 |
Глава ХХ. ЧАС ТОРЖЕСТВА
|
|
|
|
Глава ХХ
ЧАС ТОРЖЕСТВА
- Специальное объявление! - произнёс громкоговоритель торжественным голосом. - Дирекция ярмарки рада представить вам мистера Гомера Л. Закермана и его знаменитого поросёнка. Грузовик с этим необычайным животным сейчас приближается к нам. Просим всех отойти и освободить место для машины! Через несколько минут поросёнка выгрузят на площадке перед главным стендом, где будет вручён специальный приз. Просим присутствующих отойти и пропустить грузовик! Благодарю вас.
Уилбур вздрогнул, услышав эту речь. От счастья у него закружилась голова. Машина медленно продвигалась в толпе, и мистер Арабл должен был вести её очень осторожно, чтобы не наехать на кого-нибудь. Наконец, ему удалось подъехать к судейскому стенду. Эвери соскочил и опустил задний борт.
- Мне так страшно, - шепнула миссис Закерман, - сотни людей глядят на нас.
- Не падай духом, - подбодрила её миссис Арабл, - это ведь просто забава.
- Просим выгрузить поросёнка, - произнёс громкоговоритель.
- Разом взяли, парни! - скомандовал Закерман. Несколько мужчин вышли из толпы и помогли поднять клеть, а Эвери оказался самым рьяным помощником.
- Закатай рукава, Эвери! - закричала миссис Закерман, - и подтяни ремень. Сейчас штаны упадут!
- Не видите, что я занят! - возмущенно огрызнулся Эвери.
- Смотри, - закричала Ферн, - вот Генри!
- Не кричи и не показывай пальцем! - сделала замечание мама.
- Дай мне, наконец, денег! - требовала Ферн. - Генри снова пригласил меня на колесо, а у него больше нет денег.
Миссис Арабл открыла сумочку.
- Вот тебе сорок центов. Не теряйся и возвращайся скорей к нашему месту у поросёнка.
Ферн рванулась прочь и стала протискиваться сквозь толпу, разыскивая Генри.
|
|
|
- Поросёнка Закермана сейчас выпустили из клети, - громыхал голос. - Ждите следующего сообщения!
Темплтон прятался в соломе на дне клети.
- Сколько глупого шума, - бормотал он про себя. - Какая возня из-за такой ерунды!
А над загончиком в тишине и одиночестве отдыхала Шарлотта, обхватив передними лапками мешок для яиц. Шарлотта слышала всё, что передавали по громкоговорителю, и эти слова приносили ей ободрение: наступил и её час торжества.
Когда Уилбур вышел из клети, толпа захлопала в ладоши и взорвалась возгласами одобрения. Мистер Закерман снял кепку и поклонился, а Лэрви достал из кармана свой огромный платок и вытер пот на шее. Эвери стал на колено прямо в грязь рядом с Уилбуром и поглаживал его, а миссис Закерман и миссис Арабл стояли на подножке машины.
- Дамы и господа! - гремело радио, - мы представляем вам знаменитого поросёнка Гомера Л. Закермана. Молва об этом необычайном животном разнеслась по всей земле и привлекла в наш славный штат многих богатых туристов. Вы, конечно, помните тот незабываемый день, когда на паутине в хлеву Закермана таинственным образом появилась надпись, обратившая внимание всех и каждого на совершеннейшую необычайность этого поросёнка. Чудо так и осталось необъяснённым, хотя немало сведущих людей посетило загончик, пытаясь изучить и понять это явление. Мы можем лишь сказать, что столкнулись со сверхъестественной силой, и все мы должны испытывать чувство гордости и благодарности. Как было написано на паутине, дамы и господа, перед нами поросёнок что надо!
Уилбур покраснел. Он стоял совершенно спокойно и старался выглядеть как можно лучше.
- Это великолепное животное, - продолжал голос, - это поистине потрясающее животное. Посмотрите на него, дамы и господа! Обратите внимание, как гладка и бела его кожа, как безупречна она без единого пятнышка, каким здоровым розовым цветом налились его уши и пятачок!
|
|
|
- А всё от молочной пахты, - шепнула миссис Арабл миссис Закерман.
- Обратите внимание, как сияет это животное, и вспомните день, когда на паутине появилось слово " СИЯЮЩИЙ". Кто же направил нам это тайное послание? Ну, конечно, не паук. Пауки очень умны и мастерски ткут свою паутину, но стоит ли говорить, что пауки не умеют писать.
- Где уж им, разве они что-то умеют? - прошептала про себя Шарлотта.
- Дамы и господа! - продолжал голос. - Я не могу более отнимать у вас драгоценного времени. От имени устроителей ярмарки имею честь вручить специальный приз в размере двадцати пяти долларов мистеру Закерману, а также прекрасную бронзовую медаль со специально выгравированной надписью в знак нашей благодарности за ту роль, которую сыграл этот сияющий, этот мощный, этот скромный поросёнок в привлечении столь многочисленных посетителей нашей ярмарки.
От ливня похвал голова Уилбура кружилась всё сильнее и сильнее, а когда толпа вновь взорвалась возгласами и аплодисментами, он вдруг упал в обморок. Ноги его подкосились, в глазах потемнело, и он без сознания рухнул на землю.
- Что случилось? - спросил громкоговоритель. - Что происходит, мистер Закерман? Что стряслось с нашим поросёнком?
Эвери стал на колени у головы Уилбура, поглаживая его, а Закерман бегал вокруг, обмахивая поросёнка своей кепкой.
- Ничего страшного! - крикнул он. - Иногда у него бывают такие приступы. Он скромный и не смог выдержать такого груза похвал.
- Но не можем же мы вручить приз сдохшему поросёнку, будь он хоть трижды скромным, - громыхнуло радио. - Такого у нас никогда не было!
- Он не сдох! - рявкнул в ответ Закерман. - Он просто лишился чувств. Его легко смутить. Принеси воду, Лэрви!
Лэрви прыжком бросился от судейской площадки и исчез.
Темплтон высунул голову из соломы. Он заметил рядом кончик хвоста Уилбура и ухмыльнулся. " Ну, об этом я позабочусь", - хмыкнул он, и что есть силы впился зубами в хвостик. От боли Уилбур подскочил на ноги.
- Ух! - хрюкнул он.
- Ура-а-а!!! - закричала толпа. - Он встал! Поросёнок встал! Отличная работа. У тебя, Закерман, поросёнок что надо!
Все ликовали, а счастливей всех был сам Закерман. Он вздохнул с облегчением. Никто не заметил Темплтона - мистер-крыс хорошо справился со своей работой.
|
|
|
И вот один из судей появился на площадке с призами в руках. Он передал Закерману две десятидолларовые и одну пятидолларовую бумажки, а потом повесил на шею Уилбура медаль. После этого он пожал руку Закерману, а Уилбур покраснел. Эвери тоже протянул руку, и судья пожал руку и ему. Толпа ликовала, а фотограф сделал снимок Уилбура.
Счастье нахлынуло на Закерманов и Араблов - это был счастливейший день в их жизни: ведь так приятно получить награду на глазах всего народа!
Когда Уилбура затолкали обратно в клеть, появился Лэрви с ведром воды. Глаза у него были, как у сумасшедшего. Не раздумывая ни секунды, он выплеснул воду на Уилбура, но промахнулся и облил с ног до головы самого Закермана и Эвери.
- Чёрт бы тебя побрал! - заорал Закерман, который промок до нитки. Толпа покатилась со смеху, а Эвери совсем разошёлся и стал выкидывать шутки, вроде клоуна. Он изображал, как он стоит под душем, корчил рожи, скакал вокруг и тёр мылом себе под мышками, а потом стал вытираться воображаемым полотенцем.
- Эвери, прекрати! - кричала мама. - Хватит тебе паясничать!
Но людям это нравилось, и Эвери не слышал ничего, кроме аплодисментов. Ему нравилось быть клоуном на площадке, на глазах у всех и прямо перед главным стендом. Он обнаружил, что в ведре осталось немного воды, вылил её на себя и стал корчить рожи. Детвора визжала от восторга.
Наконец, все успокоились. Уилбура погрузили на машину, мама увела Эвери с площадки и усадила в машину сохнуть, а мистер Арабл медленно повёл грузовик обратно к загончику. От мокрых штанов Эвери на сидении осталось большое пятно.
|
|
|
