Т. Н. Бардашова. Василисса – опекун наследника престола (x–XII вв. )

Т. Н. Бардашова

Екатеринбург, Уральский федеральный университет

ВАСИЛИССА – ОПЕКУН НАСЛЕДНИКА ПРЕСТОЛА (X–XII ВВ. )

История Византии богата примерами, когда василиссы правили империей при своих малолетних сыновьях–императорах [34]. В частности, первые попытки оставить императрицу царствовать при несовершеннолетнем наследнике византийской короны фиксируются уже в VII в. Впрочем, тогда в 641 г. инициатива василевса Ираклия I не встретила одобрения среди элиты страны, и его супруга Мартина так и не стала временным правителем при своем багрянородном пасынке Константине III[35]. Другой пример связан с именем августы Феодоры, которая в соответствии с желанием своего покойного супруга императора Феофила, на протяжении шестнадцати лет (842–856) царствовала при своем сыне – Михаиле III[36]. Кроме того, за пять десятилетий до этого супруга усопшего василевса Льва IV Ирина не только соправительствовала со своим несовершеннолетним сыном–императором Константином VI, но и в 797 г. отстранила его от власти, единолично управляя империей до 802 г[37].

Между тем, в византийском государстве отсутствовала династическая наследственность императорской власти[38]. Институт опекунства, эпитропия, был призван сохранить власть малолетнего византийского правителя. Однако в силу отсутствия в Византии династического закона, инструмент опекунства не имел какого–либо официального оформления. Обычно по воле усопшего василевса опекуном, иначе эпитропосом, при малолетнем сыне–соправителе, назначались, либо близкие родственники–мужчины умершего василевса, либо патриарх, либо августа – мать несовершеннолетнего греческого василевса.

В этой связи нельзя не провести параллели между византийской эпитропией и западноевропейским институтом регентства. Действительно, два этих инструмента очень похожи, и, зачастую, практику опекунства в Византии называют не иначе как термином «регентство»[39]. Но понятие «регентство» по отношению к византийскому материалу не совсем корректно. Если западноевропейский регент, не всегда являвшийся коронованной особой, осуществлял полномочия главы государства вместо малолетнего наследника престола, то византийский эпитропос, за исключением патриарха, как правило, был носителем императорского достоинства, при этом он лишь соправительствовал с несовершеннолетним василевсом, отчасти выполняя государственные функции.

Надо полагать, что к X в. практика женского правления во время малолетства наследника престола в Византии уже сложилась. Именно поэтому выбор в рамках данного исследования периода с X по XII в. кажется вполне закономерным, ведь на этот временной промежуток приходится царствование при своих малолетних сыновьях–василевсах сразу четырех августейших регин: Зои Карбонопсии – супруги византийского императора Льва VI Мудрого при сыне Константине VII Багрянородном (914–919), Феофано (Анастисии) – супруги греческого автократора Романа II при сыновьях Василии II и Константине VIII (963), Евдокии – супруги василевса Константина X при малолетних Михаиле, Андронике и Константине (1067), а также Марии Антиохийской – супруги Мануила I Комнина при несовершеннолетнем сыне–наследнике византийского престола Алексее II Комнине (1180–1181).

Источниковая база исследования покоится на источниках нарративного характера. Преимущественно это сочинения византийских авторов: Продолжателя Феофана, Михаила Пселла, Льва Диакона, Никифора Вриенния, Анны Комниной, Никиты Хониата, Иоанна Киннама, Псамафийской хронике и др[40]. На протяжении трех столетий четыре императрицы становились правительницами империи при своих несовершеннолетних сыновьях. Синклит поддерживал решение византийского правителя в вопросе престолонаследия[41].

Насколько же широка была правовая компетенция императрицы, царствующей со своим несовершеннолетним сыном? Фигура василевса была призвана символизировать блеск и величие Византийской империи, а также подчеркивать ее особое место среди других государств средневековой Европы. Но сложная система придворного церемониала была направлена на демонстрацию таинственной связи греческого императора с небесным царем[42]. Тем не менее, греческий автократор возглавлял лишь мужскую половину двора. В церемониях женской части дворца, называемом «двором женщин», первенствующее положение занимала василисса. Конечно, граница, отделяющая «двор женщин» от «двора мужчин», не была непреступной. Случаи, когда императрица становилась опекуном своего венценосного сына, прецедент как раз такого порядка. Не вызывает сомнений, что все церемониальные действа возглавлял сам несовершеннолетний император, августа же чествовалась как императрица и мать наследника[43].

Василисса обладала правом смещения представителей византийской элиты с государственных постов, а также назначать угодных ей лиц на придворные должности[44]. Власть василиссы–соправительницы не была прочной. С достижением василевсом 16 лет августе подобало передать свою властную компетенцию венценосному сыну, на что, как показала история Византии, были способны отнюдь не все императрицы[45]. Реальную возможность сохранения власти за своими сыновьями для императриц предоставляло повторное замужество[46].

Императрица Евдокия также расценивала второе замужество как вынужденную необходимость. Таких сюжетов немало в последующей истории Византии, когда императрицы вновь и вновь оказывали решающее влияние на сохранение преемственности власти в Византийской империи[47].