 |
О молитве; молитва Отче наш
|
|
|
|
О молитве в целом Иисус Христос дает 2 наставления:
· не следует искать славы от других людей, показываясь пред ними молящимся (Мф.6:5-6),
· молитва не должна быть бездушной и пустой, при которой остается только одно многословие (Мф. 6:7-8).
В качестве примера Спаситель дает молитву, которую мы называем Господней. Но «Отче наш» - это образец не предельной краткости, но предельной возвышенности[172]. В этой молитве в полноте выражено содержание прошений христианина к Богу. Текст «Отче наш» не исключает другие формы словесных обращений к Богу. Сам Иисус молился каждый раз по-разному обращаясь к Отцу (напр., Ин. 17 гл.).
«Отче наш…» [173].
По единодушному свидетельству всех 4-х Евангелий Иисус Христос обращался к Богу как к Отцу во всех молитвах, за исключением только возгласа на кресте: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27:46; Мк. 15:34), который фактически был цитатой из Пс. 21:2. Более того, апостол Марк, повествуя о молитве в Гефсиманском саду, передает особое обращение Спасителя к Отцу одновременно в арамейской и греческой форме: «Авва Отче! (Ἀββᾶ, ὁ πατήρ) все возможно Тебе» (Мк. 14:36). В этом обращении к Богу как к Отцу – уникальность и неповторисомть молитв Иисуса Христа.
Имя «Отец», как молитвенное призывание Творца, не употреблялось в Ветхом Завете[174]. Также и в Межзаветной еврейской литературе «можно найти единичные подтверждения того, что обращение к Богу πάτερ употреблялось евреями диаспоры, которые делали это, однако, под влиянием греческого окружения»[175]. А уж тем более в литературе древнего иудаизма нет индивидуального обращения к Богу как к «Отцу моему».
Еще более необычным является использование Христом арамейской формы обращения к Отцу как к Авве (Мк. 14:36) [176]. Хотя в большей части греческих рукописей в соответствующих местах стоит греческое слово πατήρ, но появление и исчезновение артикля в передаче одной и той же молитвы (πάτερ в Мф.11:25 и ο πατήρ в Лк. 10:21), употребление притяжательных форм с суффиксом первого лица («Отец мой», «Отец наш»), использование именительного падежа в функции звательного и множество иных деталей намекают на то, что в первооснове молитв Спасителя вместо греческого Отец зачастую было арамейское слово Авва, употребление которого зафиксировалось в христиаснком богослужении.Во времена апостола Павла форма молитвенного воззвания «Авва, Отче!» употреблялась уже не только в основанной им церкви в Галатах, но и в Риме (Гал.4:6; Рим. 8:14-15).
|
|
|
Бросающееся в глаза умолчание в еврейской молитвенной литературе объясняется особенностями языка. Слово Авва ведет свое происхождение от детского лепета и потому не склоняется и не предполагает суффикса. Как считает И.Иеремиас, «детское по своему происхождению слово 'abba получило - и притом во времена, предшествующие Новому Завету, - широкое распространение в палестинском арамейском. Оно… прочно вошло в употребление в качестве выражения, имеющего смысл «его отец», «наш отец»»[177]. Во времена Иисуса слово 'abba употреблялось уже не только детьми для обращения к своему отцу, так обращались и к другим уважаемым людям, «сын» мог называться «верным и честным рабом», а «отец» - «господином и учителем». Это подтверждает Мидраш: «Как ученики сынами называются, так учитель называется отцом» (Сифрей Втор. 34, к 6,7). В доме раббана Гамалиила II (ок. 90 г.) даже раба Тави называли «'abba Тави». Отсюда понятно, почему в палестинском иудаизме слово авва не использовалось для обращения к Богу. Современникам Иисуса могло казаться непочтительным фамильярное обращение к Богу с исплользованием слова авва, взятого из детского языка, из повседневной речи, из проторечной формы выражения вежливости.
|
|
|
Иисус Христос, напротив, предлагает своим ученикам говорить с Богом, как ребенок со своим отцом: доверчиво, ощущая Его защиту, и в то же время почтительно и с готовностью к послушанию. Кто именует Бога Отцом уже исповедует прощение грехов, освобождение от наказания, оправдание, освящение, наследие и братство с Единородным Сыном, дарование Св. Духа, т.к. «не получивший всех этих благ не может назвать Бога Отцом» (свт. Иоанн Златоуст)[178]. И при этом слово Авва является для Иисуса святым. Когда Он наставлял учеников «отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах» (Мф 23:9), Он предостерег от злоупотребления этим словом по отношению к любым вообще мужчинам в почтенном возрасте. Слово Отец с заглавной буквы должно относиться только к Небесному Отцу.
Объединенные в единую семью Божию, христиане призваны молиться в чувстве братского духовного общения со всеми и за всех. Поэтому даже наедине, «затворив двери», называя Бога нашим Отцом, мы молимся не только от себя и за себя, но и от всех людей и за всех людей, всего человечества. Именуя Бога нашим Отцом мы возносим молитву о всех, кого обнимаем своим сердцем.
«Сущий на Небесах…». Произнося эти слова мы отрешаемся от всего земного и возносимся умом и сердцем в мир горний (ср.Кол.3:1-2).
«Да святится Имя Твое…». Имя Божие свято всегда, но в людях оно должно святиться. Худым поведением дети бесчестят своих родителей, но добрые дела доставляют честь и уважение. Видя славные дела того, кто именует себя сыном Божиим (верующим), и окружающие начинают Бога прославлять.
«Да придет Царство Твое…». Мы сейчас нередко понимаем под этими словами прошение, чтобы Господь воцарился в душах людей и после земной временной жизни сподобил бы жизни вечной и блаженной, небесной, в общении с Ним. Но для слушателей Христа это значило: да придет Царство Мессии. А для Древней Церкви – ожидание, надежда, что это случится как можно скорее (см.Мф.16:28; Мк.9:1; Лк.9:27; ср. Ин.21:23; Откр.22:20.). В Апокалипсисе сказано, что души под алтарем уже вопиют к Господу: «...доколе, Владыка святый и истинный, не судишь, и не мстишь живущим на земле за кровь нашу» (6.10)? Но отмщение получат вопиющие не раньше в Судного дня. Тертуллиан, писатель II-III в., замечает: «Царствие, испрашиваемое нами у Него, есть конец времен, исполнение веков. Мы молим Его о скорейшем вступлении в сие Царствие, а, следственно, и о недолгом задержании нас в рабстве… О, Владыко, Господи! Ускори пришествие Твое, не отлагай Царствия Твоего: в сем состоят желания христиан, смятение язычников, торжество Ангелов. Для Твоего Царствия мы страдаем, о Твоем Царствии мы молим Тебя»[179].
|
|
|
«Да будет воля Твоя и на земле, как на небе…». Воля Божия состоит в том чтобы доставить спасение людям. Волю Божию старался совершить Христос посредством поучений, жизни и страданий. Он Сам сказал: «...не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца» (Ин.5.30). Но чтобы последовать примеру Христа, нам нужна благодать Божия, поэтому говоря: да будет воля Твоя, мы испрашиваем у Него, чтоб Он был к нам милостив, потому что воля Божия никогда не может быть для нас вредною, хотя бы за грехи наши была и строга. Тертуллиан: мы «просим, чтобы она [воля Божия] исполнялась особенно в нас и во всех людях. Вникнув хорошо в смысл слов сих, мы увидим, что говоря о плоти и духе нашем, мы сами составляем небо и землю… да будет [же] воля Божия в нас на земли, дабы она исполнилась в нас и на небесах»[180].
«Хлеб наш насущный дай нам на сей день…». В этих словах мы просим о средствах к поддержанию всесторонней жизни человека (включая душу и тело). Слово «насущный» (evpiou,sion) имеет в настоящее время самые широкие толкования: особенный (превосходящий все); необходимый для жизни тела, ежедневный[181]; необходимый для следующего дня[182]; для будущего[183]; хлеб насущный – это Слово Божие (проповедь о вере). Поскольку далее Господь заповедовал: «не заботьтесь о завтрашнем дне» (Мф.6:34) вряд ли по «насущным» понимался хлеб необходимый для завтрашнего дня. Свт. Иоанн Златоуст считал, что здесь речь идет ежедневном хлебе необходимом для поддержания жизни человеческого организма[184]. Однако, с древнейших времен, под «насущным хлебом» христиане понимали также Евхаристию, «хлеб живый, сшедший с небес» (Ин.6:51). Прося у Бога «хлеба насущного», христиане и сейчас стремятся к причастию хлеба, стоящего выше всех сущностей, т.е. - Тела Христова. Именно так, литургически, начиная с IV в. христиане по преимуществу понимали значение выражения «хлеб насущный».
|
|
|
«И прости нам долги (ovfei,lhma) наши, как и мы прощаем должникам (ovfeile,thj) нашим …». Эти слова поясняются у Матфея далее: «если вы будете прощать людям согрешения (para,ptwma) их, то простит и вам Отец ваш Небесный…» (Мф.6:14-15). Грехи – это наши долги, потому что, нарушая нравственный закон (греша), не исполняем мы должного, а потому становимся должны Богу и людям. Просьба о прощении долгов внушает нам необходимость прощать нашим ближним все причиненные нам обиды, поскольку, не прощая другим, мы не смеем просить Бога о прощении долгов наших. Под долгами следует также понимать всё то доброе, что мы могли бы сделать, но не сделали по своей лени или самолюбию. Таким образом, понятие долги шире понятия грехов.
«И не введи нас во искушение…». Мы просим Бога оградить от падения, если испытание наших нравственных сил неизбежно и необходимо. Тертуллиан: «Не надобно тут думать, чтобы Бог Сам хотел нас искушать, дабы испытать веру нашу, весьма Ему известную, а, тем менее, дабы доставить нам случай пасть. Невежество и злоба свойственны одному сатане. Не для искушения, но для явления веры Авраамовой, Бог повелел сему праведнику принести в жертву сына своего, дабы, примером сего патриарха доказать то, чему впоследствии намерен был нас научить, то есть, что надобно Бога предпочитать ближайшим своим родным. Господь допустил сатану искушать Самого Себя, дабы показать нам в нем настоящего виновника искушения. Позже Он заявил то же самое следующими словами: «...молитесь, чтобы не впасть в искушение» (Лк. 22:40)»[185].
«Но избавь нас от лукавого (avpo. tou/ ponhrou/) …». Избавь от всякого зла и от виновника его – дьявола. Это - некоторое пояснение на предыдущую просьбу.
«Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки …». Молитва заканчивается уверенностью в исполнении просимого. «Аминь» - означает «Так, действительно, истинно, да будет». Хотя последнего выражения «Ибо Твое есть Царство…» - нет во многих греческих рукописях (см. издание NA27), но оно сохранено в православной традиции и входит в издания византийского текста Нового Завета (BYZ). Вероятно, эти слова у Матфея (у Луки их нет) – явились фиксацией древнейшего славословия, закрепившегося в Иерусалимской Церкви.
|
|
|
Общий вывод о молитве «Отче наш» можно сделать словами Тертуллиана, поскольку его мысли в какой-то мере продолжают последующие толкователи: «Мы исполняем дело поклонения, именуя Бога Отцем нашим; дело веры, прославляя Его; дело покорности, желая соблюсти волю Его; дело надежды, призывая Его Царствие; дело раскаяния, прося о прошении грехов; дело смирения, испрашивая покровительства Его против искусителя… Сообщив нам сию общую молитву, Господь, предвидевший все нужды человечества, в заключение говорит: «Просите, и дано будет вам...» (Мф. 7:7). Таким образом, каждый может приносить различные молитвы, соответственно своим надобностям, начиная всегдамолитвою Господнею, которая есть основная, коренная молитва. Обстоятельства составляют часто меру наших желаний: смотря по ним, можно просить обо всем, что угодно, не забывая только заповеданной Самим Богом молитвы, и опасаясь, чтоб Он не перестал слушать нас, когда мы будем пренебрегать Его повелениями».
О посте
Пост[186] - это добровольное воздержание от пищи на определенное время. Пост был установлен Законом только в великий день искупления (Лев. 16:29-31; 23:27; ср. Деян. 27:9). В этот день народ должен был «смирять свои души», что, безусловно, включало в себя и воздержание от приема пищи. Пост мог соблюдаться, после того, как постящийся давал обет (Чис. 30:14). Особое значение имеет пост Моисея на горе Синай (Исх. 34:28), а также сорокадневный пост пророка Илии, после того как его накормил ангел Господень (3Цар. 19:8). Давид ничего не ел семь дней (2Цар. 12:16-21); об Иисусе Христе сказано, что Он ничего не ел сорок дней, «а по прошествии их, напоследок взалкал» (Мф. 4:2; Лк. 4:2). Даниил три недели питался простой, скудной пищей (Дан. 10:3), что в глазах Бога было свидетельством смирения (ст. 12). Вероятно, подобным образом постилась и пророчица Анна (Лк. 2:37), которая «постом и молитвою служила Богу день и ночь». В 1Цар. 31:13 упоминается о семидневном посте, но о том, как он совершался, ничего не говорится.
Пост соблюдался по разным причинам: а) после смерти близких людей (1Цар. 31:13; 2Цар. 1:12); б) перед решающими событиями, исход которых полностью зависел от Божией милости (2Цар. 12:16,21-23; Есф. 4:3,16 и др.); в) во время искреннего покаяния и смирения пред Богом (1Цар. 7:6; 3Цар. 21:27; Езд. 10:6; Неем. 9:1; Ион. 3:7 и след.) или для достижения полноценного общения с Богом (Исх. 34:28; Втор. 9:9,18). Пост соблюдался и для того, чтобы без помех совершить молитву или подчеркнуть важность обращенной к Богу просьбы (Дан. 10:3,12).
Душевное состояние постящегося человека сказывалось на его внешнем виде и поведении: он, как правило, носил вретище, пренебрегал ежедневными омовениями, посыпал голову пеплом (3Цар. 21:27; Неем. 9:1; ср. Иов. 2:12 и след.).
Вероятно, со временем пост утрачивал внутреннее содержание и сохранял только внешнее действие. Пророки часто напоминали народу о том, что внешний пост без истинного покаяния и обращения ни к чему не ведет (Ис. 58:3 и дал.; Иер. 14:12; Зах. 7:5 и дал.). В новозаветное время постились два раза в неделю фарисеи, т.е. намного чаще, чем предписывалось Законом (Лк. 18:12; ср. Мф. 9:14), - в четверг, в день, когда Моисей взошел на Синай, и в понедельник, когда он спустился с горы. Господь Иисус Христос порицал людей, соблюдавших посты, «чтобы показаться людям постящимися» (Мф. 6:16). Он указывал, каким должен быть истинный пост - соблюдаемый втайне, с помазанной головой и умытым лицом.
|
|
|
