 |
Живописи» (1719). Как заявляет автор, в своем трактате он стремился рассмотреть искусство, исходя из общего принципа с тем, чтобы 4 глава
|
|
|
|
С общим социально-экономическим и политическим подъемом Англии XVII века связано творчество великих английских философов материалистов — ф. Бэкона, Д. Гоббса, Д. Локка. Эти мыслители оказали громадное влияние на философию других стран.
Научная и политическая деятельность Фрэнсиса Бэкона в период подготовки революции XVII века отвечала потребностям класса буржуазии, а также обуржуазившегося дворянства, заинтересованных в развитии производства, техники и росте естественных наук. Бэкон по праву считается родоначальником английского материализма и опытных наук нового времени. Наука, по Бэкону, должна дать человеку власть над природой, увеличить его могущество и улучшить его жизнь. Провозглашенный им индуктивный метод был направлен на выработку научного миропонимания, основанного на точных данных опыта и рациональной обработке опытных данных.
Продолжатель Бэкона Томас Гоббс разработал основные положения механистического материализма в соответствии с уровнем, характером и задачами науки того времени. Теоретическая и политическая деятельность Гоббса непосредственно связана с революцией XVII века. Под влиянием политических событий Гоббс разработал теорию общественного договора. При всех недостатках теория общественного договора нанесла сокрушительный удар теологическим концепциям общества и государства.
К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 6, стр. 115.
==72
Слабым пунктом философии Гоббса была проблема перехода от чувственных данных к рациональному мышлению. Эту проблему стал разрабатывать Джон Локк. Он постарался показать, как возникают понятия и идеи из ощущений и восприятий. Этим самым Локк заложил основы материалистического сенсуализма. Исходя из локковского сенсуализма французские материалисты разработали материалистическую теорию познания. Из учения Локка исходили также Беркли и Юм, которые разработали локковский сенсуализм в идеалистическом духе. Ленин отметил это, указав, что из Локка вышел не только Дидро, но и Беркли.
|
|
|
Бэкон, Гоббс и Локк явились самыми крупными представителями эстетической мысли Англии XVII века, хотя ни один из них не написал специальных трудов по теории искусства и эстетике. Вопросы эстетики ставятся ими, главным образом, в связи с разработкой теории познания или каких-либо разделов конкретных наук.
Как это видно из приводимых материалов, Бэкон и Гоббс ставят наиболее общие эстетические проблемы: прекрасное, уродливое, природа творческой фантазии, гносеологические вопросы искусства, значение искусства в духовной жизни людей и другие. Бэкон и Гоббс указывают на практическое значение художественного познания, которое, правда, представляется менее совершенным и эффективным, чем научное. Это очень распространенный взгляд на искусство в XVII веке. Такого же взгляда придерживаются Декарт, Лейбниц и другие философы. Характерно для Бэкона и Гоббса также и то, что они подходят к художественной деятельности с материалистических позиций. Эта деятельность им не представляется чем-то таинственным, непостижимым. В данном случае они продолжают материалистические традиции эпохи Возрождения. Что касается Бэкона, то он вообще очень близок к теоретикам Возрождения по способу мышления, по характеру подхода к искусству. Лишь в некоторых пунктах он расходится с ними, особенно во взглядах на прекрасное, на природу художественного обобщения.
Джон Локк — родоначальник философии английского Просвещения и английской просветительской эстетики. Однако проблемы эстетики он разрабатывает в связи с теорией познания и педагогикой. Локка интересует прежде всего процесс возникновения идей и понятий из опытных данных. Эстетические представления, понятия, вкусы затрагиваются им косвенно. Непосредственно Локк обсуждает только вопросы эстетического воспитания, к которому подходит чисто утилитарно. По его мнению, оно имеет смысл лишь постольку и в той мере, поскольку способствует формированию «джентльмена», своего рода «бизнесмена» XVII века. Разумеется, эстетическое воспитание имеет определенный практический смысл. Однако Локк это понимает иногда
|
|
|
==73
узко /утилитарно, что, впрочем, не мешает ему отстаивать идею гармонического развития человека.
Высшего расцвета английская эстетическая мысль достигает в эпоху Просвещения. Просветительство — основное и самое передовое духовное течение в Англии конца XVII — XVIII веков. Английские просветители выступили как идеологи класса буржуазии. Несмотря на буржуазно-ограниченный характер просветительства, оно было явлением прогрессивным. По поводу просветителей Ленин заметил, что они были воодушевлены «горячей враждой к крепостному праву и всем его порождениям в экономической, социальной и юридической области». Далее, Ленин указывал, что они защищали просвещение, самоуправление, свободу. «Наконец, третья характерная черта «просветителя» это — отстаивание интересов народных масс, главным образом крестьян (которые еще не были вполне освобождены или только освобождались в эпоху просветителей), искренняя вера в то, что отмена крепостного права и его остатков принесет с собой общее благосостояние, и искреннее желание содействовать этому» *. Ленин подчеркивал, что просветителей нельзя представлять в качестве защитников своекорыстных интересов буржуазии. Противоречия капиталистического способа производства, когда писали просветители, еще не выявились. Поэтому они искренне верили во всеобщее благоденствие, которое якобы наступит с победой нового строя.
Идеи английского Просвещения сложились не до, а после революции. Этим объясняется тот факт, что мир английским просветителям кажется уже «устроенным». Задачи преобразования мира они не ставят, ибо этот процесс им представляется завершенным, поскольку революция уже позади. Нужно учесть еще одно обстоятельство. Английская буржуазия еще до революции завоевала довольно прочные позиции в экономике. Не удивительно поэтому, что английские просветители, за редким исключением, не отличаются политическим радикализмом, но зато питают повышенный интерес к механике имущественных отношений. Не случайно Англия явилась родиной А. Смита, Д. Рикардо и других выдающихся экономистов.
|
|
|
Просветительное движение в Англии прошло ряд этапов. Оно включало различные по содержанию тенденции. Внутри лагеря Просвещения, а также между просветителями и их противниками шла ожесточенная борьба, которая завершилась победой консервативных, или попросту реакционных сил. Доказательством тому может служить широкое распространение в Англии XVIII века субъективно-идеалистических философских систем Беркли и Юма. ^
В. И. Ленин Сочинения, 4-е изд., т. 2, стр 472.
==74
Борьба в английской эстетике XVII—XVIII веков затрагивала прежде всего общеэстетические вопросы: происхождение, объективвые основы и сущность эстетических чувств, вкусов, эстетических понятий, соотношение субъективных и объективных сторон в эстетическом (прекрасное, возвышенное и др.), критерий эстетических -суждений, соотношение этического и эстетического, воспитательная роль искусства и т. д. Короче, вопрос шел об отношении эстетического сознания к действительности. Одна группа эстетиков (Бэкон, Гоббс, Локк, Хогарт, Бёрк и др.) решала эту проблему с позиций материалистического сенсуализма, другая (Юм, Беркли и др.) — с позиций идеалистического сенсуализма. Нужно отметить, что материалистические тенденции в английской эстетике получили наиболее яркое выражение и обоснование. В этом—секрет того плодотворного влияния, которое английская эстетика оказала на развитие эстетической мысли других стран.
Наряду с общими философско-эстетическими проблемами в Англии того времени живо обсуждались вопросы, касающиеся непосредственно перспектив развития искусства и литературы. Сюда, например, относится вопрос о классицизме. Одна часть английских эстетиков и теоретиков искусства с теми или другими оговорками принимала положения классицистической доктрины (А. Поп, Аддисон, Рейнольдс), другая—отвергала их (Хогарт, Бёрк и др.). Следует при этом сказать, что английские эстетики переосмысляли принципы классицизма в духе идеологии Просвещения, то есть защищали просветительный классицизм.
|
|
|
Оба названных круга вопросов, несомненно, были внутренне связаны. В конечном счете, борьба велась между материализмом и идеализмом в эстетике. Несмотря на все колебания и отклонения от материализма, в целом эстетика английского Просвещения сформулировала и обосновала принципы материалистического сенсуализма, была направлена на защиту реализма в искусстве.
Английские просветители энергично подчеркивали мысль о тесной связи этических и эстетических принципов. На этой основе ими была разработана мысль о высоком воспитательном значении искусства.
^Эстетика английского Просвещения оказала мощное влияние на эстетическую мысль различных стран Европы. Французские и немецкие мыслители,— такие, как, например, Руссо, Дидро, Кант, Лессинг, Гердер,— в выработке буржуазной идеологии и эстетики опирались на опыт англичан. Не случайно труды английских мыслителей широко пропагандировались в различных европейских странах. «...Что касается идей,— писал Ф. Энгельс,—которые французские философы XVIII века, Вольтер, Руссо, Дидро, Д'Аламбер и другие,
==75
сделали столь популярными, то где первоначально зародились эти идеи, как не в Англии! Никогда не следует допускать, чтобы Мильтона, первого защитника цареубийства, Алджернона Сидни, Болингброка и Шефтсбери вытеснили из нашей памяти их более блестящие· французские последователи!» *
Идеи английского Просвещения оказали также влияние и на русских мыслителей XVIII века. Сочинения Гоббса, Локка, Шефтсбери и других английских философов, моралистов и эстетиков были известны русским писателям и ученым XVIII века. Прогрессивные идеи английского Просвещения (материализм, жизнеутверждающий пафос, прославление красоты труда, гуманизм) близки и понятны советским людям, строящим новое, коммунистическое общество.
М. ОВСЯННИКОВ
БЭКОН
1561-1626
Фрэнсис Бэкон — философ-материалист, страстный борец против средневековой схоластики, «родоначальник английского материализма и всей совре^ менной экспериментирующей науки»"·*.
Современник Шекспира, Бэкон родился в Лондоне, в семье высокопоставленного сановника При Якове I Бэкон достиг высших чинов и должностей, Одно время был канцлером Англии В 1621 году он оставляет политическую» деятельность и остаток своей жизни всецело посвящает науке.
|
|
|
Основные произведения Бэкона — «Нравственные и политические очерки^ (1597), «О достоинстве и приращении наук» (1605), «Новый Органон» (1620).
Изложенное в афористической форме учение Бэкона еще полно геологи^ ческой непоследовательности Но вместе с тем он был убежден, что человек в своей деятельности должен опираться не на священное писание, а на собственные силы Мыслитель требовал отказа от бесплодной схоластики и обращения к природе как предмету исследования, к опыту и эксперименту как средствам познания Наука является силой, поскольку она дает возможность овладеть природой Бэкон справедливо считается основателем индуктивного метода в философии нового времени Сочинение «Новый Органон» (или «Новая логика») в отличие от «Органона» Аристотеля, основано не на дедукции, силлогизме, как это было у Аристотеля, а на индукции, опирающейся на наблюдение и опыт. Этот метод есть постепенное восхождение от единичных чувственных данных к обобщениям. Новая логика должна явиться орудием позна-
К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 4, стр. 386.
* К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 2, стр. 142.
==76
вия природы и вместе с тем обеспечить власть человека над природой. Для этой цели надо освободить человека от предрассудков, или «идолов», как их называет философ. В учении об идолах ярко проявилась антисхоластическая направленность философии Бэкона.
Философское учение Бэкона является дальнейшим развитием философских теорий Возрождения. Вместе с тем здесь намечаются черты, характерные для
-англо-французского материализма XVII—XVIII веков (механицизм и т. д.). Этот «переходный» характер философии Бэкона нашел свое отражение и в его.эстетической концепции.
В опыте «О красоте» философ, с одной стороны, продолжает ренессансные традиции, с другой — отходит от них. Красота — это свойство явлений и предметов, а не трасцендентная сущность. Красота природы выше того, что может дать искусство. В этих положениях проявляется приверженность Бэкона традициям Возрождения. Но, в отличие от теоретиков Возрождения, Бэкон не склонен считать прекрасное единственным объектом художественного воспроиз-
-ведения. Дурное и безобразное также могут иметь место в искусстве. Бэкон.утверждает, что нет тождества целого и частей: части в отдельности могут быть декрасивы, а вместе взятые вызывать приятное впечатление. Бэкон против поисков идеальной, совершенной красоты.
Интересны рассуждения Бэкона о фантазии как необходимой предпосылке художественного творчества, о различных видах поэзии, о практическом значении аллегорической поэзии.
В эстетических высказываниях Бэкона большая роль отведена практическому значению искусства, которое выступает у философа или как вид поздания или как вид практической предметной деятельности, усиливающих могущество человека. Философ не привержен строго определенному художественному направлению. Он ставит вопрос об искусстве как инструменте, служащем благу человека. Гуманистический характер эстетической теории Бэкона очевиден.
НРАВСТВЕННЫЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ОЧЕРКИ
XLII. О красоте
Добродетель, подобно прекрасной воды брильянту, имеющему больше игры, когда он вделан в изящную оправу без украшений, тоже несравненно лучше выказывается в теле соразмерном, но в котором преобладает скорее достоинство, внушающее уважение, нежели изнеженная, женственная красота, действующая на одни глаза. Весьма красивые люди редко обладают высшими достоинствами. Природа, создавая их, по-видимому, ревностнее стремилась к достижению правильного целого, чем высокого совершенства. Вот почему чаще всего они скорее свободны от недостатков, чем наделены великим умом или
==77
возвышенной душой, и ревностнее желают блистать внешними прелестями, чем более действительными достоинствами. Но это правило допускает исключения, между прочим Цезарь Август, Тит, Веспасиан, Филипп IV, король французский (прозванный Красивым),. Эдуард IV, король Английский, афинянин Алкивиад, Измаил, шах Персидский,—все эти лица обладали великой высокой душой, хотя и были красивейшими людьми своего времени. В деле красоты отдают предпочтение красивым формам пред красивым цветом, и красоте· движений лица и всего тела — даже пред красотой форм. Итак, то, что есть более всего обольстительного в красоте, не может быть выражено живописью. Последняя не в силах также передать ни того одушевления живого лица, ни того сильного впечатления, какое оно производит при первом взгляде. Нет также красивого человека, который, в целом, был бы безусловно без недостатков. Трудно было бы сказать, кто был безумнее—Апеллес или Альбрехт Дюрер, из коих один хотел составить идеальную и совершенную красоту при содействий геометрических размеров, а другой — соединением прекраснейших черт, какие он только в состоянии был отыскать в различных лицах.
Такая красота, я думаю, понравилась бы только живописцам, изобразившим ее, и я не верю, чтобы художник мог когда-либо создать идеальное лицо, красотой своей превосходящее все реальные лица; и если бы ему удалось даже это, то это было бы чистой случайностью, подобно тому, как музыкант сочиняет прелестную арию, не руководствуясь никаким правилом, кроме своего чувства и вкуса. Простое наблюдение показывает, что встречается много лиц, части которых в отдельности вовсе не красивы, но в совокупности производят приятное впечатление. Если верно наше вышеприведенное замечание, что· сущность красоты состоит в прелести движений, то нет ничего удивительного в том, что встречаются особы зрелого возраста более приятные, чем молодые; это подтверждается словами Эврипида: «Осень. красивых особ все еще приятна». Юноши не могут так прилично держать себя, как зрелые люди; присущая им грация обусловливается отчасти тем, что извиняется их юным возрастом. Красота похожа на первые летние плоды, легко портящиеся и негодные для сбережения. Обычные плоды красоты суть легкомыслие в юности и раскаяние в старости. Но если она такова, какою ей надлежит быть, то возвышает блеск добродетели и заставляет краснеть порок.
XLIII. О дурноте и безобразии
Некрасивые или безобразные люди обыкновенно стоят al pari с природой; она обидела их, и они ее обижают, отплачивая ей тем же:. ибо, как говорит само Писание, обыкновенно они лишены естествен.
==78
ности. Не подлежит сомнению, что между телом и душой существует естественное соотношение; и если природа уклонилась в одном, то есть повод опасаться, что она отклонилась и в другой. Но так как человек обладает правом выбора относительно формы своей души, то и при неизменности его телесных недостатков последние могут быть затемнены живым светом науки и добродетели, как слабое сияние звезд поглощается блеском солнца. Поэтому на дурноту и безобразие следует смотреть не как на неизбежный признак злой природы, но только как на условие, редко остающееся без действия. Кто знает за собой личный недостаток, от которого не может освободиться и который поминутно подвергает его презрению, тот постоянно побуждается к усилиям оградить себя от этого презрения. Вот почему безобразные люди обыкновенно весьма смелы, во-первых, ради собственной защиты, а во-вторых, по привычке, та же причина делает их более умными и проницательными относительно недостатков других, чтобы быть готовым на отпор и отплату. К тому же само безобразие предохраняет их от зависти люден, имеющих естественное преимущество пред ними в этом отношении и полагающих, что они всегда будут вправе презирать их, как только это им захочется. Их естественная невыгода усыпляет соперников и соискателей, считающих их неспособными к возвышению и убеждающихся в противном только по занятии теми высокого места. Поэтому для высшего ума безобразие оказывается орудием для возвышения и представляет действительное преимущество. Монархи имели в былые времена, да и теперь имеют в некоторых странах, большое доверие к евнухам, потому что люди, часто подвергающиеся всеобщему презрению, обыкновенно отличаются большей верностью своему единственному покровителю; но доверие, которым их удостаивают, касается только унизительных поручений: на них смотрят скорее как на хороших шпионов и ловких доносчиков, чем на способных министров и талантливых генералов. То же самое случается и с безобразными людьми, и по той же указанной нами причине: потому что, если только они обладают силой и энергией духа, то решатся на все, чтобы отделаться от презрения, будет ли это путем добродетели или путем преступления. Нечего поэтому удивляться тому, что эти обиженные природой лица делаются иногда великими людьми, как Агезилай, Зонгир (Зенги), сын Солимана, Эзоп, Гуаска, президент Перу; к этим лицам, быть может, можно было бы присоединить Сократа и многих других.
XLIV. О строениях
Дома строятся для того, чтобы жить в них, а не для того, чтобы любоваться ими снаружи. Вот почему следует отдавать в них пред-
==79
почтение удобству перед симметрией, если невозможно сохранить и то, и другое. Излишние диковины, которые заводят в них, чтобы сделать их более приятными для глаз, уместны только в волшебных замках поэтов, потому что они дешево им обходятся. Кто решается на постройку прекрасного здания в местности неудобной и неприятной, тот добровольно помещает себя в тюрьму. Заметьте, что под именем неудобной местности я разумею не только такую, где воздух нездоров, но и такую, где он неровен, как это можно заметить на многих прелестных площадках, разбросанных по холмам, окруженных высокими горами, со всех сторон открытых солнцу, между тем как ветер подымается на них вихрями, вследствие чего ощущаются такие сильные и быстрые смены тепла и холода, что вам кажется, будто вы живете в двух разных местностях. Но что более всего портит положение дома, это, конечно, неумеренный климат.К этому можно присоединить отдаленность рынков и плохие пути сообщения. Если вы любите жить весело, то найдете, что плохое соседство еще более ухудшит ваше положение. Я опускаю многие другие предметы, делающие жилище неприятным, как недостаток воды, леса, тени, как бесплодная и дурная земля. Я присоединяю сюда неровность почвы страны, отсутствие приятных видов и недостаток поблизости мест, где можно было бы поохотиться с борзой собакой и за птицей. Следует также иметь в виду, чтобы дом не находился ни слишком близко, ни слишком далеко от моря, или чтобы он стоял у судоходной реки, но не подвергался бы ее наводнениям. Если он будет слишком удален от больших городов, то это может повредить вашим делам; а если будет слишком близко, то может встретиться недостаток в провизии или последняя вздорожает. И хотя невозможно удовлетворить разом всем этим требованиям, все же полезно всех их помнить и точно обсудить, чтобы избрать лучшее. Правда, что если имеется несколько помещений, то придется расположить их таким образом, чтобы недостающее в одном встречалось в другом. Я напомню по этому случаю, что Лукулл прекрасно ответил Помпею, когда последний спросил его, любуясь в одном из его домов великолепными галереями и комнатами, светлыми и просторными, лучше которых^ничего нельзя было себе представить: «Конечно, это превосходное летнее помещение; но что вы будете делать зимой?» На это Лукул сказал: «Что буду делать? Не считаете ли вы меня глупее тех птиц, которые постоянно меняют свое местопребывание, когда естественное чувство подсказывает им о близком приближении зимы?» Переходя теперь к расположению самого дома, мы последуем примеру Цицерона, когда он, сочиняя несколько книг о красноречии, в первой предлагает правила для него, а во второй его усовершенствование. Итак, мы опишем дворец государя и представим небольшую модель его; ибо, странное дело, в настоящее время в Европе можно встретить
К оглавлению
==80
огромные здания, как Ватикан, Эскориал и многие другие, едва имеющие сколько-нибудь обширную залу. Вот почему вполне совершенный дворец должен состоять из двух отдельных половин: одна для пиршеств, как повествуется в книге Эсфирь, и другая для чиновников или домашних служителей, так, чтобы обе вместе служили и для пышных приемов, и для жительства. Но я разумею, чтобы по лицевой стороне здания обе половины составляли одно целое и чтобы, будучи различны внутри, они были одинаковы снаружи. При этом мне хотелось бы, чтобы посредине возвышалась красивая башня в виде купола, а в отделении, предназначенном для пиршеств, помещалась бы большая зала, вышиной футов в сорок; по ней же расположены были покои, в которых можно было бы одеться и приготовиться в дни праздников и торжеств. Что касается до другой половины, где находятся помещения для служителей, то я желал бы, прежде всего, чтобы она состояла из залы и домовой церкви, разделенных между собой. Для большего украшения необходимо, чтобы в конце здания было два кабинета: один зимний, другой летний. Под обеими половинами должны находиться кухни, службы, кладовые и проч. Возвращаясь к башне, хорошо было бы, если бы она была двухэтажная, по восемнадцати футов высоты в каждом этаже, с балюстрадой кругом, обставленной для красоты несколькими статуями. А также очень было бы хорошо, если бы обе половины были разделены и чтобы из нижнего этажа была проведена в верхний винтовая, сквозная лестница, которую можно обставить деревянными, золочеными статуями и на самом верху устроить какую-нибудь красивую платформу. В случае надобности она может служить помещением, если вы не предназначите какого-нибудь отделения внизу для будничной залы, так как в противном случае вам придется устроить, чтобы служители ваши обедали после вас, потому что кухонный запах будет подыматься вверх, как в отдушину. Вот все, что касается до передней стороны здания, в котором я считаю вышину первой лестницы в шестнадцать футов на одном уровне с нижним этажом.
Позади дома должен быть построен двор, в четырех углах которого четыре прекрасные лестницы вели бы на маленькие башни, выступающие вперед из общей ограды здания и пропорциональные с нижними его частями. Двор этот не должен быть вымощен для предупреждения чрезмерного отражения теплоты летом и холода зимой. По бокам его можно, впрочем, провести несколько аллей, а в середине вымостить несколько дорожек; пространство между ними засеять травой, которую гладко обрезать, но не слишком низко. Отделение, предназначенное для пиршеств и празднеств, должно составить из пышных галерей с множеством окон, раскрашенных различными изображениями и равно отстоящих одно от другого с внешней стороны, направ-
б История эстетики, т. II
==81
ляясь кругом к помещению прислуги. В этом отделении будут комнаты для приема гостей и для беседы с ними, устроенные таким образом, чтобы они были теплы зимой и прохладны летом. Нередко встречаются прекрасные дома, до такой степени открытые и с таким множеством окон, что вы не найдетесь тотчас же, куда вам поместиться, чтобы спастись от холода или солнца. И хотя я весьма одобряю кривые окна, но прямые кажутся мне еще лучшими, вследствие единообразия, необходимого со стороны улиц. Первые, правда, весьма пригодны для беседы, помимо того, что они защищают от ветра и солнца; тем не менее, я не хотел бы, чтобы их было более четырех, выходящих
на двор.
Позади этого первого двора необходимо, чтобы существовал другой, небольшой и соразмерный, который был бы окружен садом. В нем должны быть устроены аркады и павильон, в котором можно было бы летом укрыться в тени. Окна его должны выходить в сад, а самый двор гладко вымощен для предохранения от сырости. Вместе с этим, среди двора должен быть поставлен фонтан или какая-нибудь прекрасная статуя. Сооружения с обеих сторон могут служить для отдельных помещений, подобно галереям. Если случится вдруг заболеть государю или кому-нибудь из вельмож, то в одной из таких галерей было бы весьма прилично поселить больного, при предположении, что вблизи имеются комнаты, передние, кабинеты и гардеробные. Это относительно второго этажа. Что же касается до нижнего, то в нем должна быть галерея на столбах, а другая, такая же, в третьем этаже, чтобы иметь возможность пользоваться видом и свежестью сада. В двух углах более всего выдающейся стороны должно быть устроено по превосходному кабинету, с изящным полом, обоями и хрустальными окнами. Если позволят обстоятельства, то хорошо было бы, если бы в верхнем этаже устроен был фонтан в стене, откуда была бы проведена вода всюду. Вот все, что я имел в виду сказать относительно модели дворца, но для большего его украшения я посоветовал бы, чтобы пред входом в него устроено было три двора: первый в виде луга, окруженного простой стеной, второй, окруженный зубчатой стеной, и третий, квадратный, огражденный одними только террасами, сверху покрытыми свинцом, внутри же поддерживаемый колоннами и арками. Что касается до кладовых, то они должны быть в некотором отдалении и сообщаться с дворцом невысокими галереями.
Бэкон. Собрание сочинений. Часть вторая. Пер. П. А. Бибикова. СПб, 1874, стр. 452—459
==82
ГОББС
1588-1679
Выдающийся представитель английского материализма XVII века Томас Гоббс был современником английской революции, положившей начало новому этапу английской истории.
По выражению Маркса, Гоббс был «систематиком бэконовского материализма». Мир, согласно Гоббсу, состоит из совокупности тел. Все свойства этих тел, изменения, происходящие в них — суть результаты движения тел и их элементов. Все разнообразие форм движений философ сводит к механическому движению. Общество, человек, его духовная жизнь — все объясняется Гоббсом с точки зрения законов механического движения. Механистический материализм Гоббса — не исключение для его времени. Все философы XVII века, стоявшие на позициях материализма или близкие к материализму, разделяли механистический, метафизический взгляд на природу, общественную жизнь и человека. Такие воззрения Гоббс вынес не из Оксфордского университета, где процветала схоластика. На формирование мировоззрения Гоббса оказали влияние идеи Коперника, Галилея, Кеплера, Гарвея. Во время неоднократных поездок за границу Гоббс ознакомился с атомистической теорией Гассенди, математическими идеями Декарта.
Главные труды Гоббса — «О гражданине» (1642), «Левиафан» (1651), «О теле» (1655), «О человеке» (1658). В них он развивает материалистическое учение и затрагивает ряд эстетических проблем: о фантазии, о прекрасном и безобразном и другие.
С позиций механистического материализма Гоббс решает проблему прекрасного. С его точки зрения, прекрасный предмет — это предмет, свойства которого дают основание ожидать от него блага. Понятие прекрасного, равно как и безобразного, ставятся Гоббсом в зависимость от того, в каком отношении свойства предметов находятся к чувству самосохранения человека. Чувство самосохранения трактуется философом как изначально присущее биологическое свойство человеческой природы и понимается им как свойство абсолютно неизменное.
Пытаясь конкретизировать понятие прекрасного, Гоббс пространно говорит о гармонии звуков, сочетании цветов и т. д. Известное место занимают у Гоббса рассуждения о фантазии как предпосылке поэтического творчества. Творческий процесс Гоббс интерпретирует в духе механистического материализма, как это хорошо видно из приводимых текстов.
|
|
|
