 |
Глава 13. Dream Theater
|
|
|
|
Глава 13
So much uncertainty
I don't like this feeling
I'm sinking like a stone
Each time I try to speak
There's a voice I'm hearing
And it changes everything
Watch me
Crawl from the wreckage
Of my silence
Conversation
Failing
Dream Theater
Оказавшись на улице, Гермиона на несколько секунд подставила лицо солнцу. Все эти дни стояла на удивление прекрасная погода. Солнечный свет и свежий воздух немного приободрили ее, и она несколько увереннее шагала рядом со Снейпом, автоматически замечая, как оборачиваются на них прохожие. Он уже не летел вперед, а намеренно сбавил скорость, давая ей возможность идти бок о бок с ним. Они прошли почти всю улицу, до здания колдовского банка Гринготтс, и вошли в просторный, облицованный дорогим мрамором холл. Гермиона подняла голову, посмотреть на купол, который они с Гарри и Роном обрушили, когда улетали на драконе. Купол уже починили. Вообще в банке очень быстро устранили все разрушения, мраморные полы сияли, мебель и перила из дорогих пород дерева начищены до блеска. Гоблины снова погрузились в свою привычную работу. Ручеек посетителей, протекавший от двери через весь холл, разбивался о внушительные столы на отдельных волшебников и волшебниц, спешащих по своим делам.
Снейп с Гермионой остановились у одного из столов, где Снейп предъявил свой ключ от сейфа и заказал дубликат для Гермионы. Затем, оставив ее дожидаться в холле, он в сопровождении одного из гоблинов отправился в свое хранилище. В ожидании его возвращения, борясь с внезапно подступившей тошнотой, Гермиона, погруженная в свои мысли, направилась к широкой белой мраморной скамье для посетителей, стоявшей у стены.
– Гермиона! Гермиона, это ты?
Она обернулась, услыхав знакомый голос, и буквально просияла. От двери к ней, улыбаясь от уха до уха, спешил Гарри. За ним с насупленным видом шел Рон Уизли. От радости, что в этот нескончаемо долгий и трудный день произошло хоть что-то хорошее, Гермиона бросилась другу на шею.
|
|
|
– Гарри! Я так рада тебя видеть! Привет, Рон, – выпустив Гарри, она улыбнулась Рону, а затем, несмотря на его хмурый вид, обняла и его тоже. Гарри, глядя на нее с нескрываемым любопытством, буквально засыпал ее вопросами:
– Куда ты пропала, Гермиона? Я приходил в «Котел» вечером, посмотреть, как ты, но Том сказал, что ты съехала… Мы искали тебя, были у Невилля и у Луны, и даже в Хогварце. Профессор Макгонаголл сказала, что ты, возможно, в Мунго, но там тебя тоже не оказалось… Ты знаешь, что Снейпа выписали? Где ты сейчас остановилась?
– Ну, – замялась Гермиона, нервно поглядывая на Рона, – я остановилась в… в Кокворте. У знакомых, – она немного натянуто улыбнулась. – А что вы тут делаете?
– Ну а что еще можно делать в банке? – удивился Гарри, по-прежнему не отрывая от нее глаз. Похоже, результат визуального осмотра его устраивал – подруга выглядит вполне здоровой и даже улыбается, значит, дела, видимо, не так и плохи. – Я пришел за деньгами. Мне нужно купить кучу всего для обучения… ну… ты знаешь. В штабе. А ты? Хочешь устроиться сюда на работу?
– Да нет, – протянула она, краснея и продолжая смотреть мимо Гарри на Рона. Она не знала, как отвечать на все эти вопросы. Только не при Роне. – Так, просто зашла…
Ничего вразумительного в голову не приходило. Сказать правду не поворачивался язык. А врать не хотелось. Если бы Гарри был один… Может, она сумела бы донести до него все то, на что ей в итоге пришлось согласиться. Но при Роне она боялась даже открывать рот. Он вряд ли окажется столь же понимающим. «Возможно, это потому, – вдруг подумалось ей, – что Гарри всегда был мне только как брат, он никогда не рассматривал меня как потенциальную подружку. И только поэтому ему проще принять то, что произошло. А вот Рон…»
|
|
|
Сердце в груди мучительно сжалось. Она так обрадовалась, увидев Рона, что даже не подумала о том, что скажет ему. Особенно после того, как они разошлись в прошлый раз, когда она, собрав свои вещи, убежала из Норы. После его обидных, колких слов. После этих гадких статей в «Пророке».
Словно в довершение к этой и без того «прекрасной» ситуации, у ее ног проскрипел голос:
– Ваш ключ, миссис Снейп!
Гермиона густо залилась краской. Пока она раздумывала над возможными ответами, к ней подошел гоблин в красной униформе банковского служащего. Он протягивал ей дубликат ключа от сейфа Снейпа.
– Спасибо, – с трудом выдавила она, принимая ключ из его крючковатых пальцев с длинными когтями. Гоблин, выполнив свое назначение, развернулся и ушел к своему рабочему месту.
Гермиона оглянулась на своих друзей. Гарри и Рон стояли с открытыми ртами, уставившись на нее так, словно увидели впервые. И молчали.
– Миссис Снейп, значит, – первым нарушил молчание Рон. Его лицо резко пошло багровыми пятнами, в глазах появился недобрый блеск. – Значит, мистер и миссис Снейп пришли в банк уладить формальности? Ты получила ключ от семейного хранилища. Поздравляю! – с каждым последующим словом его голос неудержимо менялся, приобретал зловещую хрипотцу и все больше холодел. Гарри растерянно смотрел то на него, то на Гермиону. Он всегда терпеть не мог, когда они начинали выяснять свои отношения при нем. Ему было неловко, что он слышит какие-то уж слишком личные подробности, тем более, что ему вечно приходилось выбирать, на чью сторону встать. И Гермиона должна была бы помнить, что чаще всего он принимал ее сторону, невзирая на то, что он был мальчишкой, и понять Рона ему было куда проще. Но она не вспомнила. Она вообще не могла сейчас думать связно. На нее снова накатила паника. Рон, сжимая кулаки, начал подступать к ней. Она попятилась от него. Тошнота вдруг усилилась, к ней добавилось головокружение.
– Рон, – наконец, вмешался Гарри, очевидно, все-таки улавливая ее состояние. – Рон, мне кажется, нам сейчас лучше уйти. Слышишь, дружище? Успокойся.
Он принялся осматриваться по сторонам, словно кого-то искал. Затем, увидев, что на Рона его слова не возымели никакого воздействия, схватил его за плечо и потащил в сторону от Гермионы:
|
|
|
– Рон, успокойся, давай отойдем. Не нужно устраивать сцен, на нас все пялятся. Ты хочешь, чтоб Скитер и о тебе написала какую-нибудь гадость?
Похоже, напоминание о спецкоре «Ежедневного пророка» привело младшего Уизли в чувство. Еще бы. Кому охота читать про себя откровенную грязь… Не отрывая взгляда от застывшей на месте Гермионы, он, наконец, поддался тянувшему его за плечо Гарри и поплелся за ним. Гермиона в отчаянии смотрела, как они уходят от нее как от зачумленной.
– Встретили старых друзей? – раздался за плечом такой ненавистный сейчас голос. Она отвела глаза от Рона и обернулась. Снейп неслышно подошел сзади и теперь стоял в шаге от нее. Сколько и чего он видел и слышал? Еще одна капля в и без того переполненную чашу позора.
– Да, – горько улыбнувшись одними уголками губ, ответила она, – старых… друзей.
На нее снова накатил приступ дурноты. Покачнувшись, она поднесла руку ко лбу. Снейп проследил за ее движениями, но никак не отреагировал.
– Если вы закончили вашу беседу, нам следует поторопиться… Идемте, Гермиона. И дайте мне руку.
Не дожидаясь ее разрешения или ответного действия, он сам крепко схватил ее за руку и повел к выходу. Едва переставляя ноги, она пошла следом, изо всех сил стараясь сдержать тошноту, идти ровно и поспевать за ним, но ноги отказывались ей повиноваться. Она споткнулась раз, потом еще раз, и еще.
– Да что с вами такое? – Снейп обернулся и подхватил ее за талию. И вовремя. Если бы он этого не сделал, она упала бы прямо на мостовую. У всех на виду. За мгновение до полного провала в темноту она успела увидеть над собой бледное лицо Снейпа и услышать голос Рона, звавшего ее откуда-то издалека.
Открыв глаза, Гермиона обнаружила, что лежит на уже знакомом ей диване в гостиной, от пола до потолка заставленной книгами. Диван был придвинут ближе к камину. В камине потрескивал огонь, распространяя какой-то слабый запах… что-то, напоминавшее сушеную мяту. Дверь на кухню была открыта, но там было темно, и в комнате царил полумрак. Она неловко провела руками вдоль своего тела под пледом, которым была укрыта. Вся ее одежда на месте, кроме туфель. Лежать было довольно уютно. Тошнота исчезла, головная боль прошла. Гермиона попыталась приподняться и сесть. Кажется, этого делать пока не стоило – при малейшем физическом усилии головокружение тут же возвращалось. Она снова откинулась обратно на подушку.
|
|
|
– Вы очнулись, – услышала она непривычно мягкий голос. Ну ведь может же… может говорить спокойно и даже почти ласково. Почему тогда вечно рычит и язвит, словно подсознательно ждет от окружающих нападения или неповиновения? Снейп, кажется, стоял где-то у нее в изголовье, и она не заметила его сразу. Он обошел диван, взял из угла комнаты стул и сел перед ней:
– Не вставайте сейчас. Постарайтесь успокоиться и расслабиться. Как вы себя чувствуете?
«Ишь ты, какой заботливый…».
– Что со мной? – Гермиона закрыла глаза, чтобы не видеть его лица. Ей было непривычно и странно видеть его обеспокоенным. А он явно был обеспокоен.
– Это последствия легилименции, – он всунул ей в руки маленький стаканчик. – Выпейте. Это Умиротворяющий бальзам. Я так понимаю, вы впервые подверглись этому заклинанию?
– Да, – не открывая глаз, ответила Гермиона. Помедлила, прежде чем выпить содержимое стаканчика – вдруг там еще какая-нибудь гадость. Сладковатая сиропообразная жидкость, сильно пахнувшая мятой, действительно оказалась успокоительным. – Но два года назад вы применяли его к Гарри. Он, конечно, жаловался на самочувствие. Но в обмороки не падал.
– Это потому, что Поттера я пытался обучать. А вас… Вас я допрашивал, – ровно произнес Снейп. Гермиона открыла глаза и встретилась с ним взглядом.
Пожиратель смерти.
Самый сильный окклументор Ордена Феникса. До того сильный, что его не раскусил даже Вольдеморт. А ведь Вольдеморт был необычайно могущественным легилиментором. От него ничто не укрывалось.
А вас я допрашивал.
Чудовище.
– Вы обещали больше так не делать, – беспомощно пролепетала она, не имея сил даже возмутиться как следует.
– Обещал. И больше не стану, – подтвердил Снейп. –Как вы себя чувствуете сейчас?
– Вроде ничего. Голова только кружится. Когда это пройдет?
– Вам нужно выспаться. Я бы дал вам чего-нибудь тонизирующего, но тогда вы вряд ли сможете заснуть. Поэтому полежите еще немного здесь, а потом, если не сможете идти, я помогу вам добраться до кровати.
– Нет! – Гермиона опять закрыла глаза, только бы его не видеть. Не видеть эти поджатые, чуть искривленные губы, эти пронизывающие черные глаза, не видеть, как он хмурится. – Я не хочу вашей помощи. Я сама…
|
|
|
Снейп несколько секунд смотрел ей в лицо, затем вдруг слегка улыбнулся:
– О, Мерлин, да не будьте вы ребенком. Вам хочется упасть с лестницы? Или снова спать в гостиной? Не лучшее время демонстрировать упрямство. Лежите. Я принесу вам воды.
Поднявшись, он ушел на кухню. Гермиона слушала, как он шуршит там чем-то. Через минуту он вернулся, неся стакан воды и плитку шоколада в яркой обертке. Она уже пробовала такой, когда их отпускали в Хогсмид по выходным. Но не помнила, чтоб на кухне был какой-то шоколад. Там вообще ничего не было с утра – она доела последнюю овсянку на завтрак. Наверное, он принес с собой. Она приподнялась с подушки, приняла у него стакан и шоколад, но съесть смогла лишь кусочек. Ее совсем разморило, и она поудобнее свернулась на подушке, закутываясь в плед. Глаза закрывались сами собой, до того ей хотелось спать.
– Гермиона, пойдемте, я отведу вас в вашу комнату, – услышала она сквозь мягко обволакивавший ее сон.
– Не хочу… не пойду… там так мрачно… и нет зеркала, – пробормотала она и крепко уснула.
Северус некоторое время стоял над ней, рассматривая этот столь неожиданный итог сегодняшнего дня. Она так быстро провалилась в сон, что он даже не успел ответить на ее последние слова.
«Мрачно и нет зеркала, значит? Какая же она еще девочка…»
Эта мысль его одновременно и встревожила, и смутила. Девочка и есть. Хоть и совершеннолетняя. Он уже корил себя за то, что утром не сдержался и так грубо вломился в ее память, даже не пытаясь смягчить удар. Наверное, можно было этого и не делать – она сама бы рассказала ему все в подробностях, и наверняка даже в таких, которые его не касались. Но он был зол. Зол на нее, на Дамблдора, на министерство, на Орден Феникса, на Скитер. Вообще на весь мир. И в первую очередь на себя самого – что вот так поддался какой-то секундной слабости. Ему попросту навязали девчонку этаким бонусом к спасению. Но никто даже не подумал спросить, чего в той ситуации хотел он сам. Впрочем, он-то тоже хорош… Ему и в голову не приходило, что все это свершилось под воздействием Дурманящей настойки. Надо отдать Нарциссе должное – с некоторыми зельями она справлялась прекрасно. Додуматься же – подсунуть девчонке сборник старых судебных протоколов, пропитанный дурманом, да еще завязать эту магию на него!
«Да ладно, – раздался тихий, гаденький голосок где-то глубоко внутри, – можно подумать, ты сам не проворачивал таких интриг, что у любого порядочного человека давно бы волосы дыбом встали. И нечего валить все на Дамблдора. Сам проворачивал, без сторонних подсказок и приказов».
В том-то и дело, что проворачивал. Еще и похлеще.
Вопрос в том, как ему действовать дальше.
Северус отошел от дивана, чтобы не потревожить свою теперь уже жену, и неслышно уселся в свое излюбленное кресло у камина.
«Что мы имеем? Первое – мне никуда от нее не деться. Любой возможный выход из этой ситуации запустит действие заклятия, и мы оба можем погибнуть. В довершение ко всему, за мной будет следить Шеклболт. Малейший прокол с моей стороны, хоть где, хоть в чем – меня снова арестуют. Или просто убьют, чтоб не возиться. Я не могу с ними тягаться. Во всяком случае, пока не могу.
Второе – меня за эти несколько дней оклеветали и оболгали так, что найти приличную работу сейчас будет крайне трудно. А работу я найти обязан. Денег в сейфе не так много, чтобы позволить себе не работать. И где я буду ее искать? Можно обратиться к Слагхорну, как бы мне ни был противен этот старый тюфяк. И есть еще Макнейр. Возможно, больнице понадобятся лекарства…»
Он откинулся затылком на спинку кресла, глядя в потолок. Девчонка уже более-менее навела в доме порядок, он не мог не обратить на это внимание. Но вот про паутину на потолке забыла.
Есть и третье. Если она спасла его исключительно под воздействием зелья, значит, теперь, когда зелье выветрилось, он ей просто противен. И это тоже придется учитывать. Он помнил ужас на ее лице, когда он заговорил о консуммации их брака. У нее наверняка были какие-то свои планы на жизнь после войны, он видел кое-что в ее воспоминаниях. И когда эти планы рухнули, она будет злиться, депрессить и обвинять всех, кто был к этому причастен. По крайней мере, первое время. Он с подобным уже сталкивался, и не раз. В таком возрасте девушки в принципе склонны во всем видеть драму.
Ладно. Если она и впрямь ненавидит его – он это переживет. Опять же, не впервой. Но он дал ей слово сегодня, что позаботится о ней. И о том, чтобы ей здесь было максимально комфортно. Если они сумеют относиться друг к другу хотя бы без открытой неприязни, возможно, все будет не так и плохо. Она неглупа, если не принимать во внимание эмоции (он знал по себе, что эмоции – дело преходящее и таки поддающееся контролю, если работать над этим должным образом). На всем курсе только ей каждый раз удавалось практически безупречно выполнять задания в классе зельеделия. Порой он мысленно делил первое место между ней и Малфоем. Но поблажек не делал никогда. Еще чего. От других преподавателей он знал, что она столь же прилежна и в остальных предметах. Хорошо сдавала экзамены. Наверняка захочет еще чему-то учиться, не закончила же последний курс, пока моталась с Поттером и Уизли черт знает где. Вот, опять же, подготовила дом к его приходу, старательно вымыла и вычистила все, что могла, хотя он не просил ее это делать. Он запретил ей заходить в его комнату, но она успела там побывать до его запрета, и он заметил, что она вычистила и его одежду в шкафу. Даже постель перестелила. И больше ничего не тронула. Все его вещи лежали там же, где он их оставил.
Просто без пыли.
Что она там пробормотала? Зеркала нет?
Девчонки.
Снейп слегка улыбнулся самому себе. Бросил взгляд на часы. Надо же, как поздно.
Надо ложиться спать. Волнений на сегодня и так было достаточно.
Он тихонько поднялся на ноги и, неслышно ступая, отправился к себе в комнату. На лестнице оглянулся на спавшую на диване Грейнджер. Посапывает, завернувшись в плед как в кокон. К утру ей будет значительно лучше. А уж в остальном… В остальном он постарается вести себя осмотрительнее.
|
|
|
