 |
Целью Комплекса мер является не тотальный государственный контроль за третейскими судами, а формирование единой современной регуляторной среды для третейских институтов. 9 страница
|
|
|
|
--------------------------------
< 412> См.: Мясникова Н. К. Виды исков в гражданском судопроизводстве: Учебное пособие. Саратов, 2002. С. 92.
О. Ю. Скворцов также отмечает, что не может быть отдано в сферу юрисдикции третейского суда признание права собственности на бесхозяйную вещь и спор, возникающий в отношении вещи, на которую лицо имеет право вследствие приобретательской давности (ст. 234 ГК РФ), так как и в данных случаях соответствующие иски будут иметь конститутивное значение, т. е. являться преобразовательными < 413>.
--------------------------------
< 413> См.: Скворцов О. Ю. Указ. соч. С. 193.
Действительно, возможность обращения в суд (третейский суд) с иском в данных случаях вытекает из так называемых ситуационных норм < 414>. Н. К. Мясникова по этому поводу отмечает, что нельзя относить иски, в которых конститутивное действие выступает в качестве элемента решения, к преобразовательным искам, т. к. " когда суд применяет так называемую " ситуационную норму", он не изменяет или прекращает правоотношение между сторонами и даже не вносит нечто новое в существующее правоотношение. Он декларирует правоотношение в его окончательном виде, а не преобразует его. Следовательно, иски о таких решениях направлены не на преобразование отношения, а на его констатацию и не могут именоваться " преобразовательными" < 415>.
--------------------------------
< 414> Ситуационные нормы - это нормы, предусматривающие возможность прямого конкретизированного регулирования актом правоприменительного органа в зависимости от особенностей конкретной ситуации. Впервые в юридической литературе на факт существования ситуационных норм указал К. И. Комиссаров, см.: Судебное усмотрение в советском гражданском процессе // Советское государство и право. 1969. N 4. С. 51.
|
|
|
< 415> См.: Мясникова Н. К. Указ. соч. С. 92.
Указанные выше О. Ю. Скворцовым категории дел рассматриваются в порядке особого (бесспорного) производства государственными судами и по этой причине не могут входить в предметную компетенцию третейских судов. Именно в связи с этим третейский суд не может рассматривать данные категории споров, т. е. выполнять публично-процессуальные функции. В рассматриваемых случаях сторона фактически наделяется правом собственности, а не за ней признается уже существующее оспоримое право. Эту группа споров третейский суд рассматривать не может, так как нет фигуры ответчика, да и самого предмета спора (спорного правоотношения) еще не существует.
С возможностью рассмотрения третейскими судами исков о признании и невозможностью рассмотрения исков преобразовательных, отмеченных О. Ю. Скворцовым, соглашается М. Э. Морозов. Но в то же время он поясняет, что нельзя признать обоснованным запрет третейскому суду рассматривать спор на том основании, что его решение за кем-то признает право, лишая его другое лицо, поскольку эта деятельность относится к публичной сфере (эта деятельность относится к применению права, т. е. является юрисдикционной деятельностью как таковой, при этом третейские суды как раз и существуют именно с этой - правоприменительной - целью). При этом деятельность третейского суда может быть парализована, еще не начавшись, поскольку значительная часть ее как раз и связана с лишением одной из сторон какого-либо права. И эти аспекты деятельности третейского суда постоянно проявляются при разрешении споров в договорной сфере, а не только при разрешении споров, связанных с недвижимостью. В этом и состоит часть требований сторон в судебном процессе < 416>.
--------------------------------
|
|
|
< 416> См.: Морозов М. Э. Роль и функции третейского суда в спорах о признании права собственности // Третейский суд. 2003. N 6. С. 108.
По нашему мнению, преобразовательные иски также могут рассматриваться в третейском суде с учетом того, что преобразовательный иск должен содержать в себе требование, основанное на уже существующем (оспариваемом) правоотношении. Преобразовательный иск всегда нацелен на изменение правоотношения путем реализации преобразовательных правомочий. Таким образом, любой преобразовательный иск направлен на внесение изменений в существующие правоотношения. Поскольку действующее законодательство специально оговаривает возможность установления, изменения и прекращения прав на основании судебного (в том числе третейского) решения, следовательно, рассмотрение в третейском суде преобразовательных исков допускается в полной мере.
Третейский суд не может устанавливать новые права и прекращать существующие в бесспорном порядке, однако признавать и изменять существующие правоотношения сторон, в том числе в отношении еще не зарегистрированных прав на недвижимость, третейский суд может и в случае возникновения правовой неопределенности в связи с их оспариванием имеет право и должен, так как это одновременно и прямая его обязанность, как и всякого правоприменительного института, с той лишь разницей, что спор должен быть арбитрабельным и охватываться действительным третейским соглашением.
Разрешение спора в третейском суде возможно в связи с конкретным правоотношением сторон (п. 2 ст. 5 ФЗ " О третейских судах в Российской Федерации", п. 1 ст. 7 Закона РФ " О международном коммерческом арбитраже" ), т. е. оспариваемое право на момент разрешения спора должно уже существовать, сторона (стороны) должна иметь возможность им владеть, пользоваться или распоряжаться. Этими обстоятельствами и связаны возможные ограничения в рассмотрении третейскими судами исков о присуждении (исполнении), признании (установлении) и преобразовании правоотношений сторон.
Таким образом, критерий спорности определяет возможность рассмотрения третейскими судами исков о недвижимом имуществе (о присуждении, признании и преобразовательных) с учетом специального объекта (недвижимого имущества) и объема правоприменительной деятельности (установления соответствующих прав решением третейского суда).
|
|
|
4. Комплексный критерий
Предложенный в исследовании комплексный критерий, определяющий диспозитивные возможности по " правомерному совершению распорядительных действий в отношении оспариваемых прав", сочетает в себе наиболее важные признаки уже рассмотренных нами критериев (объектного, субъектного и спорности). Проявление данного качества в объектном критерии связано с определяющим моментом в образовании вещного права - проведением его государственной регистрации и, как следствие, возникновением важного признака объекта недвижимости - оборотоспособности. Взаимосвязь комплексного и субъектного критерия арбитрабельности проявляется в установлении уровня возможностей субъекта (дееспособности для физических лиц или правосубъектности для юридических лиц) в распорядительных действиях по владению, пользованию и распоряжению объектом недвижимости, а также объема процессуальной правоспособности (правосубъектности) по заключению третейского соглашения в отношении предмета спора. В отношении критерия " спорности" - через установление самой возможности участия в процедурах третейского разбирательства или международного коммерческого арбитража, т. е. передачи соответствующего спора в третейский суд.
Как отмечалось выше, актуальность действия комплексного критерия связана с наиболее важным эффектом государственной регистрации прав в сфере недвижимости - возникновением вещных прав и возможностью совершения в отношении их распорядительных действий субъектами права. Проверка критерия возможна как в процессе установления прав на недвижимость в ходе третейского разбирательства, так и непосредственно в процессе регистрации права собственности на недвижимое имущество государственным правоприменительным органом. Тем самым может обеспечиваться своеобразный двойной контроль над правомерностью действий сторон третейского разбирательства по передаче в третейский суд споров в отношении объектов недвижимости, в том числе с участием компетентного правоприменительного органа государства.
|
|
|
Использование комплексного критерия, т. е. проверки наличия права стороны (сторон) третейского разбирательства на совершение действий по владению, пользованию или распоряжению в отношении объектов недвижимости, потребует от третейских судей в ходе проверки арбитрабельности спора определить объем правомочий данных субъектов в рамках рассматриваемого спорного правоотношения в сфере недвижимости независимо от того, является ли оно результатом действия соответствующего вещного права или вытекает из обязательственных отношений сторон. Это позволит исследовать другой, не менее важный вопрос - о наличии прав иных лиц в отношении спорного объекта недвижимости, не являющихся участниками третейского соглашения, что позволит вынести обоснованное решение, которое станет законным основанием для совершения регистрирующим органом действий, связанных с государственной регистрацией права собственности на недвижимое имущество и сделок с ним.
Регистрирующим органам при обращении заявителя за регистрацией прав на недвижимое имущество на основании решения третейского суда останется только (в рамках проведения экспертизы документов и регистрации вещных прав - самостоятельной правоприменительной деятельности) убедиться, что решение третейского суда вступило в силу (что, как известно, определяется сроком его исполнения), а в случае недостатка информации, содержащейся в решении третейского суда, запросить третейский суд о сведениях, необходимых для включения в Единый государственный реестр прав. Регистрирующие органы могут повторно проверить правомочность заявителя (стороны третейского разбирательства) по владению, пользованию и распоряжению объектом недвижимости на основании сведений, содержащихся в государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, или других документов, представленных заявителем, и в случае подтверждения соответствующих прав и правомочий провести государственную регистрацию права собственности (перехода соответствующего права к заявителю).
