Понятие типичности и релятивистская точка зрения

Практически невозможно дать точное определение естественных категорий, выраженных в терминах свойств. Это наблюдение, конечно же, вовсе не является новым, однако до сих пор оно так и не сумело стать повсеместно признанным. В течение нескольких лет в целом ряде исследований разрабатывались модели, оспаривающие модель Коллинса и Квиллиана; в этих моделях удалось упрочить эту идею и она стала фактом, отныне непререкаемым.

Это были исследования Рош (Rosch, 1973, 1975) и Рош, Мервиса (Rosch, Mervis, 1975), положившие начало изменению точки зрения на проблему как интраклассовых, так и интерклассовых связей. В работах Кордье и Дюбуа (Cordier, Dubois, 1981; Dubois, 1986; Cordier, 1993, 1994) читатель найдет обстоятельный критический обзор по данному вопросу.

В работе Брессона (Bresson, 1987) приводится дискуссия о понятии прототипа, которое появилось уже в исследованиях Брессона и Вюрпийо (Bresson et Vurpillot, 1960). Эти авторы обнаружили конструкцию прототипа, исходя из опытов, где испытуемым предъявлялись произвольные фигуры один единственный раз. По этому вопросу также можно справиться в работах Барсалу и Медина (Barsalou, Medin, 1986), а также у Кэрона (Сагоп, 1989) и Кордье (Cordier, 1994).

Первая идея состоит в том, что различные примеры концепта не являются эквивалентными: некоторые из них — более репрезентативны для категории, по сравнению с другими. Так, воробей это птица более типичная, чем курица. Те примеры класса, которые являются самыми типичными, могут служить в качестве прототипа этого класса.

Серия экспериментальных результатов внушает доверие к этой идее.

Первый результат касается времени ответа на вопросы типа: «Является ли яблоко фруктом?» (Rosch, 1973). Время ответа существенно меньше в случае примеров, типичных для категории, чем для нетипичных: различие составляет примерно 50 мс у взрослых и достигает 300 мс у детей.

Второй результат имеет отношение к порядку называния элементов какой-либо категории. Если просят назвать члены какой-либо категории в том порядке, в котором они приходят на ум, то оказывается, что этот порядок не является произвольным и частота появления некоторых элементов значительно превышает частоту появления других.

В работе Баттига и Монтага (Battig, Montague, 1969) малиновку в качестве примера птицы назвали 377 испытуемых, тогда как цыпленка только 40; на морковь в качестве примера овощей указали 316 испытуемых, а на петрушку только 15.

Если детям предъявить рисунки и попросить их показать животных, цветы, фрукты и т.д., то установлено, что те рисунки, на которые указывают первыми, являются тем, что можно рассматривать как прототипы, и что пропуски и упущения касаются примеров, нетипичных для данной категории (Cordier, 1981, 1994).

Тот же результат наблюдается с геометрическими фигурами. Если показать детям серию треугольников равной площади, образованную из одного равностороннего, одного равнобедренного, одного прямоугольного и из двух разносторонних треугольников, и если их попросить затем выбрать первый, второй, третий и т.д., то наблюдается интериндивидуальная конкордация между выборами: предпочтительным оказывается равносторонний треугольник. (Cordier, 1985,1994)

Другая техника состоит в том, чтобы попросить вынести суждение относительно репрезентативности примеров какой-либо категории. Так, Рош (Rosch, 1975) предлагала примеры фруктов, овощей, инструментов и просила определить по 7-бальной шкале, в какой мере каждый объект является хорошим примером для этой категории. Для категории фруктов оценки типичности варьируют в значительной мере: наименьшее значение — 1.07 — получено для апельсина, 4.49 — для кокоса (1 - обозначает очень типичный, 7 - мало типичный).

Другой способ проведения экспериментов (Rosch, 1977) состоит в том, чтобы заменить в каком-либо предложении родовые термины на названия разных примеров этой категории и попросить оценить качество предложения, полученного таким образом. Например, в предложении «Три птицы сидели на ветке дерева» можно заменить птицы на малиновку, ворону и т.д. Предложения узнаются лучше всего, если родовой термин заменен на пример, который можно рассматривать, как типичный.

Наблюдаются высокие корреляции между результатами, полученными с помощью разных методов по оценке типичности; это во многом способствует распространению и подтверждению данного понятия.

Результаты, полученные недавно, позволяют считать, что эффекты типичности не ограничиваются естественными категориями. Такие же эффекты были в ситуациях решения проблемы для классов, которые были определены посредством логико-математических связей.

Так, Эскарабайя и Ришар (Escarabajal, Richard, 1986) нашли, что в комплексной проблеме, где надо было оперировать на классах, сочлененных между собой по типу «больше чем З» или «меньше чем 5», взрослые испытуемые в поисках элементов класса «больше чем З» или класса «меньше чем 5» думали сначала о «4» и настаивали на этом ответе: только при второй попытке они начинали думать о других элементах: 5,6,7,8... или же 3,2,1,0. Это может, со всей очевидностью, вести к ошибкам, которые можно было бы попытаться приписать незнанию понятия, если бы речь не шла о взрослых — учащихся ВУЗ'ов.

