А. П. Беликов. Клеопатра VII: рабыня чувств или прагматичный политик?

А. П. Беликов

Ставрополь, Ставропольский государственный университет

КЛЕОПАТРА VII: РАБЫНЯ ЧУВСТВ ИЛИ ПРАГМАТИЧНЫЙ ПОЛИТИК?

Личность Клеопатры в античных источниках имеет негативную оценку. Крайняя враждебность к царице видна в творчестве Горация (который именовал ее fatale monstrum – Hor. Od. I. 37), Вергилия, Проперция. Проявлением откровенной лжи о Клеопатре был пассаж Секста Аврелия: «Она была так развратна, что часто проституировала, и обладала такой красотой, что многие мужчины своей смертью платили за обладание ею в течение одной ночи» (LXXXVI. 2). Это «обвинение» нельзя воспринимать всерьёз. Секст Аврелий – автор поздний и плохо информированный, очевидно, он исходил не только из анекдотических слухов, но и из реалий своего времени. Но Клеопатра – отнюдь не Мессалина. Любвеобильность царицы – миф[22], он потому и оказался столь живучим, что люди любят мифотворчество. Можно согласиться и с тем, что неприязнь античных авторов к Клеопатре – проявление сексизма[23].

Сразу отметим: отрицательное отношение к ней, господствующее в источниках, объясняется тем, что она «чужая». И не просто чужая, а ещё и царица чужого государства, с которым Рим вёл войну, следовательно – подлежащая дегуманизации в пропагандистской войне представительница экзотического и испорченного Востока. К тому же – женщина. Более того, женщина, пытавшаяся управлять мужчиной и римлянином, что по римской ментальности считалось недопустимым.

Парадоксально, но мы ничего не знаем об интимной жизни той самой Клеопатры, которая является для нас олицетворением любви[24]. Утверждения об аморальности Клеопатры – это в значительной степени результат воздействия поздней пропаганды[25]. У нас нет оснований считать Клеопатру развратной женщиной. Единственный, кроме Цезаря и Антония, любовник, которого ей приписывали современники, был Гней Помпей–младший[26].

К сожалению, негативное отношение к Клеопатре присутствует и в новейшей литературе, между тем, эта царица ставила перед собой осмысленные и потенциально достижимые цели. Она жила «крайне целомудренной жизнью»[27]. Царица большого государства, попавшего в сферу влияния Рима, она не могла позволить себе жить эмоциями, была «энергичной и деятельно здравомыслящей в самой отчаянной ситуации»[28].

Клеопатра применяла классические женские уловки, чтобы завоевать и удержать Антония (Plut. Ant. XXVI–XXVII; LIII) – те приёмы и уловки, которые пускает в ход женщина, когда мужчина ей нужен. Антоний, пусть во многом вынужденно, стал для Клеопатры любовником–другом–опорой.

Все сохранившиеся изображения Клеопатры показывают: она была далеко не красавица, но обладала шармом, и, как пишет Дион Кассий, у неё был прелестный голос, наслаждением было и смотреть на неё, и слушать её речи (XLII. 34). Римляне, видевшие её, знали, что красотой и молодостью она уступала Октавии (Plut. Ant. LVII). Антония, падкого на пышность и внешний блеск, она покорила броским эффектом своего хорошо продуманного появления в Тарсе.

На монетах Антоний изображался как преемник Цезаря и глава всей «цезарианской партии»[29], ему было вдвойне лестно покорить царицу и в этом тоже стать преемником Цезаря, унаследовав не только его ауру, но и его женщину. Она стала его любовницей, но, возможно, так и не смогла реально покорить его сердце[30]. Он всегда нуждался в сильном руководителе, притом таком, кому он мог бы всецело доверять и с которым его связывали бы общие цели. Клеопатра идеально подходила для такой роли. Движущей силой в этом союзе была она[31]. Антонию нужны были деньги, Клеопатре необходим был Антоний[32]. Царица высчитала возможного победителя в римской борьбе за власть и сделала ставку на него[33]. Египту едва ли удалось бы остаться нейтральным в этой борьбе, но Клеопатра просчиталась, оценивая шансы претендентов на победу!

Клеопатра покончила с собой не от утраченной любви и не потому, что сама жизнь без Антония была для неё невыносимой. Главное – она не хотела украсить собой триумф Октавиана. Гордая царица не могла в цепях войти в Рим, который она при Цезаре покорила своим великолепием. Она была хорошим политиком и умелым дипломатом. Царица нравилась египтянам, что удавалось очень немногим Птолемеям. Клеопатра даже выучила египетский язык, чтобы стать ближе своим подданным. Она реально заботилась о благе государства. Правда, для неё забота о державе одновременно была заботой о себе самой.

Клеопатра всегда уважала только силу и авторитет. Жизнь в условиях интриг и борьбы за власть сделала её жестокой и бескомпромиссной правительницей. Ради власти Клеопатра была готова на всё. Тем более после того, как у неё родился ребёнок от Цезаря – она хотела сберечь для наследника своё царство, доставшееся ей в нелёгкой борьбе с братом. Царица просто не могла позволить себе быть слабой женщиной и лишала себя того, что было доступно любой простолюдинке: любить беззаветно и безоглядно.