 |
Краткая биография Саймона марио рюэля Толкина, сына Кристофера Джона Руэла Толкина
|
|
|
|
КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ САЙМОНА МАРИО РЮЭЛЯ ТОЛКИНА, СЫНА КРИСТОФЕРА ДЖОНА РУЭЛА ТОЛКИНА
(12 января 1959 г. )
Саймон Толкин.
Британский писатель и бывший адвокат, сын Кристофера Толкина и внук Дж. Р. Р. Толкина. Саймон Толкин о своём деде Дж. Р. Р. Толкине:
«От других писателей фэнтези деда отличала глубина и реальность его мира. Он рассказывал, что изобретал языки, прежде чем писать свои истории, так что он действительно создавал новые миры с самого основания».
Саймон родился в Оксфорде 12 января 1959 года, единственный ребенок Кристофера Толкина и его первой жены, Фэйт Фэлконбридж. Его родители расстались, когда ему было пять лет, и он вырос вместе со своей матерью. Он получил образование в Школе The Dragon в Оксфорде, а затем в Школе Downside. Он изучал современную историю в Тринити-колледже в Оксфорде, после чего начал пятнадцатилетнюю карьеру в качестве адвоката по уголовным делам.
В 1984 году он женился на Трейси Стейнберг (1962 года рождения). У них двое детей, сын Николас и дочь Анна. Трейси владела и управляла магазином винтажной одежды в Челси, Лондон, под названием Steinberg & Tolkien. Магазин закрылся в сентябре 2007 года.
Саймон стал адвокатом в 1994 году. Толкин в настоящее время живёт в южной Калифорнии со своей женой Трейси. Сын Саймона, Николас, является драматургом и режиссёром, который дебютировал со своей первой пьесой Терезин в июне 2017 года.
В январе 2000 года он начал писать художественную литературу. Его первый роман, который он причислил к жанру чёрной комедии, не был принят к публикации. Его второй роман, в жанре драма в зале суда, был опубликован в США, под названием «Final Witness» в 2002 году и в Соединённом Королевстве под названием «The Stepmother» в 2003 году. Его вторая опубликованная работа «The Inheritance» в 2010 году (первая в трилогии с участием инспектора Trave из Оксфордширского отдела уголовных расследований). Вторая книга трилогии «Инспектор Trave» - «The King of Diamonds», была опубликована в 2011 году. Третья и последняя книга в трилогии - «Orders from Berlin», была опубликована в 2012 году.
|
|
|
Его роман 2016 года «No Man's Land: a Novel» был опубликован в 100 летнюю годовщину битвы на Сомме. Средняя треть романа разворачивается в этой многомесячной битве Первой мировой войны. Роман рассказывает о жизни бедного английского ребёнка и молодого взрослого (Адама Рейна). Начиная с эпизодов трудовых волнений в Лондоне и забастовок в сообществах угледобытчиков, классовых различий и переживаний первой мировой войны. Саймон Толкин признаёт, что переживания Адама Рейна, лишь поверхностно напоминают переживания его деда (Дж. Р. Р. Толкина) в том же большом и долгом сражении войны. Но он хотел написать что-то, что частично отдаёт дань опыту войны деда в молодости и поэтому главный герой «No Man's Land» ровесник Дж. Р. Р. Толкина.
Саймон Толкин не согласился с политикой Tolkien Estate в отношении фильмов «Властелин колец». Когда Кристофер Толкин выступил с заявлением о том, что: «Tolkien Estate лучше всего избежать какой-либо конкретной связи с фильмами», Саймон Толкин предложил сотрудничать с кинематографистами, заявив: «По моему мнению, мы видим более позитивный сюжет в фильме, и это было отвергнуто моим отцом". После интервью в Independent в 2001 году, Саймон в 2003 году дал интервью Daily Telegraph и другим средствам массовой информации, в которых он обсуждал свои напряжённые отношения с отцом, описывая их как разрыв отношений. Однако впоследствии они помирились.
КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ ФРЕНСИСА МОРГАНА, ОПЕКУНА ДЖОНА РОНАЛЬДА РУЭЛА ТОЛКИНА ПОСЛЕ СМЕРТИ МАТЕРИ
Френсис Морган.
Френсис Ксавье «Курро» Морган покоится на кладбище для священников в Реднэле, рядом с прочими усопшими членами Общины. Среди них – кардинал Ньюмен и многие другие, сопровождавшие его по жизни с тех самых давних дней, когда он ещё ребёнком прибыл в Бирмингем, чтобы начать обучение в школе Оратория.
|
|
|
< …> сразу после того, как Морган стал служителем Оратория, во многом благодаря своей личности и прирождённому благородству, он наладил связи и с жителями прихода, к которым судьба была не так благосклонна, как к его друзьям и знакомым. С учётом того, что он уже работал с приходом, школами миссии и солидарными проектами Оратория, у него не возникло проблем в новой роли приходского священника. Не следует забывать, что, как отмечено выше, положение католиков в обществе было более сложным, чем может показаться, из-за того, что они шли поперёк течения, по которому плыло большинство. Среди них хуже всего приходилось новообращённым из англиканства, поскольку они вынуждены были, образно говоря, совершать своё личное путешествие через пустыню.
В этих обстоятельствах Морган встретил семью, состоявшую из молодой вдовы по имени Мэйбл Толкин и её двух маленьких сыновей, Рональда и Хилари, которым в то время было восемь и шесть лет соответственно.
< …> Мэйбл Толкин завещала детям скромную сумму денег, большей частью в виде долей участия в горнодобывающих компаниях и африканских банках, и оставила их под опекой о. Френсиса Моргана, который перед её смертью доказал свою преданность и глубокую привязанность к её сыновьям. < …>
К марту 1905 г. все акции (их было не слишком много) перешли к Моргану, являвшемуся исполнителем завещания. То, что Мэйбл избрала его опекуном, неожиданно принесло её детям дополнительную выгоду. Не ведая о том, они пользовались плодами благородства и экономических талантов своего опекуна; поскольку священники Оратория не были обязаны отрекаться от имущества или передавать его в Общину, одним из первых его действий было тайное увеличение унаследованных детьми средств за счёт его собственного дохода.
Другой проблемой, которую надо было решить, являлось место проживания мальчиков. < …> Её решением оказалась Беатрис Саффилд, в девичестве Бартлетт, которая недавно лишилась мужа Уильяма, одного из младших братьев Мэйбл (они оба умерли в 1904 г. ). Тётя Беатрис жила рядом с Ораторием, в доме на Стирлинг-роуд < …>
|
|
|
Беатрис не возражала, чтобы дети жили вместе с ней и исповедовали свою религию, но взамен требовала ежемесячной платы в 4 фунта 16 шиллингов, независимо от других расходов, которые должен был нести Морган, помимо организации проживания мальчиков < …>
Повседневная жизнь священника после того, как он взял на себя опекунство над Толкинами, претерпела мало изменений. Его комната, которая уже обычно была занята, стала использоваться ещё чаще, так как библиотека Моргана, большая часть которой была на испанском, весьма привлекала опекаемых, особенно старшего. Иностранный язык, вместо того, чтобы стать препятствием, в действительности помог Рональду развить поразительную любовь к испанскому < …>
Присцилла Толкин подтверждает этот факт и доказывает, что «Большой интерес моего отца к испанскому языку, должно быть, многим был обязан его тесным связям с отцом Френсисом».
< …>
В 1917 г. во время войны будущий писатель начал сочинять произведения, которые в дальнейшем принесли ему славу. Одним из первых шагов было создание протоязыков, предшественников его эльфийских наречий.
Двумя первыми попытками были номский (или " гномий" - примечание редактора) и квенья. В Номском словаре присутствует любопытная запись:
Faidron o Faithron = Френсис
Такого рода допущение было обычным в ранний период развития толкиновской вымышленной вселенной; и появление Френсиса в Номском словаре не столь необычно, как может показаться. В нескольких современных ему рукописях присутствуют персонажи, соответствующие реальным людям, принадлежащим к его семье. Например, Lirillo или Noldorin, Amillo и Erinti являются соответственно воплощениями Рональда, Хилари и Эдит, присутствующими в Квенийском словаре. Примечательно то, что значения этих эльфийских имён обычно содержат значимые метафоры. В случае имён Faidron и Faithron имеется очевидная связь с соседними словами в Номском словаре:
|
|
|
fair свободный, непринуждённый
faidwen свобода [воля, freedom]
faith свобода [гражданская, liberty]
faithir освободитель, Спаситель
[Имя Francis, означающее выходца из Франции, в конечном счёте восходит к этнониму «франк», которое по мнению Якоба Гримма произошло от древнегерманского franco — «свободный человек». Примечание переводчика]
Связь Френсиса с этими словами свидетельствует о том, что Толкин не питал на него обиды. Более того, это говорит о том, что в своём личном мире, внутри своего творения, он образовал имя опекуна, используя корни, взаимосвязанные со «свободой» и «освободителем». Это, вероятно, более значимо, чем любое прямое заявление, и подчёркивает важность отца Френсиса в его жизни; он помог Толкину, когда у того умерла мать, освободил его от родственников, которые хотели, чтобы он отказался от католичества, и сопровождал его на жизненном пути.
< …> Морган ничего не знал о планах своего воспитанника, пока за пятнадцать дней до свадьбы не получил письмо от Толкина, в котором объявлялось об этом событии. Несмотря на это, он написал тёплый ответ, пожелал молодым счастья и благословил. Он также предложил, чтобы церемония прошла в Оратории, однако приготовления уже были сделаны, и пара поженилась 22 марта 1916 г. в католической церкви в Уорике.
< …> Чтобы добраться до центра Лидса от Дарнли-роуд, нужно было ехать на трамвае. Тут мы встречаем семейный анекдот с участием о. Моргана. Это событие подтверждает то, что контакты между священником и его воспитанниками сохранялись после их совершеннолетия, и открывает перед нами прежде неизвестную слабость Толкина. Присцилла Толкин пересказывает этот анекдот:
«Он постоянно приезжал к нашей семье в гости в начале 1920-х, когда мои родители жили в Лидсе. Это было за несколько лет до моего рождения. Моя мать рассказывала историю о том, как ехала с отцом Френсисом на трамвае с окраины, где они жили, в центр города. О. Френсису не терпелось купить подарок, и он знал, что моему отцу особенно нравился сыр камамбер, который в те времена был очень дорогим, так что стал бы знаком особого внимания. Такой сыр очень сильно пахнет, а этот был перезрелым, так что, по словам моей матери, запах был просто ужасным, настолько скверным, что все, кроме них, вышли из вагона, и они ехали до самого дома одни-одинёшеньки в пустом трамвае».
Похоже, что эта невинная история Толкинам запомнилась надолго; к тому времени, когда её услышала Присцилла, которая на момент самого события ещё даже не родилась, её пересказывали уже несколько лет. Примерно за три года до её рождения (в 1929 г., в Оксфорде) семья переехала в Оксфорд, где Толкину предложили должность профессора, что означало профессиональный успех и исполнение давних желаний.
|
|
|
В Оксфорде визиты о. Френсиса продолжились. Несомненно, он был хорошо знакомой личностью, о которой Присцилла сохранила живое воспоминание:
«Я помню очень большого человека, одетого в очень большую мантию, и несмотря на его авторитет и ощущавшееся властное присутствие, по отношению ко мне, маленькой девочке, он был очень мил».
< …>
Его серьёзная внешность часто вступала в противоречие с его нестандартной личностью. Это недвусмысленно можно проиллюстрировать двумя другими семейными историями. Первая возвращает нас в Лидс, в начало 1920-х, а свидетелем её был сам Толкин. Он рассказывал своим детям, что однажды произошло, когда он ехал на трамвае с о. Френсисом. Его дочь вспоминает это так:
«О. Френсис был одет в мантию и очевидно представлял потрясающее зрелище для местной девочки, которая стояла и глазела на него. О. Френсис в ответ эффектно снял большую широкополую шляпу, поклонился и весьма церемонно произнёс: «Добрый день». После этого она в ужасе убежала! »
Вторая из историй крайне полезна для понимания его многогранной личности. Она произошла десять лет спустя, за завтраком на Нортмур-роуд, 20 (в Оксфорде), в доме, в котором Толкин написал «Хоббита» и «Властелина колец». Старый священник сидел во главе стола, а Эдит весьма почтительно спросила его, какой сухой завтрак он бы предпочёл. Очевидно, место за столом и проявленное к нему уважение были неслучайны; этими привилегиями он пользовался в качестве «второго отца» Толкина. Морган выбрал сухой завтрак под названием «Форс», и уже открывал себе пакет, когда обнаружил, что Присцилла, младшая в семье, безутешно рыдает. На самом деле это были слёзы гнева, так как священник ненароком выбрал любимые пшеничные хлопья Присциллы, и она считала, что пакет принадлежит только ей одной. Эдит, её мать, рассердилась на эту очевидно грубую выходку; Морган, осознав, в чём проблема, встал и поклонился Присцилле. Вручив ей пакет, он произнёс: «Неужели я взял хлопья юной леди? Позволите ли мне вернуть их ей, и примет ли она мои извинения? » Это её совершенно покорило, и слёзы прекратились.
< …> Возраст для стареющего священника был помехой, а состояние его здоровья всё ухудшалось, пока наконец, 11 июня 1935 г., он не умер в 78 лет в своей комнате в Оратории. О. Филип Линч, служитель Оратория, живший с ним несколько лет, позже отметил в прекрасной эпитафии, насколько более скучным местом Ораторий станет без него.
< …>
Присцилла Толкин, лично засвидетельствовавшая повседневную жизнь толкиновского дома, сохранила очень ясное воспоминание о тех днях, хотя ей было тогда всего шесть лет. Не считая уже процитированных историй, ей приходит на память следующее:
«Ещё одним моим воспоминанием было то время, когда он умер, и печаль, которую я ощущала в доме, особенно у моего отца, хотя тогда я ещё не понимала её причины».
< …>
У Толкина не было возможности посетить похороны своего опекуна. Однако семью на них представлял его старший сын Джон, который также был священником, и второе имя у которого было Френсис. Морган никого не забыл в своём завещании, и в доказательство огромной отцовской любви, которую он питал к братьям Толкинам, он завещал каждому из них по 1000 фунтов стерлингов, приличную сумму по тем временам.
Вдобавок, часы, стоившие Моргану немалых усилий, были унаследованы старшим из его воспитанников, Рональдом Толкином, который держал их в кабинете всю свою жизнь < …>
У Моргана оказалась замечательная судьба, так как он стал последним членом своего семейства и таким образом унаследовал всё фамильное богатство. Оставшаяся часть его наследства, стоимостью более 25000 фунтов, перешла к настоятелю Бирмингемского Оратория.
|
|
|
