 |
Часть 2 – переводчики и исследователи
|
|
|
|
ЧАСТЬ 2 – ПЕРЕВОДЧИКИ И ИССЛЕДОВАТЕЛИ
КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ ПЕРЕВОДЧИКА
ВЛАДИМИР СЕРГЕЕВИЧ МУРАВЬЁВ
(12 августа 1939 г. – 10 июня 2001 г. )
Владимир Сергеевич Муравьёв.
(информация по переводам взята с «В поисках идеального перевода Властелин Колец»)
Владимир Сергеевич был сыном литературоведки, специалистки по французской и датской литературе Ирины Муравьёвой. Ирина Игнатьевна написала биографию Ганса Андерсена для серии " ЖЗЛ". Приёмным отцом Владимира был философ и писатель Григорий Померанц.
Фотография № 1. Ирина Игнатьевна Муравьёва.
Окончил филологический факультет МГУ (1960), диплом писал по Тынянову и формалистам, затем переключился на англистику. C 1960 г. и до смерти работал во Всероссийской государственной библиотеке иностранной литературы: сначала — библиографом, затем — заместителем главного редактора бюллетеня «Современная художественная литература за рубежом». С 1993 года вернулся к библиографической работе в отделе комплектования ВГБИЛ.
Автор двух книг о творчестве Джонатана Свифта, статей об английской классической и современной литературе — в частности, одной из первых на русском языке статей о творчестве Джона Рональда Руэла Толкина. Первый том он перевёл в соавторстве со своим другом Андреем Кистяковским, а второй и третий завершал уже сам, так как Андрей Андреевич умер. Перевод " Властелина колец" Муравьёва-Кистяковского стал первым опубликованным в СССР («Толкин и критики»; в журнале «Современная художественная литература за рубежом», 1976, № 3). Подготовил в 1984 г. диссертацию, но не защитил.
В начале 1970-х гг. Владимир Муравьёв занимался в семинаре по художественному переводу Евгении Калашниковой и Марии Лорие. Работа Муравьёва-переводчика началась с нескольких произведений Фланнери О’Коннор и Мюриэл Спарк, среди других его работ — романы Шона О’Фаолейна, «Альгамбра» Вашингтона Ирвинга, произведения О. Генри, Фрэнсиса Скотта Фицджеральда, Уильяма Фолкнера, Ивлина Во и др. Однако наиболее известна его работа над трилогией Толкина «Властелин колец» (совместно с Андреем Кистяковским); соавтор Муравьёва умер в ходе работы над книгой, и Муравьёв завершал перевод в одиночку. Этот перевод стал первым опубликованным в СССР (первая часть — 1983; более ранний перевод З. А. Бобырь имел хождение в самиздате) и считается наиболее высокохудожественным, хотя и подвергается критике поклонников Толкина за различные вольности и отступления от буквы подлинника.
|
|
|
Помимо англистики и переводов Муравьев занимался и русистикой (писал энциклопедические статьи по Чаадаеву, Леонтьеву и утопизму). В юности был близко знаком с А. А. Ахматовой, написал воспоминания об этом знакомстве, опубликованные Фонтанным домом в 2001 г.
Владимир Сергеевич участвовал в диссиденстком сообществе 50-60-х годов, был близким другом и крёстным отцом писателя Венедикта Ерофеева и одним из тех, у кого хранилась рукопись поэмы " Москва - Петушки".
У Владимира Сергеевича был сын Алексей, который является известным публицистом, историком и религиоведом. Алексей оставил множество тёплых воспоминаний о своём отце, вот некоторые из них:
Однажды Владимир Сергеевич сказал своему другу, тоже переводчику, Андрею Кистяковскому: «Хорошо бы Толкина издать, но ведь не издадут! ». Андрей Андреевич загорелся идеей: «Не издадут?.. Сейчас посмотрим! ». Он был человек заводной и отправился улаживать дело в издательство «Детская литература», к Наталье Викторовне Шерешевской. Она согласились на публикацию сокращённого варианта перевода. Так они стали работать.
|
|
|
Друзья жили в 15 минутах ходьбы друг от друга и часто ходили в гости. Вспоминает Алексей Муравьёв:
«Обычно меня отправляли поиграть с дочкой Кистяковского Ксюшей, она была немного меня старше, а отец с Андреем Андреевичем ходили, что-то правили, даже ругались. Каждый переводил свою часть дома и при встрече всё это обсуждалось. Кистяковский был человеком горячим, холерическим, отстаивал каждое слово, они с отцом, бывало, сильно спорили, но в целом, это были рабочие споры, творчески влиявшие на процесс. Про то, что отец считал качественным переводом, он говорил: «Да, это сделано», «Это работа! ». »
Фотография № 2. Владимир Муравьёв с сыном Алексеем.
Андрей Андреевич был профессиональным переводчиком поэзии, Владимира Сергеевича же с поэзией связывали более сложные отношения. Тут сказалось и его восторженное отношение к Ахматовой (о которой он написал книгу воспоминаний), и знакомство с Пастернаком, и воспоминания детства, когда его отчим Григорий Померанц и мама - Ирина Муравьева весь вечер могли сидеть и читать стихи. И все их друзья читали стихи, это отношение к поэзии как к магическому действу осталось у В. С. на всю жизнь.
«Всё детство у нас прошло в чтении русской поэзии. Отец помнил наизусть безумное количество стихов и страшно переживал, если чего-то не мог вспомнить: «Всё, конец, я не помню следующей строчки! », - вспоминает Алексей Муравьёв.
Конечно же, и по переводу стихов Толкина между друзьями было много споров, но обоим удалось сделать эти стихи достоянием русской поэзии. С переводом названий и имён было проще, ведь сам Толкин оставил подробные рекомендации, что и как переводить. Одни имена придумал В. С., другие - А. А. Оба они придерживались мнения своих учителей, что «только плохой переводчик оставляет названия и имена без перевода» (в книге «Слово живое и мёртвое» Нора Галь пишет об этом).
Фотография № 3. Владимир Сергеевич Муравьёв.
«Отец сам всегда считал себя «переводчиком и редактором». С тех пор, как я это услышал, я знаю, что нет дела почётней в нашей гуманитарной области. «Перевод Муравьёва» - это, конечно, уже бренд, как теперь говорят, - он этого слова не знал. Он всю жизнь пламенно любил и изучал Европу, с упоением обсуждал политику - на Востоке, в Африке, в Латинской Америке - так было принято в круге моей бабушки.
|
|
|
Английский, французский, немецкий: образованный человек начинается после того, как выучил их. «Поставь себе задачу - и делай», - всегда говорил он мне. Лучшей похвалой было: «Вот это сделано».
Фотография № 4. Алексей Муравьёв с дедушкой Григорием Померанцем и Зинаидой Миркиной.
Переводы Владимира Муравьёва:
|
|
|
