 |
Поч? Палка Гарри Поттера в моей спальне не настоящая. А еще я вешу больше утки. 9 глава
|
|
|
|
— Ты шепчешь мне в голову.
— Что?
— Твой голос. Как в полнолуние.
Талли поднялась так, чтобы она могла меня видеть.
— Что я говорю?
— Ну, в целом, что ты не дашь мне умереть, что забавно, учитывая, что я только увидела прекрасный сон, в котором индианка протыкает меня насквозь. — Я потерла живот. — Знаешь, мой живот никому ничего не сделал, но они продолжают так с ним обращаться.
Талли приподнялась и тут же начала копаться левой рукой в волосах.
— Ты это видела? Как? Почему?
Она сощурила глаза и покачала головой, будто пытаясь встряхнуть содержимое.
— Скаут, это невозможно.
Я села на кровати, чувствуя тяжесть в груди.
— А мы тут специализируемся на невозможном. — Иногда я думаю, как было бы хорошо, если весь прошлый год окажется сном.
— Значит, ты видела сюжет про то, как Скаут тыкают ножом посреди таинственных земель. Это не может не радовать.
Я включила свою лампу, и подняла Гвидо, упавшего на пол. Если мы собираемся обсуждать безумные оборотне-провидческие дела, которые, скорее всего, закончатся тем, что мне выпустят кишки, мне нужен свет и моя обезьяна из носка.
— Начинай с начала, — сказала Талли. — У тебя уже было такое видение?
Я хотела сказать нет, но поняла, что совру. Нечто подобное я уже ощущала.
Может быть, у меня были плохие сны все лето, но я не помнила их, когда просыпалась. Возможно, я видела людей в поле и кровь раньше, но не сам момент убийства. Я бы такое заметила.
— А ты когда-нибудь видела это наяву?
— Нет, — сказала я растянув слова.
Это была какая-то «чокнулась ли скаут?» проверка? А если да, прошла ли я ее?
Талли обмотала прядь волос вокруг пальца, размотала и обмотала снова.
— А когда ты слышала мой голос в своей голове, было там что-то еще?
|
|
|
— Я увидела, как упала на колени, что странно, потому что в моем сне этой части не было.
Я уже видела, как в ее голове формируется теория.
— Ты чувствовала какие-то эмоции, которые будто не твои?
— Нет, только что-то вроде неясности и тревожности, как у людей, которые только что пережили кошмар.
Ее вопрос заставил меня сконцентрироваться на сне. Было что-то еще…
— Паника! У меня началась паническая атака. Посреди моего… обычного дурацкого сна, а потом бум! Паника из ниоткуда!
Закрутила. Раскрутила. Закрутила. Раскрутила.
— Давай кое-что попробуем?
Я крепче прижала Гвидо.
— Конечно.
Талли положила руку мне на запястье. Затем она закрыла глаза.
Сначала ничего не происходило, но затем я увидела Стива из «Подсказок Бульки»[18]. Довольно странно, но еще страннее то, что он был одет в костюм Супердевушки с сияющей тиарой.
— Что ты видела?
— Свидетельство того, что у ведущего из нашего детства окончательно поехала крыша.
Талли отдернула руку, вытаращила глаза. А затем начала хихикать. Не весело, а так, будто уже пора было готовить комнату с мягкими стенами.
Перестав хихикать, что произошло не сразу, она вытерла слезы со щек.
— Что происходит?
— Я теперь могу проецировать. — Она закрыла глаза и глубоко вдохнула. — Могу проецировать, — тихо сказала она. — Скаут, почему я могу проецировать?
— Потому что ты самая супер-крутая Провидициа?
Она прыснула.
— Еще есть прекрасные теории?
— Слушай, а раз у тебя теперь есть спутник жизни, может это как-то усиливает твои способности?
Звучит как нечто из дурацких сверхъестественных книжек, которые я так полюбила.
— Сомневаюсь. Во-первых, это не обычный эффект для партнерства. А во-вторых, я ни с кем не в паре.
