группы, а на «сонорные» и «шумные». Томсон, например, писал: «По старому делению звуки речи делятся на гласные и согласные... Из согласных нужно выделить плавные (I и г без раскатов) и носовые (т и разные п), которые вместе с гласными образуют класс сонорных звуков. Остающиеся затем со­гласные образуют класс шумных звуков или шумных согласных»

[//, 186].

§ 104. Когда характеризуют различие между гласными и соглас­ными с физиологической точки зрения, то чаще всего говорят о нали­чии или отсутствии в надставной трубе преграды для выходящей из легких струи воздуха. Первый признак свойствен образованию со­гласных, второй — гласных \193, 178—179].

Встречается п фонетической литературе и несколько иная форму­лировка того же физиологического критерия различения гласных и согласных. Такую формулировку мы находим у одного из виднейших русских фонетнков В. А. Богородицкого, по мнению которого гласные образуются благодаря раскрывательпым движениям произноситель­ных органов (в первую очередь нижней челюсти), а согласные — бла­годаря закрывательным. Он предлагал даже, между прочим, заменить ермины «гласные» и «согласные» терминами «ртораскрыватели» и 'тосмыкатели». В подтверждение своей точки зрения В. А. Богоро-лий ссылался на следующий эксперимент: «Для выяснения разли-I между гласными и согласными в отношении звукоарти-я ц и и я уже указывал на важность опытов над усилением > изношелия тех и других звуков; ср., например а^д; по мере уси-^1ИЯ звука а увеличивается открытость, а с усилением д увеличи-^я суженность (как в действии нижней челюсти, так равно и орга-^пР°изношепия)» [3, 39]. Если провести аналогичный опыт с глас-^Р1 то окажется, что для усиления последнего вовсе не требуется ^ать нижнюю челюсть. Необходимость раскрывать рот при усиле-сного «а» есть свойство именно этого гласного, а не всех гласных Це. Следовательно, обобщенный вывод, который делает В. А. Бо-^иЦкнн, неправомерен.

^вДа, в приведенных точках зрения имеется доля истины,

™⁰' при образовании шума согласного необходимо создать пре-

^е для струи воздуха, с этой целью приходится делать закры-

 

вательчые движения произносительных органов. Но наличие пятствия, то или иное положение органов само по себе еще не делает характера звука. Можно очень высоко поднять язык, соч, таким образом очень узкую щель, а вместе с тем произнести н'е согл ^Ь ВЫЙ, а гласный (например, «Ь), если выдох при этом будет слабев" Существенное значение для различения гласных и согласных! следовательно, и степень воздушности, т. е. сила выдыхаемой

воздуха.

§ 105. Наиболее общий признак, различающий гласные и соглаг пые, был определен Бодуэном [5, 262]. Он сводится к следующем», при образовании согласных напряжение имеет место только в кавд нибудь одной части произносительного аппарата, в каком-нибудь к_л" ном органе, в том месте, где возникает характерный для данного согласного шум, т. е. имеется преграда, служащая шумовым источни­ком звука. При образовании гласных, напротив, наблюдается разли­тое напряжение всего произносительного аппарата. Таким образом согласные характеризуются локализованной артикуляцией, опреда ленным фокусом образования, гласные же — нелокализованной арти­куляцией, отсутствием определенного фокуса образования.

Правильность этого признака легко может быть проверена па сле­дующем опыте: при произнесении губно-губпого щелевого звонкого согласного (шумного или сонанта) мы явно ощущаем на губах турбу­лентное движение воздуха, позволяющее определить, что именно на губах получается соответствующий шум; при произнесении же губ-ного гласного «и» (лаже очень сильно лабиализованного) мы не полу­чаем ощущения, что он произносится губами, Аналогичные наблюй-ния можно сделать, сопоставляя произношение согласного «ф с глас­ным ш.

Надежность бодуэновского критерия подтверждается, кроме того, и всем опытом фонетики как научной дисциплины, наличием деталь­ных и вместе с тем простых анатомо-физиологических классификаций согласных и отсутствием чего-либо подобного в отношении гласных-При описании согласного можно указать, какая именно часть языка, например, действует при его произнесении, потому что согласный имея определенный фокус образования; при описании же гласного прихо­дится говорить о положении всего языка в целом, потому что гласном? такой фокус не свойствен (говорят — «переднеязычные» или «зад* язычные» согласные, но гласные «переднего ряда» или «заднего ряда'г Таким образом, можно сказать, что среди артикуляторных ^ПР" знаков, различающих гласные и согласные (наличие или отс^тств' препятствия, сила выдоха), наиболее общим является наличие № отсутствие фокуса образования.

Б. ОБЩИЕ УСЛОВИЯ ОБРАЗОВАНИЯ СОГЛАСНЫ*

§ 106. Под общими условиями образования согласных

меваются те факторы, из сочетания и одновременного дейст.....

рых складывается артикуляция согласного. Так, голос, получаю^¹

деленной работе голосовых связок, или же выдох воздуха яр^и ° ' _11е создают согласного, как не создает его и сближение губ, " ^{э леГ}м-ание сближения губ с голосом и с выдохом воздуха дает звон-н° ^соЧ_г„_пн согласный, а сближение губ в сочетании только с выдохом

киЙ». '" " *_{0Й г}убной согласный. ^давЯ^Г'все общие условия должны быть налицо, чтобы возможно было внесение согласного. Таких обязательных условий всего два: ^ПР° _е_-это протяженность во времени, необходимая для образова-^пеР^в° _уК0В вообще ', и второе, необходимое для образования только ^НИЙ ясного, — ^эт0 наличие в каком-либо месте произносительного ап-^с0ГЛ _смычки или сближения тех или иных органов речи. Что именно " Условие является наиболее общим и обязательным, вытекает, соб-^" рнно говоря, уже из определения различия между гласными и " гласными, приведенного выше. Действительно, если согласные ^Сяпактеризуются прежде всего тем, что они локализованы в опре­деленном месте произносительного аппарата, значит, это и будет обя­зательным условием их образования.

Обычно обязательным условием образования согласных считают наличие струи воздуха, проходящей через произносительный аппарат (в узком смысле слова). Хотя для большинства языков это вполне справедливо, но с точки зрения общей фонетики, занимающейся изу­чением всех возможных способов звукообразования, это неправильно, так как не учитываются так называемые щелкающие согласные или, точнее говоря, неправильно трактуется фонетический механизм их образования.

§ 107. Наличие определенного фокуса артикуляции является при­знаком всех согласных, а не какой-нибудь одной группы. Напротив, наличие или отсутствие струи воздуха, вдыхаемой или выдыхаемой при образовании согласных, дает основание для различения двух групп согласных: «недыхательных» (щелкающих) и «дыхательных» (всех прочих).

Это различение не было принято большинством фопетиков в зна­чительной степени из-за того, что многие из них, в том числе Русело, раммон и Йесперсен, считали щелкающие одним из видов согласных, Р°износимых на вдохе (инспираторных). Русело, трактовавший таким разом артикуляцию щелкающих, был введен в заблуждение тем, Ш, ^{на кн}мографических записях линия рта при произнесении щелкаю-и _п„^{согласных} отклоняется ниже нулевой линии, как это происходит Щелк ^Бдохе (^СМ- Р^ис' 26). Йесперсен так описывает артикуляцию кой д^{1оиу1х: Я}В том или ином месте образуется смычка, за этой смыч-

 ру

дух разрежается (легкие расширяются), и наружный воздух ° врывается в тот момент, когда смычка раскрывается» [23,

• -««ми уч                 исследования, произведенные впоследствии

^Соверщ_ен^^енЫми' показали, что произнесение щелкающих согласных. —^^о не зависит от дыхания и что отрицательное отклонение

" ^Те-1ьные. " ^Нте-^Г|ьств° лишний раз указывает на неточность таких терминов, как ^с> и " Мгновенные..

 

 

ротовой линии объясняется сосательным, а не вдыхательным дви^-нием. Что сосательное движение не связано со вдохом, доказывав" простым наблюдением над актом сосания у детей. Если бы ребенок при сосании вдыхал через рот, он бы втягивал в дыхательные органы вместе с воздухом молоко и захлебывался. Всасывание воздуха при образовании щелкающих происходит не благодаря расширению л_ег-ких, а благодаря сокращению различных мускулов в полости р_та Последнее приводит к тому, что за преградой, образуемой губами или передней частью языка, воздух разрежается, а при устранении пре. грады он, врываясь снаружи, создает чмокающий или щелкающий звук. Различие между щелкающими и вдыхательными согласными отчет­ливо видно при сравнении кимографических кривых, представленяьц на рис. 26. При произнесении щелкающего согласного ротовая кри-вая резко отклоняется вниз от нулевой линии, а затем столь же резко возвращается на нулевую. При произнесении ипспирата кривая лишь постепенно возвращается на нулевую линию вместе с прекращением вдоха. Новейшие исследования фонетики южноафриканских языков

полностью подтвердили такую трактовку механизма образования щелкающих [199 и 210].

§ 108. Дыхательные согласные, как правило, образуются струей воздуха, выходящей из легких, т. е, при выдохе (экспирации), Однако возможен, хотя и крайне редко, обратный случай: когда согласные образуются струей воздуха, вдыхаемой легкими, следовательно, при вдохе (инспирации). То обстоятельство, что преобладающим типом согласных являются экспираты, находит свое объяснение в механизме дыхательного акта (см. гл. II).

⇐ Предыдущая6789101112131415Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: