 |
Глава 51. Def Leppard
|
|
|
|
Глава 51
Can't take away the scar you left behind
How do you cry
When you've run right out of tears
You justify
But the pain won't disappear
Def Leppard
Гермиона сидела за обеденным столом на своей кухне. Перед ней стояла открытая совиная клетка, где Гестия чистила перья, выжидающе поглядывая на хозяйку. Гермиона же смотрела на маленький свиток пергамента, лежавший на столе, и напряженно размышляла. Надо решиться. Она все продумала, вроде бы все просчитала. Попросила у Гарри плащ на несколько дней, выяснила расписание дня миссис Тонкс, благо та была аккуратна, и все ее действия в течение дня были вполне предсказуемы.
Она должна отомстить Нарциссе за свои слезы. Но как и чем? Миссис Малфой была достаточно неуязвима, и рычагов воздействия на нее – таких, которые доставили бы ей какие-то серьезные неудобства – Гермиона так и не обнаружила. Единственное слабое место Нарциссы – ее семья. Люциус и Драко. Но как это можно использовать?
Никак.
Неожиданная идея возникла, когда Гермиона увидела в кабинете детскую фотографию сестер Блэк. И она убедила себя в том, что другого больного места у Нарциссы она не найдет. Если миссис Малфой держит это фото на столе в своем кабинете, значит, для нее это важно. И чтобы отомстить, нужно аккуратно и постепенно прощупать, насколько эта брешь уязвима.
Пока шли праздники, Гермиона напросилась в гости к миссис Тонкс с Гарри и Джинни, они ходили туда вместе, поздравляли с Рождеством, играли с маленьким Тедом, пили чай. Гермиона из разговоров поняла, что Тонксы живут очень уединенно, кроме Гарри и Джинни к ним никто и не приходит, и хоть вокруг дома и стоит антиаппарационный купол, каминная сеть подключена, и дом не закрыт от посещений. Гермиона попыталась было завести разговор о родственниках хозяйки, но сразу поняла, что это была плохая идея. Миссис Тонкс держалась вежливо, но несколько отстраненно. Гермиона чувствовала, что именно является причиной этой отстраненности, но Джинни успокоила ее: мол, миссис Тонкс всегда немного странная и не очень компанейская. Ее дочь Нимфадора была совсем не такая – веселая, смешливая, открытая, что, впрочем, было не слишком удивительно для метаморфомага. Такие способности шли рука об руку с чувством юмора.
|
|
|
«Ты отвлеклась, Грейнджер, думай».
Для начала надо устроить им встречу. И посмотреть на реакцию Нарциссы. А потом она придумает, как действовать дальше. Но как эту самую встречу устроить? После длительных раздумий и перебирания различных вариантов Гермиона решила вызвать Нарциссу на разговор, дав ей адрес дома ее сестры. Адрес наверняка будет Нарциссе незнаком. А вдруг Нарцисса окажется слишком осторожна и не придет по незнакомому адресу? «Нет, вряд ли она будет ждать подвоха, – тут же успокоила себя Гермиона. – Она вообще меня всерьез не воспринимает, только лишь как приложение к Северусу, а, значит – расслабится».
Итак, пора действовать. Сначала устраиваем им встречу. И потом смотрим по ситуации.
Гермиона решительно встала из-за стола и привязала свиток к лапке Гестии:
– Гестия, отнеси записку Нарциссе Малфой. Ответа не жди.
*****
Выйдя из камина в доме миссис Тонкс, Гермиона посмотрела на часы. Если не произойдет ничего непредвиденного, то Нарцисса прибудет через пять минут. И в это же время миссис Тонкс должна вернуться с прогулки. Они обязательно должны столкнуться в этой гостиной. Разумеется, Нарцисса может и проигнорировать записку, но что-то подсказывало Гермионе, что она все же придет. Гермиона убрала с камина плошку с летучим порохом, накрылась плащом Гарри и, встав в дальнем углу комнаты за диваном, стала ждать.
|
|
|
Нарцисса прибыла вовремя. Выйдя из камина, она небрежно стряхнула с рукава пепел и огляделась. На ее лице сначала появилось недоумение, затем некоторое любопытство. Она сделала несколько шагов по комнате, прислушиваясь, потом, видимо, поняв, что попала совсем не туда, куда рассчитывала, достала из кармана палочку.
«Чего испугалась? – мстительно подумала наблюдавшая за ней Гермиона. – Не бойся, никто тебя не съест, малыш Тедди больше пошел в маму. От вервольфа в нем почти ничего нет».
Нарцисса огляделась еще раз и попыталась дезаппарировать. У нее ничего не вышло. Нахмурившись, она шагнула к камину, но и летучего пороха в поле зрения не оказалось. На ее лице отчетливо отразилось беспокойство. Она развернулась к выходу, явно намереваясь покинуть незнакомый дом до того, как с кем-либо тут встретится.
Снаружи послышался шорох, дверь распахнулась, и в прихожую боком вошла миссис Тонкс, держа на руках уснувшего на прогулке Тедди. Поначалу она не заметила стоявшую посреди прихожей гостью. Неловко развернувшись со своей ношей, она плечом прикрыла открытую дверь. И замерла, увидев застывшую как статуя Нарциссу.
– Цисси?! – ошеломленно и несколько испуганно воскликнула она. Нервно глянув на спящего ребенка на руках, она торопливо исчезла в соседней двери, видимо, детской или какой-то другой комнаты, чтобы уложить малыша.
Нарцисса осталась стоять. Гермиона видела ее со спины и не могла оценить выражение ее лица, но по напряженно выпрямившейся спине и нервно сжатым рукам она поняла, что миссис Малфой далеко не всегда так невозмутима, как хочет казаться.
Миссис Тонкс вернулась буквально через минуту и, бросая на миссис Малфой косые взгляды, тихонько закрыла дверь в комнату. Пройдя мимо Нарциссы и встав у камина, она смерила ее надменным взглядом. И эта надменность сразу показала, что эти две женщины – родные сестры. Они не были похожи внешне, но схожесть походки, осанки, формы рук была несомненна, а выражение лиц довершило впечатление.
– Так и будешь стоять истуканом, Цисси? Садись, раз уж пришла.
Нарцисса развернулась и, по-видимому, взяв себя в руки, села на указанное миссис Тонкс кресло.
– Здравствуй, Энди, – нерешительно произнесла она, кажется, все еще пребывая в шоке от неожиданности.
|
|
|
– Что тебе нужно? – холодно спросила Андромеда Тонкс, усаживаясь в кресло напротив и пытливо изучая ухоженное лицо сестры. – Как ты здесь очутилась?
Но Нарцисса Малфой, наверное, не была бы собой, если бы ощущала растерянность дольше трех минут. Она окончательно справилась с удивлением и, сделав логичный вывод, что опасных сюрпризов ей, скорее всего, ждать не следует, немного расслабилась.
– Это твой дом? – ответила она вопросом на вопрос. – А что за ребенок?
– Мой внук. Сын Нимфадоры и Ремуса Люпина. Только не говори, что ты не слышала о нем. Вы же прислали мне прОклятый громовещатель. Очень… милый подарок от любящих сестер.
– Я… я ничего такого не посылала, – снова растерялась Нарцисса.
Андромеда пожала плечами, и Гермиона в очередной раз отметила некое неуловимое сходство между сестрами. Тон голоса, мимика, непроизвольные движения… На первый взгляд эти две женщины были совершенно разными: белокурая, белокожая, голубоглазая Нарцисса и смугловатая, темноволосая, темноглазая Андромеда, которая внешне больше походила на Беллатрикс. Но когда они двигались, их родство сразу становилось очевидным.
– Ну, значит, это Белла решила поздравить меня со свадьбой моей дочери. Странно, что ты не присоединилась к поздравлениям… на тебя непохоже. Что тебе нужно?
– Энди… я не хотела…
– Что «Энди»? – в голосе миссис Тонкс послышался металл. – Отец умер семнадцать лет назад. Я узнала об этом из газет. Вы даже не написали мне об этом. Двадцать семь лет. Двадцать семь лет я не получала от вас ни строчки, кроме проклятия в громовещателе после свадьбы Нимфадоры. Ты… вы с Малфоем… служили этому безумному маньяку, поддерживали его идеи приоритета чистой крови. Дружки твоего мужа убили Теда за то, что он грязнокровка, убили мою единственную дочь и ее мужа, оставив моего внука сиротой. Оставили меня бездетной вдовой с ребенком-сиротой на руках.
Миссис Тонкс сделала паузу, нервно заломив пальцы, поднялась с кресла и отошла к окну. Теперь она стояла почти вплотную к невидимой Гермионе, не дышавшей под плащом, и та видела бледное, напряженное лицо Андромеды Тонкс, обрамленное каштановыми, уже начавшими седеть волосами. Нарцисса не шевелилась в своем кресле, напряженно выпрямив спину и так же, как Андромеда, заламывая руки.
|
|
|
– Ты прекрасно понимала последствия своего выбора, выходя за Тонкса, – голос Нарциссы был спокоен до неприличия. – Белла тебя предупреждала, уговаривала. Она до конца жизни крайне нервно реагировала на любое упоминание о тебе. Ты, Андромеда Блэк, дочь древнего знаменитого рода, опустилась до такого мезальянса. Мама не пережила твоей выходки, отец и Белла тебя так и не простили… Ты плюнула нам всем в лицо, сделав такой выбор. Но не стоит думать, что все эти годы без тебя мы прожили абсолютно безмятежно.
– Я любила своего мужа, – с вызовом ответила ей сестра, поворачиваясь к ней лицом. – Я прожила почти тридцать лет в счастливой и любящей семье. А вы – не хотели моего счастья. Еще бы, вам хотелось бы выдать меня за какого нибудь чистокровного чурбана. Кажется, отец сватал мне этого недоумка Гойла? Ответь мне, Цисси, разве вам с Беллой не было противно, когда вас выдавали замуж словно племенных тестралов, глядя исключительно в родословную? Вы хотели этих союзов и этих мужчин? Я, знаешь ли, просто хотела остаться человеком.
– Я счастлива с Люциусом, – пожала плечами Нарцисса. – Любовь не всегда рождается на небесах. Энди, это бессмысленные препирательства. Ты прекрасно осознавала, что семья не примет твоего магглорожденного мужа. Ты сделала свой выбор. На что ты жалуешься?
Глаза Андромеды сузились, и она вдруг зашипела точь-в-точь как Белластрикс Лестранж. У Гермионы по спине пробежали мурашки от невольного ужаса, разом поднявшегося из глубин ее памяти и всколыхнувшего душу.
– Какая же ты лицемерка, Цисси! Это ты сейчас мне про семью говоришь? О семейных ценностях и непринятии грязнокровок? Значит, помочь своей сестре спрятать мужа и дочь от прихвостней Вольдеморта – это нарушение семейного кодекса Блэков? Или Малфоев? А ведь ты могла помочь! Ты и твой Люциус могли сделать так, чтобы Теда не преследовали и не вынудили его бежать из дома! Чтобы его не убивали! Хотя бы арестовали, но оставили в живых! А сейчас, когда ветер переменился, я во всех газетах вижу, как ты принимаешь в своем доме скандальную грязнокровку Снейп. Как подаешь пример лояльного отношения к магглорожденным. Ты – лживая лицемерная тварь, Нарцисса! Зачем ты пришла сюда? Уже слишком поздно, с моей Нимфадорой ты уже познакомиться не сможешь. Ее убили такие же циничные выродки, как ты, одержимые манией чистой крови! Я не удивлюсь, если это сделала наша принципиальная блюстительница семейных ценностей. Цисси, ей было всего двадцать пять лет! Моей девочке было всего двадцать пять. Ее сын даже голоса ее не будет помнить.
|
|
|
Андромеда вдруг задохнулась, и из ее глаз полились слезы. Она с огромным усилием расслабила свое искаженное гневом и болью лицо и вытерла глаза. Подняв подбородок, смерила глазами сидящую перед ней Нарциссу.
– Зачем ты пришла сюда? – в третий раз спросила она.
Нарцисса неожиданно побледнела, но снова сдержала рвущиеся наружу эмоции. Все ее смятение проявилось лишь в слегка дрогнувшем голосе, когда она ответила:
– Я оказалась тут по ошибке. Наверное, перепутала адрес, когда зашла в камин. Я не знала, что попаду в твой дом. Прости, что побеспокоила, это было ненамеренно.
С лица Андромеды сбежали все краски. Все ее так старательно сохраняемое спокойствие испарилось, как роса под жарким солнцем. В затравленном взгляде явственно читалось неверие и глубокая черная боль. Она попятилась от Нарциссы и тихо произнесла:
– Так, значит, ты… оказалась здесь случайно? Даже после всего того, что случилось, после всех этих лет ты не хотела меня найти?
Ответить Нарцисса не успела. Миссис Тонкс зажмурилась, недоверчиво затрясла головой и чуть громче бросила ледяным тоном, так похожим на тон сестры:
– Вон. Уходи. И не смей возвращаться. Я закрою от тебя дом Заклятием верности. Убирайся.
Не произнеся ни слова, Нарцисса поднялась с кресла и, пройдя мимо Андромеды, вышла из гостиной. Когда хлопнула входная дверь, миссис Тонкс упала на кресло и, закрыв лицо руками, горько заплакала.
Ошеломленная этой сценой Гермиона осторожно выбралась из своего угла и тихонечко вышла из дома. Увидев в некотором отдалении мантию Нарциссы, она последовала за ней, будучи уверенной, что миссис Малфой вот-вот выйдет за пределы традиционного защитного купола и дезаппарирует. Но Нарцисса, выйдя за калитку и явно покинув зону действия защитных чар, не торопилась исчезать. С прямой как доска спиной, неловко свесив руки вдоль тела, она напряженной походкой быстро шла по пыльной проселочной дороге прочь от дома Тонксов. Каблуки ее туфель проваливались в землю, и она вынуждена была сбавить скорость. Гермиона попыталась незаметно ее догнать, сама не понимая, для чего. Но это и не понадобилось. Нарцисса вдруг резко остановилась, сошла на обочину к ближайшему дереву и, обхватив руками ствол, судорожно разрыдалась, низко опустив голову.
Вернувшись домой, Гермиона автоматически сложила мантию в сумочку, сняла ботинки и присела у стола на кухне, остановившимся взглядом глядя перед собой.
Получилось все, как она хотела. Гордая, надменная Нарцисса Малфой плакала, судорожно, сдавленно, хрипло вздыхая и обнимая ствол дерева у дороги. Ведьма. Даже в таком состоянии она пыталась сдерживаться. Но ей было больно. Гермиона не сомневалась – Нарциссе было больно. Это было заметно по ее сжатым челюстям, закрытым глазам и дерганой нервной походке. Да. Определенно, слезы Гермионы в «Дырявом котле» были отомщены.
Почему же ей так плохо?
Почему она сидит сейчас на кухне, уставившись невидящими глазами в одну точку, и при воспоминаниях о слезах сгорбившейся, в один момент обессилевшей Нарциссы совершенно не чувствует удовлетворения? Это же Малфой. Циничная дрянь, толкнувшая ее на безумный, безрассудный поступок, который мог так легко сломать ей жизнь.
Но ведь не сломал.
Она хотела спасти Северуса. И на кону стояла его жизнь. Никто не хотел. А она…
Глядя на события почти годичной давности, Гермиона в полной мере осознала, что ничего не хотела бы вернуть и изменить. Она больше не видела прелести в жизни в Норе вместе с семьей Уизли. Она не видела преимуществ в еще одном году обучения в Хогварце. Она уже ни о чем не жалела. Сейчас, думая о том, что Северус мог бы сидеть в Азкабане, дожидаясь оправдания или Мерлин знает какого по счету допроса или расследования, она испытывала лишь возмущение и непринятие. Его место – рядом с ней. А ее – с ним. Пусть даже в этом маленьком, заброшенном домике. Пусть даже под прессом осуждения. Пусть даже в ожидании нападений и неприятностей. Гермиона не могла теперь даже представить себе иной жизни. Без ее Северуса.
А без Нарциссы ничего этого не случилось бы. И получается, что она должна быть ей благодарна.
«Стоп, Грейнджер. Стоп. То, что ты сейчас ни о чем не жалеешь – вовсе не заслуга Нарциссы. Она поступила подло. Бесчестно. Жестоко».
«А если бы не ее подлость – то у тебя даже шанса не было бы стать Северусу женой, – немедленно откликнулся гаденький голосок в голове. – А то, что ты сделала сейчас – ничем не лучше. Ты хотела отомстить, а сама стала такой же. Вспомни миссис Тонкс. Ее слезы ты чем можешь оправдать? Ты пришла в ее дом, злоупотребила ее доверием и влезла в их семейную драму. Еще и спряталась подглядывать. Сука ты, Грейнджер. И если Нарцисса совершила подлость, пытаясь спасти своего друга, то какую цель преследовала ты?.. »
Все эти противоречивые и крайне неприятные мысли клубились у Гермионы в голове, пока она, поднявшись, наконец, из-за стола, не заставила себя заняться приготовлением ужина.
Вечером Гермиона изо всех сил старалась оставаться спокойной. Пыталась найти в глубине своего сознания повод для радости и умиротворения свершившейся местью. Пыталась оправдать сама себя и заглушить чувство гадливости и презрения к себе. Получалось плохо. Она прекрасно видела, что Северус изучающе смотрит на нее, что он видит все ее терзания и терпеливо ждет, когда она сама расскажет ему о причинах своего беспокойства. Но язык не поворачивался. Страх его гнева или, что еще хуже, осуждения с его стороны был сильнее желания поделиться переживаниями.
Беседы за ужином не получилось. Убрав посуду, Гермиона убежала в ванную в попытке спрятаться от вопросительных взглядов и неловкого молчания. Просидев там почти весь остаток вечера, она даже трусливо подумала, что пойдет спать к себе, но быстро отмела эту мысль. Северус ни в чем перед ней не виноват, и игнорировать его у нее нет никаких оснований. Да и мысль о том, чтобы ложиться спать в одиночестве, когда ей и так нехорошо, ее не вдохновляла.
Когда Гермиона, наконец, проскользнула в спальню и тихонько легла на свое место в их кровати, то совершенно не удивилась, услышав вопрос:
– Что случилось, Гермиона?
Конечно же, он не спит. Наивно было бы полагать, что он решит оставить без внимания ее бегающий взгляд и неловкое молчание. Придется отвечать.
– Ничего особенного, – стараясь придать своему голосу непринужденность, ответила она, сворачиваясь в клубок под одеялом.
Северус вздохнул. Перевернулся на кровати, распутывая одеяло, и подтянул к себе съежившуюся как детеныш ниффлера жену.
– Я тебя чем-то обидел? – шепотом спросил он, и завитки волос на ее виске шевельнулись от его дыхания.
Гермиона всхлипнула. Конечно, а что еще он мог подумать? Еще не хватало обидеть его. Она развернулась к мужу и спрятала лицо у него на груди.
– Нет, Северус, нет, ты ничем не обидел меня… просто я… я… совершила гнусный поступок. И теперь не знаю, что мне делать, – простонала она.
После недолгой паузы Северус погладил ее по волосам и отодвинулся немного, чтобы посмотреть на нее:
– Я правильно понял, рассказывать ты не хочешь?
Гермиона молча покачала головой.
– Сама справишься?
Она кивнула.
Северус поцеловал ее в лоб, расслабленно откинулся на подушки и потянул одеяло на себя, укрываясь потеплее:
– Спи, дорогая. Завтра, как всегда, много работы. И вечером тренировка.
Но Гермиона уже сидела на кровати, недоуменно уставившись ему в лицо. В тусклом свете от нагретой жаровни ничего невозможно было разглядеть, кроме смазанных очертаний и черного ореола разбросанных по подушке волос.
– И ты не будешь меня расспрашивать? Тебе неинтересно, что я натворила? Северус?
Она услышала смешок. Но Снейп даже не пошевелился.
– Зачем мне тебя расспрашивать? – послышался его негромкий, на удивление мягкий голос. – Ты взрослеешь, Гермиона, и ты вправе не отчитываться передо мной за каждый свой шаг. Я уверен, ты расскажешь сама, если сочтешь нужным.
– То есть, ты согласен с тем, что я могу иметь от тебя секреты?
– Если хочешь, даже подарю тебе шкаф для твоей собственной коллекции скелетов, – ответил он, перевернувшись на живот и обняв подушку.
– Но почему? Неужели тебе настолько все равно? – не отставала она.
Северус поднял голову. Его тон остался мягким, но в голос закралась едва заметная нотка раздражения, которая заставила Гермиону напрячься.
– Похоже, мои слова о твоем взрослении были преждевременными. О, Мерлин… Иди ко мне, – услышав ее возмущенный вдох, он приподнялся, потянул ее за руку, уложил рядом с собой и снова поцеловал в лоб. – Мне не все равно, моя девочка… Я просто доверяю тебе. Спи.
И откинул руку на подушку между ними, как делал почти каждый вечер после того, как понял, что прикосновения к нему успокаивали его жену. Что бы ни случилось днем, когда они ложились спать, она искала хотя бы самого простого контакта, чтобы уцепиться за него и привести свои чувства в равновесие. Почувствовать его силу и поддержку. Его это трогало всякий раз.
Гермиона, поняв, что допроса, которого она так боялась, не будет, наконец-то успокоилась, привычно обняла руку мужа и, прижавшись в ней щекой, быстро уснула.
*****
Напрасно Гермиона надеялась, что ей удастся потянуть время, прежде чем придется снова встречаться с Нарциссой лицом к лицу. Буквально через несколько дней Северус после ужина огорошил ее новостью:
– Гермиона, забыл сказать. Завтра мы идем на ужин к Малфоям.
Гермиона моментально напряглась. Ужин у Малфоев, только этого не хватало!
Так, стоп. Нельзя, чтобы Северус почувствовал, что его слова заставили ее нервничать. Но смотреть ему в глаза ей удавалось с трудом.
– С чего вдруг? – стараясь казаться спокойной, уточнила она. – Они снова устраивают праздник?
– Нет, особого праздника не будет. У Люциуса день рождения, и будет ужин в узком, почти семейном кругу.
– Так, значит, Малфои теперь приглашают грязнокровку не только на балы, но и на семейные ужины, – попыталась было съязвить Гермиона, понимая, что избежать визита не удастся. – И что мне надеть?
– Твое зеленое платье будет вполне уместно, – прозвучал краткий ответ, прежде чем хлопнула дверь в подвал.
Гермиона, комкая в руках полотенце, молча опустилась на стул.
Проклятье. О чем она только думала?..
*****
Войдя в холл Малфой Мэнор вслед за мужем, Гермиона глубоко вдохнула и расправила плечи. В конце концов, она не нашаливший ребенок. Уж как-нибудь найдет в себе силы смотреть Нарциссе в глаза. Ради этого все и затевалось. Поздоровавшись в гостиной с Люциусом и Драко, она принесла вежливые поздравления хозяину дома. Похоже, они были последними гостями, потому что Люциус сразу же пригласил их в столовую. Окинув взглядом стол, сервированный на всего лишь на восемь человек, и поздоровавшись с четой Гринграсс и Асторией, Гермиона, наконец, встретилась взглядом с хозяйкой. Голубые глаза Нарциссы были настолько безмятежны, что Гермиона невольно ощутила страх. Она уже поняла, что Нарцисса – великолепный окклументор, и понять ее настроение возможно лишь с ее позволения. Она была готова увидеть раздражение, злость… да даже и ненависть, но не это безоблачное, как летнее небо, спокойствие. В способность этой женщины прощать Гермиона не верила ни капли. Следовательно, под ее маской может прятаться все что угодно, и неизвестно, когда и как эта змея укусит вновь.
Заняв свое место за столом, Гермиона обвела глазами присутствующих. Люциус с Нарциссой. Ферокс и Кассия Гринграсс. Драко и Астория. Наверное, помолвка все же состоялась, хотя в газетах сообщений об этом Гермиона не читала. Но она и не изучала прессу так подробно.
И она с Северусом.
Она мысленно хихикнула. Практически семейные посиделки.
Все-таки логику Малфоев ей было не понять. С одной стороны, Люциус пытался уничтожить своего приятеля, в то время как его жена тайком от мужа этого приятеля спасала. Приятель, с другой стороны, на такие эскапады вообще не обиделся и продолжает с ними общаться. А Малфои подчеркивают их близкие отношения, да хотя бы вот этим приглашением на абсолютно внутрисемейное торжество. Неужели Северуса с Люциусом связывает настолько крепкая дружба? Или эти слизеринские гадюки – просто образцы смирения и всепрощения? Или удары в спину для них – нормальное поведение, не требующее даже морального напряжения? И вот она, Гермиона Грейнджер, магглорожденная девушка из Гриффиндора, сидит сейчас за столом напротив Люциуса Малфоя и поднимает бокал с шампанским, поздравляя его с днем рождения. Нет, она никогда не привыкнет к этому абсурду.
«Заткнись, Грейнджер, почти год назад ты проклинала все на свете, когда пришла в дом к Снейпу».
– Миссис Снейп, Астория говорила мне, что вы продолжаете учебу. Профессора Хогварца занимаются с вами индивидуально? – прервала ее размышления Кассия Гринграсс, стройная темноволосая женщина средних лет.
– Да, миссис Гринграсс, – вежливо улыбнулась Гермиона. – Директор Макгонаголл любезно предложила мне индивидуальную программу обучения, чтобы я имела возможность сдать экзамены вместе со своими бывшими однокурсниками.
– Я видела вас в школе, миссис Снейп, – Астория подняла на Гермиону свои прозрачные серые глаза, обрамленные длинными темными ресницами. – Профессор Флитвик очень высокого мнения о ваших успехах.
– Все годы нашего совместного обучения мы были очень высокого мнения об академических успехах мисс Грейнджер, – улыбнулся Драко. – Я уверен, она получит все свои одиннадцать «Превосходно».
– Восемь, – вернула ему улыбку Гермиона. – Я выбрала восемь предметов.
– Восемь П. А. У. К.? Амбициозно! Вы планируете в будущем помогать профессору Снейпу в его лаборатории? – присоединился к разговору мистер Гринграсс.
– Я еще не решила, где буду работать, – Гермиона бросила на мужа несколько застенчивый взгляд. Северус откинулся на мягкую высокую спинку стула и, поглаживая указательным пальцем ножку стоявшего перед ним бокала, молча наблюдал за соседями по столу.
– Не принимайте поспешных решений, Гермиона, – проворковала Нарцисса Малфой. – Вы так молоды, замужем совсем недавно, наслаждайтесь семейной идиллией.
Снейп, прекрасно разбиравшийся во всех оттенках яда речей Нарциссы, с любопытством посмотрел на нее. Перевел взгляд на Гермиону. Похоже, две мантикоры пытаются дернуть друг дружку за усы. Глянув на Люциуса, он понял, что тот тоже явно измерял интенсивность электрических разрядов между сидящими друг напротив друга Нарциссой и Гермионой. Перехватив взгляд Снейпа, Люциус произнес:
– Цисси, дорогая, я уверен, Северус поможет Гермионе сделать наиболее правильный выбор. Я рассказывал тебе о последнем путешествии Ферокса?
– Люциус, позволь мне рассказать самому, – мистер Гринграсс выпрямился и набрал воздуха в легкие. Вид у него был довольный и несколько торжествующий. – Поскольку здесь присутствуют только члены семьи и очень близкие друзья… – он вопросительно глянул на хозяина дома. Тот кивнул. – …то я могу рассказать вам о своем новом перспективном предприятии.
Далее Гринграсс пустился в пространное повествование о своем трехмесячном путешествии в Перу, где местные драконоводы вывели породу дракона размером чуть крупнее козы. Среди особенностей этой породы были отмечены очень длинные когти, которые можно было использовать как сырье для волшебных палочек. Размеры тварей позволяли перевозить их в относительно небольших ящиках, следовательно, их можно было содержать едва ли не в домашних условиях и получать свежую кровь дракона, не убивая его. Драконья кровь была довольно ценным ингредиентом для различных снадобий, так что перспективы действительно были захватывающие. Мистер Гринграсс потратил три месяца на то, чтобы убедить драконоводов заключить контракт на продажу всех выведенных в питомнике особей. И теперь он нуждался в партнерах для обеспечения финансовой части сделки, а также в контактах с крупными артефакторами и зельеварами для обеспечения сбыта. Гермиона с интересом слушала, отмечая, что женщины за столом слушают внимательно, но молчат. Даже Драко выступал с комментариями, но Кассия и Нарцисса не проронили ни слова. Астория старательно хлопала ресницами, но явно не упускала ни единого звука и при этом наблюдала за Драко. «Оценивает своего будущего мужа», – усмехнулась про себя Гермиона.
– Это очень интересно, – голос хозяйки дома завершил рассказ мистера Гринграсса. Она подняла бокал. – Желаю успеха вашему предприятию!
– Цисси, дорогая, наверное, мы продолжим обсуждение в библиотеке, – Люциус поднялся из-за стола. – Дамы, вы простите нашу отлучку?
– Разумеется! – махнула рукой Кассия. – Тем более, Драко обещал показать нам с Асторией вашу знаменитую коллекцию артефактов. Надеюсь, министерство вернуло вам все, что они пытались у вас украсть. Это возмутительно – грабить частные коллекции, пользуясь надуманными обвинениями.
– К сожалению, вернули не все, миссис Гринграсс, – Драко встал со своего места и подал Астории руку. – Но я с удовольствием покажу вам то, что удалось сохранить.
И с этими словами он увлек лучшую половину семейства Гринграссов куда-то на третий этаж.
Мужчины тоже удалились. Гермиона проводила мужа взглядом, отчаянно желая пойти следом, но понимая, что не зря Нарцисса удаляет свидетелей. Собравшись с духом, она повернулась к хозяйке:
– Ужин был превосходный, миссис Малфой, ваши повара прекрасно готовят.
– Благодарю, миссис Снейп, наши домовые эльфы отменно справляются со своими обязанностями.
Нарцисса откинулась на спинку стула, пристально рассматривая Гермиону. Той было неуютно под этим взглядом, но она уже достаточно насиделась под похожими взглядами на собственной кухне, так что мелкие неудобства вполне могла перетерпеть, не теряя достоинства.
– Зачем вы это устроили, Гермиона?
Было бы глупо думать, что она не понимает, зачем. Все, что нужно было знать, она давным-давно увидела в калейдоскопе мыслей Гермионы. Она просто хочет это услышать. Открыто.
– Хотела вам отомстить, – глядя ей в глаза, ответила Гермиона.
– Вот как? Какой интересный способ. А почему вы решили, что встреча с моей сестрой станет для меня чем-то неприятным?
– Нужно с чего-то начинать. Я не знаю ваших слабостей. Пришлось экспериментировать, – честно призналась Гермиона. Лгать смысла не было.
– И как вам результат? Я не ошибусь, если предположу, что вы подслушивали?
– Не ошибетесь. Я взяла у Гарри плащ-невидимку.
– Даже так... И как вам результат? Вы добились, чего хотели? Вы считаете себя отомщенной?
Гермиона поджала губы:
– Я больше не буду мстить вам, миссис Малфой. Я решила вас простить.
– Как великодушно с вашей стороны, – съязвила Нарцисса. Гермиона качнула головой:
– Не ради вас. Ради Северуса. Он считает вас и мистера Малфоя своими друзьями. Я не хочу разногласий со своим мужем.
Нарцисса насмешливо улыбнулась:
– Так, значит, я оказалась права насчет вас?
– То, что мы с Северусом пришли к согласию, абсолютно не ваша заслуга. Ваши действия чуть не сломали жизнь каждому из нас. Как вы можете так легко говорить об этом? – возмутилась Гермиона, еле сдерживаясь, чтобы не вскочить со стула.
– В той ситуации не было простых решений, Гермиона, – резко ответила Нарцисса. – Вы же умная женщина, вы наверняка много об этом думали. Я не вижу смысла обсуждать то, что уже случилось. Вы хотите от меня извинений? Их не будет. Я ни о чем не сожалею. Северус действительно мой друг. Я очень дорожу им. Сейчас вы – его жена. Его семья. И ни я, ни Люциус, ни Драко вам не враги. Советую запомнить это. И, надеюсь, дурацких выходок с вашей стороны больше не будет. Учитесь извлекать выгоду из обстоятельств вашей жизни. Можете поверить мне на слово, дружеские отношения с нашей семьей для вас намного выгоднее конфронтации.
Гермиона открыла было рот, чтобы ответить, но передумала. Какой смысл спорить? Она сама доказывала Джинни, что общение с Малфоями неизбежно. Так что Нарцисса права. Их препирательства просто бессмысленны.
– Хорошо, миссис Малфой, – кротко ответила она, принимая добродушный вид и снова глядя Нарциссе прямо в глаза. – Дурацких выходок с моей стороны больше не будет. Я ценю ваше дружеское расположение. И мне хватит смелости и гибкости ответить вам тем же.
В глазах Нарциссы мигнуло и погасло торжество, но Гермиона, не отводя взгляд, продолжила:
– Примите мой дружеский совет, миссис Малфой. Миссис Тонкс горько плакала, когда вы покинули ее дом. Видимо, она ждала инициативы от вас все эти годы, от семьи, отвергнувшей ее. Напишите ей. Помиритесь. Надеюсь, у вас тоже хватит на это смелости и гибкости.
Губы Нарциссы дрогнули. В глазах мелькнула боль. И хоть в следующее мгновение ее взгляд снова стал безмятежным, Гермиона поняла, что теперь ее слезы точно отомщены.
|
|
|
