Н. Работнов Латиноамериканские «котлы»

Согласно материалам регулярно проводимых переписей (1970, 1979 и 1989), до середины 80-х гг. на территории РСФСР рождаемость постепенно снижалась, затем немного повысилась, смертность неуклонно росла, а ес­тественный прирост сократился до 5,2%, что составляло 740 тыс. в год. Ра­зительно отличалась демографическая ситуация в Средней Азии, где сни­жение высокой прежде смертности произошло при сохранении высокой рождаемости, поддерживаемой исламскими традициями многодетности; в Таджикистане показатель рождаемости к середине 80-х гг. приблизился к 40%. В литературе такое явление получило название «демографического взрыва». Показатели рождаемости у русских были меньше, чем у титульных этносов. Это объясняется в значительной степени большей урбанизирован-ностью русских.

Доля тех из них, кто проживал в городах РСФСР, возросла с 1926 г. по 1959 г. с 20 до 55%, к 1989 г. — до 79%, тогда как у остальных национально­стей Федерации за весь данный период —с 12до61%. В других союзных рес­публиках, особенно южных, соответствующие показатели еще выше: доля горожан среди русских в Туркмении в 1989 г. — 97%, в Азербайджане и Уз­бекистане — около 95%. Итак, в городах прирост населения сокращался, но

⁶⁷ Козлов В.И. Вымирание русских: историко-демографический кризис или катастрофа? // Вести. РАН. 1995. Т. 65. № 9. С. 771-774.

и в селах — традиционном источнике пополнений — он не рос. Урбаниза­ция повлекла за собой массовый рост миграции людей из деревни в город Некоторые регионы, в частности Север и Нечерноземье, обезлюдели.

Численность русских до 1988 г. продолжала возрастать, однако, поскольку темпы этого процесса замедлились, их доля как в РСФСР, так и в СССР стала сокращаться. В 1989 г. в Советском Союзе проживали 145,2 млн русских (50,6% населения). В их число вошли миллионы детей от смешанных бра. ков русских с представителями других национальностей. Таких было 2,4 млн Они определили себя как русские, хотя являлись русскоязычными.

В общей сумме численность полуас­симилированных маргиналов и почти полностью обрусевших иноэтнических групп достигла на территории страны за годы советской власти (преимуще­ственно в РСФСР) 15—20 млн человек. Численность русскоязычного населе­ния на 1989 г. равнялась 18,7 млн, из них в РСФСР - 7,5 млн⁶⁸.

Существенное ухудшение демогра­фической ситуации в Российской Феде­рации наблюдается с середины 80-х гг., когда после кратковременного увеличения естественный прирост населения стал неуклонно уменьшаться. После 1991 г. он сменился все увеличивавшей­ся убылью, что было вызвано продолжением падения рождаемости и ускорив­шимися с этого года темпами повышения смертности. С 1993 г. началось мас­совое вымирание россиян, главным образом русских, общая численность которых сократилась на 805 тыс. человек в результате превышения смертно­сти над рождаемостью. Приток беженцев из бывших союзных республик лишь отчасти компенсировал эту убыль.

Сегодня у русских показатель естественного прироста в 4 раза меньше, чем у остальных жителей Федерации. Основная причина — низкая рождае­мость, уровень которой уже в 1989 г. стал приближаться к показателям страш­ных военных лет.

Главной или одной из главных причин массового вымирания русских является резкое ухудшение условий жизни в результате неудачных эконо­мических реформ. Только за 1992—1994 гг. промышленное и сельскохозяй­ственное производство сократилось вдвое, цена на хлеб возросла в 5 тыс. раз, а средний размер заработной платы и пенсий — лишь в 500 раз; развалилась система здравоохранения, подорожали и стали недоступны лекарства, ухудшилось питание. В результате распространились такие, казалось бы, почти полностью побежденные инфекционные болезни, как дифтерия, дизентерия, туберкулез, сифилис, холера и др. От 30 до 50% россиян оказались ниже официального прожиточного минимума. Кроме того, ставшая уже повсеместной однодетность в перспективе, при очередной смене поколений, т.е. через 40—50 лет, приведет к сокращению численности русских вдвое.

⁶⁸ Козлов В.И. Вымирание русских: историко-демографический кризис или катастрофа? // Вести РАН. 1995. Т. 65. № 9. С. 775.

Психологические стрессы и понижение жизненного тонуса привели к росту алкоголизма. К концу 1993 г. число зарегистрированных алкоголиков увеличилось до 2,5 млн человек; число умерших от отравления суррогатами алкоголя возросло на 80%. Еще быстрее растет наркомания. Все чаще люди стали искать выход в самоубийстве. Только в 1993 г. число самоубийств со­ставило 56 тыс. — почти в 4 раза больше, чем наши военные потери за 10 лет в Афганистане. Среди тех, кто решил свести счеты с жизнью, немало пожи­лых и стариков, которых экономические реформы опустили за грань нище­ты, а переход от социализма к капитализму лишил прежней духовной осно­вы существования. Обесценилась и сама человеческая жизнь, о чем свиде­тельствуют 30—40 тыс. убийств, регистрируемых ежегодно. Быстро растет число смертей от различных травм и несчастных случаев, которое превыси­ло в 1993 г. смертность от рака⁶⁹.

ДЕПОПУЛЯЦИЯ В РОССИИ 2002-2050 гг.⁷⁰

Депопуляция в Россию пришла надолго — большинство составляемых сейчас различными научными организациями прогнозов численности на­селения страны являются депопуляционными. И это похоже на правду, но в этих прогнозах отсутствует социолого-демографическое обоснование даль­нейших тенденций рождаемости в зависимости от инерционного влияния существующих норм малодетности и от возможных социальных воздействий на репродуктивное поведение. В них не ставится задача разработки соци­альных сценариев, в которых бы изменялись цели и средства демографичес­кой политики по стимулированию рождаемости и в которых также учиты­валась бы реальная динамика репродуктивного поведения семьи.

Поэтому все нынешние прогнозы рождаемости (главной причины на­блюдающейся депопуляции) постоянно пересматриваются экспертами ООН и отечественными демографами в связи с ошибками в прогнозируемых ве­личинах суммарного коэффициента рождаемости. Эти экстраполяционные картины демографического будущего далеки от строго научного предвиде­ния, поскольку строятся на постоянном ожидании роста коэффициентов суммарной рождаемости в развитых странах — по мере улучшения условий жизни, и на ожидании более медленных (чем на самом деле) темпов паде­ния рождаемости — в развивающихся странах.

В фамилистической парадигме (в отличие от модернизационной или про-грессистской) историческое снижение рождаемости рассматривается в кон­тексте взаимодействия социальных институтов, перехвата семейных функций институтами образования, воспитания, здравоохранения и т.д. Двигателем рождаемости является не пресловутый инстинкт размножения, а социально обусловленная потребность в детях, постоянно требующая поддержки и уга­сающая при строе жизни, направленном против семьи и рождения несколь­ких детей в семье. Во второй половине XX в. в развитых странах мира потреб­ность в трех и более детях стала исчезать, и сегодня примерно половина насе-

⁶⁹ Качественное ухудшение демографической ситуации и здоровья населения // Независимая газ.
1994. 24 февраля; КвашаА.Я. Демографические развитие России // Вестн. РАН. 1994. Т. 64. № 11.

⁷⁰ Материал написан проф. А.И. Антоновым.

ления испытывает потребность в двух детях и другая — в одном ребенке. Без специальной политики укрепления потребности личности и семьи в двух и более детях рождаемость обречена сокращаться и дальше.