Бастьен (Bastien, 1987) и Флоро (Floro, 1984) наблюдали факты, которые, на наш взгляд, свидетельствуют в пользу той же самой интерпретации. В некоторых контекстах испытуемые ведут себя так, как если бы они ассимилировали связь «находится до этого в порядке алфавита» со связью «находится непосредственно перед...». Так как это не происходит в других контекстах, то речь, разумеется, не идет о непонимании значения этой связи. Это объясняется, скорее всего, тем, что в классе «находится перед Р» элемент, который находится непосредственно перед Р, имеет вес прототипа. Примеры, приведенные Ба-стьеном (1987), показывают, что та же самая связь «ниже, чем...» может в некоторых случаях интерпретироваться как «непосредственно под чем-то».

Об эффектах типичности имеются сообщения и для топологических связей: «в», «под», «над», «сбоку от...» (Erreich, Valiant, 1979, цит. по: Cordier, 1985). Эти пропозиции соответствуют типичным локализациям: если испытуемых просят поместить точку в квадрат, то ее рисуют в центре, если их просят поместить точку «под» или «над» квадратом, то ее рисуют вдоль вертикальной оси. Эффекты типичности наблюдались также в других областях, таких как программирование (Adelson, 1985).

Вторая идея состоит в том, что прототипы служат для размежевания классов друг от друга. Прототипы суть примеры, которые в наибольшей степени схожи с примерами этого класса и которые менее всего походят на примеры других классов: они максимизируют интраклассовое сходство и минимизируют интерклассовое сходство.

Таким образом, они служат для того, чтобы выносить суждение о классе, к которому принадлежит объект при ответе на вопрос: «Что это за объект?»: достаточно отыскать прототип, на который этот обь-ект походит более всего. Тогда принадлежность определяется в терминах расстояния, а вовсе не в терминах свойств.

Рош и Мервис (Rosch, Mervis, 1975) возродили идею фамильного сходства, которую развивал Виттгенштейн (Wittgenstein, 1953) по отношению к разным видам игр. Все они, несомненно, формируют категорию. Между тем, навряд ли удастся отыскать свойство, общее для всех игр, начиная с футбола и заканчивая пасьянсом.

Согласно Рош и Мервис, скорее подобает говорить о незначительном сходстве, как в семье, где тетя может походить на свою сестру, сын — на свою мать, но племянник может быть непохожим на свою тетю. В случае игр, футбол имеет родство с теннисом, теннис г- ттт^у. матами, шахматы с бриджем, бридж с пасьянсом, но между футболом и пасьянсом мало общего.

Рош и Мервис проверили идею: то, что характеризует какую-либо категорию, это не общие свойства, а скорее сходства незначительной близости. Был создан перечень из 20 примеров для каждой из следующих категорий: мебель, транспортные средства, фрукты, оружие, овощи, одежда.

Группа испытуемых должна была дать описание каждого объекта, перечисляя все свойства, которые приходят на ум в течение 90 секунд. Например, для помидора: круглый, красный, растет на кусте, возделывается и т.д. Вторая группа испытуемых должны была оценить степень типичности разных примеров, принадлежащих к каждой категории.

Невероятно, но существует одно или два свойства, которые являются общими для всех членов категории. Наиболее типичные примеры имели много общих черт, примеры нетипичные — очень мало (13 против 2 для мебели, 16 против 0 для фруктов). Имеется высокая корреляция между степенью типичности слова и числом черт, которые являются общими для прочих членов этого класса.

Понятие типичности, согласно Рош, ставит под сомнение идею гомогенности классов. Другое понятие, которое было разработано Рош, это понятие базового уровня. Это понятие пересматривает идею, согласно которой переход от подкласса к классу по дереву концептов имеет ту же природу, что и переход от одного уровня к другому по реальному дереву.

Имеется предпочтительный уровень категоризации, базовый уровень: это уровень наиболее абстрактный, который позволяет, тем не менее, сохранить максимум черт, необходимых для того, чтобы от-дифференцировать объекты друг от друга. Это наилучший компромисс между требованиями

абстракции (и когнитивной экономии, которую она несет с собой) и требованиями конкретной репрезентации (возможность приведения примера).

Так, «стол» образует базовый уровень по отношению к вышестоящей категории «мебель»: стол кухонный, стол для бриджа или стол для апперитива образуют категории подчиненные.

Когда осуществляется переход с нижестоящего уровня на базовый, теряется совсем немного атрибутов, когда же переходят к вышестоящему уровню, их теряется очень много: именно это и позволяет идентифицировать базовый уровень. Рош (Rosch, 1975) предоставила экспериментальные доказательства в подтверждение этой идеи. Этот уровень является наиболее абстрактным, который допускает, однако, еще образную репрезентацию категории. Он является также предпочтительным для называния: так, при наличии маргаритки, говорят ото маргаритка» или говорят «это цветок», однако не говорят «это растение» или «это растительный мир».