Доклад об истории Церкви

После двух дней предварительных обсуждений проблем богослужения, мы перешли к исследова­нию Джона Брауна по истории Церкви с момента окончания новозаветных событий.

— Самая поразительная вещь, которую я обна­ружил за эти последние три месяца работы — это наличие епископов в первом веке, — начал он. — Я считал, что епископы появились в Церкви позд­нее, где-то в середине второго века. Но, оказыва­ется, они существовали задолго до 100 года.

Например, Поликарп, о котором я, конечно, знал. Он был епископом Смирны примерно до 100 г. Ранние авторы, такие как Ириней, говорят, что он был духовным сыном апостола Иоанна, и что он был рукоположен в епископы самими апос­толами.

Затем Климент Римский, рукоположенный в епископы в Риме около 90 года. Его связь с апос­толами Христа становится очевидной из упомина­ния его Павлом в Флп. 4: 3.

Но самым потрясающим из них для меня ока­зался Игнатий Антиохийский — из АНТИОХИИ в Сирии, домашней церкви ни больше, ни меньше, как апостолов Павла и Варнавы, — который был епископом этого города примерно с 67 года до своей мученической кончины в 107 году. Братья, 67 год — это библейское время! Речь идет о самом разгаре новозаветной эпохи. И мы знаем только двоих из Двенадцати, кто умер к этому времени. Несомненно, остальные десять выразили бы каким-то образом решительный протест, если бы должность епископа не была известна и одобрена?

Епископ Игнатий известен, разумеется, всем церковным историкам. Он оставил семь писем, на­писанных перед самой смертью, к церквам в горо­дах, через которые он проходил на пути к своему мученичеству. В них не только разъясняются с ис­ключительной ясностью функции епископа, но также рассказывается о присутствии епископов во многих других церквах. Он подчеркивает, что эти первые епископы были поставлены самими апосто­лами и олицетворяют непрерывность апостольско­го служения в Церкви.

Мы едва успели прийти в себя от открытия ли­тургии таинства причастия в ранней Церкви, и вот теперь епископы! Ранние епископы — в первом веке. Мы начали штудировать мужей апостоль­ских, собрания сочинений христиан, лично знав­ших апостолов и бывших их учениками, включая труды Игнатия, Поликарпа и Климента, и перед нашими глазами возникло совершенно иное виде­ние христианства.

Но и сам Новый Завет оказался достаточно ясным в отношении епископов. Епископ — это не просто термин для обозначения обязанностей блюстителя, но также специальный пост в Церкви. Рассматриваемые с такой точки зрения, новозавет­ные ссылки на епископов становятся предельно понятными.

Самое раннее новозаветное упоминание — это Деяния, 1: 20, где говорится об измене и замещении Иуды. В первоначальном тексте Библии короля Иакова читаем: «Пусть епископство его примет другой». Некоторые из новейших протестантских переводов искажают смысл этого слова, передавая епископство как «роль лидера» (NIV), «обязан­ности» (Мофатий), «положение» (Гудспид), или, немного лучше, должность (NASB, NKJV). На

самом же деле в греческом подлиннике стоит слово «episcopen», точное значение которого — должность епископа. Ко времени написания книги Деяний это слово не имело другого значения. Две­надцать апостолов, кстати сказать, признавались всеми в качестве первых епископов Церкви.

Затем, в своем Послании к филиппинцам, напи­санном примерно в 65 году, апостол Павел пишет: «Павел и Тимофей, рабы Иисуса Христа, всем свя­тым во Христе Иисусе, находящимся в Филиппах, с епископами и диаконами» (Флп. 1: 1). По своему буквальному смыслу этот отрывок свидетельству­ет о том, что должность епископа существовала в филиппийской церкви к середине первого сто­летия.

Часто возникает вопрос — и мы также с ним столкнулись — о взаимозаменяемости терминов пресвитер и епископ в Деяниях и Посланиях. В самом деле, разве в местах, подобных Деян. 20 (Павел и ефесские блюстители в Милете) и Тит. 1: 5 («... поставил по всем городам пресвитеров») одни и те же термины не могут относиться как к епископу, так и к пресвитеру? Несомненно, воз­можность такого смешения понятий существует в некоторых отрывках. Но в любом случае, можно считать доказанным, что и в Новом Завете, и в наиболее ранних документах христианской исто­рии упоминаются три конкретных вида пастырско­го служения: епископ, пресвитер и диакон.

Для нас наиболее интересным местом оказа­лась глава 15 книги Деяний — Собор в Иерусали­ме. В Антиохии возник спор о необходимости соблюдения иудейских законов, и местная церковь, не будучи в состоянии самостоятельно решить эту проблему, передала ее на рассмотрение апостолов и братьев в Иерусалиме. Это было в 48 или 49 году. Был созван Собор, чтобы узнать волю Божию и уладить дело.

Обратите внимание, что происходит. В присут­ствии «апостолов и пресвитеров» (стих 4) на со­брании, включавшем апостола Петра, после того как все закончили говорить, именно Иаков, брат Господень, а не один из Двенадцати, «начал речь... и сказал: мужи братия, послушайте меня» (стих 13). И Иаков высказал заключительное суждение о том, что должно быть сделано, чтобы разрешить разногласия. Почему Иаков? Почему не Петр или один из прочих Апостолов? Потому, что, согласно всем ранним авторам, которые обращались к этой теме, Иаков был епископом Иерусалима к моменту проведения Собора. И, согласно свидетельству 15-й главы Деяний, он действовал в полном соответ­ствии со своим положением.

В моем собственном продвижении от конгрегационной к епископальной форме церковного уп­равления оказались полезными два наблюдения. Во-первых, в современном мире, также как и в Новом Завете, любой епископ, заслуживающий уважения, должен заботиться о том, чтобы услы­шать «аминь» от своей паствы. Ситуация в дейст­вительности такова, что церковь, возглавляемая епископом, является епископальной, пресвитериальной и конгрегационной одновременно. Паства имеет голос, также как и дьякон и пресвитеры. Разница заключается в том, что при конгрегационной форме управления каждый обладает равным правом голоса и паства оказывается, в конце кон­цов, пасущей своего пастыря. В случае еписко­пального управления каждый также имеет право на свое мнение, но спор прекращается епископом. Как и в случае с Иаковом в книге Деяний, епископ принимает окончательное решение.

О втором наблюдении лучше всего рассказать, передав разговор, состоявшийся за завтраком с президентом евангелической общины. Мы уже дошли к тому времени до открытия епископов в ранней Церкви и решили принять епископальное управление. Мой друг, чья община относилась к одной из конгрегационных церквей, был несколь­ко удивлен сменой нашего курса. Он был убежден, что Новый Завет учил только конгрегационной форме правления.

В ходе разговора мы коснулись вопроса о новом течении в некоторых из его церквей. " Мно­гие наши пастыри сильно увлеклись учением людей вроде Рэя Стедмана о коллективном пресвитериальном руководстве (коллективном старшин­стве), — сказал он. — Возникают трудности, когда в церквях с конгрегационным управлением появляется такой пресвитериальный акцент. Неко­торые из наших церквей уже пошли этим путем".

— Что бы вы сделали, если бы конгрегация проголосовала за переход к коллективному пресвитериальному руководству? — спросил я.

— Мы не были бы от этого в восторге, но при­мирились бы с ним, если оно не станет постоянным, — ответил он. — Иначе мы превратимся в пресвитериан.

— А если люди воспользуются своим конгрега­ционным правом сделать такое руководство посто­янным? — спросил я.

— Тогда я должен буду вмешаться и прекра­тить это, — сказал он.

— Это будет соответствовать епископальному управлению, — заметил я.

На самом деле, в конце концов, кто-то всегда оказывается ответственным. Мы можем говорить о правлении народа, эгалитаризме, конгрегационализме и всем прочем, но, в конечном счете, один человек будет стоять во главе колонны. Разве не этому нас учит природа? В Самой Троице, где три Личности обладают в полной мере Божественной природой, началом и источником единства являет­ся Отец. Будь то на небе или на земле, существуют иерархии армий, людей и ангелов.

Есть еще одна вещь, которую мне хочется ска­зать о епископах, и это очень утешительная вещь. После многолетних попыток жить под как можно меньшим руководством, я, наконец, знаю, кто на­делен властью. Я почитаю за честь наклоняться и целовать руку нашего архиепископа, Филиппа, с которым мы равны как братья во Христе, но кото­рому, тем не менее, я охотно подчиняюсь как ие­рарху, ведущему наблюдение за моей душой.

Не так много лет назад я бы страстно возразил на только что сказанное мною: " Все это прекрас­но, но что, если у вас окажется плохой епископ". Во-первых, православные христиане помогают в выборе своего епископа. Во-вторых, каждый епи­скоп подотчетен Синоду епископов и, в конечном счете, Патриарху. По этой причине, когда попада­лись плохие иерархи, они устранялись (еретик Несторий занимал самый высокий пост в восточной Церкви, и даже он был замещен). В-третьих, лучше слабый лидер, чем вообще никакого. Анархия — худшая разновидность управления.

Я разделяю старый баптистский тезис, что власть может развращаться, и что абсолютная власть развращается абсолютно — хотя ни один православный епископ не имеет абсолютной влас­ти. Но верно и обратное: независимость развраща­ется и абсолютная независимость развращается абсолютно. Ибо такая независимость стимулирует установление абсолютной власти — абсолютной власти в руках каждого индивидуума.

Иерархи существовали в Израиле, в новозавет­ный период и на протяжении всей истории Церкви. В библейском контексте они появляются одновре­менно с территориальными образованиями.