 |
Взрослые дети
|
|
|
|
Из местного Проектного института Катя Зеленова вышла хмурая. Она хотела устроиться в него инженером-конструктором. При этом она знала, что здесь еще с прошлого года работают несколько ее однокурсников. И здесь отказ! Год назад, после окончания института Катя нашла работу по специальности. А недавно ее сократили без видимых причин. И тогда она направилась в Проектный институт.
Вот уже месяц Катя занималась поисками работы, а мама сопровождала ее, чтобы направлять и компенсировать ее неловкость, скованность. Антонина Васильевна обошла с Катей всю округу безо всякого успеха. Ее положение было противоестественным и потому поиски вызывали у нее мрачные эмоции. В результате мама совсем обессилела. После этого Катя по-настоящему поняла роль родителей в своей жизни и шаткость своего положения. Раньше она понимала это как-то упрощённо. Кроме того, она с горечью обнаружила, что в обществе практически нет механизма, который гарантировал бы подобающее место в нем даже людям, куда более умным и способным. Вместо него есть множество индивидуальных механизмов, действующих намного надежнее. Это – всевозможные связи и знакомства. А иногда – просто везение.
И вот теперь Катя представила, что если бы она вышла замуж, то лет через двадцать у нее самой могли быть взрослые дети. Ей бы пришлось тоже искать им, по сути дела, иголку в стогу сена. А возможностей для этого у нее было бы еще меньше, чем у ее мамы. Но все-таки сейчас, в роли дочери, Катя хотела, чтобы Антонина Васильевна содействовала ей в поисках работы. Вот такое раздвоение возникло у нее. Катя смогла сделать из этого только один вывод: раз жизнь так устроена, то не стоит заводить семью. Во всей этой истории только одно было хорошо – что Катя вовремя задумалась над такой проблемой. Иначе она поняла бы это только через несколько лет.
|
|
|
А могла бы Катя жить непритязательно (так же, как растет трава), ничем не беспокоя своих родителей? Многие люди могли бы, только не она. Кате от природы не давалось уживаться с людьми и располагать их к себе. Она знала, что, перейдя на простую работу, неизбежно окажется последней среди сотрудников, даже если у них не будет образования. То, что есть у них, например, бойкость, ловкость, нет у нее. А абстрактные способности, не связанные с жизнью, там не нужны.
И не только поэтому Катя рвалась устроиться по специальности, но еще из-за «принципа». Было обидно смотреть, что интересную и квалифицированную работу выполняют те, кто имеет меньше способностей и не любит работать.
В Тресте «Спецсельстрой», с которым Катя была немножко связана в первый год своей работы, главный специалист Буров сказал, что согласен взять ее инженером по сметам. На следующий день, когда Катя пришла в Трест, чтобы подписать заявление, оказалось, что он уже досрочно ушел в отпуск. А начальник Треста не подписывал ей заявление без Бурова. Его адрес на работе не знали, он недавно переехал в г. Химки. Антонина Васильевна сказала Кате: «Поедем! » И часа через полтора они уже были в Москве. Зашли в отделение милиции и там узнали новый адрес Бурова через ЦАБ. Под вечер они уже были у него дома. Приняла их жена Бурова, а сам он скоро должен был прийти. Анна Петровна сказала Кате:
– Значит, про тебя говорил мне вчера Алексей Николаевич? О том, что взял бы тебя, если бы был дефицит специалистов. А в данном случае у него будет много проблем, ведь ты не сработаешься с коллективом. Я даже просила его, чтобы он пошел тебе навстречу.
Вскоре пришел сам Алексей Николаевич Буров и удивился, увидев Катю, да еще с матерью. Он сказал:
|
|
|
– Сегодня я был у своего сына в интернате. Даже отпуск взял, досрочно из-за него. Ятоже многое хотел. Хотел, чтобы он учился в нормальной школе и стал бы, к примеру, профессором филологии. А мне говорят: «Нет, голубчик, нельзя, видите, какой он у вас».
Его жена даже всплакнула и сказала:
– Вот Валера вырастет, выйдет из интерната и лет через пять нам предстоит то же самое. Мы его будем куда-нибудь предлагать, а нам скажут: «Вы его породили, вы с ним и работайте».
Катя с недоумением спросила у Бурова:
– Алексей Николаевич, разве я не могу работать по специальности? Вы же вчера говорили, что подпишете заявление.
– Те, кто знает тебя с прошлого года, – ответил Буров, – говорили, что ты не имеешь органической связи с людьми. Наши сотрудники тебя не воспримут. Их и так трудно заставить хорошо работать, а тогда у них найдется удобная отговорка для меня: «А кого вы набрали в Трест? » Вот научишься понимать людей, тогда дадим тебе квалифицированную работу.
Кончился этот разговор тем, что Буров предложил Кате работу фотографа. И она после недолгих размышлений согласилась. Надеялась, что хоть со временем здесь увидят ее профессиональные качества. И года через два ее перевели в инженеры, в одно из подразделений Треста. Теперь Катя не так остро переживала свою неловкость. Ведь по работе ей требовалось делать то, чего не все могут делать. И она теперь могла к чему-нибудь стремиться. Появились надежды.
На новом месте Катя быстро втянулась в работу. Но дружбы ни с кем завести ей не удалось. В отделе с ней работали несколько человек. Из них особенно выделялись Эльвира Михайловна Трещоткина и Наташа Горенко. Эльвире Михайловне было 45 лет. Она отличалась большим любопытством, все про всех знала, обо всем судила, не умолкала целыми днями. Про некоторых людей она говорила такое, что белое уже казалось черным. Послушав эти разговоры, Катя даже стала подозревать, что Эльвира два года назад рассказывала Бурову про нее. Тогда она уже знала Катю. А в первый год работы на новом месте часто бывало, что, заметив ошибку в Катиных чертежах, она кричала, и ее голос начинал звенеть. И еще Эльвира не стеснялась задать любому человеку любой вопрос.
Другой сотруднице, Наташе Горенко, было двадцать лет. Она приехала в Щелково из Кубанского города Ейска. Многие удивлялись, отчего она променяла Азовское приморье на обычный подмосковный городок: Живет далеко от родителей, постоянно меняет частные квартиры. А она, вслед за своей старшей сестрой, решила жить самостоятельно. Наташа словно привезла с собой дыхание приазовских степей. Ее черные глаза блестели, а щеки были такие румяные, хоть зажигай от них свечку. Любое дело горело в руках у Наташи, только не учеба в институте. Два года Катя по ее просьбам решала ей задачи, делала контрольные задания – и по математике, и по другим предметам. Когда Наташа была на третьем курсе, из Мариуполя приехал ее жених и она вышла замуж. Через год у них родилась дочка с дефектом от природы. Все понимали, почему это случилось. Весь предшествующий год Наташа хлопотала о получении жилья, обустраивала новую комнату. Работала и все это время ездила в институт в Москву. Спала только часа по три в сутки. Эльвира Михайловна теперь стала поговаривать: «Скоро робят – слепых родят». А раньше, между тем, она всегда хвалила Наташу за бойкий нрав и никогда не давала ей никаких советов, как старшая возрастом.
|
|
|
Иногда в отдел, где работала Катя, приходил Буров. Он, как главный специалист, бывал во всех подразделениях Треста. Приходя, обычно заводил разговоры о жизни и о своем сыне. Ни для кого уже не было секретом, что сын у него болен. Эта болезнь и на него самого наложила отпечаток; Он терпеть не мог будущих матерей и скидок для них не делал. Как и всех остальных, он посылал их делать измерения даже на верхних площадках оборудования. И еще он любил повторять им: «Какие могут быть дети; если скоро дышать станет нечем! »
Как-то раз, лет через шесть после того памятного разговора о трудоустройстве, Буров в очередной раз пришел в отдел, чтобы проверить чертежи, Эльвира Михайловна стала расспрашивать его про сына, сама при этом поглядывая на Катю.
– Зачем она смотрит на меня, – подумала Катя, – у нас в семье все по-другому. Если что-то и было, то всего лишь домашние споры о трудоустройстве во время поисков работы и ожидания места по специальности. А Эльвира сама разве не мешала моему трудоустройству?
|
|
|
Тем временем Алексей Николаевич отвечал Эльвире:
– Валера уже закончил школу-интернат. Но с годами он становится все хуже и хуже. Теперь он уже бьет свою мать!
– За что? – удивились женщины.
– Наверное, за то, что она его родила, – ответил Буров.
– Вот уж поистине шекспировские страсти, – сказала Зинаида, невысокая, худая женщина, большая любительница художественной литературы. – Вначале мы за них решаем роковой вопрос – быть или не быть? А потом они вырастают и задают нам жара. Много в жизни таких, как Митрофанушка из «Недоросля».
– Мой Валера не хотел быть «Митрофанушкой», – решил заступиться за сына Буров, – он уже пробовал работать. Жена постаралась, достала для него «чистые» документы. Весь март он проработал продавцом в магазине. К этому времени все успели заметить у него разные причуды. И директор его уволил через месяц.
Катя задумалась о том, какие непонятные бывают люди. Вот Буров не дал ей квалифицированную работу шесть лет назад. А разве от этого стало лучше ему или его сыну? Бессмысленность в чьих-нибудь поступках всегда раздражала Катю. Если у него сын не оправдал надежды, то разве он компенсирует это тем, что помешает кому-то другому состояться в жизни? Почему его не радует, чтобы хоть кому-нибудь стало хорошо? И тем более – ей, испуганной еще в трехлетнем возрасте и потому немного заторможенной. Разве тогда не появилась бы у Бурова утешительная мысль, что и его сыну кто-нибудь не откажется помочь? Катя настолько погрузилась в эти мысли, что не сразу услышала, как ее уже третий раз зовут к телефону.
Года через два, во время коллективной поездки на техническую выставку, она, идя по аллее, услышала оклик: «Катя, постой! » Остановилась, увидела на соседней дорожке Анну Петровну, жену Бурова. Ее голова была забинтована. Катя сразу догадалась, что это – дело рук ее Валеры.
– Ты пополнела, – заметила Анна Петровна.
– А была ли я худой? – ответила Катя. – Разве только в тот год, когда искала работу.
Они постояли, немного поговорили.
– Замуж еще не вышла? – спросила Анна Петровна. Услышав, что нет, она обрадовалась и стала приглашать ее к себе домой. При этом говорила, что Валера исправился, пошел работать. А разница в возрасте десять лет – это не так уж много. Выходит, – решила Катя, – уже наступило то время, про которое говорила Анна Петровна тогда, в Химках. Теперь ей приходится куда-нибудь и лично кому-нибудь предлагать своего сына.
После выставки ее сослуживцы разошлись по своим делам. Из центра Москвы Катя решила добраться до своего вокзала пешком, чтобы прогуляться. Шла по незнакомым местам, переулкам, и думала о том, что знает уже много случаев, когда люди, имеющие заметные недостатки, плохо относятся со своими родителями (или даже с супругами), причем любящими их. На первый взгляд это было необъяснимо, но повторялось в жизни спостоянством, доказывающим закономерность. Неужели это является стихийной, неосознанной местью за отвержение их обществом? Почему для некоторых семей недоступны даже те лоскутки счастья, которые согласилась им оставить природа? Например, радости, исходящие от взаимного родства.
|
|
|
Катя видела, что в жизни есть такие проблемы, которые существуют в скрытом виде; и потому кажется, что их нету. Оттого и решения этих проблем тоже нет. И ей казалось, что если проблема появляется и становится видимой, значит, должно появиться и ее решение.
Январь 2000 г.
Александр Соколов (Москва)
|
|
|
