Глава XXX. ВОЗДУШНАЯ ПОЧТА
Луиза Пойндекстер, увлекаясь теми видами спорта, которыепринято считать мужскими, конечно, не пренебрегала и стрельбойиз лука. Она в совершенстве владела этим искусством. Обращаться с луком она научилась у индейцев племени юма;последние остатки этого некогда могучего племени можно до сихпор встретить в дельте Миссисипи, у залива Атчафалая, и вокрестностях Пойнт Купе. Она привезла свой лук из Луизианы, но он долго лежал бездела, даже нераспакованный. С тех пор как она переехала вТехас, у нее еще не было случая вспомнить о нем. Красивый лукиз апельсинового дерева и оперенные стрелы, забытые, валялись вкладовой. Но пришло время, когда она вспомнила о них. Это быловскоре после разговора за завтраком, когда отец запретил ейвыезжать одной на прогулки. Она беспрекословно подчинилась этому приказанию; большетого, она не только перестала выезжать одна, но и вообщеотказалась от верховой езды. Крапчатый мустанг уныло стоял в конюшне или бегал покоралю, удивляясь, почему он больше не чувствует на спине седла-- единственного напоминания о том, что он пленник. Но Луиза не забывала своей любимицы. Правда, она больше неездила кататься, но все же ежедневно навещала Луну и следила затем, чтобы ее хорошо кормили. Лошадь кормили лучшим зерном иззакромов Каса-дель-Корво, самой сочной травой саванны, поилистуденой водой Леоны. Плутон старательно ухаживал за ней. Он так усердно тер еескребницей и щетками, что шерсть ее блестела не хуже, чем кожаего черного лица. Почти все свободное время Луиза отдавала теперь стрельбеиз лука. Местом для упражнений ей служил сад с прилегающимизарослями. С трех сторон его подковой охватывала река; счетвертой он замыкался задней стеной асиенды. Сад был очень стар; об этом свидетельствовали не толькомогучие деревья, но и потрескавшиеся статуи, которые украшалиего. Они были сделаны резцом испанских мастеров и изображалигероев далекого прошлого. Здесь вы могли увидеть великогоКондэ, Кампеадора37, Фердинанда и его энергичную королеву;великого мореплавателя, которому принадлежит честь открытияАмерики; двух знаменитых конквистадоров Кортеса и Пизарро; ипрославленную своей красотой и преданностью любимому человекуиндианку Малинче38. Но не среди этих каменных изваянийупражнялась Луиза в стрельбе из лука, хотя не раз можно быловидеть, как она стоит перед статуей Малинче, рассматривая еепрекрасное лицо. Луиза не находила в себе силы упрекатькрасавицу индианку за то, что она полюбила испанскогополководца. Молодая креолка чувствовала в глубине души, что неей упрекать Малинче. Ведь и она сама, забыв обо всем на свете,отдала свое сердце человеку, далеко не столь знаменитому, какКортес, хотя, по ее мнению, не менее заслуживающему славы. Нет, не среди этих статуй Луиза Пойндекстер занималасьстрельбой цз лука. Она уходила под тень высоких деревьев,которые, следуя изгибу реки, образовали полукруглую рощу междуберегом и садом. Здесь росли посаженные несколько столетийназад самой природой тутовые деревья, кедры и гикори, которыепощадил садовник, когда он разбивал сад. Креолка любила сидеть под зелеными сводами этих лесныхвеликанов или бродить по берегу прозрачной реки, которая сонноструилась мимо. Здесь Луиза могла быть совсем одна, а в последнее времяона искала уединения. Отец даже в минуты самого суровогонастроения не стал бы возражать против этого. Он был спокоен занее: стены Каса-дель-Корво, на которые невозможно быловзобраться без помощи высокой лестницы, глубокая и широкая рекабыли ее надежной защитой. Плантатор не только не возражалпротив этих уединенных прогулок, но, наоборот, был доволен ими.Возникшие было у него подозрения, для которых, надо сказать,имелись основания, начали рассеиваться. В конце концов это могло быть лишь обычной сплетней.Возможно, он стал жертвой злых языков. Очень вероятно, чтовстреча его дочери с Морисом-мустангером не былапреднамеренной. Ведь могли же они случайно встретиться взарослях! И едва ли Луизе было удобно не поздороваться счеловеком, который дважды спас ей жизнь. Вероятно, она простоеще раз выразила ему свою признательность. То, что она безропотно отказалась от верховой езды,казалось, подтверждало это предположение. Обычно она смиряласьне так легко -- значит, эти поездки не были ей особенно дороги. Так рассуждал любящий отец, у которого не было другогоспособа разобраться в характере своей дочери. Если бы они жилив другой стране или принадлежали к другому кругу, он, бытьможет, задал бы прямой вопрос и потребовал бы прямого ответа.Но на Миссисипи это не принято; там десятилетний сын или дочь,которой еще не исполнилось пятнадцати, возмутились бы и назвалибы это допросом с пристрастием. Едва ли Вудли Пойндекстер мог рассчитывать на дочернеепочтение Луизы. Его красавица дочь за последние годы привыкла кпоклонению и комплиментам, а это часто портит человека. Несмотря на то, что он был ее отцом и, по закону, имел надней власть, он прекрасно понимал, насколько эта властьпризрачна. Поэтому он был доволен ее послушанием и радовался, чтотеперь, вместо безудержной скачки по прерии, она довольствуетсяпрогулками в саду, где развлекается стрельбой из лука помаленьким птичкам, которые, на свою беду, приближаются к ней. Почему вы рассуждаете так наивно, пятидесятилетний отец?Разве вы забыли свою молодость, забыли, как вы мечтали, как выобманывали и притворялись, какие "сказки" научилисьрассказывать, чтобы скрыть то, что, возможно, было самымблагородным чувством в вашей жизни! Но отец красавицы Луизы, казалось, ни о чем не вспоминал,хотя ему было что вспомнить. Он забыл все, что тогда волновалоего, иначе он нашел бы случай, чтобы пойти за дочерью в сад и,не выдавая своего присутствия, посмотреть, что она делает взарослях кустарника, окаймляющих берег реки. Тогда он узнал бы, что Луиза совсем не столь жестока, какмогло показаться,-- она целилась не в птиц, которые такдоверчиво порхали вокруг нее. Не для этого натягивала она лук;привязав клочок бумаги к наконечнику стрелы, она посылала ее врощу на противоположном берегу реки. И он заметил бы нечто еще более интересное: черезнекоторое время эта же стрела, словно недовольная тем местом,куда она попала, возвращалась в руки девушки с тем же -- или,быть может, похожим -- клочком бумаги, привязанным к еенаконечнику. Непосвященному наблюдателю эти полеты стрелы моглипоказаться странным, даже сверхъестественным явлением. Но таккак посторонних наблюдателей не было, то удивляться былонекому. А двум участникам этой игры, по очереди натягивавшимлук и посылавшим взад и вперед одну и ту же стрелу, все былопонятно. Любовь смеется над препятствиями. Лишенные возможности видеться, Морис и Луиза придумали этувоздушную почту.
Воспользуйтесь поиском по сайту:
