 |
Метод и методологический подход в правоведении
|
|
|
|
Отмечается, что в процессе научного познания права актуализируется исключительно разнообразный арсенал исследовательских средств. Во всяком случае, в литературе, как правило, приводится весьма впечатляющий открытый список инструментов (подходов, приемов, способов, методов и т.п.) правопоз-нания от метода «восхождения от абстрактного к конкретному», до логических операций и анкетирования1.
С разнообразием привлекаемого правоведением исследовательского инструментария иногда связывается и многоаспектность, многосторонность изучения права, которая может рассматриваться, в том числе, и как свидетельство теоретической зрелости правоведения2. Обращая внимание на «множественность теоретических образований в рамках общей теории права» и принимая его относительно современного состояния правоведения, В.А.Козлов в то же время видит «необходимость единой теоретико-методологической основы таких исследований, необходимость синтеза научных направлений в целостной теоретической системе»3, как в большей степени соответствующих теоретической состоятельности правоведения. По мнению автора, «история развития правовой науки свидетельствует, что эта необходимость всегда реализуется в той или иной парадигмальной форме, как это было еще недавно с установлением нормативной концепции права, когда был достигнут относительный синтез различных подходов к пониманию права»4. Прин-
1 См. напр. Алексеев С.С. Проблемы теории права. Т. 2. С. 334 и след.;
Сырых В.М. Метод правовой науки. С. 56 и след.; Козлов В.А. Указ соч.
С. 87 и след.
2 Лукашева Е.А. Общая теория права и многоаспктный анализ правовых
явлений // Советское государство и право. 1975. № 4. С. 31.
|
|
|
3 См.: Козлов В.А. Указ. соч. С. 96.
4 Там же.
210 Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении
ципиальные смыслы данных утверждений, находясь в рамках общеметодологических представлений о науке5, «работают» в отношении различных «школ» права. Однако насколько возможно единство теоретико-методологического подхода и его реализация в форме парадигмы, единой для правовой науки в целом, - является вопросом. Проблематичность достижения такого состояния для сегодняшней науки права уже обсуждалась6. Можно, правда, предположить, что это свойственно только современному этапу развития правоведения, вслед за которым оно придет к единству своей теоретико-методологической основы и синтезирующей большинство из существующих подходов и парадигме. Предположение вполне мыслимое теоретически, но не очень подтверждающееся историей юридической мысли. Во всяком случае, исключая советский период, такое состояние правовой науки в глаза не бросается7. В частности, оценивая состояние правоведения, сложившееся к началу XX века, БА.Кистяковский писал: «Ни в какой другой науке нет столько противоречащих друг другу теорий, как в науке о праве. При первом знакомстве с нею получается такое впечатление, как будто она только и состоит из теорий, взаимно исключающих друг друга. Самые основные вопросы о существе и неотъемлемых свойствах права решаются различными представителями науки о праве совершенно различно. Спор между теоретиками права возникает уже в начале научного познания права; даже более, именно по поводу исходного вопроса — к: какой области явлений принадлежит право — начи-
5 В частности, вполне соотносится с понятием «нормальной науки»
Т.Куна. См.: Кун Т. Указ. соч. С. 35.
6 Эту проблематичность, по сути, принимает во внимание и В.А.Козлов,
рассматривая в качестве условия парадигмального единства правоведения
|
|
|
синтез существующих подходов к праву, который, по его мнению, должна
выполнить «социальная философия права». «Именно социальная фи
лософия права способна определить принципиальные основы и мето
дологические средства построения монистической целостной концепции
права». Козлов В.А. Указ соч. С. 97. Можно согласиться с такими воз
можностями социальной философии права в отношении основ «целостной
концепции права» в плане ценностных оснований и онтологических пред
ставлений, но что касается методологических средств ее построения, то это,
скорее, «по ведомству» философии науки.
7 Советский период развития нашей науки, в этом плане, вряд ли является
показательным. Поскольку целостность концепции права обеспечивалась
не столько «социальной философией», сколько политико-идеологическими
факторами.
Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении 211
нается непримиримое разделение направлений и школ в интересующей нас науке. Достаточно вспомнить наиболее существенные ответы на этот последний вопрос, чтобы сразу получить яркое представление о том, в каком неопределенном положении находится эта сфера научного знания»8. Оценка, надо признать, вполне подходящая и для современного правоведения. Отсюда, логично считать, что отсутствие парадигмы, синтезирующей большинство из существующих теоретических подходов к праву, не является особенностью только современного состояния юридической науки9.
В связи со сказанным, учитывая движение современного правоведения к философско-методологическому плюрализму, возникают неясности в определенных аспектах метода юридической науки. Прежде всего это касается возможности отнестись к множественности применяемых современным правоведением исследова-тель-ских средств как единому методу правовой науки, имеющему характер интегрированного свода правил «технологии» научного познания права, «органически целостного образования»10.
Уже достаточно давно в юридической литературе, с теми или иными вариациями, складывается представление о едином, сложно организованном процессе правопознания 11. С учетом ранее сказанного, данный сложный процесс можно структурировать как философское познание права, научное исследование права и юридико-догматическое (духовно-практическое) освоение права. В данном системном представлении, всестороннее знаниевое приближение к реальности достигается, главным образом, в процессе философского осмысления социальной действительности путем построения соответствующих философских картин мира и за счет организованного опыта юридической практики. Однако возможности определенной
|
|
|
8 Кистяковский Б.А. Указ. соч. С. 371.
9 В то же время, идея необходимости монистической концепции права
представляется весьма продуктивной, если из теоретического плана пере
вести ее в план юридической догмы и интерпретировать в рамках аналити
ческой юриспруденции. В этом случае проблем с эмпирическим обосно
ванием фактически не возникает.
10 Такая попытка была предпринятаВ.МСырых. См.: СырыхВ.М. Ме
тод правовой науки. С. 158.
11 См.: Керимов Д.А. Общая теория государства и права; Лукич Р. Указ.
соч.; Козлов В.А. Указ. соч.; Нерсесянц В.С. Юриспруденция; Алексеев С. С.
Право на пороге нового тысячелетия.
212 Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении
«компенсации», неизбежной в правоведении теоретической редукции права существуют и при его научном исследовании. В рамках предмета юридической науки это осуществляется, как это показывалось, за счет его сложной организованности, конструирования предмета исследования с привлечением понятий и категорий иных наук. В аспекте метода юриспруденции это может быть представлено как привлечение исследовательских средств других наук, прежде всего, путем широкого обращения к различным исследовательским подходам. Отсюда, на наш взгляд, изучение используемых в юридической науке подходов к исследованию права может рассматриваться как одно из ключевых направлений юридической методологии. Для пояснения данного тезиса необходимо, прежде всего, уточнить сегодняшнее понимание подхода в юридическом исследовании, соотнести его с методом юридической науки, юридического исследования.
Говоря о методах правоведения, юристы, с той или иной степенью определенности, различают используемые в юриспруденции методы философского, общенаучного и частнонаучного уровня (типа)12. К первому уровню принято относить взятые в методологической функции философские категории и понятия (историческое и логическое, конкретное и абстрактное и т.д.)13 и систему мировоззренчески обусловленных принципов познания14. К общенаучным методам относят те, которые используются большинством наук (логики разного рода) и к частнонаучным - методы, действующие в рамках одной или нескольких близких наук (в юриспруденции это, например, метод сравнительного правоведения, технико-юридический метод)15.
|
|
|
Вместе с тем, при обсуждении методологических проблем юридической науки термины «метод», «подход», «способ исследования» и т.п. далеко не всегда различаются как по содержанию, так и в
12 См. напр.: Лукич Р. Указ работа, С. 59 и след.; Сырых В.М. Метод
правовой науки. С. 10 и след.
13 См.: Керимов Д.Л. Философские основания политико-правовых ис
следований. С. 5.
14 См.: Черданцев А.Ф. Теория государства и права. С. 27.
15 См.: Алексеев С.С. Общая теория права. Т. 1. С. 30 - 32.
В.С.Нерсесянц говорит о понятийно-правовом методе, способе правового моделирования познаваемой действительности. См.: Нерсесянц В.С. Юриспруденция. С. 65.
Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении 213
плане методологических смыслов16. Для задач данного исследования важно обратиться только к вопросу соотношения метода и подхода в юридическом исследовании. За рамками интерпретаций общеметодологических конструкций, высказывания юристов по этому поводу имеют, в основном, констатирующий характер, без специального обращения к их основаниям. Приходится признать, что эта область юридической методологии остается в значительной мере обойденной вниманием исследователей. К числу немногих попыток устранить существующий пробел следует отнести замечания по этому поводу, сделанные Радомиром Лукичем. Однако, обратив основное внимание на раскрытие метода познания права, автор касается способа только в связи с определением понятия метода17.
