Религия и современные осужденные

Процесс «возвращения», ресоциализации преступников чрезвы­чайно сложен, ибо затрагивает глубинные пласты человеческого соз­нания, его духовное начало. На что, как и чем надо повлиять, чтобы человек начал думать, чувствовать и поступать сообразно законам и нормам морали цивилизованного культурного общества? Над отвста-

ми на эти вопросы ломают головы педагоги и психологи, философы н криминологи, теософы и врачи уже не одно тысячелетие.

Одна из проблем заключается в том, что «сознание - это прежде всего знание, которое с помощью слов, математических символов, образов художественных произведений может быть передано другим людям, стать достоянием членов сообщества. Можно обладать боль­шим запасом знаний в какой-либо специальной области и быть рав­нодушным, духовно бедным человеком. И напротив, неграмотный, проживший всю жизнь в глухом «медвежьем углу» человек способен явить нам необыкновенное величие человеческого духа... Разумеет­ся, примитивность интересов, незнание богатств, накопленных чело­веческой культурой, интеллектуальная ограниченность, нссовмесж-мы с формированием духовно богатой личности»".

Таким образом, объем знаний сколь ни был бы он энциклопеди­чен, не всегда является обязательным показателем духовного богат­ства человека. Проблема состоит в отборе оптимального по совре­менному уровню науки и техники знания, в специальной подготовке педагога и способов передачи шаний, умений и навыков, которые окажут позитивное воздействие на духовное развитие человека В случае же с преступником эта проблема многокрашо усложняется.

В основе всего процесса исправления лежит идея социокультур­ной ресопиализации осужденных путем развития духовности, нрав­ственности и гуманности.

«Духовность...есть творческая сила, - писал русский философ В.В. Зсньковский, - определяющая новое качество жизни... Духовная жизнь есть жизнь, она полна динамизма и движения, разум и свобода в человеке, чувства и активность его, раскаяние в грехе и надежда на лучшее, все, все в нас светится и держится свсрхвремснным началом, которое сияет не только на вершинах психической жизни, но и в эле­ментарных ее формах, во всем развитии души»'''.

Говоря о нравственности, другой русский философ Н А. Бердяев⁴" особо выделил такие черты, как честность, достоинство, дисципли­нированность, общественная справедливое^, культура, творчество и др. Он полагал, что эти благородные черты могут быть сформирова-

Симонов П В, Ершов П.М., Вяземский Ю.П. Происхождение духовности М Наука, 1989 С 5

^{v >} Зеньковский В.В. История русской философии Л., 1999. Т. 1. Ч. 1. С 7

⁴⁰ См.. Бердяев НА. Истоки и смысл русского империализма М, 1990 С 150-

151.

ны лишь на религиозной основе - русским православием. Эту пози­цию разделяли и другие философы-мыслители (П.А. Флоренский, B.C. Соловьев, К.Н. Вснтцсль и другие), утверждая, что нравствен­ность должна быть религиозной, а высшей нравственностью считали церковь Эю качество они рассматривали не как нечто застывшее, а как такое свойство человеческой души, которое все время находится в движении и развитии, связывая его с волевым началом и внутрен­ней борьбой человека.

Не всегда педагоги, воспитатели, начальники отрядов и другие со­трудники исправительных учреждений способны поддержать баланс «кислорода человечности» и «производства гуманности». Но как же необходима тм сложная, кропотливая, тонкая работа, требующая души и сердца, по спасению человека, связанная с обретением и ум­ножением 1аких общечеловеческих ценностей духовно-эстетического характера и нравственных импсрашвов, норм и привычек, как лю­бовь, милосердие, добро, справедливость, честь, достоинство, истина, гармония и красота, т. с. высшая человеческая духовность.

Эта работа в исправительных учреждениях осложняется тем, что в сознании осужденных необходимо сначала прервать культивирова­ние зла, ненависти, нстсрпимосш, агрессии, разврата, жестокости. невежества и других человеческих пороков и юлько лишь затем наполнять душу и сердце осужденных благостью.

На фоне ценностно-идеологической разоружен ности России, крайней ее социокультурной нестабильности социологи, философы, педагоги, криминолсни отмечают расшатывание, а в отношении осу­жденных и разрушение системы общечеловеческих ценностей.

«Немалую офицагсльную роль сыграло запрещение религиозной деятельности в колониях. Вместе с верой в Бога бездумно выбросили тс огромные моральные ценности и представления общечеловеческо­го характера, носителем, хранителем и активным пропагандистом которых была церковь. Поэтому многие преступившие закон люди лишились возможности усвоения высоких идеалов и принципов, в силу чего ухудшились перспективы их исправления и в то же время усилились оюрванность, отчуждение от нормального «очеловеченно­го мира»".

⁴¹ Лнтонян Ю М., Михиш А С. Гуманизация и дифференциация условий содер­жания осужденных //Государство и право. 1995, № 8. С. 57,

В определенный момент наступает противоречие между требова­ниями личности и сложившимися нравственно-духовными, правовы­ми, социокультурными и др. отношениями в обществе. Общество, как бы ни было оно само «больно», не принимает и находит силы оттор­гать и изолировать разрушающие его элементы. Устранение этих противоречий B.C. Соловьев видел в стремлении к общечеловеческой нравственности, звал человечество к высшему образу правды и люб­ви. И это, по его мнению, могла обеспечить вера, церковь, религия⁴².

Долгие годы одной из задач образовательных учреждений, в том числе и в местах лишения свободы, была передача всего добытого, найденного, открытою и сохраненного человечеством, воплощенного в поступках, постулатах, теориях, идеалах, в достижениях науки и культуры.

Сегодня система образовательных учреждений в местах лишения свободы, т. е. известные и привычные нам передающие звенья, пере­живает сложные времена революционных преобразований. Таким институтом могли бы стать психологические службы, службы соци­альных работников, но их деятельность в этом направлении пока еще мало заметна и ощутима. Наметившийся около восьми лет назад разрыв в цепи и образовавшийся вакуум постарались заполни ib представители различных конфессий.

Проблема свободы совести в отношении осужденных долгие годы в нашей стране фактически не рассматривалась. Если же и уделя­лось внимание некоторым се аспектам, то подавались они лишь в не­гативном значении для осужденных и в целом для исправительной системы.

«Большое значение имеет право осужденного на свободу совести. Как известно, до недавнего времени священнослужителям запреща­лось посещать колонии. Осужденным не разрешалось даже иметь предметы культа (нательные крестики, четки и т. п.). Не было в коло­ниях и религиозной литературы. В последние годы эти запреты были отменены Законом от 12 июня 1992 г. Исправительно-трудовой ко­декс был дополнен специальной статьей, гарантирующей свободу совести и вероисповедания осужденных. Регламентировано право встреч со служителями культа. Разрешено отправление религиозных обрядов, пользование предметами культа и религиозной литературой. Вместе с тем оговорено, что отправление религиозных обрядов явля-

См.: Соловьев В С Соч Т 1 М, 1989. С 268-269

ется добровольным и не должно нарушать правил внутреннего рас­порядка, ущемлять права других лиц, отбывающих наказание. В каж­дой колонии оборудованы специальные помещения, где священно­служители встречаются с осужденными, отправляют обряды (напри­мер, крещение, бракосочетание, исповедь и т. п.). В некоторых коло­ниях построены церкви»''¹.

За последние семь-восемь лет положение стало существенно ме­няться. В 1992-1994 гг.⁴⁴ были проведены первые социологические исследования влияния религии на осужденных, отбывающих наказа­ние в исправительных учреждениях.

Наблюдения показали, что религиозные воззрения становятся не­обходимым аспектом жизни осужденных. Практика взаимодействия исправительных учреждений с религиозными организациями дала различные позитивные примеры, как участия священников в нравст­венном исправлении осужденных, так и религиозного использования отбывающими наказание своего права на свободу религиозных убеж­дений и отправление культов.

Результат опросов отбывающих наказание привели к выводу о том, что наметилась устойчивая тенденция интенсификации религи­озной жи*ни в исправительных учреждениях, растет число верую­щих, активизируется участие религиозных конфессий в общегумани­тарной деятельности, в том числе оказании нравственного вспомога­тельно! о воздействия на осужденных.

Из общего числа опрошенных осужденных верующим считает се­бя каждый третий. Еще больший процент составили лица, придаю­щие важное значение релш ии в жизни человека: развитие религиоз­ных отношений в иеправшсльных учреждениях одобряют в целом свыше половины опрошенных. Около 7% привержены принципу акшвного атеизма, а 15% считают себя неверующими⁴⁴. Пока остает­ся значительной доля осужденных, затруднившихся определить свое отношение к религиозной принадлежности (свыше 45%).

Сравнивая эти данные е результатами опросов свободных граж­дан, можно констатировать более высокую потребность в религии у

⁴³ Антонян Ю.М., Михтан Л.С. Указ соч С 62

⁴⁴ См Башшков Г И, Артамонов В В.. Багрссва Е Г, Бужак В Е, Мокрецов А.И.
Деятельность религиозных организаций в исправительных учреждениях Пособие
М.: ВНИИ МВД России. \995

⁴^ Все цифры чаны по результатам исследования, проведенного коллективом со­трудников ВНИИ МВД России, в том числе и автором.

осужденных. Такие выводы не случайны, они лишь свидетельствуют о необходимости в душевной беседе, в человеке, который бы их мог выслушать, понять и помочь. В практике работы исправительных уч­реждений нельзя допускать насильственного навязывания осужден­ному любых нравственных принципов, даже если они и общеприня­ты. Насилие может повлечь за собой у него реакцию еще большего отторжения даже подлинно нравственных принципов.

О значении права на свободу совести для осужденных можно су­дить и по ответам относительно причин, приводящих их к рели­ гии, и мероприятиям, проводимым конфессиями:

более половины называют веру в Бога и получаемую возможность покаяния за содеянное зло и нравственного возрождения; около трети находя! в культовых обрядах, мероприятиях религиозных ор­ганизаций средства расширения связей с внешним миром, раз­нообразия в жизни исправительных учреждений;

около 50% придают важнейшее значение регулирующей и вос­питательной функциям религии и считают, что работа конфессио­нальных организаций, приобщение к вере способствуют улучше­ нию взаимоотношений, укрепляют дисциплину и порядок.

Распределение ответов об имеющейся потребности в приобщении к религии, намерении в дальнейшем, в том числе в колонии, регуляр­но совершать культовые дсйс!вия показывает, что около 35% изъ­являют желание систематически совершать обряды непосредственно в колонии, 17,3% - посещать церковь, молельни и другие культовые места, 44,1% - регулярно отмечать религиозные праздники; намерены хотя бы изредка, от случая к случаю, совершать культовые действия более половины опрошенных.

Анализ ответов позволяет утверждать, что все же у большинства осужденных в той или иной мере проявляется интерес к религии и потребность в ней, в «религиозном поведении», а значит, интенсив­нее могла бы стать религиозная жизнь в исправительных учреждени­ях.

Для совершенствования работы в этом направлении важно знать намерения сторон, их представление о потребностях в организации религиозной жизни в исправительном учреждении. Поэтому было изучено мнение осужденных об отношении администрации к культо­вой практике и тем самым - к тому значению, которое придается со стороны официальных лиц созданию условий для обеспечения соот­ветствующих прав на свободу совести.

Ответы распределились следующим образом: о том, что администрация способствует религиозной жизни, указывают

31,3% респондентов; относится безразлично - 35,8%; относится от­рицательно, создает препятствия - 5,7%. Анализ этих данных свиде­тельствует, во-первых, об объективности мнения осужденных и, во-вторых, об ощутимом изменении отношения администрации и со­трудников исправительных учреждений к проникновению религии в места лишения свободы по сравнению с недавним прошлым.

Опрос сотрудников колоний об отношении к религии и об их взглядах на ее значение для осужденных показал его более умерен­ный характер. Идею необходимости религии для человека и общест­ва, ее пропаганды поддерживают 13,1%. Но большинство (88,1%) одобряют разрешение осужденным совершать культовые действия. Как видим, сами сотрудники в подавляющем большинстве остаются атеистами, далеко не все из них убеждены в необходимости религии в жизни человека. Однако крайне позитивным в сегодняшней ситуа­ции следует признать то. что почти никто не препятствует в этом осужденным.

Кроме гою, сотрудники считают, что религия привлекает осу­жденных прежде всего как

появление в жизни нового, необычного, возможность времяпре­провождения (63.8%);

средство расширения контактов с внешним миром (15,5%);

возможность покаяния за содеянное, получения духовной и иной поддержки (10,6%);

вследствие веры в Бога (3,1%);

в отличие от осужденных, в способность религии улучшить мик­ роклимат в колониях убеждено меньшее число сотрудников (24,4%);

41,9% отметили положительное воздействие религии по отдель­ным аспектам жизни учреждений.

Свыше 40% сотрудников ИУ считают, что поведение лиц, при­общившихся к вере или имеющих частые контакты со священника­ми, изменилось в лучшую еюрону незначительно. Но 6,3% дают по зтому вопросу твердый положительный ответ. Примечательно, одна­ко, и то, что ни один из сотрудников не говорит об изменившемся в худшую сторону поведении осужденных данной категории.

По мнению 43,1% сотрудников, осужденные проявляют повышен­ный интерес к мероприятиям религиозных организаций. Большая часть сотрудников исправительных учреждений (61%) выступают sa необходимость продолжения взаимодействия с конфессиями, оказа-

ния им содействия.

Кроме того, оценивая деятельность религиозных организаций, со­трудники указывают не только на их значимость в создании условий для культовой практики, но и на помощь в нравственном воспитании (22,5%), организации быта и досуга (19,4%), трудовом и бытовом устройстве освобождающихся (18,8 %).

Осужденные и сотрудники исправительных учреждений дали оь носительно сопоставимые ответы, и уже поэтому их можно считать достаточно объективными. Исключение должно быть сделано в от­ношении причин, приведших осужденных в религию, к потребности в ней: осужденные, явно желая казаться лучше, на первое место ста­вят покаяние за содеянное *ло и нравственное возрождение. Сотруд­ники, все же не веря в такую возможность, рассматривают эту причи­ну последней. В целом же следует отметить значительные шаги, про­деланные по пути сближения позиций в отношениях осужденный -администрация исправительною учреждения в понимании места ре­лигии в жизни осужденного.

«Гуманность к преступнику предполагает и формирование нового отношения к нему. Это - лишенное сентиментальности или ненавис­ти отношение следователя, прокурора, суда, представителей админи­страции мест лишения свободы, всех сопричастных лиц, всего обще­ства на основе уяснения того, что люди не рождаются, а становятся преступниками, что они остаются гражданами государства и чсрс? определенное время выйдут на свободу. Поэтому в настоящее время представителям администрации колонии необходимо перестроить свои отношения с осужденными в сотрудничество, взаимное доверие и деловое партнере 1во»⁴⁽⁾. Может быть, именно религия выступит тем посредником, который улучшит взаимоотношения в исправительных учреждениях между осужденными и сотрудниками.

Таким образом результаты опросов показывают, что к местам лишения свободы в России можно в полной мере отнести те положе­ния о значимости для осужденных и исправительных учреждений реализации права на свободу совести, которые выражены в междуна­родных документах и исходят из достижений мировой практики.

Процесс проникновения в колонию религиозных воззрений также связан с человеческим фактором - служителями той или иной рели­гии. С чем идут они в колонии, представители каких религий, с каки-

⁴⁶ Антонин Ю М, Михлнн Л С Указ. соч. С. 63.

ми целями и задачами, как часто, какие существуют проблемы в этом процессе - ответы на эти и другие вопросы чрезвычайно важны для понимания сегодняшней ситуации.

По данным нашего исследования, представители религиозных ор-1анизаций видят притягательность религии для осужденных прежде всего в возможности покаяться в содеянном, получить духовную под­держку, а затем уже как средство расширения связей с внешним миром - проведения по-иному своего личного времени, 80% увере­ны, чю осужденные с повышенным интересом относятся к меро­приятиям конфессий.

О значимости задач по работе с осужденными служители культа расставили акценты следующим образом:

96% посчитали основной целью - возвращение человека на путь честного образа жизни, нравственное очищение;

92% - помощь в облегчении страданий, вызываемых неволей;

88% - дать возможность реализовать потребности в исполнении предписаний веры,

68% - приобщить к вере;

60% - помочь порвать с пьянством и алкоголизмом;

32% - возвратить в семью, к родным.

Сопоставив ожидания осужденных и сотрудников исправительных учреждений от проникновения религиозных организаций с задачами самих религиозных конфессий, приходим к выводу, чю они совпа­дают, а значиь, результаты сотрудничества должны быть положи­тельными.

Итак, проведенный анкетный опрос в 60% исправительно-трудовых учреждений о положении религиозных организаций и их действиях в местах лишения свободы показал, что за последние во­семь лет (после 1992 г.) религиозные организации различных кон­фессий очень активно стали осваивать ранее недоступную им сферу деятельности и влияния

Наибольшую активность в силу объективных причин (наличие большой сети действующих территориальных храмов, общин, по­ложенной иерархической структуры церковной власти, наличие фи­нансовых и материальных возможностей, связей с административ­ным аппаратом территорий и населенных пунктов и т.п.) проявила Русская Православная Церковь (РПЦ). Представители РПЦ обраща­лись к администрации 73% исправительных учреждений России за разрешением на посещение осужденных для приобщения их к сво-

ему вероучению (православию) и всегда такое разрешение получали. Причем речь идет не о единичных посещениях колоний священно­служителями по личным просьбам отдельных осужденных, а о начале последовательного, длительного процесса "воцерковлсния" осужден­ных и сотрудников исправительных учреждениях в рамках Русской Православной Церкви.

На втором месте но количеству обращений за разрешением на проведение религиозных мероприятий, на организацию религиозной работы в колониях следует отмстить отечественные баптистские ор­ганизации. Баптистские общины действуют в 41% исправительных учреждений (в 2% колоний администрация отказалась пустить их на свою 1Срриторию. Наиболее вероятно - это вмешательство мест­ных православных властей, которые, естественно, стараются проти­водействовать любой религиозной конкуренции с ними).

Третья по активности - Евангелическая Церковь, в которую входят как местные российские общины, так и зарубежные (в основном из Германии, США и Скандинавии). Представители российских об­щин этой церкви обращались за разрешением на свою деятельность в 28% существующих в России колоний. Представители зарубежных евангельских общин просили разрешения на проведение своих меро­приятий в! 1% колоний. И в этих случаях администрация 1% испра­вительных учреждений им отказала.

Евангелисты отличаются значительно большими ма1Сриалы1ыми возможностями, чем баптисты.

Необходимо, однако, отметить, что если благотворительная дея­тельность РПЦ за редким исключением ограничивается бесплатным (и для администрации и для осужденных) проведением религиозных мероприятий - проповедей и различных обрядов, то посещения представителей евангелической церкви по большей части включают в себя еще и различные виды гуманитарной помощи: бесплатная раз­дача религиозной литературы, культовой индивидуальной атрибути­ки, продуктов питания и товаров широкого потребления (одежды, письменных принадлежностей, кассет и т.п.). В нынешних экономи­ческих условиях, в которых находятся почти все пенитенциарные учреждения, администрация практически вынуждена разрешать работать с осужденными неправославным христианским организаци­ям, даже если это вызывает протесты религиозных иерархов РПЦ.

Четвертой по активности работы в колониях является организа­ция буддистского толка "Сознание Кришны" (кришнаиты).

 

За разрешением на работу с осужденными они обращались к ад­министрации 23% исправительных учреждений, но в половине случа­ев получили отказ, чему способствовал экзотический внешний вид приверженцев этой религии, необычность их обрядности и откро­венно коммерческая направленность характера распространения ими своей религиозной литературы (только за деньги и по весьма высо­ким ценам).

"Адвентисты седьмого дня" также проявили высокую миссионер­скую активность, обратившись к администрации 18% пенитенциар­ных учреждений за разрешением на работу е осужденными и сотруд­никами, но получили его только от 13% исправительных учрежде­ний. Необходимо отмстить, что "адвентисты седьмого дня" отлича­ются от прочих христианских направлений, в частности, тем, как относятся к дню недели "суббота". В этот день адвентисты не могут не только работать, но даже готовить пищу, В нынешних производ­ственных и экономических условиях это не существенно, но в буду­щем, в период восстановления разрушенного народного хозяйства может привести к дополнительным конфликтам.

В 11% исправительных учреждений действую! мусульманские общины. В основном эти колонии локализованы на Северном Кавказе и в Поволжье и не имеют тенденции расширять этот ареал.

"Свидетели Иеговы" работают в 6% колоний, хотя обращались за разрешением в 9% исправительных учреждений, а вот "пятидесятни­ки" действуют в 7% мест лишения свободы, им никто не отказал в посещении мест лишения свободы.

Завершают группу активно работающих с осужденными религи­озных организаций последователи Порфирия Иванова. Их деятель­ность на практике известна в 5% российских колоний.

Кроме религиозных организаций указанных направлений, в мес­тах лишения свободы действуют католики, иезуиты, буддисты, "свя­тое братство", "Армия Спасения" и даже муниты, но сфера их воз­действия ограничена несколькими колониями с незначительным кру­гом последователей из числа осужденных,

Показательный пример - буддизм в колониях. Это религиозное на­правление обнаружено только в 7 обследованных исправительных учреждениях, а число лиц, соотносящих себя с ним, хотя и относи­тельно значительно - около 550 человек - но в социальном плане очень пассивно и миссионерской деятельностью практически не

занимается

Каких-либо запретов на работу с осужденными ни на одну из этих религиозных организаций нигде не накладывалось, что почти всегда вызывало протесты со стороны священнослужителей РПЦ, если они тоже действовали в соответствующих колониях.

Из религиозных организаций, не получивших официального ста­туса или запрещенных, пытались оказывать влияние на осужденных, минуя одобрение админисграции лишь "Белое Братство" и секта Аса-хары. Они действовали через расконвоированных и родственников осужденных. Это выражалось в передаче на территорию колоний листовок и литературы, распространении учения через вновь при­бывающих в места лишения свободы молодых осужденных. В соответствии с известным распоряжением МВД России все эти действия пресекались администрацией исправительных учреждений.

Также предпринимались попытки вступать в контакты с осуж­денными представителями конфессий, имеющих официальный ста­тус, но без разрешения администрации мест лишения свободы. Наи­большую активность в этом плане проявили кришнашы, "свидетели Иеговы", "адвентисты седьмого дня" и члены иностранных протес­тантских организаций, легально находящиеся на территории России. Вполне вероятно, что какая-то часть этих контактов осталась латент­ной.

Дольше всех в исправительных учреждениях действуют евангели­сты, баптисты и РПЦ, исламские общины и "адвентисты седьмого дня", пятидесятники, буддисты, "свидетели Иеговы", последователи Порфирия Иванова. Кришнаиты и протестанты из-за рубежа редко ведут постоянную работу на одном месте, поэтому в среднем их влияние на осужденных не превышает полугода. Визиты в террито­риальные учреждения представителей иных религиозных организа­ций имеют единичный, непостоянный характер.

По имеющимся данным, можно примерно рассчитать число ве­рующих по каждой упомянутой конфессии, находящихся в исправи­тельных учреждениях России (без тюрем и колоний-поселений): пра­вославных верующих в ИТУ около 20000 человек, баптистов - более 4000 человек, мусульман - более 3000, евангелистов - более 3000, буддистов, адвентистов, пятидесятников - примерно по 600-700 че­ловек, протестантов зарубежных конфессий и "свидетелей Ие­говы" - примерно по 400, ивановцев - около 300, кришнаитов - бо­лее 100. Все остальные, известные в колониях религиозные организа-

 

ции, имеют в своих рядах около 500 человек. Таким образом в систе­ме НТК России находится приблизительно 34000 верующих осуж­денных.

При анализе результатов исследования не подтвердилось предпо­ложение, что некоторые религиозные общины осужденных подпадут под влияние и будут управляемы "воровскими авторитетами" или их ставленниками.

Никто из опрошенных не подтвердил фактическую реализацию такой возможности. Члены группировок с отрицательной направлен­ностью пока не проявляют интереса к религиозным общинам осуж­денных и верующим, заметных конфликтов между ними также не отмечено.

Религиозные мероприятия, проводимые при посещении членами местных религиозных общин осужденных в исправительных учреж­дениях, занимают довольно много времени и существенно влияют на распорядок дня отряда. Русская православная церковь по степени ох­вата осужденных пока превосходит все остальные конфессии вме­сте взятые.

Конечно, в колониях, где есть действующие храмы РПЦ, позво­ляющие проводить все православные службы, они могут проводиться и по 10 раз в месяц, все зависит от условий и отношения администра­ции учреждения.

Иные религиозные организации в колониях, как уже отмечалось, имеют небольшой объем влияния и свои мероприятия проводят один раз в месяц, иногда и реже. Однако в некоторых колониях действуют одновременно общины 4-5 конфессий. Это создаст определенные трудности для администрации исправительных учреждений, так как в четверти всех учреждений есть только одно пригодное для этих целей помещение - клуб. Возникающая проблема разведения их по раз­ным помещениям требует контроля, координации и планирования действий различных общин, во избежание обид и конфликтов.

И, тем не менее, реальная польза от религиозной деятельности в колониях признается практически всеми опрошенными сотрудника­ми, она носит в основном воспитывающий характер, о чем свиде­тельствуют социологические опросы:

32% опрошенных сотрудников связывают с ней уменьшение меж­личностной напряженности в отрядах, снижение конфликтности и позитивные изменения в нравственных ориеншрах осужденных;

в лучшей организации проведения свободного времени, практиче-

 

ски не дающего возможности совершать нарушения установленного порядка, видят основную пользу от религиозных мероприятий 20% представителей администрации НТК;

улучшение дисциплины и управляемости осужденных отметили 19% опрошенных сотрудников;

снижение количества правонарушений - 7%;

на пользу от предоставления конфессиями гуманитарной помощи осужденным и сотрудникам указали 11 % опрошенных;

значение деятельности религиозных общин для поддержания со­циально положительных связей с внешним миром отмстили 3%;

2% опрощенных сотрудников упомянули о помощи религиозных организаций в трудовом и бьповом устройстве освобождающимся осужденным.

. В то же время в некоторых колониях администрация не видит пользы or сотрудничества с религиозными организациями и от про­водимых ими мероприятий. Более того, высказывас!ся мнение, чго это направление воспитательной работы дестабилизирует yciano-вившийся в учреждении распорядок дня и создаст дополнительные трудности и нагрузки начальникам отрядов и другим сотрудникам.

Существуют и другие проблемы взаимодействия религиозных ор­ганизаций и учреждений, исполняющих наказание. Конечно, пред­ставители религиозных организаций, получившие разрешение на ра­боту с осужденными, хотели бы, чтобы помощь, которую оказывает администрация учреждений, состояла бы в большем объеме. Долж­ностные же лица большинства колоний полагают, что уже само пре­доставление времени и обеспечение условий для религиозных ме­роприятий является достаточной помощью. Однако в других, учреж­дениях находят возможность и выделяют строительные материалы и для производства осужденными ремонтно-строительных работ в храмах колоний или местного прихода, причем иногда (при согласии выделяемых осужденных) это делается безвозмездно. И в этих слу­чаях местный священник, работающий с осужденными в колонии. тоже не ставит вопросы об оплате за проведение служб и обрядов.

В других колониях осужденные оказывают помощь в изготовле­нии предметов церковного обихода и религиозной атрибутики: дере­вянных основ для иконостасов и алтарей, художественное вышивание культовых символов и надписей на матерчатых изделиях, производ­ство мелкой религиозной металлогалантерси и т. п.

Администрация некоторых пенитенциарных учреждений ограни-

чивастся предоставлением легкового транспорта для доставки свя­щеннослужителей и сопровождающих их лиц к местонахождению колонии.

Подавляющее большинство опрошенных сотрудников колоний утверждают, что вес стороны взаимодействия между ними и религи­озными организациями в правовом отношении урегулированы и в дальнейшей регламентации не нуждаются. Немногочисленные пред­ложения от представителей правоприменительной системы по упо­рядочению отношений между ними и осужденными, с одной сторо­ны, и религиозными организациями - с другой, сводятся к более четкому соблюдению посещений священнослужителями мест ли­шения свободы и выделению бюджетных средств на расходы адми­нистрации, связанные с этими посещениями.

В нескольких колониях были отмечены конфликты между осуж­денными из-за их принадлежности к различным религиозным кон­фессиям. Дело в том, что многие колонии испытывают острый не­достаток свободных площадей в жилых зонах.

Подавляющее большинство опрошенных сотрудников колоний высказалось за приобщение религиозных организаций к процессу культурно-нравственного воспитания осужденных и использования религиозного воздействия в условиях исправительных учреждений с целью их исправления, помощи в их рссоциализации.

Однако нера зрешснных проблем во взаимодействии представите­лей религиозных конфессий и администраций исправительных учре­ждений пока еще много. Может быть, следует изучить вопрос:

о целесообразности введения в колониях в той или иной форме института капелланов;

об официальном правовом оформлении отношений между госу­дарством и церковью в этой области;

о необходимости подготовки методических рекомендаций для со­трудников по взаимодействию с религиозными организациями и использованию их возможностей в работе по исправлению осужден­ных;

о разработке специального учебного курса для сотрудников по основам религиозных знаний;

о разработке юридической базы, регламентирующей выделение, оформление и(или) строительство культовых религиозных помеще­ний для различных конфессий на территории исправительных учреж­дений.

Вопрос о правовом регулировании взаимодействия двух сторон не так прост, как может показаться на первый взгляд. Его прямая поста­новка не дает возможности сомневаться в его необходимости и вы­нуждает четко определить в законодательстве проблемы взаимодей­ствия. Итак, прежде всею, подавляющее большинство сотрудников полагают, что отношения сторон в настоящее время урегулированы в достаточной мере и нет необходимости во введении каких-либо до­полнительных правовых норм. Вместе с тем существует и ряд со­мнений, проблем, предложений правового характера о взаимодейст­вии администрации исправшсльных учреждении, осужденных и ре­лигиозных организаций:

1) правовое определение перечня религиозных конфессий и ор­
ганизаций, которым разрешено посещение ИУ, ШИЗО и ПКТ
служителями культа;

2) привлечение представителей религиозных организаций к ра­
боте советов воспитателей;

3) учет мнения священнослужителей при решении вопросов дос­
рочного освобождения, помилования и улучшения условий содержа­
ния осужденных, а также их участие в работе наблюдательных ко­
миссий;

4) более детальное регулирование вопросов, связанных с обес­
печением мер безопасности (досм01р, сопровождение, контроль и

т.д.);

5) право на строительство культового помещения на территории
колонии;

6) введение должности штатного священнослужителя ИУ;

7} закрепление за исправительными учреждениями посюянного представителя Церкви;

8) введение должности старосты церковной общины осужденных
верующих;

9) регулярные занятия по изучению Закона Божия, Библии;

10) организация в колонии православных воскресных школ и т. д.
Даже из этого небольшого перечня видно, что вопросы правового

регулирования деятельности религиозных организаций в исправи­тельных учреждениях нуждаются в дальнейшем изучении, научном анализе, совершенствовании правового регулирования взаимодейст­вия религиозных конфессий и исправительных учреждений.

Вместе с тем, может быть, и следует согласиться с мнением тех сотрудников, которые считают, что детальная правовая регламснта-

 

ция этой деятельности вовсе не обязательна и можно обойтись доку­ментами рекомендательного характера.

Однако было бы неправильно возложить вес надежды и всю ра­боту по культурно-нравственному воспитанию в решении проблем социокультурной рссоциализации осужденных лишь па представите­лей религиозных конфессий. Необходимо возобновить ранее тради­ционные, но работающие с позитивным результатом формы и на­правления нравственно-эстетического воспитания осужденных; привлечение общественных организаций к исправлению осужден­ных; выступления перед осужденными деятелей искусства и культу­ры; развитие самодеятельных организаций осужденных (самоуправ­ление, общественные фонды); общеобразовательное и профессио­нальное обучение осужденных и влияние педагогических коллекти­вов школ, учебных центров, профессиональных училищ; широкое привлечение к процессу исправления и рссоциализации родственни­ков; возобновление клубной работы (художественной самодеятель­ности, библиотек, теле-, радиогазет и л. д.); физкультурно-спортивные мероприятия и т. д.

Таким образом анализ влияния религии в исправительных уч­реждениях Российской Федерации позволяет сделать вывод о том, что деятельность рслшиозных организаций с

⇐ Предыдущая12345678910

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: