 |
Исключительная преданность
|
|
|
|
Мы приводим здесь несколько примеров исключительной преданности Сподвижников Пророку.
Однажды на Хазрета Абу Бакра напали враги Ислама в Мекке. В частности, Утба бин Рабиа бил его так жестоко, что лицо его распухло почти до неузнаваемости. Бану Таим отнесли его домой в тяжелом состоянии. Но его любовь к Пророку была так горяча, что, придя в сознание к вечеру, он первым делом осведомился о Пророке. “Что с Пророком Аллаха?” слетело с его распухших губ. Те, кто ухаживал за ним, были очень рассержены этим и стали ругать его за то, что он так беспокоится о том, кто был, по их мнению, единственной причиной его злоключений. Но он продолжал свои расспросы, и когда его мать Умм-уль-Хайр принесла ему поесть, он отказался есть, пока не узнает о Пророке. Умм-уль-Хайр заверила его, что ничего не знает о его друге. Он тогда попросил ее пойти и расспросить Умм-и-Джамиль, дочь Хаттаба, но та была так напугана, что не призналась, что знает Пророка. “Я не знаю, кто такой Мухаммад бин Абдуллах или Абу Бакр, но если ты хочешь, я готова проводить тебя к твоему сыну”, - зявила она. Умм-уль-Хайр ответила, что она хочет этого больше всего на свете. Когда Умм-и-Джамиль пришла в дом Абу Бакра и увидела его состояние, она стала проклинать тех, кто напал на него. Она сказала: “Я клянусь Аллахом, что община, которая сделала такое, — это община бесстыжих язычников. Аллах сурово накажет его за грехи”. Но это вывело Абу Бакра из терпения. “Скажи мне, — прервал он ее, — что с Пророком?”. Умм-и-Джамиль предупредила его, что его мать слышит их. Когда Абу Бакр заверил ее, что в присутствии его матери незачем соблюдать осторожность, она открыла ему, что Пророк находится в безопасности в доме Ибн-уль-Аркама. Тогда Абу Бакр заявил, что он не станет ни есть, ни пить, пока не присоединится к Пророку. Они дождались ночи, когда совсем стемнело и можно было безопасно вывести Абу Бакра из дома, и его мать и Умм-и-Джамиль провели его к Пророку. Только тогда он поел[110].
|
|
|
Во время битвы при Ухуде, когда распространились слухи, что Пророк серьезно ранен, женщина, у которой в этот день были убиты брат, отец и муж, забыла свое собственное горе и бросилась на поле битвы с криком: “Что с Пророком?”. Люди заверили ее, что милостью Божьей он невредим, но она отказывалась верить, пока не увидит его сама. Ее привели к нему. Когда она увидела его, она сказала: “Никакое бедствие – не бедствие, если ты невредим” [111].
Когда Хазрета Хубайба вели на казнь, его спросили: “Хотел бы ты сейчас, чтобы Мухаммад (меиб) был на твоем месте?” Он воскликнул: “Я не хотел бы освободиться с тем условием, чтобы он испытал хотя бы булавочный укол” [112].
На поле битвы при Ухуде Пророк послал Зайда бин Табита передать его приветствия Саду бин Раби и узнать, как он себя чувствует. Зайд долго искал среди убитых и раненых и нашел его в самый последний момент, потому что он умирал. Он получил около семидесяти ран. Зайд поспешно передал ему поручение Пророка. Он ответил: “Передай мой привет Пророку и скажи ему, что я вдыхаю сладкие ароматы Рая, а моей общине Ансаров скажи, что если что-нибудь случится с Пророком пока хоть один из них жив, они не уйдут от Божественного гнева”. Сказав так, он умер[113].
Там же, на поле битвы при Ухуде, был момент, когда жизнь Пророка подвергалась серьезной опасности. Без малейшего колебания Абу Дуджана закрыл его своей спиной, как щитом; стрелы вонзались в его плоть, но он не дрогнул[114]. Малик-аль-Худри начисто высосал раны Пророка. Пророк сказал ему, чтобы он выплюнул кровь, но он отказался, говоря: “Клянусь Аллахом, я не собираюсь выплевывать ее (на землю)” [115].
|
|
|
Абу Суфиан, приехав в Малинах, пришел к своей дочери Умм-и-Хабиба, которая была замужем за Пророком. Когда он собрался сесть на постель Пророка, она встала и скатала ее. Абу Суфиан был поражен таким обращением и язвительно заметил: “Дочь моя, я не могу понять, то ли я недостоин этой постели, то ли эта постель недостойна меня”. “Нет, — объяснила его дочь, — дело в том, что это постель Пророка, а ты нечистый язычник” [116].
Необыкновенная любовь и уважение, которые выказывали Пророку его последователи, видны также в словах, произнесенных Урва перед его братьями-курайшитами после возвращения из Худайбия. Он сказал: “Я видел многих монархов. Я бывал при дворах Цезаря, Хосрова и Негуса. Я могу поклясться, что не видел царя, которого больше бы почитали его подданные, чем Мухаммада почитают его Сподвижники. Клянусь Аллахом, когда он отдает приказ, они все бросаются выполнять его, когда он совершает вуду` [117], они чуть ли не деруться из-за воды, которой он пользовался, когда он говорит, они замолкают. Они столь чрезмерно почитают его, что не осмеливаются поднять глаза в его присутствии, чтобы взглянуть прямо на него” [118].
Небывалое повиновение
Благодаря этой небывалой преданности Святому Пророку, Сподвижники никогда не жалели себя на службе Пророка. Заявление, сделанное Садом бин Муадом от имени Ансаров перед самой битвой при Бадре, великолепно иллюстрирует безграничную верность этих достойных мусульман.
“Я недвусмысленно заявляю, — гласит, оно, — от имени Ансаров, что ты можешь находиться, где пожелаешь, заключать или разрывать отношения, с кем пожелаешь, брать из нашего имущества то, что тебе угодно будет взять, и оставлять то, что тебе угодно будет оставить. То, что ты возьмешь, обрадует нас больше, чем то, что ты оставишь. Мы не отклонимся от пути верности, что бы не случилось. Мы будем следовать за тобой, даже если ты пойдешь до Бурк Гамдана, и если бы ты нырнул со своим конем в море, клянусь Аллахом, мы бы тоже прыгнули туда” [119].
Его приказаниям повиновались настолько безоговорочно, что когда он объявил всеобщий бойкот трем мусульманам, которые, не имея на то веской причины, не приняли участия в битве при Табуке, вся Медина сразу же стала для них мертвым городом. Один из виновных, Ка'б, так рассказывал об этом: “Пророк запретил общение с нами. Люди стали избегать нашего общества; их отношение к нам совершенно изменилось. Казалось, даже земля сжималась под нами. Это уже не было место, которое мы знали. Когда обстановка стала невыносимой, я однажды отправился в сад Абу Катадаха и перепрыгнул через его стену. Абу Катодах был мой двоюродный брат, сын моего дяди, и я очень любил его. Я поздоровался с ним, но он не ответил на мое приветствие. Тогда я спросил его: “Скажи мне, Аллаха ради, неужели ты не знаешь, что я люблю Аллаха и Пророка?” Он продолжал молчать. И когда я в третий раз стал требовать у него ответа, он сказал: “Аллах и Пророк знают лучше.” При этих словах у меня на глазах выступили слезы, я перепрыгнул через стену и ушел из сада.”
|
|
|
Позже посланец принес Ка'бу приказ Пророка, чтобы он держался в стороне от своей жены.
“Я должен развестись с ней?”, — спросил Ка'б. “Нет, - ответил посланец, — просто не приближайся к ней”.
Ка'б отослал свою жену к ее родителям, чтобы она там ожидала окончательного решения Всемогущим этого вопроса.
В разгар этого всеобщего бойкота Ка'б получил письмо от правителя Гассана, где было написано следующее:
“Мы узнали, что твой Господин лишил тебя своей милости. Наверняка Аллах послал тебя в этот мир не для того, чтобы ты терпел позор и погибал. Приходи к нам. Мы окажем тебе большие почести”.
Ка'б не колебался. Прочитав письмо, он сказал: “Это тоже часть моего испытания”, - и бросил его в огонь. На том дело и кончилось[120]. Дух верности, внушенной Пророком его последователям, позволял им преодолеть пороки, наиболее глубоко укоренившиеся в их среде. Одного его слова было достаточно для полного запрета. Абу Бурда говорил, что его отец рассказывал: “У нас была пирушка. Я встал и пошел туда, где сидел Пророк, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение. По дороге я услышал, как были произнесены аяты, где объявлялась полная трезвенность:
“О те, которые веруют! Всё, что пьянит (или травит) ум, и азартные игры, и жертвоприношения идолам, и гадание — мерзость из деяния сатаны; Сторонитесь же этого, чтобы обрести истинное счастье. Сатана жаждет, чтобы опьяняющими напитками и азартными играми посеять между вами вражду и ненависть, отклонить от поминания Аллаха и от совершения Намаза. Уже ли вы не воздержитесь?”
|
|
|
Св. Кур'ан 5:90-91
Я вернулся к своим друзьям и прочел им эти аяты до слов: “Удержитесь ли вы?”. Некоторые сразу остановились. Вино, которое уже было во рту (но еще не проглочено), было выплюнуто”[121].
Всякая верность семье, дружбе и племени меркла перед этой верностью. Рассказывают, что однажды Пророк призвал к себе Абдуллаха, сына Абдуллаха бин Убайид, и обратился к нему с такими словами: “Знаешь ли ты, что говорит твой отец?”. Абдуллах ответил: “Да будут мои отец и мать жертвой за тебя! О Пророк Аллаха, что же он говорит?”. “Он говорит, — сказал Пророк, - что если бы я вернулся в Медину, тогда почтенный прогнал бы низкого”. Услышав это, Абдуллах воскликнул: “Он прав. Ты — почтенный, а он низкий”. Приезжай в Медину во что бы то ни стало. “Все знают, что нет сына, который более был бы послушен своему отцу, чем я, но если на то будет воля Аллаха и Его Пророка, чтобы я отрубил голову своему отцу, я готов это сделать”. Пророк просил его не делать этого.
Приехав в Медину, Абдуллах стал у городских ворот с мечом в руке, ожидая прибытия своего отца. Увидев отца, сын закричал: “Это ты сказал, что если Пророк вернется в Медину, то почтенный прогонит низкого? Скоро ты узнаешь, кто почтенный и кто низкий. Клянусь Аллахом ты теперь не можешь жить в Медине без позволения Аллаха и Его Пророка”.
Абдуллах бин Убайид был ошеломлен, услышав эти слова от своего сына, и стал причитать: “Вы слышите, о люди Хазраджа, мой сын не дает мне вернуться в мой дом! Вы слышите, о люди Хазраджа, мой сын не дает мне вернуться в мой дом!” Но сын не смягчился. “Клянусь моей верой в Аллаха, ты не войдешь в Медину, если Пророк не позволит тебе”. Люди пытались вмешаться, но безрезультатно. Наконец сообщили Пророку. Он велел Абдуллаху, чтобы тот впустил своего отца. Тогда Абдуллах уступил, говоря: “Теперь, когда получено разрешение Пророка, он может войти” [122].
Новые люди – новая умма
Таким образом совершалось самое изумительное изменение в человеческой истории. Пророк раскрыл богатые сокровища человеческого материала, с начала времен лежавшие в бездействии под массой Невежества, и озарил их светом гения, которому суждено было чаровать весь мир на протяжении грядущих веков. Он превратил в людей тех, кто ранее были стадом бессловесных скотов. Он пробудил их природные возможности; он выпустил на свободу источники их подлинной жизни и сделал их знаменосцами света, учения, Веры и культуры в мире. За короткий промежуток времени пустыня Аравии породила могучих личностей, имена которых до настоящего момента освещают страницы истории.
|
|
|
Умар, который пас верблюдов своего отца, внезапно возносится, ослепляя мир возвышенностью своего характера и величием своих достижений. Он посрамляет мощь Цезаря и Хосроев и совершенствует основы державы, которая охватывает обе эти империи и намного превосходит их по управлению и организации. Нет смысла говорить о его высоком моральном чувстве, справедливости и добродетельности, которые вошли в поговорку.
Далее, вот Халид, сын Валида, предприимчивый молодой курайшит, который, заслужив некоторую славу в местных войнах, пользуется уважением со стороны племенных военачальников, но в масштабах полуострова не особенно известен, потому что не имеет ничего значительного на своём счету. Но после того, как он принял Ислам, он сияет в мире, как Меч Аллаха. Этот Меч падает на Рим, подобно молнии, и его великолепные свершения записаны в истории.
А вот доброжелательный и надежный Абу Убайда, который командовал небольшими отрядами мусульман в ранних войнах, он принял верховное командование Исламскими силами и навсегда изгнал Гераклия из прекрасной страны Сирии. Несчастный Гераклий бросает на нее последний взгляд и говорит: “Прощай, Сирия, больше мы не увидимся”.
А вот Амр бин аль-Ас, известный среди курайшитов своей проницательностью, который прошел весь путь до Абиссинии, чтобы призвать Негуса к ответу за то, что он выдал мусульманских переселенцев их мучителям, теперь он — завоеватель Египта.
А это Сад бин Абу Ваккас, не стяжавший солдатской славы до того, как он стал мусульманином. Посмотрите, как теперь он овладевает ключами Мадаина, присоединяет Иран и Ирак к Исламской державе и входит в историю в качестве завоевателя “Аджама”[123].
А это Перс Салман, сын деревенского священника, который покинул дом и испытал все виды страданий, меняя одно рабство на другое, пока он не добрался до Медины и не принял Ислам. Теперь он вернулся в страну, где родился, как ее Правитель. Но эта великая честь не повлияла на простоту его натуры. Он по-прежнему живет в скромном домике и часто можно видеть, как он носит поклажу на голове.
Вот Билял, абиссинский раб, который достиг таких высот, что даже Халиф Умар Великий называл его своим Учителем.
Вот Зайд бин Хариса, командующий мусульманской армией в битве при Муте. Армия включает заслуженных и доблестных людей Джафара бин Аби Талиба и Халида бин Валида. Его сын ведет другую армию, в рядах которой — такие выдающиеся личности, как Абу Бакр и Умар.
Вот Абу Зарр, Миклад, Абу Дарда, Аммар бин Ясир, Муаз бин Джабал и Убайи бин Каб. Весенний ветер Ислама ласкает их, и они расцветают в знаменитых подвижников и выдающихся ученых.
А вот Али бин Аби Талиб, Актах, Абдуллах бин Масуд, Зайд бин Табит и Абдуллах бии Аббас, которые поднялись на высочайшие вершины в мире учения, сидя у ног Пророка, чьим наставником не был ни один смертный. Они стали источниками знания и мудрости. Мир с неотрывным вниманием слушал этих “сынов пустыни”.
|
|
|