Значительно дальше и интереснее продвинулся в этом направлении В.А.Козлов, точка зрения которого требует уже содержательного обсуждения. Выделяя инструментальный аспект методологии правопознания и опираясь на философско-методологические разработки данного вопроса, автор, правда, без особого разворачивания, довольно решительно разводит метод, способ и подход в познании права18. При этом, к сожалению, достаточная для обсуждения определенность наблюдается только при различении метода и подхода. В отношении способа правопознания позицию автора не только сложно интерпретировать, но и непросто уяснить, поскольку она, по сути, обозначена одной фразой: «В отличие от метода, это скорее стихийное, духовно-практическое средство познания, которое не имеет ни строгого обоснования, ни определенной последовательности исследовательских процедур, ни четко выраженного целевого назначения»19. Воспроизведенное высказывание позволяет довольно уверенно утверждать, что способ познания противопоставляется исследователем методу, поскольку представлен через ряд отрицаний черт, присущих последнему. Некоторое основание для догадки об
|
|
|
16 Надо отметить, что и внимание исследователей привлекает, главным
образом, проблема метода. См. напр.: Казимирчук В.П. Право и методы
его изучения; Фельдман Д.И.,Кудюкое Г.И., Лазарев В.В. Теоретические
проблемы методологии исследования государства и права. Казань, 1975;
Керимов Д.А. Философские проблемы права; Его же. Философские осно
вания политико-правовых исследований.
17 См.: Лукич Р. Указ. соч. С. 29-33.
18 См.: КозловВ.А. Указ. соч. С. 87 - 88.
19 Там же. С. 87.
214 Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении
авторском понимании способа дает только упоминание о том, что «это скорее стихийное, духовно-практическое средство познания»20. Учитывая, что духовно-практическое познание соотносится, как правило, с практической деятельностью в той или иной сфере, можно с определенными допущениями предположить, что автор связывает способ познания со сферой юридической практики. Тогда допустимо говорить, например, о юридическом, политическом, экономическом и т.п. способах познания, как освоении социальной действительности в практике соответствующих сфер общества. В принципе, таким образом понимаемое правовое освоение действительности имеет определенную перспективу и эвристическую ценность, если учитывать ряд ограничений и следствий. Прежде всего, важно не распространять на такое освоение правила научного познания и статус их результатов. В отношении результатов, при практическом освоении точнее говорить о получении не знания, а социального правового опыта. Значимость социального опыта в той или иной сфере жизни общества несомненна. Однако, в отличие от знания, опыт не может быть отделен от конкретной социальной действительности и в этом смысле для юридической деятельности является не конструктивным элементом, а имманентно нормативным, т.е. имеющим ценность и значимость только в рамках конкретной социальности и исторической ситуации. Другое дело, что путем формализации, категоризации, парадигмизации и др. методологических процедур опыт может переводиться в форму знания, приобретать формальный нормативный статус и реализоваться в законодательстве, практических юридических методиках и разработках. Таким образом, не принципиальное в содержании правопознания, в методологическом плане, данное уточнение представляется важным не только для различения научного метода познания и практического способа освоения права, но и для обозначения рамок методологических рамок при теоретическом исследовании правовой проблематики.
В связи со сказанным, определенной осторожности требуют некоторые теоретические следствия такого понимания способа правопознания. В частности, по мнению В.А.Козлова, право, по содержанию, можно рассматривать «как своего рода систему эмпирического знания об объекте правового регулирования, знания, описывающего объект, но не содержащего объяснения»21. Объяснение,
20 Козлов В.А. Указ. соч. С. 87.
21 Там же. С. 19.
Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении 215
по мысли автора, - это прерогатива правовой науки22. С последним замечанием исследователя трудно не согласиться. Действительно, объяснение и предсказание поведения объекта – прерогатива науки, однако в методологической литературе и описание объекта, как правило, связывается с наукой, научной деятельностью, ибо это, в том числе, и вопрос языка описания. В частности, Г.Х.фон Вригт отмечает, что в научном исследовании можно выделить два аспекта: «Один заключается в установлении и открытии фактов, другой - в построении гипотез и теорий. Эти два аспекта научной деятельности именуются иногда описательной и теоретической наукой»23. При этом автор справедливо обращает внимание на трудности в строгом различении данных аспектов, поскольку описание фактов не всегда концептуально отделимо от теории24. В связи с этим, мнение В.А.Козлова справедливо только при условии помещения права в рамки какой-либо теоретической научной системы. Именно это и подчеркивает автор утверждением: «Как фрагмент знания об объекте, право входит в структуру юридической науки, образуя необходимый компонент ее эмпирической основы»25. Такая решительность делает честь исследователю с точки зрения последовательности в отстаивании позиции, однако, на наш взгляд, не усиливает содержательной стороны концепции, как минимум, по следующим соображениям.
Прежде всего, здесь усматривается противоречие реализуемому в работе плодотворному и методологически оправданному различению объекта и предмета юридической науки. Производя такое разграничение, В.А.Козлов весьма корректно замечает: «Сама правовая действительность как таковая не входит в систему науки. Она включается в систему научного знания, выражается сознанием человека (в форме теорий, научных законов, фактов, идей и т.д.)»26. Нетрудно заметить, что определенное противоречие данного высказывания и вышеприведенного снимается или при отказе признать за правом статуса социальной действительности, или при отношении к правовой действительности как системе научного знания в форме теорий, идей, научных законов и т.д. И то, и другое допущение вряд
22 См.: Там же.
23 Фон Вригт Г.Х. Указ. соч. С.41.
24 См.: там же.
25 Козлов В.А. Указ. соч. С. 19.
26 Там же. С. 15.
216 Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении
ли можно признать правомерным, поскольку в этом случае, как минимум, страдает авторская схема различения объекта и предмета науки. Это же касается и высказываемого автором отношения к праву как своеобразной гносеологической модели «действительных связей и отношений»27.
В таком видении нетрудно заметить определенные реминисценции идей детерминизма как методологической установки, фактически доведенной до, хотя и аспектного, рассмотрения права за рамками социальной действительности. Можно предположить, что зафиксированное противоречие и проблематичность сделанных В.А.Козловым теоретических фиксаций обусловлены, скорее всего, авторской интерпретацией популярной в отечественной литературе идеи правового отражения, однако проведенной вне постулированных самим автором методологических установок анализа проблемы.
Кроме высказанных соображений, возможность усомниться в идее вхождения права в юридическую науку даже в статусе ее эмпирической основы дает исторический взгляд на становление права и правоведения. Например, вне теоретических, научных рамок существовало римское право, а юридическая наука в европейской традиции начинает формироваться, как показывалось выше, в лучшем случае, с пандектистов28. В современном мире достаточно сложно включить в рамки некой юридической науки английскую правовую систему, хотя об ее определенном научно-исследовательском обеспечении говорить, видимо, можно. Таким образом, предложенная схема понимания соотношения права и юридической науки отчасти
27 Козлов В. А. Указ. соч. С. 19 - 20.
28 В этой связи интересно, как интерпретировал Г.Дж.Берман невнима
ние римских юристов к абстракциям научного типа. Отмечая привержен
ность римских юристов к конкретной жизни, их неумение и нежелание опре
делить даже важнейшие юридические термины, что влекло узость и «дере-
вянность» анализа дела, автор восклицает: «А этого-то римские юристы и
добивались!» Поясняя далее, почему римские юристы «отвечали вежливым
молчанием» на упреки Цицерона, ратовавшего «за более сложную систе
матизацию права с четкими определениями и отвлеченными правовыми
нормами», автор пишет: «У них не было никаких причин пытаться переделать
римский гений в области последовательного судопроизводства в философс
кую систему. Они имели все основания с подозрением относиться к приме
нимости более высоких уровней греческой философии к практическим нуж
дам вынесения судебных решений». БерманГ.Дж. Указ. соч. С. 142.
Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении 217
работает только для континентальной традиции и, особенно, для советской правовой системы29.
Различая метод и подход как средства познания, В.А.Козлов отмечает, что при определении метода «чаще всего указывают на такие его характеристики, как последовательность и целесообразность применяемых действий, приемов, операций, системность и нормативный характер используемых процедур»30. Подход же, с точки зрения автора, «определяет основной путь, стратегию решения поставленной задачи»31. В целом такое понимание находится в русле современных методологических представлений, однако для осмысления исследовательских возможностей и методологических ограничений конкретных подходов в юридических исследованиях оно не вполне удовлетворительно.
Надо сказать, что если понятие метода науки, методов научного исследования достаточно обстоятельно обсуждается практически в любой науке, то понимание подхода до сих пор остается, практически, на уровне смыслов. Наиболее развернутое обсуждение категории «подход», ее содержания и структуры имеет место, кажется, только в рамках исследования системного подхода32. Хотя в теории государства и права достаточно распространено указание на осуществление исследований в рамках аксиологического, исторического, генетического и др. подходов, специальные исследования, посвященные как категоризации подхода, так и его методологическим характеристикам, в юридической литературе, по сути, отсутствуют. Создается впечатление, что в нашей науке существует некоторая неявная конвенция, легитимировавшая применение данного термина в неясных смысловых контекстах, без определения соответствую-
29 Такое, достаточно подробное, рассмотрение частной методологи
ческой идеи связано с тем, что реконструкция позиции В.А.Козлова осуществ
лялась автором этих строк на весьма ограниченном материале. Поэтому ее
результат может не совпадать с действительным мнением исследователя по
обсуждаемым вопросам, находящимся в малоисследованной области проб
лем методологии юридической науки.
30 Козлов В.А. Указ. соч. С. 87.
31 Там же. С. 88.
32 См., напр.: «Системные исследования». Ежегодник, 1971; БлаубергИ.В.,
Юдин Э.Г. Становление и сущность системного подхода; Юдин Э.Г. Сис
темный подход и принцип деятельности; Садовский В.Н. Основания общей
теории систем.
218 Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении
щего понятия, фиксации границ и правил его применения. Отсюда, указание на определенный подход может контекстуально означать и рассмотрение вопроса с определенной точки зрения, и оценку с некоторых позиций, и анализ с привлечением категорий и понятий определенной науки или метанаучной области, и претензию на применение некоторого научного метода и просто привлечение некоторых неюридических понятий. Думается, по крайней мере, для теории права, в сегодняшних условиях- переосмысления собственных методологических средств, немаловажно определиться, в том числе, с понятием подхода.
При обращении к данной проблеме целесообразно напомнить основные авторские установки, задающие рамки ее дальнейшего рассмотрения.
Первое - методологические проблемы юридической науки в современный период являются делом самой юриспруденции и не могут решаться путем простого переноса исследовательских средств из философии, метатеорий и других наук. Как ни странно, но достаточно категорично данная установка зафиксирована и в методологической литературе, авторами, казалось бы, заинтересованными в экспансии соответствующих разработок. «Как показывает история науки, - пишут И.В.Блауберг и Э.Г.Юдин, - познание обычно остается удивительно индифферентным к навязываемой ему извне методологической помощи, особенно в тех случаях, когда эта последняя предлагается в виде детализированного, скрупулезно разработанного регламента. Поэтому и новый концептуальный каркас может возникнуть и действительно возникает не как результат проводимой кем-то сверху методологической реформы, а как продукт внутренних процессов, совершающихся в самой науке. Что же касается методологических исследований в специальном смысле этого слова, то они в лучшем случае могут выступать катализаторами этих процессов, интенсифицируя самосознание науки, но ни в коем случае не подменяя его»33.
Второе- поскольку современная наука характеризуется высокой интегрированностью, а межнаучные трансляции результатов и методов исследования одним из механизмов ее развития, то привлечение исследовательских средств других наук - необходимое условие прогресса любой науки, в том числе и юриспруденции. При
33 Блауберг И.В., Юдин Э.Г. Указ. соч. С. 45.
Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении 219
этом актуализация тех или иных исследовательских средств других наук определяется, в первую очередь, философскими идеями, социальными и культурными ценностями, целями и задачами конкретных исследований и разработок, актуализированных в рамках юриспруденции.
Третье - ограничения в применении тех или иных исследовательских средств других наук задаются особенностями ее предмета34. •
В рамках этих установок можно обозначить некоторые аспекты соотношения метода и методологического подхода в правоведении, попытаться наметить контуры механизма освоения юридической наукой исследовательских средств других наук. Причем для целей данной работы оправданно ограничиться рассмотрением метода юридической науки только в инструментальном плане как системы средств познавательной деятельности, обеспечивающей научное познание правовой действительности.
Здесь целесообразно следующее замечание. Если современная познавательная установка предполагает отношение к науке как непрерывному процессу познания, то и метод познания, представленный как система, должен полагаться как открытая система. В этом смысле, развитие метода науки (а следовательно, развитие науки) может рассматриваться как процесс постоянного расширения и усложнения данной системы35. Расширение и усложнение системы метода юриспруденции осуществляется в процессе решения разного рода научных задач и проблем, проведения научных исследований и разработок. При этом возможны два основных пути такого движения.
34 Имеются в виду ограничения сложившимся предметом юридической
науки. Это не означает принципиальной невозможности привлечения ис
следовательских методов, не «вписывающихся» в существующую юрис
пруденцию. Методологического запрета в этом плане не существует. Другое
дело, если будет создана теоретическая модель права принципиально иными
средствами (например, математики) в рамках принципиально иных онтоло
гических схем. Однако в этом случае мы, по сути дела, получим другую
науку о праве, предмет которой, логика его организации, в свою очередь,
будет ограничивать привлечение исследовательских средств, не сопрягаю
щихся с теми, на основе которых данный предмет сформирован.
35 В несколько ином варианте и контексте представление метода общей
теории права как открытой системы было осуществлено В.М.Сырых. В ка
честве системообразующего основания автор избрал стадии научного поз
нания. См.: Сырых В.М. Метод правовой науки. С. 158 и след.
220 Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении
Первый, за счет комбинаторики наличных элементов метода юридической науки и создания таким путем новых исследовательских моделей и конструкций.
Второй, за счет освоения новых парадигм, привлечения новых методологических средств и процедур.
Первый путь реализуется, главным образом, при решении научных задач, второй - при возникновении научных проблем. В нашем контексте различение задачи и проблемы целесообразно осуществить, прежде всего, в плане соотношения целей и средств познавательной деятельности. В этих рамках исследовательская ситуация должна расцениваться как «задачная», если для достижения поставленных исследовательских целей наличные компоненты метода данной науки являются адекватными и достаточными. Если же исследовательская ситуация характеризуется недостаточностью наличных методологических средств правоведения, требует иных подходов и представлений, привлечения дополнительных инструментов научного исследования, в том числе и из иных наук, то ее можно характеризовать как проблемную. Другими словами, при таком понимании конкретная теоретическая проблема правоведения становится фиксацией недостаточности методологического инструментария юриспруденции для познания тех или иных правовых феноменов, построения удовлетворительных теоретических моделей исследуемых объектов. В такой логике необходимость юриспруденции в обращении, например, к исследовательским средствам других наук возникает только в тех случаях, когда поставленные цели исследования, требуемые исследовательские результаты не могут быть получены наличным инструментарием ее собственного метода36.
Наконец, можно выделить проблемы, которые являются уже проблемами не теории права, а методологии правоведения. Такие проблемы фиксируются в тех случаях, когда существующие теоретические представления о праве оказываются непригодными для объяснения наличных эмпирических фактов. Разрешение ситуаций
36 По-видимому, к сходному выводу подходил В.В.Копейчиков, обсуждая условия, при которых наука вынуждена выходить за рамки своего предмета и заниматься научными разработками, входящими в предмет других наук. См.: Копейчиков В.В. О предмете юридической науки и науки общей теории государства и права // Актуальные проблемы теории социалистического государства и права. М, 1974. С. 38.
Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении 221
такого типа требует уже обращения к философским основаниям юриспруденции, пересмотра онтологических представлений, гносеологических установок и норм исследовательской деятельности. Судя по всему, именно в этих случаях юридической наукой востре-буется специальная, целевая методологическая работа и актуализируются собственно методологические исследования37. Именно в такой ситуации, как представляется, оказалось наше современное правоведение.
Для пояснения последнего тезиса необходимо обратиться к высказываемому в юридической литературе мнению о методологическом значении теории права, ее понятий и конструкций38. В принципе, такое отношение к теории права является вполне справедливым и с позиций общей методологии науки39. Однако при этом необходимо учитывать ряд моментов. Ключевой из них состоит в том, что теория выполняет методологическую функцию, когда используется за пределами ее собственного предмета40.
Строго говоря, в своем содержательном плане, теория не может являться методологическим средством научного исследования, поскольку обращена к объекту исследования, а не к исследовательским процедурам по поводу данного объекта41. В теории метод, как известно, составляет органическое целое с ее предметным содержанием. Другое дело, что в любой теории может быть выделен методологический компонент и реконструирована ее методологическая
37 При определенных условиях данную ситуацию можно описать в тер
минах «нормальной науки» и «научной революции».
38 См. напр.: КеримовД.А. Философские основания политико-правовых
исследований. С. 40; Нерсесянц В.С. Юриспруденция; Черданцев А.Ф. Ло
гико-языковые феномены в праве, юридической науке и практике. С. 151.
39 «Фактически любая научная теория выполняет методологические
функции, когда она используется за пределами ее собственного предмета, а
научное знание в целом играет роль методологии по отношению к совокуп
ной практической деятельности человека». Юдин Э.Г. Методология науки.
Системность. Деятельность. С. 60. См. также: Ушаков А.А. Указ соч. С. 28 -29.
40 Без этого ограничения, при отношении к юридической теории как
методу юридического исследования на том основании, что теория имли-
цитно содержит в себе и собственную методологию, мы попадаем в непрос
тую ситуацию барона Мюнхгаузена, вытаскивающего себя из болота за
волосы.
41 См. напр.: Блауберг И.В., Юдин Э.Г. Указ. соч. С. 81.
222 Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении
схема42. Однако такого рода работа является, опять-таки, собственно методологической и имеет смысл только в том случае, когда мы сталкиваемся с необходимостью решить научную задачу того же типа, что была решена уже существующей теорией. В этом случае, не удовлетворившись следованию существующей теории как образцу, и в целях инструментального освоения, усовершенствования ее метода возможно методологическое исследование по его изучению и для выявления условий эффективного применения. При наличии проблемной исследовательской ситуации это может оказаться недостаточно или совсем не эффективным, поскольку проблема потому и возникает, что существующие теории не описывают или не объясняют имеющиеся факты. Поэтому методологическое отношение к содержательной теории по принципу образца исследовательской деятельности возможно, однако это, пожалуй, наименее продуктивный путь методологического обеспечения научного исследования, а в проблемных ситуациях он просто невозможен.
Кроме того, методологическое значение теории, теоретического знания сохраняется только в границах одной научной парадигмы и теряется при ее смене.
Таким образом, для определенности дальнейших рассуждений важно еще раз подчеркнуть, что при обсуждении методологических проблем юридической науки принципиально различать как минимум два плана исследования: содержательно-теоретический, направленный на получение позитивного знания о юридической действительности, и собственно методологический, связанный с исследованием самого процесса получения научного знания. Такое определенное различение является, безусловно, чисто методологическим, однако оно необходимо для более точного и ясного обсуждения избранной проблематики.
Тезис о привлечении юриспруденцией для решения своих исследовательских задач методов других наук достаточно распространен в нашей литературе, широко применяется в исследовательской практике, главным образом, в виде исследований различных аспектов права, однако специально обсуждается весьма скупо43. Вопрос
42 В качестве примеров такой исследовательской работы см., напр.:
Ильенков Э.В. Диалектика абстрактного и конкретного в «Капитале»
К.Маркса. М, 1960; Шкредов В.П. Метод исследования собственности в
«Капитале» Маркса. М., 1973.
43 См. напр.: СырыхВ.М. Метод правовой науки. С. 8,159- \60;ЛукичР.
Указ. соч. С. 45 и след.
Гл. 4. Метод и методологический подход в правоведении 223
же о механизме такого привлечения, основаниях выбора конкретных методов, ограничениях и пределах их применения практически не ставится. Все высказывания на этот счет сводятся к указанию на недопустимость механического перенесения в юриспруденцию философских категорий, понятий иных наук, необходимость их адаптации и творческого переосмысления. С этим нельзя не согласиться, однако такого рода замечания касаются все-таки в большей степени содержательно-теоретического плана юридической науки, поскольку научные понятия, как говорилось, несут в себе предметные представления своей науки.
Теоретический анализ данной проблематики имеет свои смыслы, однако важнее ставить вопрос не в содержательно-научном плане, а в плане собственно методологии. С этих позиций и необходимо определиться с существующей обобщенной формулировкой тезиса об использовании юриспруденцией методов иных наук.
При буквальном, неразвернутом понимании данного тезиса возникают определенные трудности в его методологической интерпретации. В методологической и юридической литературе справедливо указывается на неразрывную связь метода и предмета науки44. Исходя из данной посылки допустимо считать, что, строго говоря, метод науки как та инструментально-гносеологическая конструкция, которая создает поддающуюся систематическому описанию теоретическую модель объекта, принадлежит только данной науке и работает только в рамках и неразрывном единстве с ее предметом45. Если считать такое полагание оправданным, то логично утверждать, что метод одной науки не переносится в р
|
|
|