— Но будешь. — Я ходила по тонкому льду из-за истории, в которой сваха Скаут сводит людей навсегда. — Сколько бы я не извинялась, этого не будет достаточно.
|
|
|
Талли обычно очень добрая и прощающая, но в этот раз она превзошла себя.
— Тебе не за что извиняться. Ничьей вины в этом нет.
— Талли. Я привязала тебя к Джэйсу. До конца жизни. — Он мой брат, и я его люблю, но это все-таки не самая приятная перспектива. — Ты должна сильно злиться на меня.
— Я не злюсь.
— Ты, наверное, просто не умеешь. — Раз я была специалистом, я решила научить ее. — Сначала начни думать про меня всякие гадости, самые отвратительные. Запомни, потом будешь про других так думать. Еще надо очень долго злобно пялиться. Очень долго. Иногда бросай в мою сторону язвительные комментарии, чтобы я не забывала, как ты злишься.
— Скаут, я умею злиться, когда требует ситуация. Это не тот случай.
Как она может не злиться? Она должна быть ярости. Ладно бы она хотела выйти за Джэйса, но…
Божечки-кошечки.
— Талли, ты любишь моего брата?
Ее голова поднялась так резко, что я испугалась, что она отвалится.
— Что?
— Поэтому ты не злишься? Ты хочешь быть с Джэйсом?
—Скаут, ты специально, со злым умыслом, привязала меня к своему силой брату и заставила его произнести клятву?
— Конечно, нет.
— Поэтому я и не злюсь. Ты ничего плохого не сделала. Эта ситуация… — Она еще раз глубоко вдохнула. — Не идеальная, конечно. Мои детские мечты не сбудутся. Я не встречу прекрасного парня, который будет считать меня красивой и смеяться над моими шутками. Никаких неловких первых поцелуев и первых свиданий. Никаких двухчасовых телефонных разговоров только затем, чтобы слышать голос друг друга. Ну и что? Мне не суждено влюбиться. Ну и ладно. Это не со всеми происходит. Давай смотреть на вещи реально, ведь я реалистка. Я, хотя бы, проведу жизнь с человеком, который мне не безразличен, с хорошим, с тем, кто не станет специально делать мне больно. У многих и такого нет.
— Тал…
— Это Джэйсу не повезло. — Она поджала колени, каким-то образом приняв позу эмбриона сидя. — Он же Джэйс. Ему должна была достаться какая-нибудь красотка, а в итоге досталась я.
— Это не правда, — сказала я, но она мне не поверила. Я знаю, потому что и сама не верила. Не то чтобы я не считаю ее красивой и прекрасной, и потрясающей по всем параметрам, и что она слишком хороший человек, чтобы дружить со мной, но… она не подходит в девушки Джэйсу, и знает об этом. И я знаю. И Джэйс тоже знает.
|
|
|
— Мы отвлеклись. — Она выпрямилась и прокашлялась. — Я тут получила новую супер-силу, это здесь главное, не забывай.
— То, что ты видела, как меня убьют, тоже важно, нет?
— Это ночной кошмар. Они бывают у всех.
— Ну конечно.
— Ну, может быть, ты, как Руж, крадешь силу у других провидиц? — сказала я, дав ей возможность сделать вид, что будущего она не Видит.
— Хорошая теория, но я не сталкивалась с провидицами, кроме своей матери, и вышивать бисером до сих пор не умею.
— Может, ты недавно упала в бочку с радиоактивными отходами?
— Ну, я случайно открыла нижний шкафчик в ванной.
— Я говорила тебе этого не делать, хочешь, чтобы у тебя третий глаз вырос?
— Зависит от того, появятся ли с этим глазом новые силы? Может я смогу видеть перспективные вложения на бирже или буду знать заранее, кто выиграет дерби Кентукки.
Мы прекратили обсуждать возможные причины возникновения новых сил Талли и провели еще несколько поверок. Когда она прилагала усилия, я могла увидеть фрагменты того, что она пыталась передать, но никогда так сильно, как то, с чего все началось. На следующий день мы включили в эти тесты Чарли и Энджел. Они тоже не добились большого успеха в нашей игре «давайте представим, что мы экстрасенсы». Джэйс, конечно, отказался от того, чтобы Талли его трогала, хоть она и пыталась вложить что-то в его голову, а не достать. Учитывая его нежелание прикасаться к ней, было удивительно, сколько времени он стал с ней проводить. Они так привыкли вести себя на людях, как пара, что и дома стали вести себя так же. Талли сидела рядом с ним на кровати и читала, пока он играл в видеоигры. Они смотрели отвратительно много британского телевидения и смеялись над шутками, которые ни я, ни Чарли не понимали. Они даже стали делать друг другу бутерброды, не спрашивая, что бы кому хотелось. Это было странно. Они долго были друзьями — за пределами школы мы четверо практически не расставались. Но формируемая связь была на лицо. В какой-то момент я подумала, что, может, все и образуется.
|
|
|
А затем наступило полнолуние.
ГЛАВА 20
Я должна была догадаться, что что-то произойдет. Намеки были повсюду, и все инстинкты выкрикивали предупреждения, но я игнорировала их, продолжая жить в воображаемом мире, где все хорошо.
Все началось через день после моего дня рождения. К счастью, мое изгнание из стаи Хэйганов не означало изгнания из семьи Хэйганов, поэтому я стала обладательницей вкусного многослойного пирога и подробного семейного древа, подаренных лучшим пекарем и ценителем прошлого, бабушкой Хэйган.
Энджел и я доедали куски пирога и смотрели мультик про рыбок. Энджел была уверена, что я должна оттуда узнать все про настоящую дружбу, потому что она считала, что я об этом ничего не знаю.
— Там, в лесу, кто-то есть, — сказала Энджел, указав на меня ложкой.
— Отличная попытка, бурундук. Ешь свои шоколадно-вишневые слои, и оставь мой ореховый в покое.
Она закусила нижнюю губу.
— Но у меня больше нет.
— Это потому что ты все съела.
Ужасный ребенок. До этого она умудрилась утащить куски миндального пирога у Чарли и Талли.
— Ешь вишневый. Он вкусный. — Я откусила от своей доли и сделала очень довольный вид.
Лицо Энджел загорелось.
— Давай меняться, я тебе вишневый слой, а ты мне ореховый.
— Не давай.
— Но...
— Ешь, или я сама все съем.
Приближалось полнолуние, и аппетит у меня был как у олимпийского пловца и сумоиста вместе взятых.
Энджел немедленно вгрызлась в пирог, куксясь. Ее внимание вернулось к дверям, ведущим на задний двор.
— А в лесу все равно кто-то есть. Это олень?
— Нет, и можешь перестать. Я уже съела ореховый пирог, и тебе нечего украсть.
— Но там кто-то в лесу! — заскулила она и ткнула пальцем.
— Слушай, — сказала я, повернув взгляд в сторону, в которую она показывала. Сначала я ничего не видела, о чем собиралась заявить, но потом один из кустов зашевелился, хотя ветра почти не было.
— Ты видишь...?
— Тихо. — Я заставила ее замолчать и прислушалась, но даже с супер-ушами не смогла ничего уловить с такого расстояния.
Я подошла ближе к дверям. Как только я подошла, кусты снова зашевелились, и я уловила какое-то движение в густом лесу.
— Ты его видишь? — спросила Энджел.
Я цыкнула на нее.
— Ты его видишь? — переспросила она, уже шепотом.
— Я не знаю, — сказала я. — Это, скорее всего, просто олень, или енот.
— Нет, — прошептала Энджел. — Я видела руку.
Нам надо в этом разобраться, хотя бы потому что я терпеть не могу мультики про рыбок.
До того момента, как мы добрались до места, где Энджел последний раз видела человека с рукой, прошло 20 минут, потому что сестре необходимо было переодеться во все черное для «маскировки».
|
|
|
— Видишь, здесь кто-то был. — Одной рукой она держала веточку, а другую манерно поставила на бок. — Трава вся помята.
— Так бывает, когда на траву ложится поспать олень.
И запах соответствует. Вроде.
Это был запах оленя, но какого-то... химического. И где-то под ним скрывался другой запах, едва ощутимый.
Не думая, я опустилась на четвереньки и прижалась носом к земле.
— Скаут, ты нюхаешь землю?
— Хммм... ну да. — Мой мозг судорожно пытался придумать объяснение, в которое могла бы поверить семилетка. — Я как-то видела на «дискавери», как один парень так делал. Он сказал, что растения впитывают запах мыла и кондиционера для одежды.
Ложь была даже слишком убедительной. Вскоре Энджел возилась на земле рядом со мной и клялась, что чует зеленое мыло и отбеливатель со страшным медведем на упаковке. Расследование закончилось, когда она попробовала листик дикой мяты (как она утверждала) и заявила, что нас преследует Пэрис Хилтон. Я отправила ее в дом. На всякий случай, ей надо будет не давать смотреть так много телевизора.
Я не забыла про этот инцидент, но как-то не особо думала о нем. Он был странным, но в моей жизни странным было все. И даже когда у меня появилось противное ощущение, что за мной кто-то наблюдает, я не особо забеспокоилась. Я же Скаут Донован, выгляжу как Фриказоид, весной падаю с горы. На меня пялились всю жизнь.
Я даже не думала беспокоиться до того момента, как уже наполовину превратилась. В первые два раза я не замечала, как усиливается мой нюх, когда я превращаюсь в Волка-Скаут, скорее всего, потому что была слишком занята, пытаясь не умереть от боли. Но в этот раз все было очевидно. Запах становился все острее и острее, чем дальше заходил процесс.
— Талли, у нас проблема, — подумала я, как только смогла более-менее ясно мыслить.
— Еда лежит слева, Скаут. Принюхайся.
— Мы здесь не одни.
Повисла долгая пауза.
— Скаут, его нет.
Это не тот запах, что раньше. Хотя я готова была поклясться, что тот запах тоже был, но я отчаянно пыталась его игнорировать.
— Оборотни. Больше одного. Они были здесь недавно, и я не думаю, что они ушли далеко.
— Ты узнаешь кого-нибудь?
— Нет. — Мой волчий мозг пытался найти нужные слова. — Они... не семья. Хищники. Враги.
Завыл ветер, и принес запах врагов.
Они находились в западном направлении от меня.
— Талли, пистолет у тебя?
Чарли и Джэйс настояли, чтобы мы всегда брали с собой оружие, когда выходим из дома. Когда я отметила, что разрешения на ношение оружия у нас нет, Чарли через пару дней где-то раздобыл фальшивые. По его глазам было видно — вопросов лучше не задавать. Так мы начали постоянно носить оружие в сумках. Как минимум, я надеялась, что постоянно.
— Он в машине.
— Возьми его. Оставайся в машине. Стреляй в любого, кто подойдет слишком близко.
— Скаут?
— Ребята превратились?
— Джэйс уже почти закончил. Скаут, что происходит?
Немедля, я прыгнула через кусты.
— Когда они превратятся, скажи им чтоб, как можно быстрее бежали к тебе.
Я не позволю им ее забрать. Никогда.
К сожалению, животным сложно ощущать время. К счастью, они могут очень быстро и долго бегать. Когда я добралась до Талли, она уже заперлась в машине, одной рукой сжимая ствол.
— Где Чарли и Джэйс?
— В пути, — сказала она вслух, открывая дверь, как только увидела меня.
— Я чую Джэйса.
Вскоре из кустов выскочил первый койот. Затем появился Чарли, и мы решили по очереди отправляться за едой. Я поймала енота и почти его съела, пока Человек-Скаут поняла, что произошло. Джэйс с удовольствием доел остальное.
Когда мы поели и слегка очистили свой разум, мы придумали оборонительную тактику. Талли осталась в заброшенном литейном цеху. Это было идеальное место для провидицы — там почти ничего нет, только ровная дорога, ведущая через лес, и захватывающая старинная история, которой можно было бы объяснить присутствие Талли в лесу, если лесной рейнджер забредет внутрь. Ну, если он забредет вечером, а не в три часа ночи. Но вот как защититься от стаи шифтеров? Мы могли бы придумать что-то получше.
— Напомни мне, почему мы не спрятали тебя в одном из тех мест в округе, где бы тебя с трех сторон окружала вода?
Я сидела рядом с Талли. Она уместилась на крыше своей машины, а Джэйс и Чарли бегали по периметру.
— У воды много людей. Сюда никто не приходит.
Отстой.
— Мне здесь нравится. Здесь спокойно, и деревья….
Она свела брови, и крепче схватилась за пушку, из-за чего я стала нервничать.
Нервный волк выглядит так, будто сейчас кого-нибудь съест.
— Я не буду тебе ничего рассказывать, пока ты не перестанешь рычать.
Я стала потише.
— Джэйс говорит, это волки. Три с его стороны, и Чарли считает, что на севере еще один.
— Движутся?
— Ходят кругами. Примерно в миле от нас.
— Ходят вокруг...?
Талли ткнула себе под ноги.
Это была напряженная ночь. Мы с Джэйсом и Чарли по очереди сторожили Талли и бегали по периметру. Никто не издал ни звука, а Талли мы только передавали, что нашли. Волки ни разу не приблизились, но и кругами ходить не перестали. Когда я уже ощутила зов восходящего солнца, они ушли. Но мы все равно превращались рядом с Талли, а она сидела в машине с заряженным пистолетом и службой спасения на быстром наборе.
Мы решили отменить завтрак в «Ферме» и не возвращаться за одеждой. Для таких случаев у Талли для нас были запасные вещи.
Затем мы объехали все ларьки фаст-фуда в округе, в каждом заказав еды на 10 человек. Во время завтрака мы начали обмениваться теориями.
— Было бы неплохо, если бы это была просто потерявшаяся стая, которая заметила нас и проявила любопытство, — сказала я, плюхая кетчуп на булочку.
Джэйс наклонился, чтобы взять сосиски и кексы.
— Так и было. Волки из Мичигана решили погулять и сбегали в Кентукки.
Я выдернула еду буквально у него изо рта.
— Это тебе за грубость, — сказала я, нарочито медленно смакуя завтрак. — Откуда мне знать, какая стая где живет. Я ж вообще ничего не знаю, забыл? У меня даже шапка есть.
— Стаи живут там, где они могут слиться с дикими животными. Здесь нет волков, нет и волков-оборотней, — сказала Талли. — Ближайшая стая — это Бичеры из Мамонт Кейв.
— Во-первых, они койоты, а во-вторых, не стали бы лазить на территорию Хэйганов, — добавил Чарли.
— Мы уверены, что это были волки?
— Пахли точно волками. — Чарли пожал плечами. — Не знаю. Как сказала Талли, оборотни предпочитают не выделяться. Четырех волков здесь точно заметят. Даже если они скитаются, это явно не то место, куда можно забрести в пути между волчьими стаями.
— Значит, самое логичное объяснение, это то что, они здесь из-за нас.
Никто ничего не сказал.
— И что это значит? — Молчание раздражало. — Зачем мы понадобились волкам? Они друзья стаи Мэттьюс? Дальние родственники?
Молчание в машине тянулось, казалось, вечность. Когда я уже была готова закричать, Талли произнесла:
— Это Альфа-Стая.
ГЛАВА 21
Они ждали нас около дома. Судя по выражениям лиц остальных, они знали, что так и будет, но я чувствовала, будто попала в засаду.
— Что нам делать? — спросила я, глядя на пару сверкающих внедорожников, словно они могут внезапно трансформироваться и напасть на меня.
