 |
Глава VIII / Муравьи. Глава IX / Знакомство
|
|
|
|
Глава VIII / Муравьи
Андрюше пять лет. Он идёт по улице за руку со своей бабушкой, Бабмашей. Бабмаша, или Мария Павловна, которую все зовут Марьпаллной, живёт в небольшом городке, ещё меньшем, чем тот, откуда родители Андрюши привозят его к ней на лето. Мария Павловна – бабушка Андрюши по маме. Городок, где она живёт, для Андрюши – сказка! Он любит здесь всё: стоящие вдоль главной улицы четырёхэтажные «сталинки» с угловыми балконами-гульбищами и магазинами на первых этажах; прогулочные тротуары в парке с раскиданными метлой дворника по обочинам красно-бурыми кленовыми листьями и гладкими желудями кофейного цвета; длинный спуск от дома Бабмаши к железнодорожному вокзалу со множеством больших, и не очень, деревянных и кирпичных частных домов за низким дощатым штакетником или натянутой между металлическими столбиками сеткой Рабица; и, наконец, сам дом Бабмаши – вершина местного архитектурного зодчества, по мнению Андрюши. Он тут, как за каменной стеной, хотя дом деревянный и совсем небольшой. Зато, как же здесь хорошо! Особенно, летом. Правда, Андрюша и бывает тут, в основном, летом, редко осенью, и то, когда тепло.
Время обедать. Бабмаша приготовила для Андрюши картофельное пюре с котлетами, заправленный подсолнечным маслом салат из свежих огурцов, томатов и лука, свежий душистый чай со смородиновыми листьями и смородиновое и малиновое варенья, которые Андрюша по-очереди намазывает на ломтики батона. У Бабмаши свой огород вокруг дома. Тут растут картофель, огурцы, томаты, чеснок, лук, перец, капуста, морковь, горох, свёкла, редька, петрушка, укроп, а вдоль забора и по периметру дома – малина, крыжовник, смородина и шиповник, а также вишня, слива и ранетки. Дом Бабмаши утопает в благоухающей зелени.
|
|
|
После вкусного обеда Андрюша выходит погулять на улицу. У соседнего дома навалена большая куча песка. С пластмассовым, полным воды, ведёрком и формочками он садится на песок, выливает туда воду и начинает делать куличики. Вдруг его взгляд переходит на что-то большое и шевелящееся. Он поворачивает голову и видит муравейник. Мальчик с восторгом наблюдает за жизнью этих маленьких трудяг. Каждый муравей куда-то спешит, что-то куда-то несёт, или бежит за тем, что можно потом куда-то отнести. Создаётся ощущение, что стоит только муравьям остановиться хотя бы на несколько секунд, весь муравейник погибнет.
То, что произойдёт дальше, Андрей будет помнить всю жизнь. Им вдруг овладевает желание уничтожить муравьёв, всех до одного. И он начинает давить их пальцами. Жуткая картина, наверное, если посмотреть со стороны: пятилетний мальчик сидит на корточках и давит муравьёв на асфальтированной пешеходной дорожке рядом с песочницей. Он убивает их целыми партиями, но из муравейника вылезают новые, и движение не прекращается ни на секунду. Очень скоро Андрюше наскучивает это занятие, и он возвращается в песочницу.
Зачем он убил столько муравьёв, он и теперь не знал ответа на этот вопрос. Люди – самые жестокие существа на планете. Достаточно просто понаблюдать за их детёнышами.
Глава IX / Знакомство
– Следующая волна, – произнёс до боли знакомый женский голос. От яркого света Андрей невольно прищурил глаза. Это была просторная круглая, метров десять в диаметре, комната с полом, стенами и потолком из белого, отполированного до блеска, мрамора. Стены под панорамным сплошным окном кольцом опоясывали помещение. В самом центре комнаты стоял широкий, метра два в диаметре, металлический столб от пола до потолка. Он блестел серебром, как выточенная на громадном станке деталь какого-то чудовищного механизма. Андрей посмотрел на потолок, гадая, куда бы этот столб мог идти, потом перевёл взгляд вверх, на ствол пушки, и представил весь масштаб сооружения.
|
|
|
Комната была остеклена со всех сторон, и каждый в кресле мог наблюдать за тем, что происходило снаружи, через окно напротив. Люди в белых халатах и белых тапочках сидели в креслах, некоторые из них тяжело дышали, кто-то даже всхлипывал. Андрей насчитал четырнадцать человек в комнате, включая себя. Он увидел, что все сидевшие были намертво привязаны канатами по рукам и ногам и могли вращать только головой. Рты всех были заклеены широким скотчем чёрного цвета. Сиденья кресел были зафиксированы спинками в центр комнаты, а их круглые основания прикручены к полу.
Из квадратных чёрных колонок, прикреплённых к потолку над каждым креслом, звучала музыка. Это был тот самый трек, который Андрей записал для игры. Вокруг оснований кресел были нарисованы чёрные кольца, толщиной в несколько сантиметров каждое. В самом дальнем конце комнаты Андрей увидел лишь шесть таких колец и больше ничего, ни кресел, ни людей в креслах, ни экранов. На потолке, за спиной каждого сидящего, включая Андрея, ярким белым больничным светом сияла плоская круглая лампа, но над шестью пустыми чёрными кольцами лампы были выключены.
Андрей заметил цифры за каждым креслом. Их нижние основания смотрели в центр комнаты. За тем, в которое он упал, чёрным жирным шрифтом была отпечатана цифра 20, за креслом соседа справа – 19, соседа слева – 18. В таком порядке цифры за креслами расходились в обе стороны и заканчивались цифрой 1 на противоположной стороне.
Вдруг самый дальний от Андрея человек, с цифрой 7 за креслом, стал раскачиваться, пытаясь освободиться. Он мычал, из носа у него шла пена, стекающая белыми червяками по скотчу. Когда мычание перешло на вой, казалось, что человек сошёл с ума. Сердце Андрея бешено застучало. Он оцепенел от страха. Потом, опомнившись, он кинулся развязывать несчастного, но был остановлен другими, которые мычали и мотали головами, давая тем самым понять, что делать этого не нужно. Андрей никак не мог понять, почему каждый из сидевших в комнате людей был так сильно ему знаком. И тут он сам едва не завыл от ужаса. Все люди в комнате были… точной его копией.
|
|
|
Он обежал комнату и заглянул каждому в лицо, угадывая в нём своё отражение, только совсем не то, какое он привык видеть в зеркале. Он как будто наблюдал за собой со стороны. Наверное, именно так он видит себя во сне. Слегка притормозив около цифры 7, он не решился подойти близко и обошёл стороной бесновавшегося.
Он заметил галстук на полу возле цифры 1 и машинально хлопнул себя ладонью по груди, где висел заправленный в его халат точно такой же галстук со специально выбранным им самим когда-то смайликом на узле.
– Это же индивидуальный заказ, – удивился он вслух.
Он вспомнил, как два года назад ездил заказывать эту нашивку на галстук на улицу Фестивальную. Выйдя со станции «Речной вокзал», он увидел просторную автобусную парковку между входом в метро и улицей. Ателье находилось в здании на другой стороне. Андрей поднялся на второй этаж и спросил швею, с которой договорился о встрече по телефону. Её ничуть не удивил такой необычный, как ему тогда казалось, «индивидуальный» заказ.
И тут ближайший к креслу Андрея сосед, с цифрой 19 на полу, начал очень громко и требовательно что-то говорить. Мычание остальных сразу же прекратилось. Хоть рот его и был заклеен скотчем, а весь разговор сводился к такому же мычанию, было понятно, что говорит он что-то важное. Андрей подошёл и не сразу отковырял уголок прямоугольного куска липкой ленты. Сосед справа зажмурился, Андрей рванул скотч. Сосед закричал от боли. На месте скотча теперь был красный прямоугольник гладко выбритой кожи.
– Вроде парень смышлёный, а никак не поймёшь, – всё ещё сохраняя гримасу боли произнёс сосед.
Андрею показалась знакомой эта фраза и то, как человек в кресле её озвучил. И тут он вспомнил, что деда Паша так часто говорил.
– Ш…што ты имеешь в виду? – Андрей сказал это так, как будто говорил с привидением. Он всё ещё слабо верил в реальность происходящего.
– Я имею в виду, – спокойным голосом продолжал сосед, – что если ты сейчас же не подойдёшь к карте и не начнёшь играть, мы все сдохнем, и ты тоже.
|
|
|
«А если я сплю? Да, конечно, это сон! Такой бред может только присниться», – Андрей взял отклеенный им только что кусок скотча, приклеил к своей щеке, хорошенько разгладил и резко дёрнул за край. Щеку обожгло нестерпимой болью, он крикнул, из глаз брызнули слёзы. «Какой качественный скотч», – подумал он.
Теперь он был уверен в том, что это был не сон. Он только сейчас услышал всё нарастающий грохот снаружи, треск молний, журчание лазера, шипение ракет, и взрывы, взрывы, взрывы… Внутри столба, стоящего в центре комнаты, слышался гул вращающегося вместе со стволом пушки стержня.
Андрей кинулся развязывать соседа, но канаты были завязаны каким-то сложным узлом, с которым разбираться вовсе не было времени. Быстро оглядев остальных, он увидел такие же узлы на их запястьях.
– Оставь! Это бесполезно. Они ещё и пропитали чем-то канаты. Теперь их только бензопилой распилишь, – сказал сосед справа.
– А кто они?
– Долго рассказывать. Ты бы лучше другим занялся, – сосед кивнул на карту.
Повернувшись к карте, Андрей тапнул по ней в районе метателя молний. Башня активировалась, рядом с ней засветилась табличка информации. Читать было некогда. В голове был туман. Ладони были мокрыми от пота, руки тряслись. Посмотрев в окно, он увидел прямо перед собой дорогу, уходившую вдаль в направлении среднего левого шлюза. Эта дорога почти перпендикулярно врезалась в основную магистраль, заходившую на мост, который Андрей видел справа от себя. Внезапный порыв побежать к шлюзу охватил его, и он даже привстал с кресла.
– Башни, – остановил он себя вслух, обречённо глядя на синий ствол пушки.
– Боишься молний? – усмехнулся сосед, угадав намерение Андрея сбежать.
Тот, ничего не ответив, вытер о карманы халата мокрые от пота ладони и манжетами рубашки размазал по вискам оставшиеся ещё после скотча слёзы. Только теперь он увидел колонну пробиравшихся с нижних шлюзов в сторону моста чёрных «хаммеров», в компании новых, усиленных миномётами. Последние были камуфляжного цвета.
Прошло не больше минуты с начала седьмой волны, но ситуация на карте была уже почти катастрофической.
Движение машин, приближавшихся к мосту, хорошо было видно из комнаты управления метателя молний. Андрей поставил на улучшение верхний замедлитель и включил у нижней ракетной установки «адский огонь». Приглядевшись к боевому полю, он не поверил своим глазам. По обеим сторонам дороги вниз, под землю, уходили, как на лифте, большие прямоугольные участки ландшафта, образуя после себя пустоты. Из этих пустот вылезали голограммные механические руки огромных размеров, захватывали уничтоженных юнитов и бросали вниз. Снаряды пролетали сквозь эти руки, не задевая их. Руки работали так быстро, что ничуть не замедляли двигавшихся следом юнитов, которых башни не успевали истреблять. И вот уже все дороги на огневом поле кишели джипами, как муравьями. Стремительный вражеский поток стал прорываться к верхним шлюзам. Андрей потянулся к кнопке ядерного взрыва, но не рискнул нажать – слишком реальным казалось всё вокруг.
|
|
|
– Ой, зря-а-а-а… – растянул сосед, когда Андрей убрал руку от ядерной кнопки.
Это стало роковой ошибкой Андрея. Даже использование всех оставшихся временных бонусов, а также новые огнемёт и ракетная установка у верхнего левого шлюза, не привели к положительному результату. Послышалось девять смертельных вздохов, и каждый из них отдавался жуткой головной болью. Вопли «сумасшедшего» прекратились. Снаружи всё смолкло. От внезапно установившейся тишины звенело в ушах. Тут и там, на дороге, на мосту, в кюветах лежали почему-то неубранные трупы солдат и перевёрнутые джипы. В реке, за мостом, торчало из воды крыло горящего самолёта. Горел и лес. Один из «виллисов» перекрывал мост.
– Как же они пройдут? – размышлял Андрей вслух.
Слабая искра надежды промелькнула у него в голове. Он ждал, что сейчас кто-то зайдёт в комнату и скажет, что это был розыгрыш, вручит цветы и покажет пальцем на скрытую камеру. Но какой жестокий розыгрыш! А может, есть ещё одна дорога? Он стал вглядываться в реку в поисках другого моста, но тщетно. Сосед справа сочувственно усмехнулся в сторону Андрея. Его усмешка говорила: «Сейчас ты всё увидишь».
И тут, словно в подтверждение этого, тот же невозмутимый женский голос произнёс: «Очистка территории». Целые куски дорог с лежащими на них трупами и машинами стали опускаться куда-то вниз, а затем вновь возвращались на прежние места, только уже очищенные от юнитов. Река в считанные секунды осушилась и тут же вновь наполнилась водой, самолёт в реке в буквальном смысле провалился сквозь землю. Дым рассеялся. На ясном небе появились редкие облака и жаркое солнце. Деревья вновь покрылись зеленью, подул ветер (Андрей понял это по движению листьев на деревьях).
– Идеальная погода для первомайского шашлыка! – пошутил он громко в расчёте разрядить обстановку.
– Да ты юморист! – иронично и с укором воскликнул сосед. – В «Камеди Клаб» не пробовал устроиться? Охранником.
Это была действительно крайне неудачная и несвоевременная шутка. В комнате управления метателя молний как раз происходили изменения. Девять кресел вместе с погибшими стали опускаться вниз. Андрей машинально вцепился обеими руками в подлокотники своего кресла и широко расставил ноги.
– Не ссы! Тебе ещё рано. Вот минут через пять будет в самый раз, – сказал ему раздражённо сосед.
В стену под окном прятались экраны «вышедших из игры», лампы над ними потухли. В конце концов, все «сгоревшие жизни» исчезли, оставив после себя на мраморном полу лишь девять чёрных колец. «Как и не было», – подумал Андрей. И снова комната погрузилась в темноту, окна вдруг стали матово-серыми, и из-за этого казалось, что снаружи был вечер. На экранах вновь появилась зловещая цифра пять.
|
|
|
