 |
The content of the Russian legal system and its development trends in the globalization period
|
|
|
|
THE CONTENT OF THE RUSSIAN LEGAL SYSTEM AND ITS DEVELOPMENT TRENDS IN THE GLOBALIZATION PERIOD
Abstract: The relevance of the study is determined by a wide range of problematic issues related to the identification and characterization of factors that determine the specifics and further development of the national legal system of Russia.
Keywords: the legal system of Russia, the content of the legal system, the trend of development of the legal system of Russia, the trend of development of the legal system in the globalization period
УДК 340. 112
Цветкова Анна Денисовна
Уральский государственный юридический университет
Россия, Екатеринбург
e-mail: anuta. c@outlook. com
ОСНОВАНИЯ ВЫДЕЛЕНИЯ ОТРАСЛЕЙ ПРАВА: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ ОБНОВЛЕНИЯ КРИТЕРИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ
Аннотация: в статье рассматриваются постулируемые на настоящий момент критерии выделения отраслей права, раскрывается недостаточная уникальность метода как определяющего фактора в данном вопросе, анализируются позиции учёных-правоведов, предлагающих разнообразные основания для дифференциации указанных системных единиц, раскрываются особенности каждой позиции, на основании чего предлагается иерархическая система критериев, позволяющих разграничивать отрасли права.
Ключевые слова: отрасль права, комплексная отрасль права, предмет, метод, нормативный источник, научная школа, юридический режим.
Теория права выделяет два обязательных элемента, которые должны существовать, чтобы структурная единица системы права именовалась отраслью: предмет и метод правового регулирования. Именно они описываются на первых занятиях в юридических вузах по каждой специальной дисциплине, когда даётся характеристика отрасли права, которой посвящён курс (Уголовное право, Гражданское право, Административное право и т. д. ). Однако насколько достаточными и/или определяющими являются именно эти два признака? Может быть, для более точного выделения отраслей необходимо что-то большее или в принципе иное? Поиску ответов на данные вопросы и посвящена настоящая работа.
|
|
|
Однако прежде, чем мы перейдём непосредственно к теме, остановимся на проблеме языковых конструкций: «деление права на отрасли» и «выделение отраслей права» – ведь насколько бы близкими не казались данные категории, они всё же различаются. Так, первая отвечает за деление целого на отдельные составные элементы, в центре внимания находится делимый объект, с ним производятся все операции; в свою очередь под выделением понимается операция, в рамках которой осуществляется выявление в отдельном элементе специфических черт, позволяющих выделить его из числа подобных. В настоящей работе мы сосредоточимся на поиске критериев именно для последнего.
Как было уже указано, теория права определяет, что для выделения правовой отрасли, она должна характеризоваться собственными предметом – совокупностью общественных отношений, объективно нуждающихся в правовом опосредовании (Перевалов, 2020: 185), – и методом – группой приёмов юридического воздействия на общественные отношения, входящие в предмет правового регулирования (Перевалов, 2020: 185–186). Считается, что данные категории, отвечая соответственно на вопросы «что» и «как» регулируется отдельной отраслью, позволяют обособить её от всех прочих, существующих в правовой системе. Однако указанные основания заимствованы из стран романо-германской правовой семьи, где они используются при делении права на частное и публичное, для чего, бесспорно, достаточно предмета и двух методов, но сегодня в российской юридической науке указанные категории именуются сферами, а отраслями являются более узкие элементы, число которых значительно превосходит количество имеющихся методов, о чём подробнее будет сказано позже.
|
|
|
Обоснованность предмета как критерия выделения отрасли права сомнения не вызывает, поскольку очевидны необходимость и разумность урегулирования однородных форм общественных отношений единым блоком правовых норм, сгруппированных и логически упорядоченных в одном месте. При этом нельзя забывать про важный отличительный признак отрасли права – широту охвата общественных отношений (Бошно, 2013: 25): если предмет слишком узок, то можно говорить лишь о существовании института права, но никак не о целой отрасли. Отсюда вполне обоснованно появляются вопросы касательно оправданности выделения торгового, банковского и т. п. права в отдельные отраслевые системные единицы.
Совсем иначе складывается ситуация с методами, которых всего два: императивный и диспозитивный, таким образом, во всём многообразии отраслей права присутствует или один, или другой, впрочем, чаще – одновременно оба, только в различных пропорциях. Тогда, как можно говорить о методе как специфическом признаке отрасли права? Бесспорно, его, в совокупности с предметом, можно применять для разграничение более крупных единиц в системе права, выделяемых некоторыми учёными, – сфер права: публичного и частного (Дорохин, 2006: 1–2; Бошно, 2013: 23), – но никак не для отраслей (Азми, 2010: 7). Помимо этого, нередко на практике бывает трудно чётко разграничить между собой ситуации: в каком случае задействуется императивный, а в каком – диспозитивный метод; определить точную пропорцию между ними в целом для отрасли. В связи с этим, кажется необоснованным тот факт, что метод правового регулирования рассматривается как одна из двух определяющих черт отрасли. Бесспорно, он имеет важное значение, но, на наш взгляд, должен занимать второстепенную позицию или включаться во что-то большее, позволяющее достичь специфики.
Однако, как прямую нельзя провести через одну точку, так и выделить отрасль права по единственному критерию предмета не представляется возможным, поэтому, отрицая решающее значение метода правового регулирования, рассмотрим, что может занять его место.
Во-первых, следом за предметом правового регулирования мы считаем необходимым поставить нормативные источники, которые являются специфическими для всех существующих на настоящий момент отраслей (Уголовное право – Уголовный кодекс, Гражданское право – Гражданский кодекс и т. д. ). Помимо этого, в них находят отражение предмет и доминирующий метод, подробно прописаны все особенности отрасли. Однако необходимо избежать крайности: размножения большого числа новых отраслей только на основании того, что для урегулирования общественных отношений в данной сфере издан отдельный нормативно-правовой акт. С этой целью учёные, предлагающие учитывать нормативные источники, конкретизируют, что они должны представлять собой кодифицированные акты (Уфимцева, 2015: 143) – это не допускает безосновательной переквалификации подотраслей, институтов или даже субинститутов в полноценные отрасли.
|
|
|
Во-вторых, в научной среде существует предложение учитывать в качестве критерия наличие научной школы с достаточным числом кандидатов и докторов соответствующей науки, монографий в данной области. Таким образом, описанные черты являются показателем того, что общественные отношения представляют реальный интерес для социума, их правовое регулирование актуально. Так, например, согласно указанной позиции информационное право нельзя считать полноценной отраслью, так как число защищённых за прошлый год кандидатских и докторских диссертаций по всей России составило всего 4 работы, в то время как, например, по уголовному процессу – 45[617]. Отвлекаясь, я могу указать и на то, что сейчас у данной (пока ещё существующей) отрасли отсутствует собственный предмет: за счёт всеобщей цифровизации сегодня каждая область общественных отношений связана с информацией, информационными технологиями. Таким образом, предмет информационного (цифрового) права существует как электрон в ядре атома – в виде рассеянного тумана (Грин, 2011: 115), заполняющего всё пространство, но при этом, не группируемого в одном месте.
В-третьих, отдельные учёные говорят о специальном терминологическом аппарате, наличие которого также имеет решающее значение для выделения самостоятельной отрасли (Бредихин, 2021: 63; Шаповалов, 2011: 67). Следует указать, что несмотря на всю важность данного критерия и безусловную необходимость его учёта, считаем, что он уже включён в поименованные выше основания для выделения отраслей – нормативные источники и научную школу. Так, все термины и понятия, которыми оперируют в рамках той или иной отрасли могут быть, с одной стороны, отражены в отдельной статье соответствующего закона, в отраслевых технических нормах (ГОСТ «Основные термины и понятия…») или в научных трудах: учебниках, монографиях, диссертациях, статьях. Таким образом, выделять терминологический аппарат в качестве отдельного базового критерия представляется излишним.
|
|
|
В-четвёртых, с 1982 года развивается идея, согласно которой принципы, цели, задачи и функции, объединяющиеся в механизм юридического регулирования (Шаповалов, 2011: 64, 66), в совокупности с методом составляют юридический режим (Бошно, 2013: 25; Уфимцева, 2015: 545), который играет значимую роль в вопросе выделения самостоятельной отрасли права. Правовой режим представляет собой совокупность средств и приёмов воздействия на общественные отношения, отражает специфику, сочетание в различных пропорциях методов (императивный и диспозитивный), способов (дозволение, обязывание, запрет) и типов (общедозволительный и разрешительный) правового регулирования (Перевалов, 2020: 162). Всё вышеперечисленное строится на принципах, целях, задачах и функциях, свойственных конкретной отрасли, – именно эти отдельные элементы, выступающие системообразующими, и позволяют обособить отдельную правовую отрасль. При этом важно понимать, что юридические режимы не являются чисто теоретической, абстрактной категорией – напротив, они находят своё проявление непосредственно в правоотношениях, таким образом образуя прочную связь с предметом отрасли, выступая его основой, определяющей границы и порядок взаимодействия субъектов в их пределах (Сырых, 2008: 277). Однако необходимо иметь в виду, что отдельные характеристики режима могут не быть уникальными: большое число принципов являются общеправовыми или межотраслевыми (равенство всех перед законом, справедливость, законность и др. ), функции права также носят преимущественно общий характер (охранительная, воспитательная, регулятивная и т. д. ), наконец, число возможных комбинаций метода, способа и типа ограничено. Из вышесказанного можно сделать вывод, что правовой режим, включая в себя метод правого регулирования, дополняя и раскрывая его, но при этом не гарантируя неповторимости, должен учитываться в системе базовых оснований выделения отраслей права, но занимать не первые позиции.
|
|
|
В-пятых, для выделения отраслей права считают необходимым смотреть на субъектный состав (Шабуров, 2019: 201), так как участники отраслевых правоотношений имеют уникальные наименования (работодатель, обвиняемый, истец и т. д. ). Однако все специальные термины, в том числе и характеризующие действующих лиц, как было сказано выше, закреплены в соответствующем нормативном источнике, и, помимо этого, существует большое число общих или пересекающих некоторые отрасли права субъектов: например, лицо, гражданин РФ, законный представитель и т. д. Другим аргументом в защиту необходимости выделения данного критерия выступает различие в правовом статусе участников правоотношений, что, заметим, непосредственно вытекает из метода правового регулирования, который мы признали необходимым учитывать для дифференциации отраслей внутри юридического режима. Однако нельзя отрицать, что существуют отрасли, в которых круг основных действующих лиц, на которых направлено отраслевое регулирование жёстко ограничен: в качестве примера можно назвать Уголовно-исполнительное право. В этом случае специфика участников правоотношений на самом деле будет выступать ярким маркером конкретной отрасли. На основании вышесказанного, считаем, что включать субъектный состав в число обязательных критериев излишне, но учитывать его необходимо.
Наконец, очень важно, чтобы отрасль права была относительно замкнутой, изолированной, не смешивалась с другими. Впрочем, следует признать, что строгое следование данной позиции сделает невозможным существование так называемых комплексных отраслей, число которых становится всё больше. Их сущность заключается в том, что одна самостоятельная отрасль компилирует внутри себя части предметов различных «базовых отраслей»: например, муниципальное право объединяет отдельные аспекты конституционного, административного, гражданского, финансового и земельного (Ерушева, 2017: 77). Таким образом, указанные комплексные образования не являются полностью самостоятельными, но при этом занимают важное место в правовой системе, признаются значительным числом учёных-юристов, например С. С. Алексеевым (Алексеев, 1981: 255), О. С. Иоффе и М. Д. Шаргородским, Ю. К. Толстым (Ерушева, 2017: 77).
Подводя итоги, я замечу, что все перечисленные критерии важны и должны быть учтены в качестве дополнительных, подтверждающих, уточняющих. В свою очередь, для однозначного выделения отраслей права можно предложить следующую иерархию базовых оснований: предмет, источники, научная школа, юридический режим. Так, нам представляется вполне достаточным учёт совокупности этих четырёх критериев, с одновременным сохранением баланса – недопущением чрезмерной перегруженности и излишнего усложнения процесса разграничения отраслей права.
Список использованной литературы:
1. Азми Д. М. Об основаниях выделения отраслей права // Адвокат. 2010. №7. С. 5–10.
2. Алексеев С. С. Общая теория права: В 2-х т, Т. 2. — М.: «Юридическая литература», 1981. 360 с.
3. Бредихин А. Л. Некоторые проблемы отраслевого деления российского права // Научны компонент. 2021. №2 (10). С. 60–66.
4. Бошно С. В. Система права и система законодательства // Право и современное государства. 2013. №5. С. 15–36.
5. Грин Б. Элегантная вселенная (суперструны, скрытые размерности и поиски окончательной теории). Изд-во: УРСС: Книжный дом «ЛИБРОКОМ» – 2011 г. 266 с.
6. Дорохин С. В. Деление права на публичное и частное: конституционно-правовой аспект. Изд-во Волтерс Клувер – М. : 2006 г. 136 с.
7. Ерушева Н. В. Комплексные отрасли права в системе российского права // Юридический факт. 2017. №13. С. 73–77.
8. Перевалов, В. Д. Теория государства и права: учебник / отв. ред. В. Д. Перевалов. - 4-е изд., перераб. и доп. - Москва: Норма: ИНФРА-М, 2020. - 496 с.
9. Сырых В. М. Проблемы теории государства и права. М.: Эксмо, 2008. 528 с.
10. Уфимцева Е. В. С. С. Алексеев о системе права: взгляды на критерии отраслеобразования // Genesis: исторические исследования. – 2015. – № 3. – С. 541–566.
11. Уфимцева Е. В. Развитие идей о критериях разграничения отраслей права в советской и современной российской юридической науке // // Юридические исследования. – 2015. – № 4. – С. 132–163.
12. Шабуров А. С., Жайкбаев Ж. С. Теория государства и права: учебное пособие – Курган: Изд-во Курганского гос. ун-та, 2019. – 382 с.
13. Шаповалов А. А. Теоретические проблемы выделения отраслей российского права // Правовая политика и правовая жизнь 2011. №1. С. 63–67.
Tsvetkova Anna Denisovna
Ural State University of Law
Russia, Yekaterinburg
e-mail: anuta. c@outlook. com
|
|
|
