 |
Стихотворение 1. Мы каемся, но бесполезно: В сердцах война и холод в нас! И понимаем лишь сейчас, Что катимся мы в жизни бездну
|
|
|
|
Стихотворение 1
Душа больна, цветы завяли
От горечи в сердцах людей.
И не пойму на склоне дней,
В какие мы несемся дали.
И все, и все мы одиноки:
Любовь и грезы, миражи,
И объяснения души,
Где счастья нашего истоки...
Мы молимся, но нас не слышат,
И каждый быть прощен бы мог,
И хоть призыв наш был неплох,
Но голос наш всё тише, тише...
Мы каемся, но бесполезно:
В сердцах война и холод в нас!
И понимаем лишь сейчас,
Что катимся мы в жизни бездну.
Мы в вечность вырваться хотели,
Душа зовет сейчас туда,
Но сколько стоило труда
И слез сердец в глухих метелях
На кораблях ума и чести,
Чтоб покорить хоть этот миг!
И мы друг друга слышим крик
О бурной и прощальной вести.
Стихотворение 2
Я не помню, когда в прошлый раз
В небе вечном я видела звезды,
Когда солнце скрывалось от глаз,
И рождались безликие грезы.
В этот час, иногда, посмотрев
В высоту, в бесконечность, в бездонность,
Ощущаешь, понять не успев,
В себе жгучий таинственный космос.
Ничего здесь уже не влечет,
Всё так просто, известно, понятно,
Только вновь тебя что-то зовет
В даль загадочности необъятной.
Может быть, там не лучше, чем здесь,
Может быть, там такие же краски,
Но пока мы не знаем, то есть
Миф о космосе, звездные сказки.
Песня
Лес
Пришла я в этот темный лес,
И здесь меня никто не слышит,
На сердце будто бы порез,
Он поднимается все выше,
К моему горлу подступил,
И слезы вдруг полились с болью!
Мой рок меня ведь не простил,
Но вот я вырвалась на волю.
Припев:
О этот темный лес, густой,
Дай мне к сосне твоей прижаться.
Ответь на мой вопрос простой:
Как мне прожить, как продержаться?
О этот милый тихий лес,
Пришла к тебе я, словно к дому,
Ведь не бывает больше мест,
Где дышишь полною свободой.
|
|
|
_____________
Пусть заблужусь я в том лесу,
Спешить мне некуда сегодня!
Я его в сердце пронесу,
Какая б ни была погода!
Услышь меня, родимый лес!
Я плакать буду пред тобою!
И как-нибудь меня утешь,
Я горе принесла с собою.
Припев.
Евгений Неспокойный (Е. И. Бурно, 1911-1994;
из рукописного сборника «У дороги»
(1988; 57-я книга))
***
Когда почуешь свою нужность,
Воспринимая не как чуждость
Ее в переплетенье дней, –
Стираются души стремленья
Уйти в конечность, в заточенье,
Где нет дыханья и идей.
И боль, заостренная в теле,
Не застревает на барьере,
Уму мешающем стяжать...
И возникает импульс светлый,
Днем окружающим согретый...
И продолжает мозг
дышать.
8 августа 1988 г.
Непрошенность
Холод собачий!
Зачем этот nonsense:
Собаки душою теплы...
Но август на даче
Нам светит в оконце
Холодною серостью мглы.
Когда же к концу
Этот месяц подходит –
На лето остался намек...
За июля жару
Нам расплата приходит...
Но мы ж не просили ее!?
19 августа 1988 г.
О. Т. (Московская обл. )
Радио
(Из дневника)
... Пила чай с мятными пряниками. Слушала «Радио России», понравилось. Нашла «Россию» на длинных волнах. Слушала и вспоминала школьные годы. Ведь это та самая радиостанция, которую я слушала всегда, когда приходила из школы, или на каникулах. Мне нравились литературные передачи, которые бывали в 13. 10 после передачи «В рабочий полдень». Я разогревала обед, обедала, мыла посуду, садилась на стол и слушала. Еще мне нравилась детская передача в 10. 10. (Ее я слушала, когда была на каникулах. ) Дома у нас было обыкновенное радио с одной программой, и мне нравилось его слушать, сидя на столе в кухне, когда я оставалась одна: родители уходили на работу, да и брат не мешал. Ещё мне вспомнилась «Пионерская зорька» в 7. 40. Мне всегда очень хотелось дослушать эту передачу, но никогда не получалось, так как я жила очень далеко от школы и выходить из дома надо было в 7. 50 на автобус. Однажды я зашла за девочкой, которая жила рядом со школой, а у нее включено радио и идет «Пионерская зорька». У меня в этот момент что-то в душе хорошее произошло.
|
|
|
А вот вечером после полуночи опять включила радио и там – передача «Четыре четверти». Боже! Да это же та самая, которую я тоже слушала раньше. Вот только мне всегда было обидно, что наше радио заканчивает говорить сразу после полуночи, когда пробьют куранты и отзвучит гимн. Но иногда, не знаю, по какой случайности, радио продолжало говорить и после полуночи. Как раз тогда и начиналась передача «Четыре четверти»: Я брала наушники и слушала, а иногда закрывала дверь на кухню, заваривала себе чай, пила и слушала радио.
Маме радио не нравилось. Она его всегда выключала и говорила мне, чтобы я не забыла выключить его на ночь, а то, говорит, оно в шесть всех разбудит. А я иногда нарочно не выключала, так как мне хотелось услышать радио именно в шесть утра. Что-то очень теплое, домашнее, согревающее я ощущала в этом. Отчасти мне поэтому нравилось ездить в деревню к тете на выходные дни. Тетя преподавала историю в школе. У нее было очень много книг. И, когда я приезжала, я сразу начинала рассматривать книги и, находя свое, читала. Вечером мы ходили в баню. Там было очень жарко и мне не нравилось. Я поскорее хотела вернуться в дом. А там у тети уже был приготовлен ужин, топилась печка, было так тепло по-домашнему и уютно. Мы ужинали, пили чай и ложились спать. А тетя – да, да – она делала то, что мне так хотелось: она оставляла радио включенным на ночь, чтобы оно заговорило в шесть утра. Но мама и тут вмешивалась, говорила, что радио нас разбудит, тем более, что в выходной день, на что тетя радио не выключала, а лишь закрывала дверь в кухню, чтобы не было слышно его утром.
27. 1. 2000 г.
Александр Павловский (Москва)
|
|
|