На первый взгляд признание и преобразование прав в сфере недвижимости третейским судом может оказаться бесконтрольным, поскольку вопросы материального права не могут исследоваться по существу при оспаривании решений третейских судов, а само решение третейского суда является прямым основанием для государственной регистрации и регистрирующий орган не наделен полномочиями по его формальному контролю.
|
|
|
Следовательно, гипотетически возможна ситуация злоупотреблений третейским разбирательством, когда реальный правообладатель ничего не будет знать о вынесенном без его участия третейском решении, которым он будет лишен права собственности на недвижимое имущество. В настоящее время практика государственных арбитражных судов сформировала подходы (несмотря на указание Конституционного Суда РФ о том, что решение третейского суда является равновесным основанием для государственной регистрации наряду с решением государственных судов), когда решение третейского суда фактически лишается статуса основания для государственной регистрации прав на недвижимое имущество. ВАС РФ полагает, что при " добровольном исполнении" решения третейского суда о праве на недвижимость обязательно наличие двух заявлений от сторон третейского разбирательства, а в случае " принудительного исполнения" истцу необходимо представить исполнительный лист, выданный компетентным государственным судом. Таким образом, решение третейского суда перестает быть прямым основанием для регистрации и становится второстепенным документом. Полагаем, что подход ВАС РФ не соответствует не только анализируемому в исследовании Постановлению Конституционного Суда РФ от 26. 05. 2011 N 10-П (п. 3. 2), но и процессуальной доктрине и действующему законодательству. Известно, что по искам о признании права собственности исполнительные листы выдаваться не могут, так как это не иск о присуждении и исполнение он не предполагает. Решение третейского суда не может быть проверено по существу компетентным государственным судом, а формальные основания проверки могут быть в данном случае совершенно бесполезны. Таким образом, данная мера не содержит позитивного эффекта и может служить средством реализации злоупотреблений.
Для исключения возможности злоупотребления третейским разбирательством в сфере недвижимости данные меры могут оказать лишь " медвежью услугу", поскольку, по сути, они ничего не дают и оставляют проблему нерешенной. Для преодоления данной экстраординарной ситуации есть более простой и эффективный рецепт, основанный на обеспечении прозрачности регистрации прав на недвижимость на основании решения третейского суда: государственный регистратор имеет возможность на основе сведений, содержащихся в ЕГРП, уведомить зарегистрированного правообладателя о поступлении на государственную регистрацию решения третейского суда, по которому права на недвижимость должны перейти к иному лицу. Таким образом, у правообладателя появится возможность либо оспорить решение третейского суда (а у государственного суда - осуществить формальный контроль деятельности третейского суда), либо, что, на наш взгляд, более логично и продуктивно, обратиться в государственный суд с самостоятельным иском по защите своего права. Такой подход может быть использован и в других случаях, когда третейский суд принимает решения, которые служат основаниями для юридически значимых действий иных лиц, не участвовавших в третейском разбирательстве.
К сожалению, в ходе третейской реформы предлагается закрепить подход, фактически сводящий на нет правоустанавливающее значение решения третейского суда в отношении прав на недвижимое имущество, поскольку предполагается, что без исполнительного листа государственного суда третейского решения для регистрации вещного права будет недостаточно (см. Приложение).
Справедливости ради необходимо отметить, что за последнее время законодатель уже предпринял определенные шаги для исключения возможностей по злоупотреблению в данной сфере. Так, Гражданский кодекс РФ теперь содержит норму о возможности внесения особой отметки в ЕГРП о возражении лица, соответствующее право которого зарегистрировано ранее. Срок действия такой отметки равен трем месяцам, что предполагает возможность, правда, уже постфактум, оспорить регистрацию права (п. 7 ст. 8. 1 ГК РФ) в государственном суде. С данной нормой корреспондирует положение уточненного Федерального закона о государственной регистрации (п. 2 ст. 28). Вместе с тем данные новеллы можно назвать лишь полумерами, поскольку они не обеспечивают необходимый уровень открытости регистрации и не обязывают регистратора информировать правообладателя о поступлении документов на регистрацию и возможном переходе его прав к другому лицу (например, в случае получения исполнительного листа на решение третейского суда).
Гипотетически можно рассмотреть еще один вариант повышения прозрачности в данной области. Например, введение правила, согласно которому решение третейского суда в области недвижимости либо по другим искам, решения по которым являются основанием для совершения юридически значимых действий других лиц, должно быть в обязательном порядке легализовано (подтверждено) компетентным государственным судом. Однако, полагаем, что такой подход сам по себе ничего не дает, поскольку рассматривать спор по существу компетентный суд не имеет права, а проверки формальных обстоятельств может оказаться недостаточно. Поэтому, на наш взгляд, наиболее эффективным и, возможно, единственным вариантом остается информирование правообладателя о поступлении документов на регистрацию, чтобы он в случае необходимости имел возможность ее оспорить.
Таким образом, споры о правах на недвижимость могут рассматриваться в третейском суде с учетом общих критериев арбитрабельности, установленных в исследовании, а также следующих ограничений, определяемых спецификой возникновения прав в сфере недвижимости:
- третейские суды не могут рассматривать дела, связанные с признанием права собственности на бесхозяйную вещь и в отношении вещи, на которую лицо имеет право вследствие приобретательной давности, так как в данных случаях нет фигуры ответчика, да и самого предмета спора (оспариваемого правоотношения) еще не существует;
- третейский суд в своем решении, впрочем, как и государственный суд, лишь устанавливает принадлежность соответствующего права (правомочия) в отношении спорного объекта недвижимости конкретному лицу;
- по своему юридическому статусу решение третейского суда является непосредственным (прямым) основанием для государственной регистрации прав на недвижимость, может заменить собой заявление отсутствующей стороны, но не заменяет других необходимых для регистрации документов.
Поскольку действия государственных регистрационных органов, связанные с заключительной стадией возникновения вещного права, относятся к сфере публичных правоотношений, то претензии к данному органу могут быть предъявлены только в государственный суд. Именно по этой причине эффективность рассмотрения споров в сфере недвижимости третейскими судами становится не столь очевидной. Присутствие публичного элемента в возникновении вещных прав делает более продуктивным обращение в государственные судебные органы за разрешением данных правовых конфликтов, но не исключает арбитрабельности споров в сфере недвижимости.
Таким образом, выявленные нами критерии арбитрабельности (объектный, субъектный, спорности), а также предлагаемый комплексный критерий, на наш взгляд, позволяют достаточно точно определить арбитрабельность споров, передаваемых сторонами на рассмотрение в третейский суд. Более того, полагаем, что названные критерии можно применять при исследовании арбитрабельности в отношении споров из любых правоотношений, передаваемых на рассмотрение в третейский суд.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В 2012 году в России началась реформа третейского разбирательства. О необходимости подготовки комплекса мер по развитию третейского разбирательства в России, причем на качественно новом уровне, высказался Президент России В. В. Путин в Послании Федеральному собранию РФ, а затем дал соответствующее поручение Правительству РФ. Председатель Правительства РФ Д. А. Медведев в декабре 2012 года распорядился подготовить предложения по развитию института третейских судов в России.
Полагаем, что для повышения доверия к институту третейского разбирательства в нашей стране (потенциальных участников, компетентных судов и др. ) необходимо, с одной стороны, создать более четкие и прозрачные условия функционирования третейских судов, а с другой - продолжить совершенствование основ третейского разбирательства, которые должны соответствовать международным стандартам и учитывать российскую специфику.
Эффективность развития любого правового института, в том числе третейского разбирательства, предполагает соответствие предложений по его реформированию правовой природе опосредуемых данным институтом отношений. В связи с этим положения настоящего исследования о правовой природе третейского разбирательства и компетенции третейских судов могут способствовать решению данной задачи.
В настоящее время различными рабочими группами наиболее остро обсуждаются вопросы: о возможности объединения законов о третейских судах и международном коммерческом арбитраже; о необходимости регистрации постоянно действующих судов; о сокращении численности ПДТС и субъектах права, которые могут создавать ПДТС; о введении ответственности третейских судей; об обязательной аттестации третейских судей и дополнительных требованиях к статусу третейского судьи и проч.
Предложения по реформированию третейских судов и в целом третейского разбирательства должны учитывать уникальную диспозитивную правовую природу, лежащую в основе данных институтов. Основной показатель в этом отношении предполагает отсутствие необходимости императивного регулирования правоотношений в тех случаях, когда они могут быть установлены соглашением сторон третейского разбирательства.
Итак, концептуальные предложения должны: 1) соответствовать правовой природе третейского разбирательства как института частного процессуального права и его базовым принципам, 2) обеспечивать гарантированность конституционных прав граждан на обращение к третейскому разбирательству и другим способам альтернативного разрешения споров (п. 2 ст. 45 Конституции РФ), 3) не приводить к снижению достигнутого уровня развития третейского разбирательства в России, а также 4) не способствовать снижению доверия к третейскому разбирательству как институту гражданского общества.
Кроме того, в целях эффективного развития третейского разбирательства следует избегать 1) " огосударствления" < 417>, 2) " публицизации" < 418>, 3) " судоизации" < 419> данных отношений, а также 4) исключить или минимизировать возможности злоупотребления процессуальными правами со стороны недобросовестных лиц.
--------------------------------
< 417> Непосредственное участие государственных органов в регулировании отношений, связанных с деятельностью третейских судов.
< 418> Применение императивного регулирования отношений в области третейского разбирательства в тех случаях, когда они могут определяться соглашением сторон.
< 419> Превращение третейских судов в " слепки" государственных судов.
Таковы основные исходные посылки, которые обязательно следует учитывать как при формировании Концепции, так и при разработке изменений в действующее законодательство о третейском разбирательстве < 420>.
--------------------------------
< 420> См. также: Севастьянов Г. В. Специфика законотворчества в сфере альтернативного разрешения споров // Третейский суд. 2010. N 2. С. 6 - 12; Савранский М. Ю. Нужна ли революция в российском третейском разбирательстве? // Третейский суд. 2014. N 2/3. С. 11; Бакхауз Н. А. Сможет ли реформа законодательства о третейских судах повысить инвестиционную привлекательность России, как того ожидают ее авторы? // Третейский суд. 2014. N 1. С. 33; Кукина Т. Е. Гражданская юстиция и государственная монополия: критика проекта Федерального закона " О третейских судах и арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации" // Третейский суд. 2014. N 1. С. 42; Морозов М. Э., Волосов Д. А. Пять вопросов к реформе третейских судов // Третейский суд. 2014. N 2/3. С. 195.
ЛИТЕРАТУРА
1. Абова Т. Е. Защита хозяйственных прав предприятий и производственных объединений: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1985 // Избранные труды. Гражданский и арбитражный процесс. Гражданское и хозяйственное право. М., 2007.
2. Абова Т. Е. Признание третейскими судами права собственности или иных вещных прав на недвижимое имущество. Избранные труды. Гражданский и арбитражный процесс. Гражданское и хозяйственное право. М., 2007.
3. Абова Т. Е. Еще раз о третейском суде // Третейский суд. 2013. N 3.
4. Алексеев С. С. Общая теория социалистического права. Вып. 4. Свердловск, 1966.
5. Алексеев С. С. Теория государства и права. М., 1998.
6. Аллахвердова О. В. Комментарий к закону о медиации // Третейский суд. 2010. N 2.
7. Андреева Т. К. Примирительные процедуры в арбитражном процессе // Третейский суд. 2010. N 1.
8. Анохин В. С. Арбитражное процессуальное право России. М., 1999.
9. Ансель Б. Контроль действительности арбитражного соглашения: негативный эффект " компетенции-компетенции" // Российский ежегодник гражданского и коммерческого права. 2005. N 4.
10. Анненков А. Н. Опыт комментария к уставу гражданского судопроизводства. СПб., 1987.
11. Ануров В. Н. Допустимость третейского соглашения // Третейский суд. 2005. N 3.
12. Ануров В. Н. Третейское соглашение. М., 2009.
13. Ануфриева Л. П. Международное частное право: В 3 т. М., 2001. Т. 3. Трансграничные банкротства. Международный коммерческий арбитраж. Международный гражданский процесс.
14. Асосков А. В. Асимметричные оговорки о порядке разрешения споров: проблемы, порожденные Постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 19 июня 2012 года N 1831/12 // Третейский суд. 2012. N 5.
КонсультантПлюс: примечание.
Учебник " Арбитражный процесс" (отв. ред. В. В. Ярков) включен в информационный банк согласно публикации - Инфотропик Медиа, 2010 (4-е издание, переработанное и дополненное).
15. Арбитражный процесс: Учебник / Отв. ред. проф. В. В. Ярков. М., 2003.
16. Арбитражный процесс: Учебник для вузов / Под ред. Я. Ф. Фархтдинова. СПб., 2003.
17. Афанасьев С. Ф., Зайцев А. И. Спорные вопросы предметной подведомственности третейских судов // Третейский суд. 2000. N 5.
18. Балаян Л. Г. Соглашение о третейском суде - важнейшее условие третейского разбирательства // Третейский суд. 2002. N 3/4.
19. Березий А. Е. Примирительные процедуры и досудебный порядок урегулирования споров по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений - современное состояние и перспективы // Третейский судья. 2013. N 1.
20. Богуславский М. М. Международное частное право: Учебник. М., 2005.
21. Борисова Е. А. Российская процедура медиации: концепция развития // Вестник гражданского процесса. 2011. N 1.
22. Бочарова Н. С. Разрешение споров в России: на грани формальных процедур // Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права, 18 - 21 сентября 2012 г. Москва, Россия: Сборник докладов / Под ред. Д. Я. Малешина. М., 2012.
23. Братусь С. Н. Предмет и система советского гражданского права. М., 1963.
24. Быков А. Г. Право третейского суда на ошибку и его пределы // Третейский суд. 2009. N 1.
25. Большой толковый словарь русского языка. СПб., 2000.
26. Васковский Е. В. Курс гражданского процесса. СПб., 1913. Т. 1.
27. Валеев Д. Х. Проблемы компетенции третейского суда // Третейский суд. 2005. N 6.
28. Вамбьер Т. Бразильский национальный доклад // Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права, 18 - 21 сентября 2012 г., Москва, Россия: Сборник докладов / Под ред. Д. Я. Малешина. М., 2012.
29. Венгеров А. Б. Теория государства и права. М., 1996.
30. Вершинин А. П. Арбитражное соглашение // Третейский суд при Санкт-Петербургской торгово-промышленной палате / Под ред. проф. В. А. Мусина. СПб., 2001.
31. Вершинин А. П. Выбор способа защиты гражданских прав. СПб., 2000.
32. Виноградова Е. А. О судебно-арбитражной практике рассмотрения исков о расторжении соглашений о передаче споров на рассмотрение третейского суда // Третейский суд. 2000. N 6.
33. Виноградова Е. А. Разрешение экономических споров третейским судом // Арбитражный процесс. М., 2001.
34. Виноградова Е. А. Третейский суд. Комментарий законодательства. Постатейный научно-практический комментарий к Федеральному закону " О третейских судах в Российской Федерации" / Под ред. В. А. Мусина. СПб., 2004.
35. Виноградова Е. А. Правовые основы организации и деятельности третейского суда: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1994.
36. Виноградова Е. А. Профессиональное мнение // Третейский суд. 2011. N 5.
37. Вицын А. И. Третейский суд по русскому праву. Историко-догматическое рассуждение // Третейский суд. 1999. N 2/3.
38. Волков А. Ф. Торговые третейские суды. СПб., 1913.
39. Гайдаенко Шер Н. И. Обязательная медиация: опыт Италии // Третейский суд. 2012. N 1.
40. Гармоза А. П. Арбитражное соглашение как основание возникновения компетенции международного коммерческого арбитража на разрешение инвестиционных споров // Третейский суд. 2009. N 1.
41. Глухова О. Ю. Институт диспозитивности в праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тамбов, 2009.
42. Гольмстен А. Х. Учебник русского гражданского судопроизводства. СПб., 1913.
43. Гордон В. М. Устав гражданского судопроизводства с систематизированным собранием законодательных мотивов ко всем узаконениям и разъяснениям Правительствующего Сената и Министерства юстиции. СПб., 1914. Кн. 3.
44. Губин Е. П. Особенности рассмотрения в Третейском суде при Межбанковском финансовом доме дел с участием публично-правовых образований // Третейский суд. 2001. N 3/4.
45. Гурвич М. А. Право на иск // Избранные труды. Краснодар, 2006.
46. Гражданское право: Учебник / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М., 2000. Том 1.
47. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. С. Ф. Афанасьева, А. И. Зайцева. Саратов, 2008.
48. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. В. А. Мусина, Н. А. Чечиной, Д. М. Чечота. М., 1996.
КонсультантПлюс: примечание.
Учебник " Гражданский процесс" (под ред. М. К. Треушникова) включен в информационный банк согласно публикации - Городец, 2014 (5-е издание, переработанное и дополненное).
49. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. М. К. Треушникова. М., 2006.
|
|
|