При разработке пяти вариантов аналитического прогноза рождаемости и численности населения России в 2002-2050 гг. учитывались достижения тео­рии репродуктивного поведения, разрабатываемой А.И. Антоновым, В.А. Бо­рисовым, В.Н. Архангельским, В.М. Медковым и А.Б. Синельниковым с 1967 г. Первый постулат этой теории гласит, что потребность в детях снижа­ется на 1,0 за 30 лет и примерно на 0,3 за одну декаду. Второй постулат свя­зан с гипотезой о лаговом эффекте сло­жившихся норм малодетности, равном длине одного демографического поко­ления (примерно 30 лет). Это значит, что при исчезновении условий, под­держивающих эти нормы, они будут продолжать свое негативное воздей­ствие на ценностные ориентации и репродуктивные установки еще 30 лет. Другими словами речь идет о негатив­ном потенциале демографической убы­ли — как только остаточное действие норм малодетности прекращается сразу же создается возможность увеличе­ния суммарного коэффициента рождаемости выше отметки простого вос­производства поколений — 2,15 детей на одну женщину за всю жизнь. Тре­тий постулат утверждает возможность нейтрализации лагового эффекта норм при осуществлении активной просемейной политики по стимулиро­ванию норм среднедетности и увеличению доли семей с 3—4 детьми до 50% в семейной структуре.

На основе этих постулатов были разработаны социальные сценарии, вли­яющие на динамику рождаемости и численности населения России. Расче­ты производились В.М. Медковым. Рассмотрим вариант № 5 — наименее реальный, поскольку по нему до 2015 г. проводится политика улучшения ус­ловий реализации имеющейся у населения потребности в детях на основе весомых пособий для семей с двумя и более детьми, а после 2015 г. осуще­ствляется мощная политика повышения престижа семьи с 3—4 детьми на базе новой системы доходов—налогов—кредитов для таких семей. Подобная спец­политика — мало реальная — дает медленное повышение суммарного коэф­фициента рождаемости с 2015 г. по 2050 г. в пределах 1,05—2,15, что снижает темпы убыли населения, но тем не менее ведет к убыли населения страны до 107 млн человек. Иными словами, если с завтрашнего дня начнется не­обходимая по научным меркам политика стимулирования рождаемости, то рост населения будет наблюдаться лишь с 2051 г. и потребуется не одно де­сятилетие, чтобы достигнуть нынешней численности населения страны. В этом варианте ярче всего показано действие бытующих норм малодетности и их лаговый эффект, который невозможно преодолеть сразу. Следует отме­тить, что если мощная спецполитика начнется с 2005 г., а не с 2015 г., то си­туация будет несколько лучше, и вопрос лишь в том, насколько уменьшит­ся население — на 30 млн или в лучшем случает на 25 млн. Эти цифры гово­рят о принципиальной возможности поворота событий вспять, о

возможности обуздать депопуляцию — но не сразу, а на протяжении мно­гих лет. И в этом вся острота этой проблемы — и социальной и научной.

Вариант № 1 показывает, что если до 2015 г. ничего не будет делаться по стимулированию рождаемости, то ее падение до 0,8 в 2015 г. и сокращение численности до 131 млн может привести к политике запретов на аборты и разводы. Эта «черная политика» ухудшит ситуацию еще более — рождае­мость упадет в 2030 г. до 0,7 а население сократится до 112 млн. И тогда можно будет ожидать снятие запретов и переход в 2031—2050 гг. к политике стиму­лирования 2—3 детей в семье (не 3—4), что даст в итоге сокращение числен­ности до 83 млн и рождаемости до 0,6. Вариант № 3 смягченный — политика запретов не проводится, но и нет улуч­шения условий реализации потребно­сти в 2—3 детях. Поэтому рождаемость падает в 2050 г. до 0,7, а население со­кращается до 84 млн. В вариантах № 3 и № 4 увеличиваются пособия на детей и на завершающих этапах прогнозиру­емого периода проводится активная просемейная политика, что ведет к по­степенному увеличению рождаемости до 0,9—1,0—1,5 в варианте № 3 и до 0,9-1,25—1,8 в варианте №4. Население соответственно уменьшается в 2050 г. до 93 млн и 98 млн чел. Таким обра­зом, отказ от активной демографической политики резко ухудшает демог­рафическую ситуацию в стране и в вариантах № 1—4 после 2050 г. стране потребуется еще 30—40 лет для достижения нынешней численности населе­ния 145 млн человек. Никакие меры по снижению смертности не улучшат это­го положения дел, а привоз молодых иммигрантов в пустеющие регионы Рос­сии потребует еще больших затрат, чем стимулирование рождаемости.

Все вышесказанное заставляет внимательнее отнестись к тому, что такое депопуляция. Численность населения, его структура и режим воспроизвод­ства, включая размещение населения в геополитическом пространстве, есть коренная основа существования суверенного государства. С 1992 г. в России впервые за всю тысячелетнюю историю началась депопуляция, т.е. процесс, по социальному смыслу обратный развитию (под которым в демографии всегда понималась не какая-либо социальная абстракция, а конкретное представление о прогрессивной направленности естественного движения населения в сторону роста). Таким образом, депопуляция в демографичес­ком смысле противоположна росту населения. Это движение населения в отрицательном направлении уменьшения численности, т.е. убыли населе­ния из-за снижения уровня рождаемости ниже уровня смертности. Депопу­ляция измеряется соотношением общих коэффициентов рождаемости и смертности, и выражается величиной естественного отрицательного приро­ста. В случае притока населения извне — положительного сальдо мигра­ции — убыль населения может перекрываться мигрантами и не проявлять­ся вовсе, либо может маскировать подлинную картину уменьшения числен­ности.

Депопуляция как социально-демографический процесс характеризуется прежде всего таким сокращением рождаемости, которое не компенсирует

имеющийся уровень смертности. Смертность может не расти, а даже умень­шаться, но если падение рождаемости опережает по темпам снижение смерт­ности, тогда все равно наступает депопуляция. Собственно говоря, именно это происходит в странах Запада, где уровень смертности весьма низкий и близок к минимальным пределам человеческой смертности. Сверхнизкая рождаемость, продолжающая свое сокращение, — не имеет в отличие от смертности естественных пределов этого снижения, поскольку может, в принципе, опуститься до нуля, хотя для того, чтобы негативные последствия этого процесса стали заметными для большинства людей, вполне достаточ­но достижения уровня однодетности семьи.

Итак, депопуляция не есть повальная бездетность по причине полного отказа от деторождения из-за исчезновения потребности в детях, либо от­каза от сексуальных отношений (абстиненция, воздержание), или же в свя­зи с часто описываемой в фантастических романах внезапно возникающей эпидемией бесплодия. Тем более, это не глобальный и гибельный для чело­вечества взрыв сверхсмертности, либо постоянный подъем ее уровня. Де­популяция не связана с горами трупов, валяющихся на улицах. Напротив, депопуляция как непрерывный «недород» младенцев, нужных для воспол­нения всех уходящих, происходит на фоне бытового комфорта и техноло­гического прогресса при переходе семей к привычной практике малодетно-сти, и тем быстрее, чем скорее распространяется превышение однодетной модели семьи над двудетной.

Факт массовой малодетности говорит о том, что для самой семьи, для полного удовлетворения потребности родителей в семейном образе жизни вполне достаточно в принципе одного ребенка, и что прежние социальные и экономические стимулы обзаведения двумя и более (несколькими) деть­ми перестали действовать в обществе, а новые стимулы такого рода само собой не появляются в социальной системе и специально не создаются со­циальными институтами, государством в целом. Но именно прекращение

Депопуляция и постарение присущи и другим раз­витым странам. Население Европы стареет и чис­ленно уменьшается. Об этом говорится в ежегод­ном демографическом докладе Совета Европы (2004). На настоящий момент европейское насе­ление равно 814 млн человек, однако доля евро­пейцев в мировом народонаселении продолжает уменьшаться. Главная причина — низкий уровень рождаемости, отмечают эксперты. По мнению специалистов, такая тенденция уси­лится и в дальнейшем. По сведениям председа­теля комиссии по демографии Совета Европы Эдана Панча, 50 лет назад европейское населе­ние составляло 22% от мирового, сегодня же оно находится на отметке в 12%. Судя по всему, че­рез полвека оно снизится до 6,5%. За период с 2002 по 2003 г. прирост населения Старого Све­та составил всего 0,08%.

Показатель превышения количеством смертей числа новорожденных продолжает возрастать, особенно в странах Восточной Европы. В ряде слу­чаев увеличения численности населения странам удается добиться только благодаря притоку иммиг­рантов. Наилучшие демографические показатели

зафиксированы у Турции: там в 2002 г. население увеличилось на 1,4%, хотя даже в этой стране данный показатель постепенно снижается. Источник: Newslnfo. 2004. 30 янв.

постоянной поддержки семьи с детьми, исчезновение направленности со­циума на интересы воспроизводства населения и поощрения побуждений к браку, рождению детей, ведет в конечном счете к невыполнению семьей репродуктивной функции и тем самым, к депопуляции.

Депопуляция представляет глобальную проблему и окончательно обозна­чит собой где-то в середине XXI в. рубеж между двумя «историями челове­чества» — концом цивилизации, опирающейся на рост населения мира (про­исходивший медленно — до новой эры, и быстро — в течение двух после­дних тысячелетий, когда население с 300 млн увеличилось в 20 раз до 6 млрд человек в конце 1999 г.), и началом цивилизации, ввергающей себя в про­цесс убыли мирового населения в целом, но с разной скоростью вымирания отдельных наций, что может обострить конфликты между развивающими­ся и развитыми, большими и малыми, христианскими и мусульманскими, и другими странами.

Эта острейшая социальная проблема, не считается общественным мне­нием проблемой вовсе, поскольку в основе ее — привычная малодетность семьи, когда в семьях рождается и имеется 1—2 детей, что явно «мало» даже для сохранения существующей численности, для простого воспроизводства населения. Сегодня пока еще не уделяют должного внимания этим цифрам, не оценивают известную всем низкую рождаемость, исходя из перспекти­вы снижения численности населения отдельных государств и всего мира. Минисемья — именно так называл новую форму семьи наш выдающийся демограф Б.Ц. Урланис, — оказалась столь удобной и привычной, что люди просто не в состоянии разглядеть в этом новом обличье какую-либо соци­альную проблему, касающуюся их собственного благополучия.

Однако именно малодетность в экономически развитых странах с низким уровнем смертности сейчас является причиной латентной депопуляции. Убыль населения (явная) начинается, когда исчезает демографический по­тенциал. Этот запас прочности постепенно «съедается» сверхнизкой рожда­емостью (в нашей стране для этого потребовалось 30 лет). Минисемья яв­ляется также причиной постарения общества, что связано с рядом послед­ствий и с острой необходимостью пенсионного обеспечения в ближайшем будущем более трети населения, и с заботой об одиночках-пожилых, родив­шихся единственными детьми и потому не имеющих никаких родственни­ков. Малодетность, кроме того, причина притока мигрантов в развитые стра­ны из многодетных регионов, т.е. причина остроты межнациональных от­ношений, нарастания конфликтов между коренным и пришлым (как правило, менее профессионально квалифицированным) населением.

Малодетоцентризм в государствах с этнически смешанным населением характеризуется нетерпимостью к типам образа жизни, выходящим за пре­делы одно-двухдетного стандарта, причем эта нетерпимость оказывается неминуемо шовинистической. Неожиданное для многих появление в Авст­рии в феврале 2000 г. националистически ориентированного правительства, сыгравшего на чувствах коренных австрийцев, — печальный пример того, что ожидает всю депопулирующую Европу в скором времени.

Распространение малодетного образа мыслей, чувств и действий несет с собой комплекс социальных и политических изменений, антиэкзистенци­альных по сути. Возникают разного рода ассоциации и движения, навязы­вающие в качестве подобающих норм поведения феминистско-либертиан-

скую окрошку из осколков послеразводных семей и внебрачных сожи-тельств. В результате создается общественная атмосфера, направленная против стабильной семьи с двумя родителями и несколькими детьми.

Для вымирания, т.е. сокращения на две трети численности населения отдельных стран и человечества в целом, вполне достаточно сплошной од-нодетности семей, сохраняющейся всего на протяжении 70—80 лет. Воздер­жание от семьи и деторождения, даже неполное — на уровне малодетности — можно приравнять к суициду всего общества, растянутому во времени. Ма-лодетность продолжает свое шествие и теперь уже в общей численности мира

доля развитых (и богатых по уровню жизни) стран сократилась до 20% (пред­полагается, что она сократится до 6% в 2025 г. и до 4% в 2050 г. — хотя к этому времени в мире, вероятно, уже не оста­ нется ни одной страны со средним чис­лом рождений свыше 2,0). К сожале­нию, такое изменение демографических пропорций неизбежно, если даже начнется с завтрашнего дня активная просемейная политика. В структуре населения накопился «отрицательный заряд»демографической убыли, в связи как минимум 30-летним действием социальных норм малодетности, инерцией потребности семьи в 1—2-х детях и возможностью повышения ее уровня лишь через несколько десятилетий при смене поколений.

Жизнь в режиме депопуляции вызывает множество новых явлений, к которым не готовы ученые, администраторы, предприниматели, финанси­сты, представители общественных и религиозных организаций, партий и движений. Прежде всего надо ждать обострения геополитического взаимо­действия стран мира, что чревато международными конфликтами, посколь­ку для малодетоцентризма характерна нетерпимость к противостоящим ему жизненным ценностям. Но главное, что все мы не готовы к сокращению доли детей и юношества в населении, к свертыванию производства детских товаров и услуг, закрытию дошкольных и школьных учреждений, перемеще­нию рабочей силы в сферах образования и воспитания, к изменению струк­туры профессиональной занятости и безработицы, к росту социальной па-. тологии из-за ухудшения качества социализации единственных детей (не­приятия ими мира взрослых, так как они воспитывались «всегда младшими», готовыми к бунту против старших), к росту девиантности (в том числе кри­минальности в связи с обострением потребности в раздельном проживании в условиях жилищного кризиса и роста разводов).

Поглощенность общественного мнения, к сожалению, фиктивной угро­зой «перенаселенности Земли» и факт превращения малодетной семьи в абсолют, в безусловную норму комфортного человеческого бытия, заставляет видеть в перспективе сокращения численности земли до «золотого милли­арда», увы, лишь «огромное благо». При этом депопуляция не воспринима­ется как проблема, поскольку верят в то, что сокращение рождаемости ос­тановится на «оптимальном уровне». В теоретическом оправдании малодет­ной семьи, в искусственном раздувании ее мнимых достоинств и в попытках дискредитации политики стимулирования рождаемости следует видеть кон­венциональное влияние малодетного образа жизни большинства людей и самих ученых на концептуальные построения. За всем этим стоит непомер-

ное преувеличение прав и интересов индивидуума в сравнении с интереса­ми общества и его правом обезопасить себя от перспективы суженного вос­производства населения, от депопуляции. Противостояние парадигм кри­зисного и прогрессистского изменения института семьи проявляется в обы­денной жизни, в деятельности общественных и религиозных организаций, в политике партий и парламентских фракций, в административном управ­лении и приоритетах правительств. Ближайшее будущее обещает ожесточе­ние этой борьбы pro и contra семейной политики.

«РУССКИЙ КРЕСТ»

Трагическая статистика сверхсмертности граждан России и значительно более низкой по сравнению с другими странами ожидаемой продолжитель­ности жизни сегодня уже хорошо известна. «Русский крест» — косой крес­тообразный график обратной пропорции того и другого — потряс мир не­сколько лет назад и продолжает оставаться темой многочисленных научных и политических дискуссий (рис. 20).

Рис. 20. Динамика показателей численности населения России в 1990-1997 гг. (по данным 1оскомстата РФ)

Пересечение графиков рождаемости и смертности (сразу после 1991 г.) получило название «русский крест». На графиках — статистически средние величины по годам (в единицах: число событий на 1 тыс. чел.).

«Русский крест», или «русские ножницы» — кривая падения рождаемости пересекается с кривой роста смертности, в результате чего возникает эффект естественной убыли населения, — появился, как звезда на небе, в очень при­мечательное время. На исторической карте современной России 1992 г. отме­чен так называемыми «Павловскими реформами», либерализацией цен и ка-

тастрофическим обесцениванием рубля, пустыми полками магазинов, паде­нием уровня жизни миллионов россиян, ростом самоубийств, преступности и сиротства, приватизацией общественного имущества по-чубайсовски, де­нежной реформой — обменом старых купюр на новые, строительством фи­нансовых пирамид, обесцениванием сберегательных вкладов населения всей страны.

Что же изменилось в демографической ситуации с тех пор. За десятиле­тие с 1992 по 2002 г.⁷¹:

♦ размер депопуляции составил около 7 млн, абсолютное число родив­шихся снизилось более чем в 2 раза (с 2,5 до 1,4 млн — один из самых низких показателей рождаемости);

♦ коэффициент естественного прироста стабильного населения сохра­няется < 0;

♦ чистый коэффициент воспроизводства, характеризующий степень за­мещения поколений, < 1.

Отмеченные тенденции доказывают, что в стране фактически отсутствует воспроизводственный потенциал для замещения поколений родителей по­колениями детей.

Снижение количественных показателей демографического потенциала, по мнению специалистов Русского экономического общества, ухудшило качество человеческих ресурсов. Основываясь на данных своих исследова­ний, они пришли к выводу о том, что:

♦ последующее молодое поколение обладает меньшим потенциалом как физического, так и психического здоровья;

♦ больные матери рожают больных детей, и новое поколение не способ­но физически себя восстановить;

♦ бедные семьи воспроизводят бедных;

♦ в обществе образовался большой слой маргиналов, около половины которого составляют дети в возрасте до 17 лет;

♦ происходит снижение интеллектуального уровня российской популяции;

♦ эпидемический характер приобрели формы болезней, имеющие соци­альную этимологию: СПИД, сифилис, наркомания, туберкулез, алко­голизм, а также суицид⁷².

По продолжительности жизни общество вернулось на 40 лет назад к пос­левоенным годам. Особенно высоки показатели смертности населения в трудоспособных возрастах; коэффициенты же младенческой смертности в 3—4 раза выше, чем в развитых странах. Сокращение численности населе­ния происходило по причине естественной убыли населения, уменьшив­шейся в 2002 г. на 8,7 тыс. Миграционный прирост несколько повысился и компенсировал численные потери населения на 8,3% (в 2001 г. — на 7,7%). Уровень смертности в 2002 г. был самым высоким за весь многолетний пос­левоенный период времени. В целом по стране превышение умерших над родившимися, как и в 2001 г., составило 1,7 раза, причем в 24 регионах — 2— 3 раза. Увеличение смертности населения происходило по большинству за­болеваний, травм и отравлений. Критическая демографическая ситуация и неблагоприятные тенденции состояния здоровья населения, по мнению

⁷¹ Текущая демографическая обстановка в России (www.contr-tv.ru).

⁷² Там же.

«Русский крест» — эффект естественной убыли населения из-за «неестественной» политики государства по отношению к своему народу

Однако существуют и другие точки зрения. Ученые Российского онколо­гического научного центра РАМН, не полагаясь на расхожие утверждения о том, будто во всем виноваты экономические трудности, социальная дез­адаптация, психологические стрессы и поголовное пьянство, предлагают внимательнее проанализировать статистику жизни и смерти, в том числе принять к сведению ошибки расчетов. Оказывается, при формировании региональных таблиц смертности статорганы включают непроверенные данные, допускают повторный счет, четко не фиксируют мигрантов и эмиг­рантов, не различают смертность приезжих и резидентов. Нередко статис­тические погрешности превышают все мыслимые и допустимые границы. Если вести точный учет умерших нерезидентов, то картина смертности и ожидаемой продолжительности жизни значительно изменится. К примеру, в 1994 г., когда смертность населения в Москве достигла максимума, разни­ца составила 3,2 года для мужчин и 1,5 года для женщин, а в 2001 г. — 3 и 1,5 года соответственно. В результате ожидаемая продолжительность жиз­ни мужчин-москвичей оказалась даже ниже средней по России и составила всего 57,2 года⁷³. Это в свое время породило немало политических и соци­альных спекуляций на столь трагическом факте.

Подобная ситуация «переучета» умерших и «недоучета» в общей числен­ности населения временно проживающих существует в каждом большом городе и областном центре. Ведь там всегда велико количество нерезиден­тов — людей, приезжающих в командировки, в поисках работы, а также на лечение в областные, республиканские больницы, клиники медицинских институтов и т.п. Ученые Центра заключили, что на статистику смертности и продолжительности жизни в течение последних как минимум 12 лет вли­яла систематическая ошибка. Они предполагают, что российская статисти-

⁷³ Батенева Т. «Русский крест» нужно выправить (http://www.inauka.ru).

ка смертности не соответствует истинному положению вещей. По крайней мере, расчеты ученых РОНЦ показывают, что ожидаемая продолжитель­ность жизни москвичей в 2001 г. была не 61,7 (мужчины) и 73,5 года (жен­щины), как считается официально, а 64,7 и 75 лет. А это значит, что у жен­щин этот показатель выше, чем в 1990 г., который принято считать началом трагического «русского креста», и даже выше, чем в благополучном 1971-м. Ученые также согласны с тем, что в регионах влияние статистической ошиб­ки будет меньше, чем в столичных городах. Таким образом, данные, подтвер­ждающие существование «русского креста», достаточно сомнительные⁷⁴.

Наконец, итоги переписи 2002 г., как утверждает заместитель председа­теля Госкомстата России С. Колесников, являются достаточно обнадежива­ющими, несмотря на то, что по сравнению с предыдущей переписью, про­веденной в 1989 г., население страны незначительно сократилось. Сегодня в России проживают 145,2 млн человек. Это оказалось на 2 млн больше про­гнозируемого результата. Русские составляют абсолютное большинство — 116 млн, это практически 80% жителей⁷⁵. Поэтому говорить о геноциде рус­ского народа нелепо.

За последнее десятилетие наше общество изменилось кардинально. В стране сменилась политическая формация. Поэтому изменился и ментали­тет общества в целом. Это сказывается во всем. Поменялась социальная структура: помимо традиционных наемных работников в стране появилась новая прослойка частных предпринимателей и работодателей, составляю­щая в сумме 4,5% от трудоспособного населения. Впервые 18 млн россиян в статье «Основной источник доходов» указали собственное подсобное хозяй­ство. Графа семейного положения обновилась таким понятием, как граждан­ский брак. На 34 млн супружеских пар в стране приходится более 3 млн официально не зарегистрированных браков. Увеличился прирост мужско­го населения. Сегодня на каждых 100 девочек рождается 105 мальчиков. Однако в возрасте 33 лет этот дисбаланс выравнивается⁷⁶.

⁷⁴ Батенева Т. «Русский крест» нужно выправить (http://www.inauka.ru).

⁷⁵ Итоги переписи населения развевают мифы (http://www.inauka.ru).

⁷⁶ Там же.