Глава XXVIII. Отнятое развлечение
С тех пор как в Техасе появились англосаксонскиепереселенцы,-- можно даже сказать, со времени колонизацииТехаса потомками конквистадоров, что случилось на столетиераньше,-- самым важным для ее жителей были отношения синдейцами. Были ли индейцы, законные хозяева страны, в состояниивойны с переселенцами или же с ними удавалось заключитьперемирие--все равно они оставались постоянной темойразговоров. В первом случае толковали о нависшей опасности, вовтором -- обсуждался вопрос, надолго ли краснокожие вождирешили закопать свои томагавки34. Эта тема обсуждалась везде ивсюду -- за завтраком, обедом или ужином. В асиенде липлантатора или же в лачуге охотников слова "медведь", "пума","пекари"35 произносились реже и с меньшим страхом, чем слово"индеец". Индейцами в Техасе пугали детей, но и родителибоялись их не меньше. Даже высокие каменные стеныКаса-дель-Корво, делавшие асиенду похожей на крепость, неизбавили ее обитателей от страхов, волновавших население всейпограничной полосы. До сих пор семья Пойндекстера имела лишьслабое представление об индейцах, и то только понаслышке; нодень за днем она все больше узнавала о "грозе здешних мест". Они уже начинали верить, что эта опасность не простаявыдумка; а если кто-нибудь еще сомневался, то письмо от майора,коменданта форта, присланное недели через две после пикника,должно было рассеять последние сомнения. Письмо привез конный стрелок рано утром. Оно было врученоплантатору, когда тот садился за сервированный для завтракастол, вокруг которого уже собралась вся его семья: дочь Луиза,сын Генри и племянник Кассий Колхаун. -- Поразительные новости! -- воскликнул Пойндекстер,быстро пробежав глазами бумагу.-- И весьма неприятные, если этоправда. Но раз майор так уверен, сомневаться ее приходится. -- Неприятные новости, папа? -- спросила дочь, сильнопокраснев, а сама подумала: "Что мог майор написать? Явстретила его вчера в зарослях. Он видел меня с... Неужели обэтом? Боже, если отец узнает!.." -- "Команчи на тропе войны" -- вот что пишет майор,--сказал Пойндекстер. -- И только-то? -- непроизвольно вырвалось у Луизы, какбудто в этом известии не было ничего тревожного.-- Ты напугалнас. Я думала, случилось что-нибудь более страшное. -- Более страшное? Что за глупости ты болтаешь, дитя мое!В Техасе нет ничего страшнее команчей на тропе войны, нетничего опасней. Возможно, Луиза с этим не согласилась, подумав о другихопасностях, избежать которых было не легче. Может быть, онавспомнила табун диких жеребцов или след лассо на выжженнойпрерии. Она ничего не ответила. Разговор продолжал Колхаун: -- А майор уверен, что индейцы решили начать войну? Что онпишет, дядя? -- Пишет, что уже несколько дней ходили эти слухи, но онне придавал им особого значения. Теперь же все подтвердилось.Вчера вечером в форт явился Дикий Кот -- вождь семинолов -- сосвоими соплеменниками. Они сообщили, что по всему Техасукоманчи в своих селениях поставили раскрашенные шесты и целыймесяц пляшут танец войны, что несколько отрядов уже двинулись впоход и каждую минуту могут появиться на Леоне! -- А сам Дикий Кот разве лучше? -- спросила Луиза,вспомнив случай, рассказанный мустангером.-- Неужели этомупредателю можно доверять? Судя по всему, он такой же врагбелым, как и своим соплеменникам. -- Ты права, дочка. Майор в постскриптуме дает ему точнотакую же характеристику. Он советует быть осторожным с этимдвуличным негодяем, который, конечно, перейдет на сторонукоманчей, как только это ему покажется выгодным... Ну что ж,--продолжал плантатор, откладывая в сторону письмо и возвращаяськ своему кофе и вафлям, -- я надеюсь, что мы совсем не увидимздесь краснокожих -- ни команчей, ни семинолов. Надо думать,что, выйдя на тропу войны, команчи отступят перед зубчатымипарапетами Каса-дель-Корво и не посмеют тронуть нашу асиенду... В это время в дверях столовой, где они сидели зазавтраком, показалась черная физиономия кучера, и разговорперешел на другую тему. -- Что тебе надо, Плутон? -- спросил его Пойндекстер. -- Хо-хо! Масса Вудли, этому малому совсем ничего не надо.Я только заглянул; только надо сказать мисс Луи: пусть скореекончает завтрак -- крапчатая стоит с седлом на спине и ждет,чтоб ей сунули железку в рот. Крапчатая не хочет стоять накамнях, рвется на мягкую траву прерии. -- Ты едешь кататься, Луиза? -- спросил плантатор с явнымнеудовольствием. -- Да, папа. Я хотела проехаться. -- Нельзя! -- Вот как! -- Пойми меня: я не хочу, чтобы ты ездила одна. Этонеприлично. -- Почему ты так думаешь, папа? Ведь я часто ездила одна. -- Да, к сожалению, слишком часто. Последнее замечание заставило девушку слегка покраснеть,хотя она не была уверена, что имеет в виду отец. Но Луиза не стала допытываться. Наоборот, она предпочлазамять этот разговор, что было ясно по ее ответу. -- Если ты против, папа, я не буду больше кататься попрерии. Но неужели ты решил держать меня взаперти, когда вы,мужчины, ездите по делам? Вот какую жизнь я должна вести вТехасе! -- Ты меня не так поняла, Луиза. Я вовсе не против того,чтобы ты выезжала на прогулки, но пусть тебя кто-нибудьсопровождает. Выезжай с Генри или с Кассием. Я только запрещаютебе ездить одной. На это у меня есть причины. -- Причины? Какие? Этот вопрос невольно сорвался с губ Луизы. Она тут жепожалела, что не сдержалась. Она со страхом ждала ответа. Но оннемного успокоил ее. -- Какие же еще причины тебе нужны? -- сказал плантатор,видимо с облегчением ссылаясь на удобный повод. -- Да преждевсего вот это письмо майора. Не забывай, что Техас -- это неЛуизиана, где девушка может ехать спокойно куда ей толькозаблагорассудится, не боясь, что ее оскорбят или ограбят. Здесьже, в Техасе, даже ее жизни грозит опасность. Например,индейцы. -- Индейцев мне нечего бояться -- я никогда не отъезжаю отдома дальше чем на пять миль. -- На пять миль! -- саркастически воскликнул отставнойкапитан.-- Это то же самое, что отъехать на пятьдесят миль,кузина Лу. Ты с таким же успехом можешь встретить индейцев нарасстоянии ста шагов от ворот дома, как и на расстоянии стамиль. Когда они на тропе войны, их можно ждать в любом месте ив любое время. По-моему, дядя Вудли прав: крайне безрассуднотебе ездить одной. -- О, ты так думаешь? -- резко сказала креолка, спрезрением взглянув на двоюродного брата.-- Не скажете ли вымне, сэр, чем вы сможете мне помочь, если я действительновстречу команчей? Хотя я уверена, что этого не может случиться.Хорошо же мы будем выглядеть -- вдвоем среди военного отрядараскрашенных дикарей! Ха-ха! В опасности окажешься ты, а не я.Я-то ускачу, а ты останешься с ними. Вот уж действительноопасность -- на расстоянии пяти миль от дома! Поищи-ка в Техасевсадника -- не исключая и дикарей,-- который мог бы догнатьменя на моей милой Луне! Тебе это вряд ли удастся, Каш! --Замолчи, дочка!--строго сказал Пойндекстер. -- Я не хочуслушать такую нелепую болтовню... Не обращай на нее внимания,Кассий. И, помимо индейцев, здесь много всякого сброда -- ихследует опасаться не меньше. Запомни: я запрещаю тебе ездитьдалеко, как ты это делала раньше! -- Пусть будет по-твоему, папа,-- покорно ответила Луиза,вставая из-за стола.-- Конечно, я послушаюсь тебя, но знай, чтоя могу заболеть, если мне придется сидеть дома... Иди,Плутон,-- обратилась она к негру, который все еще стоял вдверях и улыбался.-- Отведи Луну в кораль, на пастбище -- кудахочешь. Пусть она бежит в свою родную прерию, если это ейнравится. Она мне больше не нужна. С этими словами девушка гордо вышла из комнаты,предоставив мужчинам, которые все еще сидели за столом,размышлять над ее словами. Но это не были ее последние слова. Когда она спешила покоридору в свою комнату, у нее сорвалось шепотом нескольковопросов, на которые ничего определенного нельзя было ответить: -- Что отец мог узнать? Может быть, это только подозрения?Кто мог ему рассказать? Знает ли он о нашей встрече?
Воспользуйтесь поиском по сайту:
