 |
Глава XVIII. Вечерняя прохлада
|
|
|
|
Глава XVIII
ВЕЧЕРНЯЯ ПРОХЛАДА
В час вечерней прохлады, когда на ярмарке сгустились тени, Темплтон выбрался из клети и огляделся вокруг. Уилбур спал в соломе, а Шарлотта плела паутину. Острый нюх Темплтона различал в воздухе множество восхитительных запахов. Он был голоден, хотел пить и решил отправиться на поиски. Ничего никому не сказав он пустился в путь.
- Принеси мне ещё одно слово! - окликнула его Шарлотта. - Этой ночью я выплету его в последний раз.
Темплтон что-то пробурчал про себя и исчез в тени: быть крысёнком на побегушках ему не нравилось.
После дневной жары вечер принёс всем долгожданное облегчение. В лучах прожекторов, колесо обозрения совершало в небе оборот за оборотом и казалось вдвое выше, чем днём. Главная аллея сверкала огнями. Оттуда доносились щелчки игральных автоматов, музыка карусели и голос человека, выкрикивающего номера лото.
После сна дети взбодрились. Ферн встретила своего приятеля Генри Фасси: он пригласил её покататься на колесе и даже купил ей билет, а миссис Арабл, подняв глаза к звёздному небу, увидела, как её дочка рядом с Генри Фасси всплывают всё выше и выше, как счастлива Ферн, и покачала головой. " Ну, ну! - сказала она. - Генри Фасси - подумать только! "
Темплтон никому не попадался на глаза. В высокой траве за коровником он нашёл свёрнутую газету с остатками чьего-то завтрака: кусочек швейцарского сыра, недоеденное яйцо и сердцевину яблока с червячком. Он забрался в газету и всё съел, а потом вырвал из газеты какое-то слово, свернул его трубочкой и побежал обратно с загончику Уилбура.
К возвращению Темплтона Шарлотта уже почти закончила паутину, но оставила место посередине. Сейчас людей у загончика не было: крыса, паучиха и поросёнок остались одни.
|
|
|
- Надеюсь, ты принёс подходящее слово? - спросила Шарлотта, - потому что оно будет последним словом, которое я выплету.
- Вот оно, - сказал Темплтон, разворачивая газету.
- Что там написано? Прочти мне.
- Здесь написано: " Скромный", - ответил он.
- " Скромный? " - переспросила Шарлотта. - У этого слова два значения: с одной стороны, оно значит " незаносчивый, стыдливый", а с другой - " маленький, немудрящий, такой, что звёзд с неба не хватает. "
- Теперь ты, надеюсь, довольна? - фыркнул Темплтон. - Я не собираюсь всю жизнь бегать по твоим поручениям. Я приехал на ярмарку, чтобы наслаждаться жизнью, а не таскать бумаги.
- Ты мне очень помог, - сказала Шарлотта. - Иди теперь: на ярмарке для тебя ещё море удовольствий.
Темплтон ухмыльнулся:
- Это будет для меня ночь удовольствий, - сказал он. - Старая овца права: ярмарка - рай для крысы. Сколько еды! Сколько питья! И сколько мест, где можно спрятаться и поохотиться! Будь здоров, скромный Уилбур! Прощай, Шарлотта, старая плутовка! Эту ночь я запомню на всю свою крысиную жизнь!
И он исчез во тьме.
Шарлотта вернулась к работе. Было уже почти темно. Вдали устроили фейерверк: взлетали в небо ракеты и огненные шары. К тому времени, как взрослые вернулись с главной площадки, Шарлотта успела закончить паутину, и в центре аккуратно было выплетено слово " СКРОМНЫЙ", но никто этого в темноте не заметил. Все были усталыми и счастливыми.
Ферн и Эвери забрались в грузовик и легли, натянув на себя индейское одеяло, а Лэрви подкинул Уилбуру полные вилы свежей соломы. Мистер Арабл похлопал поросёнка: " Пора нам возвращаться домой, - сказал он. - До завтра. "
Взрослые устало влезли на грузовик, загудел мотор и машина медленно отъехала задним ходом. Если бы не Шарлотта, Уилбур чувствовал бы себя совсем заброшенным и одиноким, но она была рядом, и издали ещё доносилась музыка карусели.
|
|
|
Засыпая, он попросил Шарлотту:
- Спой мне снова ту песенку о тёплой земле.
- В другой раз, - ответила она тихо. - Я сильно устала.
Голос её, казалось, доносился не из паутины, а из какой-то неясной дали.
- Где ты? - спросил Уилбур. - Я тебя не вижу. Ты в паутине?
- На сегодня я ушла из неё, - ответила Шарлотта.
Уилбур закрыл глаза.
- Шарлотта, - снова спросил он немного спустя, - ты в самом деле думаешь, что Закерман оставит меня жить, а не заколет, когда настанут холода? Ты вправду так думаешь?
- Ну, конечно, - ответила Шарлотта. - Ведь ты стал теперь знаменитым поросёнком, и ты на самом деле очень хороший поросёнок. Завтра ты, может быть, получишь приз, и весь мир услышит о тебе. Закерман будет гордиться таким поросёнком. Тебе нечего бояться, Уилбур, не думай ни о чём. Может быть, ты будешь жить вечно - кто знает? А теперь - спи!
Минуту стояла тишина, а потом снова раздался голос Уилбура:
- Что ты там делаешь, Шарлотта?
- Я тут делаю одну работу, я всегда чем-нибудь занята.
- Ты делаешь что-то для меня? - спросил Уилбур.
- Нет, - ответила Шарлотта. - на этот раз для разнообразия я делаю что-то для себя.
- Ну, скажи мне, что это будет? - взмолился Уилбур.
- Утром, - ответила она, - как только небо окрасится ранним светом и воробьи взобьют воздух своими крыльями, как только коровы загремят цепями, прокричит петух и побледнеют звёзды на небосклоне, когда зашуршат по шоссе первые машины, ты поднимешь глаза и я тебе кое-что покажу. Я покажу тебе своё главное творение.
Уилбур заснул, так и не дождавшись конца этой фразы, и по его дыханию Шарлотта могла понять, что спит он глубоко и безмятежно.
А за много миль отсюда в доме Араблов люди сидели за кухонным столом, лакомились персиковым компотом и обсуждали события прошедшего дня. Эвери уже спал наверху, а миссис Арабл укладывала Ферн.
- Тебе понравилось на ярмарке? - спросила она, поцеловав дочку.
Ферн кивнула: " Это был самый-самый лучший день во всей-всей моей жизни! "
- Как хорошо! - ответила мама.
|
|
|
