Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Глава LIII. КАК РАЗ ВОВРЕМЯ




-- Если мы потеряем полчаса, то будет уже поздно. С этими словами старый охотник выбежал из хижины. Он былправ, но не совсем: нельзя было терять не только получаса, нодаже полминуты. Когда охотник произносил эти слова, человеку,написавшему записку кровью, опять грозила смертельная опасность-- его снова окружили койоты. Но не этого должен был он бояться. Ему предстояласмертельная схватка с еще более страшным врагом. Для читателя, наверно, уже ясно, что раненый человек впанаме и плаще -- Морис Джеральд. После описанной схватки скойотами, закончившейся благополучно благодаря вмешательствуверной Тары, он решил, что теперь можно отдохнуть. Зная, что верный пес защитит его как от крылатых, так и отчетвероногих хищников, молодой человек скоро забылся глубокимсном. Когда он проснулся, то почувствовал, что силы отчастивернулись к нему, и смог спокойно обдумать свое положение. Собака спасла его от койотов; нет сомнения, что он можетрассчитывать на нее и в случае новых нападений. Но что жедальше? Ведь она не в силах помочь ему добраться до хижины, аоставаться здесь -- значит умереть от голода или от ран. Раненый поднялся на ноги, но зашатался от слабости и,сделав один-два шага, принужден был снова лечь. В эту тяжелую минуту его вдруг осенила счастливая мысль:"Тара может отнести в хижину записку". -- Если бы я только мог заставить ее уйти! -- сказал он,испытующе глядя на собаку.-- Поди сюда, моя хорошая, --продолжал он, обращаясь к своему бессловесному другу -- Я хочу,чтобы ты была моим почтальоном и отнесла письмо. Понимаешь?Погоди, пока я напишу, тогда я объясню тебе получше... Хорошо,что у меня с собой визитные карточки, -- сказал он, нащупывалбумажник. -- Карандаша нет. Но это не беда. Чернил тут хватит.А вместо пера мне послужит шип вот этой агавы. Он подполз к растению, отломил один из шипов, которымизаканчивались длинные листья, окунул его в кровь койота, вынулкарточку и стал писать. Кончив письмо, раненый взял обрывок ремешка и обвязал еговокруг шеи собаки; тщательно завернув карточку в кусочекклеенки, оторванной от подкладки панамы, он заткнул пакетик засамодельный ошейник. Теперь оставалось заставить собаку отнестиэто послание. Это было трудно. Верный пес, несмотря на свойнезаурядный ум, никак не мог понять, почему он должен покинутьв беде того, кому был так беззаветно предан. Не помогли ниласки, ни уговоры. И только после того, как человек, совсем недавно спасенныйим, с притворной злобой закричал на него и ударил костылем, --только после этого пес покорился и ушел. Несмотря на свою преданность, Тара не выдержала такогообращения. Обиженная, она поплелась в заросли, иногдаоборачиваясь и бросая на хозяина взгляды, полные упрека. -- Бедняга! -- с сожалением сказал Морис, когда онаскрылась из виду. -- Это все равно что ударить себя или самогоблизкого друга. Ну, ничего, я не останусь у нее в долгу, еслимне доведется ее снова увидеть. А теперь мне надо подумать озащите от новых нападений койотов. Они наверняка явятся,заметив, что я остался один. Он знал, что надо делать. Вблизи стояло дерево гикори, о котором уже упоминалось. Навысоте шести-семи футов от его ствола почти параллельноотходили два толстых сука. Мустангер снял плащ, расстелил его на траве и прокололножом несколько дырочек в полах. Потом он размотал свой шелковый шарф и разорвал его подлине на две полосы. После этого он растянул плащ между ветвями и привязал егок ним полосками шарфа. Получилось что-то вроде гамака, вкотором мог поместиться взрослый человек. Морис знал, чтокойоты не умеют лазить по деревьям и что, устроившись на этойвисячей постели, он может совершенно спокойно наблюдать за ихстараниями добраться до него. Он устроил это приспособление, так как был уверен, чтокойоты вернутся. И действительно, вскоре они снова показалисьиз чащи: они выходили с опаской и, сделав шаг-два,останавливались, чтобы осмотреться, а затем продолжалиподкрадываться к месту недавней битвы. Убедившись, что собаки нет, они скоро собрались всейстаей. Морис стал свидетелем проявления отвратительнойжестокости этих трусливых животных. Сначала они с противоестественной жадностью пожрали трупысвоих погибших собратьев; это было проделано с такой быстротой,что зритель, наблюдавший с дерева, вряд ли успел бы сосчитатьдо двадцати. Потом внимание койотов привлек человек. Подвешивая свойгамак, мустангер не пытался замаскировать его -- он подвесилего достаточно высоко, и ему казалось, что другие мерыпредосторожности не нужны. Темный плащ с лежащим в нем человеком бросался в глаза. По-видимому, вкус крови еще больше раздразнил аппетитхищников, и они стояли теперь под деревом, облизываясь послесвоего страшного обеда. Это было отвратительное зрелище. Морис почти не обращал на них внимания, даже когда койотыподпрыгивали, пытаясь вцепиться в него или подняться по стволудерева. Он был уверен, что ему ничего не грозит. Однако существовала опасность, о которой он забыл. Он вспомнил о ней, только когда койоты отказались отбесплодных попыток и, тяжело дыша, улеглись под деревом. Из всех зверей, обитающих в прерии и зарослях чапараля,койот -- самый хитрый. Охотники скажут вам, что "хитрее этойтвари нет". Он хитер, как лиса, и свиреп, как волк. Его можноприручить, но в любое время он готов укусить руку, котораяласкает его. Ребенок может прогнать его палкой, но он неколеблясь нападет на раненого или обессиленного путника. Водиночку он пуглив, как заяц; но в стае, -- а они всегданападают стаей, -- его трусость не так заметна. Порой, сильноизголодавшись, койот проявляет свирепость, которую можнопринять за храбрость. Но самое страшное в койоте -- его хитрость; вспомнив обэтом, мустангер начал тревожиться. Когда хищники поняли, что им не добраться до человека, --а на это потребовалось немного времени, -- стая не разбежалась,но уселась на траве; а из зарослей выбегали все новые койоты.Не оставалось сомнений, что они решили взять его измором. Казалось, это не должно было бы встревожить мустангера,поскольку они не могли добраться до гамака. Он бы и не беспокоился, если бы ему снова не захотелосьпить. Он рассердился на себя за свою непредусмотрительность:почему он не подумал об этом, прежде чем забраться на дерево!Взять с собой запас воды было бы нетрудно. Ручей был рядом, авогнутые листья агавы могли послужить сосудами. Но теперь было уже поздно. Вода у подножия дерева дразнилаего, и жажда от этого становилась еще мучительнее. Добраться доручья он мог только через кольцо койотов, а это означало вернуюсмерть. Он почти не надеялся, что собака вернется и второй разспасет его; и совсем не надеялся на то, что записка попадет вруки человеку, которому она предназначалась. Было сто шансовпротив одного, что этого не случится. После большой потери крови жажда бывает особенно сильной.Муки несчастного становились все нестерпимее. Долго ли сужденоим продолжаться? На этот раз у мустангера начался бред. Ему казалось, чтоуже не сто, а целая тысяча волков окружает дерево. Онипридвигались все ближе и ближе. Глаза их горели страшным огнем.Красные языки касались плаща, в ткань впивались острые зубы.Раненый уже чувствовал зловонное дыхание хищников... В минуту просветления он понял, что все это галлюцинация:койоты, которых по-прежнему было только сто, продолжали лежатьна траве, ожидая развязки. Она наступила прежде, чем умустангера снова начался бред. Он увидел, что все койотывнезапно вскочили и убежали в чащу. Было ли это галлюцинацией?Нет, теперь он не бредил. Что же могло, спугнуть их? Морис радостно вскрикнул. Наверно, вернулась Тара. А можетбыть, с ней и Фелим. Ведь времени прошло достаточно, чтобысобака успела доставить записку. Койоты сторожили его ужебольше двух часов. Морис приподнялся и, перегнувшись через сук, окинулвзглядом поляну. Ни собаки, ни слуги не было видно. Ничего,кроме ветвей и кустов. Он прислушался. Ни звука, кроме завывания койотов,которые, очевидно, все еще продолжали отступать. Уж не бредитли он снова? Что могло обратить их в бегство? Но все равно дорога свободна. Теперь можно было подойти кручью. Вода сверкала перед его глазами. Ее журчание ласкалослух. Он спустился с дерева и, пошатываясь, направился к берегу. Но, прежде чем наклониться к воде, Морис еще разоглянудся. Даже мучительная жажда не заставила его забытьзагадку, которую он пытался разрешить. Как объяснить этувнезапную перемену? По-прежнему надеясь, что койотов испугала собака, онвсе-таки испытывал тревогу. Предчувствие его не обмануло. Средизелени блеснула желтая пятнистая шкура. Длинное гибкое теловыползало из кустов, изгибаясь, как змея. Сомнений неоставалось -- это был "тигр" Нового Света, внушающий не меньшийужас, чем его азиатский родич -- ягуар. Его появление объяснило, почему разбежались койоты. Намерения хищника были очевидны: он тоже почуял кровь испешил к месту, где она была пролита. Ягуар не спускал глаз с человека; он шел прямо на негосначала медленно, припадая к земле, потом быстрее и быстрее,готовясь к прыжку. Взбираться на дерево было бесполезно: ягуар лазает подеревьям, как кошка. Мустангер знал это. Впрочем, все равно было поздно. Зверь уже оказался междумустангером и деревом, которое служило ему убежищем, а другогоподходящего вблизи не было. Но Морис и не думал об этом; он вообще потерял способностьмыслить -- отчасти от потрясения, отчасти потому, что его мозгбыл затуманен лихорадкой. Чисто инстинктивно он бросился прямо в ручей иостановился, только когда вода дошла ему до пояса. Если бы Морис мог рассуждать, он понял бы, что этобесполезно, -- ведь ягуар не только лазает по деревьям, каккошка, но и плавает, как выдра. Он так же опасен в воде, как ина суше. Морис не думал об этом. Он только бессознательночувствовал, что мелкий ручей едва ли спасет его. Он перестал вэтом сомневаться, когда ягуар, дойдя до воды, подобрался,готовясь к прыжку. Морис в отчаянии ждал. Защищаться он не мог: у него не было ни ружья, ниревольвера, ни ножа, ни даже костыля. В рукопашной схватке схищником его ждала неминуемая гибель. Дикий крик вырвался у несчастного, когда он увидел, чтопятнистый зверь взвился в воздух. Одновременно раздался визг ягуара, и, промахнувшись, зверьтяжело упал в воду. На крик мустангера, точно эхо, ответил крик из зарослей,но еще раньше прозвучал сухой треск выстрела. Огромная собака выскочила из кустов и прыгнула в ручей,туда, где исчез под водой ягуар. К берегу быстро приближалсячеловек гигантского роста. Другой, поменьше, следовал за ним,оглашая воздух торжествующими возгласами. Раненому показалось, что он бредит, а потом его сознаниеокончательно помутилось. Он хотел задушить ласкавшегося к немуверного пса и отбивался от сильных объятий друга, которыйподнял его и бережно вынес на берег. Страшная действительность сменилась для него ужасамигорячечных кошмаров.
Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...