Чарли выхватил у Талли ключи и оказался прямо передо мной.
— Уходи. Давай. Просто садись в машину и уезжай. Не останавливайся, пока можешь ехать. — Его лицо побледнело, глаза светились как нефриты.
— Что? Нет. — Я шагнула в сторону Талли. — Я не оставлю ее с ними.
— Не сработает, — сказал Джэйс, схватив Чарли за руку. — Это Альфа-Стая.
Чарли не сдвинулся.
— Чувак. Что должно произойти, все равно произойдет.
Они смотрели друг другу в глаза несколько секунд, как обычно делают парни, и Чарли, наконец, отошел.
Мы в тишине подошли к нашей подъездной дорожке, мы с Талли держались за руки, передавая друг другу мысли поддержки. В машинах никого не было, и по сильному запаху я поняла, что они уже давно зашли в дом. Туда мы и направились. Когда мы подошли еще ближе, я начала слышать обрывки разговора.
— А что твои брат и сестра делают на охоте? — спросил мужчина с выразительным и странно знакомым акцентом.
— Они сидят в кустах и стреляют во всех, — ответила Энджел. — Разве там, откуда вы приехали, люди не ходят на охоту?
Я отпустила руку Талли и перешла на бег. Не позволю этому старому черту обижать мою маленькую сестричку. Дверь была не заперта, и я влетела в нее.
— Отойдите от нее, — сказала я Стефану, сидевшему на корточках перед Энджел в гостиной. Отец стоял позади, положив руку на ее плечо, и буравил мужчину глазами.
— Харпер, приятно видеть тебя снова. — То, как он это сказал, с акцентом и искренне, было почти успокаивающим. Почти. Он напоминал мне Алана Рикмана в роли Северуса Снегга, и не тем, что он, возможно, непонятый хороший парень.
— Отойдите от моей сестры, — повторила я сквозь зубы. Я устала после ночи, но все равно хотела силой оттолкнуть его от Энджел. У меня все скрутило от того, что он был так близко. К несчастью, он был не один. Еще три человека стояли около нашего дивана, поставив ноги на ширине плеч и скрестив руки на груди. Со стороны казалось, будто они решили, что диван — это президент США.
Стефан поднялся, отряхивая пыль со своего дорого костюма.
— Я просто общался с ребенком, Харпер. Не обязательно разводить такую драму.
— Меня. Зовут. Скаут.
— Прозвища для маленьких детей. — Учитель математики год назад сказал мне то же. Тогда мне было стыдно. Сейчас — просто выбесило.
Папа тоже не был впечатлен.
— Проявите уважение к моей дочери или убирайтесь из моего дома, — сказал он, прижимая Энджел чуть ближе к себе.
Если бы я стояла рядом, он бы и меня попытался защитить.
— Примите мои извинения, мистер Донован. — Он кивнул в мою сторону. — Не хотел оскорбить, Скаут.
— Как там Лиам? — спросила я, не собираясь сдаваться. — Не расстроился, когда его выдернули с теплых Флоридских пляжей?
Лицо Распутина осталось спокойным и собранным, но в его глазах сверкнул гнев.
— К несчастью, мы пока не смогли обнаружить юного мистера Коула.
Естественно. Лиам терпеть не может тепло, поэтому я и направила Стефана в сторону южных штатов. Надеюсь, где бы ни был брат Алекса, он находился достаточно далеко от Стефана и остальной Альфа-Стаи.
— Поэтому вы здесь, Мистер Василь? Потому что, честно, мы с Лиамом не были так уж близки. Поэтому, если это все, зачем вы явились, может, закончим это все? Мы были в походе всю ночь, и я бы очень хотела завалиться спать.
Рот Стефана загнулся.
— Местоположение сироты сейчас не имеет особого значения. Есть более серьезные вопросы, заслуживающие нашего внимания.
— Мистер Василь говорит, что у вас, ребята, неприятности, — сказал папа. — Ты что-нибудь об этом знаешь?
Я открыла рот, чтобы что-нибудь съязвить, но Джэйс меня опередил.
— Вопрос с Талли решен. Она остается со мной. Церемонию партнерства проведем весной.
Папа удивленно помотал головой, а Энджел, которая была до этого удивительно тихой, скорчила моську.
— Что за церемония?
Стефан улыбнулся. Это недобрый знак.
— А ты не знала, что твой брат женится?
Он хотел нанести удар в слабое звено, чтобы раскусить весь наш блеф. Когда Энджел откроет рот, нам конец.
— Почему вы просто не говорите «свадьба»? Я не знаю, что такое партнерство, — сказала она, будто свадьба Джэйса и Талли совершенно естественная вещь. — Это так называется в вашей стране? А что это за страна? Вы похожи на того дядю из мультика про лося и белку. Бобер и Наташа.
— Знаешь, — сказал Стефан, видно устав от младшей Донован. — В России, моей родной земле, дети уважают старших.
— Мы в Америке тоже так делаем! — заверила его Энджел.
— Оно и видно. — Уголок рта Стефана снова завернулся. Он забыл про Энджел и повернулся к Джэйсу. — Возникли некоторые сомнения в искренности твоего заявления. Боюсь, чтобы разобраться в вопросе, необходима аудиенция с ее Высочеством.
Глаза Талли расширились, а Чарли нервно сглотнул так громко, что это слышали все в комнате, но Джэйс просто склонил голову.
— Это честь для меня, Полемарх.
Полемарх? Какого лешего?
Как бы там ни было, Стефан был доволен титулом.
— Твое присутствие будет необходимо через 15 дней. Твоя спутница жизни, к сожалению, отправится со мной сейчас и будет находиться под присмотром Стратиго, пока ее судьба не будет решена.
— Нет. — Я не знала, что такое Стратиго, как не знала, что такое Полемарх, но я знала, что Талли с ними не поедет. — Она останется со мной.
— Само собой. — Стефан сложил руки вместе, дополнив свой образ злодея. — Ты тоже встретишься с королевой.
Чарли выругался, и это, скорее всего, плохой знак.
— Зачем вашей королеве встречаться со мной?
Стефан глянул на моего отца и сестру.
— Были выдвинуты обвинения, — наконец сказал он. — Серьезные обвинения, что требуют суда. Суд назначен на ту же дату, что и заявление гоплита Донована.
— Простите, я что-то запуталась. Под гоплитом вы имеете ввиду Джэйса?
— Да.
— А вы, вроде как Полемарх?
— Полемарх — это мой формальный титул.
— А они. — Я указала на парней.
— Стратиго. — Терпение Стефана заканчивалось. — Это греческий. Значит «элита среди воинов».
— И я останусь под их элитным присмотром?
— Именно.
Я посмотрела на солдат Стефана, которые даже не моргнули во время разговора. Внешне трое были почти совсем не похожи. Тот, что справа, был среднего возраста, как и Стефан. Афроамериканец почти двух с половиной метрового роста. Его мускулы выпирали из под костюма, как грейпфруты. Если бы я встретила его на улице, я бы подумала, что он бывший профессиональный баскетболист. Парень слева больше напоминал хоккеиста. Блондин с очень квадратной челюстью и ледяными синими глазами тоже производит сильное впечатление. Мужчина с бронзовой кожей, стоявший между ними, был примерно моего роста. Он стоял в той же позе, что и остальные, но при этом напоминал готовую к броску змею. Он был самым маленьким из трех, но настолько же опасным.
Глядя на них, было ясно: они уйдут только вместе со мной и Талли. Это читалось в их позах и квадратных челюстях.
— Куда мы поедем? — Алекс сказал мне, Альфа-Стая живет в Румынии. Я всегда хотела посмотреть Европу, но не так же.
— Никуда вы не поедете. — Мой отец покраснел. — Убирайтесь, сейчас же, — сказал он Стефану. — Я не знаю, кто вы и какие, по-вашему, у вас полномочия, но вы сейчас же уйдете и даже не посмотрите на моих детей, иначе я вызываю полицию и составляю ордер. Вы поняли?
Краем глаза я заметила, что Чарли принял позицию, более удобную для драки. Я сделала то же самое.
— Мистер Донован, я уверен, что вы знаете о статусе вашего сына. В наших обычаях оповещать родителей, и мы не делаем разграничения между родными и приемными.
— Я знаю, кем являются мои дети.
— Тогда, я думаю, вы понимаете, что эти вопросы находятся не в юрисдикции вашего правительства.
Стефан стряхнул пылинку с костюма.
— При решении таких проблем, я — правительство. Я привожу исполнение законы нашего рода и слежу, чтобы они не нарушались.
Он провел пальцем по одному из локонов Энджел. Талли схватила меня за руку чтобы удержать.
— Такое красивое дитя. Жаль, если с ней что-то случится. Но трагедии случаются, если не соблюдать правила.
Отец стал пурпурным.
— Послушай сюда, сукин ты...!
— Я пойду. — Мое сердце колотилось, и в ушах стоял звон. — Сама. Обещайте, что с моей семьей ничего не будет.
— Да будь я проклят, если я...!
— Нет. Папа, я пойду, и ты отпустишь меня. — Я посмотрела на Энджел. Она была напугана и запутана. — Это недопонимание. Я вернусь через две недели, обещаю.
Ничего я обещать не могла. Я чувствовала завихрения вокруг Стефана и его людей. Я уже была сурово наказана.
Даже Энджел это чувствовала.
Бурундук вырвалась от отца, и обхватила меня.
— Не уходи, — сказала она. — Пожалуйста, не уходи.
Я наклонилась, чтобы обнять ее. Я потеряла преимущество в бою, но боя и не будет. Я не лгала. Я пойду с ними сама, да и Талли не будет сопротивляться. Чарли и Джэйс могут, но они поклялись слушать меня, и я прикажу им ничего не делать.
Я в мае избежала смерти. Пора платить по счетам.
— Я должна пойти, — сказала я, запоминая ее запах. — Все будет в порядке. Присмотри за домом и за мамой, и за папой, и за Джэйсом, пока меня не будет.
Слезы упали мне на плечо.
— Ты обещала, Скаут! Обещала!
— Что я обещала, Бурундук?
— Что никогда-никогда не оставишь меня!
Мои глаза зачесались.
— Я просто ненадолго уеду. Все будет в порядке.
Надеюсь, все будет в порядке.
Я однимала ее, пока она не перестала плакать. Думаю, Стефан и его три поросенка не были рады видеть наше прощание, но мне было плевать на их удобства. Я встала и повернулась к отцу.
— Я запрещаю тебе.
— Папа, я уже взрослая. Ты не можешь мне запретить…
Его губы сжались так, будто их вообще не было.
— Тебе уже 18, но я все еще твой отец.
— Поэтому я достаточно упряма, чтобы сделать это. — Я подошла и чмокнула его в щеку. И прошептала ему в ухо: — Не позволяй Энджел играть на улице или ходить куда-то одной.
— Мне это все не нравится, — пробормотал он.
— Потому что это хрень.
Он глянул на меня отеческим взглядом.
— Фигня. Все фигня, — сказала я.
Я была готова прощаться.
— Чарли, остаешься за главного. Пригляди за Джэйсом, пока я...
— Я тоже еду. — Глаза Джэйса были полны решимости.
— Что? Нет. Ты остаешься.
— Нет, я еду.
— Простите, что прерываю этот очень продуктивный разговор, — сказал Стефан, — но ты присоединишься к нам только в полнолуние.
Джэйс наклонил голову.
— При всем уважении, Полемарх, но у меня есть право оставаться со своей Парой.
Стефан выглядел так, будто он сейчас врежет Джэйсу, но вместо этого он сказал:
|
|
|
