They are all impersonated by well-known Soviet actors.

They are all impersonated by well-known Soviet actors.

The main part of the US presents four physical divisions.

In summer, did all their family travel without them?

But having visited the battle sites and learned about the appalling trials and suf­ferings, and the courage of the Soviet people, Burt Lancaster accepted the part in the film with joy. ²¹

У приведенных здесь опусов были, как правило, безымянные авторы, ко­торые не выявляли свое лицо, но зато обнажали реальные истоки грубого искажения переводов на английский язык. Это — плохое знание граммати­ки, нелепое согласование времен, неправильный выбор предлогов, опреде­ленных и неопределенных артиклей, а также вопиющие лексические и сти­листические оплошности. Когда такие переводчики хотели оградить себя от возможных ошибок с помощью узкого набора трафаретных фраз, они при­носили в жертву лексическую точность и богатство английского языка. В луч­шем случае результат их работы оказывался пресным и примитивным, в худ­шем — оскопленным и неверным. Они создавали ту модель нелепого буква-

лизма. при которой советская аудитория была вынуждена догадываться о том, что мог означать текст на языке оригинала. Иными словами, читатель или слушатель ставился в положение приглашенного на обед гостя, которому по­дают полусырое блюдо и предлагают самому закончить его приготовление.

Синхронный перевод требует абсолютной точности, а это, в свою очередь, невозможно без стопроцентного владения ПЯ (переводящим языком) и пре­красного пассивного понимания ИЯ (исходного языка). Однако профессио­нальные переводчики — это общепринято — разделяют свои языки на кате­гории А, Б и С. «А» — язык, на который переводчик может переводить, т. е. язык, который является для него родным или которым он владеет так же хо­рошо, как и носитель языка. «Б» — другие языки, на которые он может адек­ватно переводить, хотя они для него не родные. Например, американец рус­ского происхождения может претендовать на категорию «А» для работы на английский и на категорию «Б» — на русский. Категория «С» — это языки, которыми переводчик владеет пассивно, т. е. переводит не на них, а с них на родной. Так, русский переводчик, который хорошо знает испанский, может претендовать на категорию «С» при переводе с испанского на русский, но не в обратную сторону²².

Несомненно, умение переводить синхронно можно развить учебой и тре­нировкой. Но талант в области устного перевода очень похож на музыкаль­ную одаренность. Если у человека есть слух и дар и он учится в консерва­тории у хорошего преподавателя, то из него может получиться блестящий музыкант. А если ему от роду слон на ухо наступил, то даже десять лет кон­серватории с лучшими профессорами чреваты потерей времени и для сту­дента, и для профессоров. Точно так же обстоит дело с синхронистами. Ода­ренный студент, который учится в хорошем институте перевода, может стать прекрасным профессионалом, а бесталанного ждет чувство раздражения и неудовлетворенности судьбой. Он всю жизнь будет мучить и себя, и своих несчастных слушателей.

Особыми возможностями для перевода обладают, конечно, двуязычные люди. Многие, однако, считают, что двуязычный человек по самой своей су­ти — прекрасный переводчик. На самом деле все обстоит как раз наоборот. Есть блестящие переводчики, которые никак не относятся к категории лю­дей двуязычных, и существует огромное количество двуязычных людей, ко­торые абсолютно неспособны к синхрону даже в рамках простейшего раз­говора. Как заметил один сотрудник американской судебной палаты, «боль­шинство людей считают, что если ты двуязычный, то ты можешь переводить. А это столь же верно, как то, что если у тебя две руки, ты сможешь стать блестящим пианистом»²³. Бывший заведующий отделом переводчиков аме­риканского Госдепа сказал однажды журналисту: «Каждый день сюда прихо­дят люди, которые на сто процентов двуязычные и которые абсолютно не­способны переводить. Они просто не могут этого делать»²⁴.

Среди двуязычных людей есть немало профессионалов, которые знают свои языки и умеют отлично переводить. Но у таких людей часто происхо­дит смешение языков. «Слишком хорошее знание иностранного языка может приводить к путанице между иностранным и родным языком», — справедли­во заметил английский писатель Хилэйр Беллок²⁵. В то время как професси­ональные синхронные переводчики умеют быстро и гладко переходить с од­ного языка на другой, билингвы часто испытывают серьезные затруднения при беседе, ведущейся одновременно на двух языках, или при code sivitching, как это называют по-английски²⁶.

О человеке часто говорят, что он «так хорошо знает язык». Но что озна­чает «знать» язык? Уметь говорить на нем? Все понимать? Прекрасно писать? Но это — совершенно разные навыки. И они нужны для достижения совер­шенно разных целей. Бывает, что человек, который прекрасно понимает язык, не в состоянии толково изложить на нем даже простую мысль; или тот, кто прекрасно говорит на языке, пишет на нем как школьник второго клас­са. Например, есть отличные американские переводчики с русского языка на английский, которым было бы очень нелегко заказать обед в московском ре­сторане потому, что они не могут — или не хотят — говорить на том языке, с которого так хорошо переводят. Это и понятно. От синхронного перевод­чика требуется пассивное понимание исходного языка, а не умение говорить на нем, чего часто не понимают студенты, желающие учиться синхронному переводу. Об их отношении к умению переводить рассказывает один из рус­ских экспертов: