Татуировки как изобразительное творчество осужденных

Человек, оказавшийся в местах лишения свободы, не утрачивает

присущую ему художественную потребность самовыражения. Усло­вия изоляции от общества, разлука с любимыми, родными и друзья­ми, осмысление прожитого и совершенного в жизни, а также законы новой жизни - все это является темами-мотивами, будоражащими художественное сознание осужденных. Одним из способов его выра­жения и является изобразительно-творческая деятельность лиц, ли-

шснных свободы.

Художественная потребность и даже одаренность некоторых пре­ступников в области художественного творчества, как правило, про­являются в их умении и интересе к практической деятельности с раз­нообразными материалами. Они с удовольствием занимаются выпи­ливанием, выжиганием, резьбой, изготовлением несложных кустар­ных поделок: шкатулок, ручек, ножей, утвари и т.д. Эта увлеченность характерна как для несовершеннолетних правонарушителей, так и для взрослых преступников. Хотя некоторые изготавливаемые ими изделия и отличаются тщательностью и художественностью отделки, а также определенным уровнем мастере!ва исполнителя, вес же они не служат проявлением их высоких эстетических потребностей, а скорее обнаруживают их явное отсутствие. Эти поделки, как правило, не являются образцами высокохудожественного творчества, однако они служат объективным доказательством определенного уровня ху­дожественного развития, интересов и потребностей осужденных, рас­крывая пробелы в их художсС1венно-эстетическом воспитании и обу­чении.

Невысокий уровень визуально-эстсшчсских потребностей боль­шинства осужденных объясняется спецификой их социально-личностного развития. Очевидно, что жизненный путь подавляюще­го большинства из них проходит не в общении с музейными и выста­вочными работами, не вблизи с мастерскими художников, и не в бе­седах об изобразительном искусстве. Бедность и явная недостаточ­ность художественно-эстетических впечатлений в этой области при­водят к формированию устойчивого пренебрежения к таким формам искусства, как живопись, графика, скульптура. Эстетические чувства, необходимые для воспитания этих видов искусства, оказываются не пробужденными, а отсутствие опыта общения с ними, восприятия их, приводит к естественному угасанию и тех минимальных, неразвитых художественных потребностей, которые были у них и потенциально могли бы быть заложенными, а в последствии развитыми.

Следует иметь в виду и то обстоятельство, что условия изоляции, в коюрых неизбежно оказываются преступники, отсутствие достаточ­ного свободного времени для творчества, художественных материа­лов, необходимой методической литературы, квалифицированного педагогического руководства творчеством не могут способствовать не только развитию, но даже проявлению их визуально-эстетических, художественно-пластических способностей.

Однако есть специфический жанр субкультуры преступного мира, к которому большинство осужденных приобщается очень рано.

Одним из наиболее распространенных видов художественно-изобразительной деятельности осужденных является татуирование различных частей тела.

На наш взгляд, этот особый жанр творчества представляет собой сложный феномен человеческой культуры вообще, и криминальной (преступной) субкультуры в частности.

Любое творчество, любой художественный акт человека в функ­циональном отношении не однозначен, что. собственно, и отражает синкретический характер любой культуры. Данное положение ста­новится очевидным в процессе анализа самих татуировок с точки зрения их функционального значения. Такой анализ позволяет опре­делить, какие функции и в какой мере сохраняют свое значение в современной субкультуре преступного мира.

Явление бытования татуировок многоаспектно и полифункцио­нально. Исходя из этого утверждения, следует рассмотреть не только их функции, но и проанализировать зю явление с разных позиций: от историко-культурологичсского, искусствоведческого, кримино­логического, психологического до социокультурного и философ­ского. С целью доказательства данного положения необходимо, как нам представляется, вернуться к истории появления татуировок, про­анализировать их генезис.

Каково же их происхождение?

Сегодня с уверенностью можно утверждать, что нательная рос­пись, а затем и татуировка - это первые проявления первобытного человека в изобразительной деятельности.

Известный исследователь М.Н. Гернст'⁷ считал, что «татуировка» происходит от имени бога полинезийцев «Тики», установившего, по преданию, татуировку.

Я.М. Коган¹⁴ был убежден, что корень слова «тау» соответствует яванскому «тату», обозначавшему в переводе «рана» или «раненый», ведь этот способ нанесения рисунка на кожу человека не может из­бежать раны и крови.

¹ См Гернст М.Н. Татуировка в местах заключения г. Москвы // Преступный мир Москвы: Сб. М.¹ Право и жизнь, 1924. С.219

^1N См.. Коган Я.М. Татуировки у преступников. Одесса. Окрлит., 1928.

 

Ученые предполагают, что родина татуировки - Гаити, где племе­на отмечали нательными символами достижение совершеннолетия, половой зрелости, юбилеи. Импортировал ритуальную достоприме­чательность мореплаватель Кук, Слово «татуировка» произошло от полинезийского «тату» (рисунок).

Таитянское происхождение татуировки отстаивают авторы Боль­шой советской энциклопедии¹⁹; в переводе «та» означает картинка, «ату» - дух. Получается «Та-ату», «тату» - картинка-дух. Вероятно, все эти версии близки к истине и этимологическое исследование сло­ва «татуировка» позволяет продвинуться в понимании татуировок как явления, живущею тысячелетия. Не вызывает сомнений то, что та­туировки появились у древних люден, и современные ученые рас­сматривают их как образцы первобытного искусства.

Нательные рисунки с использованием красящих веществ, вводи­мых под кожу, появились в Нвропе в начале XI11 века. Их использо­вали балаганные артисты, демонстрируя публике разукрашенное те­ло. Затем татуировки перекочевали в цирковое искусство с той же целью. Необычное художество имело 1акой успех, что через несколь­ко десятилетий оно воспринималось как нормальное явление. Пред­приимчивые парижане первыми открыли мастерские по нанесению татуировок. Мастера сами изготавливали красящее вещество, которое вводилось под кожу клиенту за умеренную плату.

Первыми из европейцев стали украшать себя татуировкой магросы кораблей, посещавшие далекие берега Африки и острова Полинезии. Моряки обычно изображали на руках или на груди якоря, корабли и другие атрибуты морской жизни. Обычай этот утвердился во всех флотах мира.

Однако постепенно основными любителями татуировок стали пре­ступники. Они восприняли этот обычай еще в XIX веке.

В Россию эта мода проникла после русско-японской воины.

В 3914 году российские криминологи отмечали, что среди заклю­ченных та1уировки встречалась не чаще, чем у солдат и матросов. Но уже в 20-е годы положение изменилось: татуировка (особенно ее сложные формы) стала своеобразной «привилегией» и отличитель­ным знаком преступника.

Сторонники «имитативной» теории (Лукреций, Копт, Деламбер, Воррингер, Сеченов) признают искусство как проявление инстинкта

¹⁹ См/ Большая советская знциклопсдня. Изд.З-е. Т.25. М, 1976

 

подражания. Элемент подражания особенно ярко выражен в татуи­ровках - первобытные люди стремились перенять повадки сильных, ловких, хитрых животных. Чтобы эти качества были присущи людям, на различные части тела наносилось изображение животного.

Теория, рассматривающая искусство как выражение «инстинкта украшения» (Ч. Дарвин, О. Вейнингср, Гроссе и др.), называет в ряду других нательных украшений раскраску и татуировку как средство полового привлечения. Так, женщины народности йембс (Западная Африка) татуировали себе весь живот: это был особый тип татуиров­ки, когда орнаментальный рисунок на теле оставался в виде рубцов от специальных порезов и глубоких ран. Татуировка как выражение «инстинкта украшения», способа привлечения внимания бытует у подавляющего большинства народов, находящихся на первобытно­общинном уровне развития. Есть вес основания считать, пишет В.Б. Мириманов²⁰, что они имеют очень древнее происхождение.

Многофункциональность татуировок выражается и в том, что они как вид первобытною искусства выполняли и так называемую «об­щеобразовательную» функцию²¹. Выраженные в знаках и символах, они являлись важнейшим звеном в процессе закрепления и передачи информации. Среди прочего нательные рисунки составляли, по мне­нию Г.В. Плеханова²², «одну из связей, соединяющих различные по­коления, и служили именно для передачи культурных приобретений из рода в род». Татуировки появлялись как знак траура, являлись признаком и указателем имени, рода, тотема, социальной принадлеж­ности, передающейся из поколения в поколение. Так наносились то­темные знаки, различного рода указатели, эмблемы, клейма, исполь­зуемые в качестве знаков собственности, власти, родовой и племен­ной принадлежности.

Функции татуировок тесно переплетаются: «образовательная», передающая знания, переходит в «социальную» со своим выражени­ем социальной принадлежности, а затем и «магико-релипюзную» с изображениями духов, магических знаков и т.п.

Принцип аналогии - вера в получение власти над предметом через овладение его образом - лежит в основе магико-рслигшиной функ­ции татуировок. Рисунок руки, например, становится знаком облада-

²⁰ См.: Мирнманов В.Б. Малая история искусств. Первобытное и традиционное искусство. М.: Искусство, 1973. С.37-38. ^:1 См.: Там же. С.78.

²² См.: Плеханов Г.В. Избранные философские произведения. Соч. Т.5. С.346.

ния и постепенно приобретает магический смысл²³, а миндалевидная фигура, обращенная концом вниз, считается символом плодородия, женского начала²⁴.

Распространение клейма на теле преступников началось по ини­циативе государственных органов много веков назад. Отличительный знак обычно наносился на лицо (у женщин - на грудь или плечо) и мало чем напоминал произведение искусства. К примеру, на лбу рос­сийского каторжанина выжигался знак, в котором угадывалось слово «кат». Со временем уголовный клан помог сыскным структурам и сам стал метить своих представителей.

Таким образом, генезис и многофункциональная «нагрузка» этой древней традиции нанесения татуировок обнаруживают в ней слож­ный комплекс социально и личностно обусловленных явлений, об­служивающих разнообразные смыслы:

обрядово-мистичсский;

общественно-племенной (социальный статус);

индивидуально-психический.

Нанесение различных рисунков на тело может выполнять многие функции, оно оказывается не только средством приобщения к опре­деленной группе людей с их идеалами, представлениями и потребно­стями, но также и своеобразным выражением бесповоротности, обя­зательности для себя однажды принятого решения о принадлежности к этой общности.

Нательная символика использовалась в уголовным мире, так же как и в первобытном обществе, в качестве средства связи и носителя информации - реализуя познавательную функцию рассматриваемо­го феномена. Татуировка стала своеобразной визитной карточкой преступника, которую трудно испортить, а еще труднее потерять.

По содержанию татуировок осужденные делили мир на «своих» и «чужих», на «воров» и «фраеров». В татуировках отражались крими­нальное прошлое, число судимостей, отбытый или назначенный су­дебным приговором срок, воровская «масть», отношение к админист­ративным органам, руководителям государства, а также склонности, характер, национальность, вероисповедание, сексуальная ориентация, место в уголовной иерархии и даже эрудиция.

См.: Мириманов В.Б. Указ. соч. С.79.

²⁴ См.: Окладников А.П. Олень и Золотые рога, Л.-М., 1964. С.36.

Изучение мотивов нанесения преступниками татуировок, а также их значение и функции и есть предмет криминологического подхо­да к рассматриваемому феномену.

Первым обратил внимание на татуировки среди преступников Чс-заре Ломброзо (1835-1909). Он считал это явление как проявление атавизма и как признак нравственно дефективных, неполноценных людей. По его мнению, носителями татуировок являлись антрополо­гические типы, в большинстве своем прирожденные преступники и прирожденные проститутки. По существу, категоричные высказыва­ния Ломброзо о мотивах появления татуировок у тех или иных групп людей лишь подтверждают «живучесть» функций татуировок, харак­терных еще для первобытно-общинного общества. Не учитывая раз­личные потребности людей в нанесении татуировок, Ломброзо и рас­сматривал их как проявления атавизма. Действительно, неполноцен­ные, с различными дефектами люди чаще других обращаются к мис­тике, религии, надеясь на спасение, приобретая силы, успокоение в божественных знаках, символах -- в этом и состояла мистико-религиозная функция татуировок. Дсжлвшсльно, проститутки чаще других представительниц женского пола наносили и наносят себе наколки. В этом случае, наряду с обозначением принадлежности к определенной социальной группе (общеобразовательная функция), еще стояла задача украшения своего тела таким своеобразным спосо­бом.

Ч. Ломброзо, работая врачом в одной из тюрем Италии и создавая психологические портреты заключенных, одним из первых отметил автобиографичность наколок. Наблюдения итальянского криминоло­га вошли в его знаменитый альбом уголовных типажей. Д-р Ломбро­зо, осмотрев тела более 4000 солдат и до 3000 заключенных, нашел, что среднее число татуированных составляло 7,9%, варьируясь от 6 до 15%. Ломброзо считал, что по нательным узорам можно судить о личности владельца.

Вообще, идеи Ломброзо были надолго забыты, поскольку совет­ская криминология не признавала выдвинутую им теорию прирож­денного преступника, а потому и не полемизировала с его взглядами.

В прошлом веке полиция европейских стран, в том числе и Рос­сии, начала изучать нательную символику преступников, формиро­вать каталоги татуировок и проводить их анализ. Но тогда наколки воспринимались лишь как внешние приметы, что являлось предме­том криминологического анализа преступника.

 

В начале XIX века сыщик уголовной полиции Парижа Э. Видок предложил систему идентификации преступника, построенную на особых приметах. Была создана картотека на парижский криминали­тет с указанием фамилий, биографии, кличек, адресов, преступных связей и внешних особенностей. Тогда же в Сюрте (службе крими­нальной безопасности) появился художник-криминалист, который делал наброски с лиц уголовников. За двадцать лет службы Видоку и его подчиненным удалось накопить более 4 миллионов карючек. Примечательно, что сам Эжен Видок был в прошлом преступником.

Новый виток в развитии идентификации преступников по внеш­ним признакам произошел в середине прошлого века, когда в брюс­сельской порьме впервые принялись фотографировать осужденных преступников и вносить их в картотеку.

Настоящую же революцию в криминалистике провел Альфонс Бертильон. Он предложил измерять подследственных (существовало 11 различных измерений), брать у них oiпечатки пальцев и ввести «словесный портрет».

Толкование татуировок становилось для полиции обычным инст­рументом в борьбе с преступностью. Но мгновенной отдачи не было и быть не могло. На изучение и классификацию нательной живописи требовались десятилетия, и к новому направлению постепенно охла­дели. Его отнесли к разряду кабинетных теорий. Полиция лишь реги­стрировала татуировки, относясь к ним как к обычным особым при­метам преступника. Каталогом пользовались, когда надо было уста­новить личность погибшего, идентифицировать - опознать преступ­ника, объявить розыск и т.д.

В начале XX века татуировки получили распространение на Саха­лине, в Петрограде, в Москве, в основном среди воров. Нательный рисунок имел скрыл ый смысл и, указывая, прежде всего, на принад­лежность к конкретной преступной группе, помогал быстро устанав­ливать связь с вором своей «масти».

Начиная с 30-х годов в Советском Союзе ситуация несколько из­менилась. Татуировки были вынуждены изучать, потому что они ста­ли своеобразным орудием уголовного мира. Ни в одной стране мира заключенные не были настолько «сине-фиолетовыми» от татуировок, как у нас (конкурировать с ними могли лишь японские якудзи или воины китайских триад). Корни этого феномена кроются там же, где и корни всей тюрсмно-лагсрной субкультуры. Еще 7 - 8 лет назад криминалисты из Америки, Германии, Франции скептически относи-

 

лись к каталогам татуировок и снисходительно отказывались от ин­формационной помощи в этом вопросе.

Развитие нательной символики длилось почти полвека, и к 50-м годам преступный мир имел «свои» татуировки. Тогда же утвер­дилось жесткое право на ношение определенного рисунка согласно статусу данного преступника в тюрсмно-лагсрной системе. Тело за­ключенного превратилось как бы в его личное дело, которое мог про­читать далеко не каждый. Шла постоянная борьба за достоверность символики, за чистоту нательной информации. «Самозванцы» жесто­ко наказывались, вплоть до членовредительства и «опускания». За «симуляцию» лагерного авторитета могла настичь смерть. «Элита» преступного мира пыталась защитить свои наколки от подделок, изо­бретая новые символы, не приметные, но обязательные для опреде­ленной категории преступников детали рисунка.

Традиционно отрицательное отношение ряда криминологов к та­туировкам было обусловлено распространенным мнением о том, что они являются лишь «паспортом преступника»: особые знаки, рисун­ки, раскрывающие знающему эти обозначения сведения о том, где, когда, сколько, за какой вид преступления и т.д. сидел человек - но­ситель татуировки.

Однако лагерная живопись не была догмой. Изобразительное творчество поощрялось, заключенные с удовольствием наносили на кожу репродукции картин и фотографий, клялись на своем теле в любви и верности женщинам, напоминали о мести за измену, «благо­дарили» страну и вождей за «счастливое детство» и т.д. Но существо­вали символы, за которые их владелец должен был отвечать.

Большой вклад в криминологический аспект изучения много­функциональности татуировок у современных преступников внес своими исследованиями Аркадий Григорьевич Бронников, что позво­лило ему сформулировать основные мотивы нанесения преступника­ми татуировок:

«неписаный» закон принятия в свою среду лиц, отбывающих нака­зания, личное самоутверждение в определенной группе;

тщеславие, бравада друг перед другом, хвастовство, желание по­казать свою выносливость, некую исключительность, необычность и превосходство над окружающими;

подражание более опытным преступникам, уже имеющим татуи­ровку;

своеобразное украшение, знак «памяти» пребывания в ИТК;

живучесть обычаев, традиций нанесения татуировок»²⁵.

Данная нами классификация функций татуировок, характерных для нанесения их первобытными людьми, основанная на искусство­ведческом подходе, се справедливость и причины живучести и в со­временной действительности соответствуют и выводам А.Г. Бронни­кова.

«Неписаный» закон преступников «принятия в свою среду» есть ничто иное, как результат несколько измененной познавательной функции такого своеобразного явления, как татуировки, поскольку она закрепляет и передает, как правило, строго определенную ин­формацию, имея повышенную смысловую нагрузку. Кроме того, выделенный А.Г. Бронниковым мотив необходимо рассматривать как проявление одновременно и социальной функции татуировок, по­скольку реально заключенная в ней информация содержит сведения об определенной социальной группе людей, о преступных кланах, о месте и времени отбывания наказания, о характере совершенного преступления и т.д.

Нанесение определенной татуировки часто является обязательной ритуальной процедурой такого специфического «обряда» преступ­ников, как «принятие в свою среду».

Второй мотив — «тщеславие, бравада, желание показать свою вы­носливость и т.п.» следует отнести к иному уровню рассмотрения проблемы, а именно к чисто психологическому, а по мнению других ученых, даже к физиологическому. Так, французский криминолог Тард был убежден в том, что татуировки «... у заключенных распро­страняются быстрее в силу нечувствительности их кожи и сильной скуки в заключении»²⁶. Вероятно, в основе данного утверждения ле­жит неадекватно сильное эмоциональное негативное отношение к преступникам, как к лицам бездумным, жестоким, бесчувственным, способным на преступление, и, стало быть, обладающим «нечувстви­тельной кожей». Однако в этом случае происходит смешение понятий «чувственный» и «чувствительный»: человек, способный к устойчи­вому эмоциональному отношению к явлениям действительности, имеющим для него стабильную потребностно-мотивационную зна­чимость (чувственный), отличается от человека, способного воспри-

Бронников А.Г. Татуировки осужденных и их криминологическое значение: Методические разработки. М.: Академия МВД СССР, 1980. С.16.

²⁰ Тарл. Сравнительная преступность / Пер. с фр. М.: Типография т-ва IT.Д. Сыти­на, 1907. С.50-52.

 

нимать органами чувств любые раздражения и отвечать на них ка­ким-либо образом: движением, осознанным ощущением, вегетатив­ной реакцией и т.п. (чувствительный).

Третий, выделенный А.Г. Бронниковым мотив нанесения тариро­вок преступниками, как «подражание» более опытным преступни­кам, уже имеющим татуировку. В известном смысле данный мотив позволяет провести аналогию с «имитативной теорией», опреде­ляющей необходимость для первобытного человека подражания (танцы, рисунки, татуировки) более сильным, смелым, ловким, хит­рым представителям окружающего мира. Обычно у новичков испра­вительных учреждений возникает целая гамма чувств при виде раз­рисованных татуировками преступников: с ненавистью и завистью, с отвращением и подобострастием все же, порой и неосознанно, «но­венькие» стремятся подражать «старожилам» исправительных учре­ждений.

Первоначальное значение данной функции татуировок рассматри­валось как явление первобытною искусеiua. Сегодня от этой функ­ции остался лишь мошв «подражания» и без реализации его в ис­кусе ibc (изображение своего «кумира») сохранился как чисто психо­логическое явление, приводящее в движение различные сферы чело­веческого существа. Под его воздействием могут проявляться и ху­дожественные потребности преступников (сочинение стихов, напи­сание портрета и т.п.), но в современных тарировках ЭЮ1 мотив от­сутствует.

Однако до сих пор не утрачено и первоначальное значение данной функции татуировок, носившее отпечаток «подражания представите­лям окружающею мира» (изображение хищных птиц, козлов, бара­нов, змей т.п.).

Желание иметь своеобразные украшения, знак «памяти» пребыва­ния в ИТК А.Г. Бронников выделил в четвертый мошв нанесения та­туировок осужденными. Положение первой сю части доказывает су­ществование татуировок и сегодня как выражение «инстинкта ук­рашения», бытовавшее у подавляющего большинства народов на первобытно-общинном уровне развития. Знак «памяти» пребывания в ИТК А.Г. Бронников, вероятно, гожс рассматривает как своеобразное украшение.

Однако, на наш взгляд, специальные отметки в виде татуировок о виде совершенного преступления, месте отбывания наказания, сроках и т.п. наносятся на тело осужденными под воздействием более слож-

ного мотива, чем простое желание «украсить себя». В данном случае. по нашему мнению, эти татуировки являются знаком приобщенно­сти человека к преступному миру, к той или иной его группе, «сосло­вию», региону и т.д. В некоторых случаях их наносят и вопреки же­ланию самого татуируемого, в принудительном порядке, что также не является украшением, происходящим от слов: красное, красота, кра­сивое.

А.Г. Бронников считает, что живучесть обычаев, традиций нане­сения татуировок является еще одним (пятым) мотивом, движущим их распространение. По нашему мнению, высказанное суждение нельзя считать мотивом, поскольку им не обслуживается изначальная потребность человека. Однако А.Г. Бронников сформулировал вывод о тысячелетней «жизни» татуировок, разумеется, исходя из совокуп-носчи социально-личностных мотивов их существования.

Определяющим для нас в феномене татуировок является не столь­ко их обрядность, сколько знак принадлежности к специфическо­му миру, знак иерархического нахождения в нем данной личности, сю опыта и в определенном смысле «профессиональной» орисша-ции.

Кроме того, татуировка у осужденного, преступника как знак при-надлежносш к преступному миру есть один из способов кулыурной идентификации себя с преступной средой.

Процесс социокультурной идентификации чрезвычайно важен для любою человека, в том числе и для осужденного, поскольку каждый человек нуждается в психологической защите и удовлетворении ряда жизненно важных в данный период потребностей, не нашедших от­клика и реализации в открытом социуме. Благодаря нанесению та­туировки происходит социокультурная идентификация осужден­ного в группе, порождающая у него чувство уверенности, стабильно­сти и единства со средой. Принимая ряд определенных социокуль­турных ценностей, идеологических норм, считая распределение ро­лей в групповой иерархии справедливым, нанося соответствующую татуировку, осужденный приобретает ощущение социальной и пси­хологической защищенности. В этом и заключается психологиче­ ский аспект рассмотрения феномена татуирования тела осужденны­ми.

Безусловно, кроме всего перечисленного, в этом явлении отража­ется и некоторая сверхличная философия, на которую обратил вни­мание известный писатель-философ Ю.П. Азаров. Он попытался рас-

смотреть феномен татуировок в философском аспекте. Ю.П. Азаров, в частности, писал, что «татуировки обнаруживают изначальный опыт сознания путем феноменологической редукции. Философия те­зиса «Не забуду мать родную» как бы противостоит своей феноме­нальной цслокупностью всеобщему: «Все позабыли, откуда они ро­дом», а раз нет антитез - затруднен и синтез, представляющий собой универсальное интенциональнос, то есть неразложимое на части, движение человеческого духа, когда кровное родство через целост­ный характер социализации обретает новую духовную ипостась. Те­зис «не забуду мать родную» явно ориентирован на трансцендентное озарение субъекта как созидателя культуры...»".

Наряду с объяснениями функций татуировок как проявлений ри­туальности, обрядности, как непременного атрибута преступной суб­культуры, они могут рассматриваться и в более широком философ­ском плане, как выражение внутренней надмирной сущности чело­веческих переживаний, стремления к единству духовных сущностей разных людей, объединяемых общим страданием, общей трагической судьбой.

Здесь на поверхность выступает другая сторона содержания та­туирования. Ю.П. Азаров отмечает: «Постигая основную доктрину своей личности через единство «Я-концспции» и «Я-образа», субъект обретает свою свободу, номинально и самостоятельно зачисляя себя в разряд людей уже сделавших выбор главных ценностей, среди кото­рых на первом месте: родсгво с матерью, свобода и соборная свя­тость. Заметим, заключенный как бы «прозревает» свою экзистен­цию, т.е. татуировку, постоянно ощущая как корень своего существа именно в пограничных ситуациях борьбы, страдания, смерти. Не слу­чайно рядом с названными тезисами нередко можно обнаружить та­туировки с изображением могил, крестов, утверждений пессимисти­ческого толка типа «Нет счастья в жизни»²".

Функция татуировок - «зачисление себя в разряд сделавших вы­бор главных ценностей» является не только актом некоторой номи-нализации, как правильно определяет Ю.П. Азаров, но и выбора нравственных установок и способа поведения, следования им.

²⁷ Азаров Ю.П. Групповые люди. М., 1990. С.26.

^2S Там же. С. 27.

 

Изучение филологической поддержки или текстовых разъясне­ний татуировок вносит свой вклад в изучение мотивов нанесения та­туировок и их функций.

Большая часть татуировок, как целостной композиции, дополняет­ся поясняющими рисунок текстами, представляющими собой некото­рую консистенцию особых моральных заповедей, число которых не так велико. Смысл и функция таких сентенций, сопровождающих и поясняющих рисунок, состоит в том, чтобы этот рисунок понимался «зрителем» не с точки зрения воспринимающего его, а с точки зрения того, кто его предъявляет. Иначе были бы неизбежными разночтения в понимании их содержания, смысла и предназначения.

По своей форме и содержанию татуированные изображения весь­ма разнообразны. Следует иметь в виду, что происходящие измене­ния во взглядах, правах, привычках, интересах людей, веяния моды оказывают определенное влияние как на форму, так и на содержание татуировок. Классифицируя их, криминолог А.Г. Бронников отме­чает, что татуировки на поверхности тела обычно выражаются в форме:

даты (цифры);

отдельных букв, слов или сочетания букв (аббревиатура);

текста;

рисунков и условных знаков;

комбинированных вариантов указанных форм.

Даты (цифры) преимущественно обозначают год рождения носи­теля татуировки и наносятся, как правило, на внешней поверхности основных фаланг пальцев правой или левой руки. Они могут и не иметь никакой связи с годом рождения и располагаться на других участках поверхности тела человека (на кисти руки, запястье, пред­плечье, плече, груди, ноге и т.д).

Отдельные буквы, слова или сочетания букв осужденные, особен­но женщины, довольно часто татуируют на своем теле. Как правило, на тыльной стороне пальцев или кистях рук и могут расшифровы­ваться как инициалы или имя носителя татуировки, его любимой или другого близкого человека.

Отдельные слова, набор букв, татуированные на теле осужденно­го, читаются как сочетания начальных букв других слов. Такие аб­бревиатуры популярны среди осужденных в силу своей неоднознач­ности, «таинственности», поскольку они представляют собой так называемые «криптограммы» (тайнопись). Например:

Слон - смерть легавым от ножа, сердце любит одну навеки, с ма-

лых лет одно несчастье, сердце любит острый нож.

Зло - завет любимого отца, за все легавым отомщу.

Барс - бей актив, режь сук; бей активистов, режь стукачей.

Бог - был осужден государством, бог отпустит грехи, буду опять грабить, боюсь остаться голодным.

Вуз - вечный узник тюрьмы, веселым умру зеком.

Кот - коренной обитатель тюрьмы, как одной трудно, кто отогреет тоску.

Тексты, Обычно они бывают в виде заверений в любви, изрече­ний, заклинаний, сетований на свою судьбу, угроз и т.п. Поскольку для их размещения требуется значительная площадь поверхности те­ла, постольку чаще всего они наносятся на груди, животе, спине, а иногда на предплечье, плече, ногах. Например:

Бог создал вора, а черт - прокурора.

Везде бывал, но дом родной не забывал.

Верните мне в юнос!ь обратный билет - я сполна заплатил за до­рогу.

Жизнь прошла мимо.

Кто не лишен свободы, тот не знает се цены.

Ну, мент, погоди!

Не забуду мать родную.

Татуировки в виде рисунков также весьма разнообразны по содер­жанию. Эю могут быть самые простые знаки (крест, звезда, череп и т.д.). Распространены изображения различных видов оружия (кинжа­лов, скрещенных сабель, пистолетов и т.п.). Иногда рисунки образу­ют довольно сложные комбинации, которые располагаются на груди или на спине. Очень часто рисунки и их сочетания имеют символиче­ское значение, в них зашифрован некий скрытый смысл. Истолковать татуированные знаки-символы нелегко, ибо они меняют свое содер­жание.

Избранный сюжет, как правило, выражает желание, стремление обладать каким-либо качеством, свойством, выделить себя из общей среды.

При нанесении татуировок на поверхности своего тела чаще всего выбирают такие рисунки-символы, которые отражают не только вку­сы, желания, намерения, но и нередко фиксируют определенные эта­пы преступной деятельности: какое именно совершил преступление (кражу, грабеж, убийство); сколько имел судимостей; сколько лет пробыл в местах лишения свободы; какое положение занимает в прс-

ступной среде и т.д.

Можно привести несколько примеров смыслового значения от­дельных рисунков-символов:

Орел-- символ силы, здоровья, власти, стремления к свободе.

Погоны (на плечах) - в звании «капитан», «майор», «полковник» -отличительный знак авторитета, главенства, старшинства в уголовной среде. В настоящее время эти символы не обязательно соответствуют действительному статусу лица.

Пират с ножом в зубах, руках, черт, скелет человека, сцена казни, отсечение головы - угроза в чей-либо адрес.

Жук, паук, муха на фоне тюремной решетки или запутавшиеся в сети паутины - большая часть жизни проведена в местах лишения свободы.

Татуировки псевдохудожественного, религиозного, эротического, патриотического содержания могут не иметь прямой связи с совер­шаемыми преступлениями, однако рядом с ними могут быть рисунки циничною содержания, татуировки, относящиеся к преступной «профессии», к пребыванию ее носителя в исправительном учрежде­нии.

Искусе 1воведчсский анализ татуировок позволяет различать внутренний и внешний, самостоятельный смысл. Благодаря такому аспекту рассмотрения становится очевидным, что многозначность изображения (ю, к чему стремится живопись) в данном случае игно­рируется, и с вполне ясной целью.

В ходе исследования нами изучено около 150 образцов татуиро­вок, достаточно распространенных среди преступников. Естественно, не все татуировки одинаково широко распространены. Но нами были отобраны те, которые являются определенными «матрицами» для размножения. Они существуют именно как образцы, при помощи ко­торых нанести рисунок может каждый владеющий технологией этого престижного в преступной субкультуре ремесла.

Существует несколько способов нанесения татуировок в зоне. Лучшим красящим веществом считается китайская тушь. Но долгие десятилетия она была недоступна для большинства заключенных. Самостоятельно татуировка наносилась редко: прибегали к помо­щи специалистов. Подобные услуги были не из мелких, и лагерный художник за свое мастерство брал относительно солидное вознагра­ждение. Вначале на коже набрасывался контур рисунка, затем приступали к «иглоукалыванию». Опытные «художники» наносили

ровку без предварительной подготовки.

Позже стали использовать трафаретную печать. На толстом куске картона рисовали утвержденный эскиз и утыкали его иглами. Трафа­рет прикладывали к телу и били по нему сверху. После этого в мно­гочисленные ранки втирали красящее вещество. Именно по способу нанесения (накалывания) татуировки иногда называют наколками.

Как правило, тот, кто делает наколку, рисунок, руководствуется не своим вдохновением и не собственным представлением о результате, но он следует определенному трафарету в прямом и переносном смысле. Рисунок татуировки, как правило, не несет в себе какие-либо черты индивидуальности, особого «творческого» стиля и содержания. Это объясняется рядом причин, но в первую очередь теми мотивами, во имя которых татуировки существуют вообще. Так, религиозная живопись, хотя и в большей мере зависит от индивидуальности и творческой манеры художника, но вес же в главном подчиняется ка­нонам, существующим веками и строго регламентируемым церковью.

В татуировках эта подчиненность традициям соблюдается еще бо­лее жестко и последовательно. Если бы возобладала иная тенденция (творческой свободы и воли художника-татуировщика), то татуиров­ки превратились бы в нечто иное. Скорее всего это был бы

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: