Глава XXV. Неотданный подарок
Еще несколько минут после того, как сеньора с лассо и ееслуга исчезли из виду, Луиза продолжала стоять в раздумье. Ееунылая поза и выражение лица говорили о том, что мысли девушкине стали веселее. Нет, наоборот. Один или два раза до этого в ее воображенииуже вставал образ искусной наездницы, и не раз она задумываласьнад тем, зачем молодая мексиканка едет в эту сторону. Послеслучая с антилопой ее догадки перешли в подозрения. Луиза вздохнула с облегчением, когда из зарослей -- какраз в том месте, где скрылись два всадника,--показался ещеодин; она обрадовалась еще больше, когда заметила, что онсвернул на тропинку, ведущую к асиенде. Подняв лорнет, креолкаузнала в нем Зеба Стумпа. Ее лицо просветлело и стало почтивеселым. Она сочла хорошим предзнаменованием, что в грустныеминуты сомнений появлялся этот честный обитатель лесов. -- Как раз тот, кого я ждала! -- с радостью воскликнуладевушка.-- Возможно, через него я смогу послать весточку; и,может быть, он скажет, кто эта сеньора? Он, наверно, встретилсяс ней на дороге. Это даст мне возможность, не вызываяподозрений, начать разговор на эту тему. После того, чтопроизошло, я должна быть осторожна даже с ним. О, если бы ябыла уверена, что нравлюсь ему, я не стала бы беспокоиться! Какужасно его равнодушие! И ко мне, Луизе Пойндекстер! Нет, такбольше продолжаться не может: я должна освободиться от этогоига хотя бы ценой разбитого сердца! Вряд ли следует объяснять, что человек, о нежной дружбекоторого так мечтала Луиза, был отнюдь не Зеб Стумп. В это время охотник уже подъехал к самой асиенде иостановил лошадь. -- Дорогой мистер Стумп! -- радушно приветствовал егоголос, который старый охотник так любил слушать.-- Как я радавас видеть! Слезайте с лошади и идите ко мне сюда. Я знаю, чтовам любой подъем нипочем и вы не испугаетесь этой каменнойлестницы. Отсюда такой прекрасный вид, вы не пожалеете! -- Увидеть вас, мисс Луиза, будет для меня лучшимвознаграждением; ради этого я согласен залезть не только накрышу этого дома, но и на пароходную трубу... Одну минуточку, ятолько отведу свою старую кобылу в конюшню и тут же приду --это будет сделано в мгновение ока. Соскочив со своей клячи, он обратился к ней с такимисловами: -- Не унывай, старушка! Держи выше голову, и, может быть,Плутон угостит тебя кукурузой на завтрак. -- Эгей! Масса Стумп! -- раздался голос чернокожегокучера, только что появившегося во дворе.-- Негр сделает этосамое -- даст ей досыта желтой кукурузы. Эгей! А вы ступайте кмолодой мисса. Плутон присмотрит за кобылой. -- Черт побери, ты негр хоть куда! В следующий раз,Плутон, когда я забреду в эти края, я подарю тебе опоссума стаким нежным мясом, как у двухлетней курицы. Вот что я обещаютебе! Сказав это, Зеб стал подниматься по каменной лестнице,перескакивая через две-три ступеньки. Он быстро поднялся наасотею, где молодая хозяйка дома еще раз радостноприветствовала гостя. Старый охотник сразу заметил, как сильно была взволнованадевушка, когда она вела его в дальний угол асотеи, и понял, чтоприглашен сюда не только для того, чтобы полюбоваться красивымвидом. -- Скажите мне, мистер Стумп...-- сказала Луиза,ухватившись за рукав его куртки и вопросительно заглядывая всерые глаза охотника,-- вы, наверно, все знаете? Как егоздоровье? Опасно ли он ранен? -- Если вы спрашиваете о мистере Колхауне... -- Нет-нет, о нем я все знаю! Я говорю не о нем. -- Но, мисс Луиза, я знаю еще только одного человека изнаших мест, который был тоже ранен,-- это Морис-мустангер. Так,может, вы о нем спрашиваете? -- Да-да, о нем. Вы понимаете, что, хотя он и поссорился смоим двоюродным братом, я не могу оставаться безучастной кнему. Вы ведь знаете, что Морис Джеральд спас меня -- можносказать, дважды вырвал из когтей смерти. Скажите, он оченьопасно ранен? Это было сказано с таким волнением, что шутки оказалисьнеуместны. Зеб поспешил ответить: -- Да нет же, никакой опасности нет. Одной пулейпрострелило ему ногу выше щиколотки: эта рана не опаснеецарапины. Вторая попала в мякоть левой руки. И тут тоже ничегосерьезного. Только крови он потерял порядочно. Теперь он ужесовсем молодец и через несколько дней сможет встать с постели.Парень говорит, что если бы он проехался верхом по прерии, такэто излечило бы его скорее, чем все доктора Техаса. Я тоже такдумаю. Но его лечит хирург форта, и он пока вставать неразрешает. -- А где он сейчас? -- В гостинице. Там же, где они стрелялись. -- Там, наверно, плохо ухаживают за ним? Я слыхала, чтоэта гостиница никуда не годится. Его, наверно, кормят совсем нетак, как надо кормить больного... Подождите минутку, мистерСтумп, я сейчас вернусь. Мне хочется послать ему кое-что. Язнаю, что вы это сделаете для меня. Не правда ли? Я уверена вэтом. Не дожидаясь ответа, Луиза направилась к лестнице и быстроспустилась вниз. Скоро она вернулась, держа в руке большуюкорзину, нагруженную всякими лакомствами и напитками. -- Милый мистер Стумп, вы ведь передадите это мистеруДжеральду? Сюда Флоринда положила всякие пустячки: немногоосвежающих напитков, немного варенья и еще кое-что. Во времяболезни хочется полакомиться, а в гостинице вряд ли можнодостать что-нибудь вкусное. Только не говорите ему, от когоэто, и никому не говорите! Хорошо? Я знаю, что вы не скажете,мой добрый великан! -- Вы можете положиться на старика Зеба Стумпа, миссЛуиза. Ни одна душа не узнает, от кого эти лакомства, только,поверьте, у парня всего вдоволь. Ему так много привозят всякойвсячины, что он мог бы накормить целую ватагу сластоежек. -- А! Ему уже привозят! Кто же? -- А вот этого Зеб Стумп не может сказать, потому что самне знает. Я только слыхал, что корзинки с едой передавалмексиканец, чей-то слуга, а от кого -- не знаю. Я и сам еговидел. Только несколько минут назад встретил его недалеко отвашей асиенды; он, должно быть, сопровождал девушку, котораясидела на лошади по-мужски,-- большинство мексиканок так ездят.Я думаю, он ее слуга, потому что ехал сзади; в руках у негобыла корзинка, точь-в-точь такая, какую мистер Морис тольконедавно получил. Стало быть, он опять вез разные разности длябольного. В дальнейших расспросах не было нужды. Эти слова объяснилислишком много, все стало мучительно ясно: у Луизы Пойндекстересть соперница. Мексиканка с лассо, вероятно, былавозлюбленной, а может быть, и невестой мустангера. И не случайно,-- хотя Зеб Стумп и мог так подумать,--корзинка, которую креолка, не выпуская из рук, поставила напарапет, выскользнула и упала вниз на каменные плиты двора.Бутылки разлетелись мелкими осколками, а их содержимое хлынуловолной вдоль стены. Хотя движение руки, опрокинувшее корзину, казалосьнечаянным, непроизвольным, однако оно было точно рассчитано.Перегнувшись через парапет, Луиза посмотрела вниз ипочувствовала, что и сердце ее разбито, как осколки стекла,которые блестят на камнях. -- Ах, как жаль! -- сказала девушка, стараясь не выдатьсвоего волнения.-- Все пропало! Что скажет Флоринда? Ну,ничего, мистер Джеральд, по вашим словам, окружен такимвниманием, что вряд ли мой подарок ему нужен. Я рада, что егоне забывают,-- ведь он так много сделал для меня. Но только,пожалуйста, мистер Стумп, ни слова никому! Не говорите и о том,что я спрашивала о нем. Ведь он дрался на дуэли с моимдвоюродным братом, и это может вызвать ненужные разговоры. Выобещаете, милый Зеб? -- Готов хоть поклясться! Ни одного слова никому, миссЛуиза. Можете положиться на старика Зеба. -- Я знаю это. Пойдемте же отсюда. Солнце начинает сильноприпекать. Спустимся вниз и посмотрим, не найдем ли мы тамвашего любимого мононгахильского виски. Пойдемте! Молодая креолка, притворяясь веселой, прошла через асотеюскользящей походкой и, напевая "Новоорлеанский вальс", сталаспускаться по лестнице. Старый охотник с удовольствием принялэто приглашение и последовал за Луизой; хотя он уже давнопривык со стоическим равнодушием относиться к женским чарам имысли его в эту минуту были сосредоточены главным образом наобещанном любимом напитке, он все же залюбовался красивымиплечами девушки, словно выточенными из слоновой кости. Но любоваться ему пришлось недолго: Луиза распрощалась сним, как только они спустились вниз. После того как Зебневольно выдал ей тайну мустангера, общество старого охотникауже больше не интересовало ее. Она оставила его наслаждатьсявиски, а сама поспешила к себе в комнату, чтобы скрыть от всехсвое горе. Первый раз в жизни Луиза Пойндекстер испытывала мукиревности. Это была ее первая настоящая любовь -- ибо онаполюбила Мориса Джеральда. "Заботливость мексиканской сеньориты едва ли можнообъяснить простой дружбой. Вероятно, их связывают более тесныеузы",-- так размышляла удрученная креолка. Судя по тому, что Морис говорил ей и что она виделасобственными глазами, сеньора с лассо -- именно та женщина,которая должна была завоевать любовь такого человека. Ее фигура, приближенная лорнетом, показалась Луизебезукоризненной. Лица ей не удалось хорошенько рассмотреть.Было ли оно так же прекрасно? Было ли оно таким, что моглоочаровать человека, так хорошо владеющего своими страстями, какМорис Джеральд? Луиза не находила себе покоя. Она горела нетерпением сноваувидеть мексиканку и рассмотреть ее лицо. Как только Зеб Стумпуехал, она распорядилась оседлать крапчатого мустанга,переехала вброд речку и поднялась на противоположный берег. Направляясь в сторону форта, она, как и предполагала,встретила мексиканскую сеньору, которая ехала обратно, -- нет,не сеньору, если говорить точнее, а сеньориту -- девушку еелет. Там, где они встретились, дорога была затенена деревьями,и мексиканка ехала с открытой головой, небрежно отбросив шарфна плечи. Пышные черные, цвета воронова крыла, волосы обрамлялипрелестное смуглое личико. Обе девушки, следуя правилам приличия, обменялись лишьбеглым взглядом. Но, отъехав немного, как та, так и другая немогла удержаться от желания украдкой рассмотреть соперницу, иобе обернулись. По-видимому, их мысли были не столь уж различны. Не толькоЛуиза слыхала о мексиканской сеньорите, но и та знала о еесуществовании. Мы не станем передавать, что думала сеньорита после этойвстречи. Достаточно будет сказать, что мысли креолки стали ещемрачнее, чем до прогулки, и что поза ее на обратном пути вКаса-дель-Корво выдавала глубокое отчаяние. "Как хороша! --подумала она, проехав мимо девушки, которую считала своейсоперницей.-- Да, слишком хороша, чтобы быть ему толькодругом". Луиза пыталась быть беспристрастной, мысленно разговариваясама с собой, иначе она была бы более сдержанна в похвалахмексиканской сеньорите. "Можно ли сомневаться, в каких они отношениях! --продолжала она.-- Он любит ее! Он любит ее! Это объясняет егоравнодушие ко мне. А я, безумная, хотела найти счастье в этомроковом чувстве! Надо забыть его, сбросить эти путы со своегосердца! Забыть! Легко сказать, но могу ли я это сделать? Я недолжна с ним больше встречаться. По крайней мере, это в моихсилах. После того, что произошло, он больше не появится у нас вдоме. Наши встречи могут быть только случайными, а я будувсячески избегать их. О Морис Джеральд, укротитель диких коней,ты покорил сердце, которое будет страдать долго и, быть может,никогда не забудет этого урока!"
Воспользуйтесь поиском по сайту:
