 |
Один из нас не человек
|
|
|
|
Отель «У замёрзшего водопада», расположенный неподалёку от маленький горной деревушки на севере Швейцарии, никогда не был особенно популярен, однако в узких кругах пользовался хорошей славой. Нельзя сказать, что в отеле не было отбоя от постояльцев, но и недостатка в них не ощущалось. Альпинисты, охотники и любители зимних видов спорта стабильно приезжали сюда с наступлением холодов, многие задерживались до Рождества, а то и до весны. Эльза Штайлер, владелица и управляющая гостиницей, никогда не страдала от одиночества. У этой задумчивой, немного меланхоличной, но остроумной и весьма наблюдательной девушки всегда была работа, да и за компанией дело не стояло. Множество холодных зимних вечеров она провела в старомодной гостиной с мягкими креслами и огромным камином, грея руки о чашку, наполненную мятным чаем, и выслушивая рассказы постояльцев. Кого только к ней не заносило – и путешественников, и военных, и людей искусства, и простых туристов, в жизни которых, однако, было место приключениям. Из бесед со своими гостями Эльза подчерпнула куда больше полезного, чем из книг и тем более школьной программы. Может, она и не обладала большим житейским опытом – для этого она была слишком молода, да и за пределы родной деревеньки выбиралась редко, – зато в человеческой природе кое-что смыслила. И однажды эти знания сослужили ей хорошую службу.
Эта история произошла в начале декабря. Как раз в это время отель пользовался особой популярностью, так что хозяйка не удивилась неожиданному наплыву посетителей. На протяжении одной недели список постояльцев пополнили семь имён. Каждый из гостей привлёк особое внимание хозяйки, о чём она поспешила отписаться в личном дневнике.
|
|
|
Вот что у неё получилось:
Габриель О'Нил, ирландский фотограф. Тощий, слегка нескладный, голубоглазый, с веснущатым лицом и торчащими во все стороны волосами цвета соломы. Приехал снимать местные виды для некого туристического журнала. Обещает устроить «Замёрзшему водопаду» такую рекламу, что желающих отдохнуть придётся разгонять лопатой. Доверия не вызывает, однако говорит так складно, что слушать его – одно удовольствие.
Ксения Леонидис, греческая певица, меццо-сопрано – поразительный голос! Сегодня утром она репетировала у себя в номере – в жизни не слышала ничего подобного. Внешность под стать – белокурые локоны, изумрудные глаза, лицо античной богини (о формах скромно умолчим). Будь я парнем, при первом её появлении упала бы под стол и лежала до сих пор. Приехала отдохнуть в перерыве между концертными турами. Говорит, что любит уединение. Видя, какими взглядами провожают её постояльцы мужского пола, я начинаю понимать, почему она выбрала мой скромный отель.
Ахмед эль Дайн, египетский историк. Мужчина видный, хоть и немолодой – я бы дала ему немного за пятьдесят. Определённо положил глаз на Ксению. Постоянно травит байки о раскопках. Привёз гору амулетов – полагаю, сувениры, но сделаны весьма искусно. Раздаривает их направо и налево – даже мне вручил какого-то скарабея. Утверждает, что хочет отдохнуть от песков и палящего солнца. Далековато же его забросило...
Герда Олафсон – более-менее привычный контингент. Лыжница из Норвегии. Приехала тренироваться перед очередным чемпионатом. Готова поспорить, она уделает всех. Таких спортивных девиц я ещё не встречала. Мускулы сквозь рубашку видать, а уж бицепсы – это надо зарисовать. Не хотелось бы мне перебегать ей дорогу. Надеюсь, ей понравится обслуживание в «Замёрзшем водопаде»...
Кумико Кавасима, японская художница, довольно скрытный персонаж. Вся такая маленькая, худенькая, вечно сидит где-нибудь в углу со своим блокнотом, делает наброски огрызком карандаша. Думаю, начеркала уже не меньше тысячи. И, главное, никому не показывает. Её все просили, даже Ахмед с Габриелем – не представляю, как им можно отказать. Должно быть, у неё железные нервы и ангельское терпение. С такими людьми надо держать ухо востро...
|
|
|
Морган Уайлд-Блэд – нет, его действительно так и зовут! Дикая кровь! Впрочем, эта фамилия ему подходит. Он американец с ярко выраженными индейскими корнями. По профессии юрист, приехал, чтобы утрясти дела какой-то фирмы, покупающей землю неподалёку. Приветлив, общителен, добродушен. На первый взгляд кажется единственным нормальным человеком в этой компании. Пожалуй, я бы купилась на его обаяние, если бы не знала, что нормальных людей не существует.
Кристофер Брэдли, английский бизнесмен, бледный, болезненный блондин, похожий на вампира. Цель прибытия неясна. На мой взгляд, из тех, кого именуют скользкими типами. Улыбчивый, но не слишком разговорчивый, держится особняком и явно чего-то недоговаривает. Приехал раньше всех, аж на прошлой неделе. Теперь заметно нервничает. Похоже, новички ему не нравятся. Они, в свою очередь, не проявляют к нему особого интереса. Держатся в рамках приличий, но и в душу не лезут. Всякий раз, когда он смотрит в мою сторону, мне становится не по себе. Ндеюсь, он съедет первым.
Закончив писать, Эльза отложила ручку и задумчиво посмотрела поверх блокнота. Она сидела в кресле у камина, и вся гостиная лежала перед ней как на ладони. На часах было семь по полудни, и постояльцы, как водится, собрались на вечрнее чаепитие. Этот обряд, который они свято соблюдали с первого дня приезда, сегодня был особенно актуален. На улице бушевала пурга, окна покрылись таким слоем ледяных узоров, что невозможно было определить, насколько высоки сугробы, окружившие отель. Для Эльзы подобное зрелище было не в новнику, а вот гостей оно определёно удивило. И большинству пришлось вовсе не в радость. Несмотря на хорошее отопление, температура за окнами не могла не сказаться на температуре в гостинице. Кое-кто зябко ёжился, кутаясь в плед, другие пододвигали свои кресла ближе к батареям. Пожалуй, единственным, кого не волновал холод, оставался Брэдли. На протяжении всего чаепития он сидел в углу комнаты и немигющим взглядом смотрел на огонь в камине.
|
|
|
- Вот это снегопад, – присвистнул Габриэль, пытаясь протереть запотевшее окно рукавом пиджака, – наверное, выйти из гостиницы в ближайшее время будет проблематично. Как же ваш договор о продаже земли, мистер Уайлд-Блэд? Вам, наверное, придётся отложить собеседование?
- Вероятно, – признался Морган, перелистывая страницу книги, которую он читал со дня приезда. Эльза скользнула взглядом по обложке – на ней был изображён поезд, застрявший в снегах. Что ж, прекрасно подходит к ситуации, – но я буду настойчив. Мой босс требует, чтобы я заключил эту сделку, и я его не подведу. Даже если мне придётся ждать до весны.
- Надеюсь, этого не понадобится, – усмехнулась Герда, – а то я пропущу свою олимпиаду. Я и так рискую получить выговор от тренера, так как в последнее время теряю форму.
- Ни за что бы не подумал, – признался Ахмед, – вы – самая спортивная девушка, которую мне когда-либо доводилось видеть. Если вы в плохой форме, то я не знаю, что значит быть в хорошей, – его взгляд скользнул по Ксении Леонидис и стал немного извиняющимся, – разумеется, все женщины прекрасны по-своему, и другие типы фигур имеют право на существование, но если мы смотрим на это с точки зрения спортивной подготовки...
- Да, госпожа Олафсон имела в виду именно это, – заверила его певица, – можете не изощряться в попытке сделать комплимент нам обеим.
- Благодарю, что избавляете меня от такой необходимости, – усмехнулся арехолог, – а насчёт снегопада юный Габриель прав. К утру отель точно заметёт по самую крышу. Как бы не пришлось вызывать спасателей...
- Не придётся, – успокоила его Эльза, – здесь такое часто бывает. Это может продлиться день или два, но не больше. Никто из вас ведь не собирается съезжать в ближайшее время?
- Вообще-то, мистер Брэдли говорил, что собирается, – заметила Кумико, отрываясь от блокнота с набросками, – вчера за завтраком. Он говорил, что у него обнаружились какие-то дела в Лондоне. Настолько срочные, что он решил прервать отпуск ради них. Я права?
|
|
|
- Правы, – подтвердил доселе молчавший англичанин, – этот снегопад действительно доставит мне приличные неудобства. Но я не унываю. Нет ничего смертельного в том, чтобы отложить банковские счета на потом. Полагаю, мне удастся пережить этот занос. Как и всем вам.
Это пожелание он произнёс таким голосом и с такой улыбкой, с какой обычно произносят угрозы.
Вскоре с чаепитием было покончено, и все разошлись по номерам. Только Эльза осталась сидеть у камина, задумчиво листая свои записи. Её взгляд скользил по строчкам, снова и снова возвращаясь к характеристикам, которыми она наградила каждого из постояльцев. Что-то не давало ей покоя. Что-то, терявшееся между строк. За годы изучения людской натуры она научилась доверять своей интуции. Подсознание порой работает быстрее разума. Оно подмечает то, чего мозг не может вспомнить или осознать. Кто-то из гостей определённо внушал ей опасения. Вот только кто? Брэдли? Это был самый очевидный вариант. Пожалуй, слишком очевидный. Да, у него определённо был какой-то скелет в шкафу, а может и не один. Но что-то подсказывало Эльзе, что это не всё. Кто-то ещё. Кто-то менее подзрительный, но более любопытный...
Она сидела и размышляла, а время неумолимо двигалось к полуночи. Она не могла точно сказать, когда задремала – возможно, это было через час или два после того, как постояльцы отправились в номера. Незадолго до этого она слышала голос Ксении – та снова репетировала. Обычно она делала это не слишком поздно, когда нет риска разбудить кого-то из спящих. «Значит, полуночи ещё нет, – успела подумать Эльза, – это хорошо. Мне ещё столько нужно сделать... ».
На этом месте она широко зевнула, инстикнтивно прикрыв рот ладонью, затем откинулась на спинку кресла, да так и уснула, запрокинув голову на бок.
Проснулась она только на следующее утро, испытав при это лёгкую дезоринтацию и чуть не свалившись с кресла. К счастью, рядом как раз оказался Ахмед, который не только помог ей удержать равновесие, но и спас её блокнот, чуть не упавший на пол.
- Вот вы и проснулись, – усмехнулся археолог, возвращая его хозяйке, – а я всё боялся потревожить ваш сон. Вчера у вас, вероятно, был тяжёлый день, раз вы уснули так рано. И не только у вас. Весь персонал минувшим вечером был немного сонным. Даже главная повариха еле сдерживала зевоту, когда я заглянул в буфет за печеньем. А ведь тогда было не так уж поздно – часов восемь-девять. Видимо, это влияние снега. Он такой убаюкивающий... Знаете, песок тоже. Я постоянно засыпаю в экспедициях, стоит начаться песчаной буре. Кого-то это пугает, но меня - успокаивает.
|
|
|
- Примерно как меня - море, – сказала Ксения, которая, оказывается, всё это время сидела в соседнем кресле, – меня постоянно клонит в сон на кораблях. Наверное, это хорошо. На многих моих знакомых качка действует удручающе, а я чувствую себя на палубе как рыба в воде.
- Я, должно быть, многое пропустила, пока спала, – заметила Эльза, одёргивая юбку заметно помявшегося платья, – мне следовало уделить внимание вашему обслуживанию вчера вечером. Я всегда проверяю, хорошо ли прислуга навела порядок в комнатах, выстирала простыни и накрахмалила воротники. Боюсь, порой молодые горничные халтурят, а то и откровенно отлынивают от своих обязанностей...
- Уверяю вас, вчера всё было на высоте, – успокоил её Габриель, сидевший у того же окна, что накануне, на этот раз – с чашкой кофе, – все мы прекрасно скоротали вечер и спали как убитые.
- Особенно мистер Брэдли, – заметила Герда, – он до сих пор спит. Наверное, перебрал со снотворным. Вы не замечали, что он глотает его пачками?
- Я – нет, – призналсь Эльза, – но я и не преследовала цели наблюдать за ним.
- А я как-то случайно увидела, – призналась Кумико, – пару дней назад. Целую горсть таблеток в рот закинул! Я аж испугалась – не собирается ли он отравиться? Странные привычки у этих англичан.
- Я бы не стал приписывать эту привычку его национальности, – заметил Морган Уайлд-Блэд, – скорее уж, его нервам. И это не повод для шуток. Может, у него серьёзное заболевание.
- А может, у него просто совесть не чиста, – предположила Герда, – напомню -мы ничего о нём не знаем. Как, в общем-то, и друг о друге. А ведь нам предстоит провести здесь ещё несколько дней в полной изоляции. Знаете, это напоминает завязку детектива. Я надеюсь, в ближайшее время никого не убьют.
- Не надо так шутить, – попросила её Ксения, – это не смешно.
- Да, я тоже считаю, что это не лучшая тема для разговоров, – подключился Ахмед, – давайте я лучше расскажу вам о своих последних археологических изысканиях? Это было в Сирии, мы раскапывали телль, относящийся ко времени империи хеттов. Страшная была жара, и верблюды попались непослушные, просто ужас...
Его рассказ получился немного затянутым, однако слушатели внимали ему с интересом. Даже Кумико, которую обычно раздражал разговорчивый историк, временно отвлеклась от своих рисунков. Может, он не был настолько обаятелен, как сам о себе думал, однако жизнь у него, что не говори, сложилась увлекательно. Эльза, питавшая особый интерес к подобным историям, сама не заметила, как заслушалась. А ведь она собиралась умыться, переодеться и пойти проведать горничных... Когда она вспомнила об этом, с момента её пробуждения прошло около двух часов, а Ахмед всё продолжал говорить.
- Простите, господин эль Дайн, – сказала она, спрыгивая с кресла, – ваша история очень увлекательна, однако мне нужно ненадолго удалиться. Вы можете не прерываться, потом перескажете мне отдельно. Я свободна большую часть дня. А сейчас позвольте откланяться.
С этими словами она спешно покинула гостиную и направилась в свою комнату на втором этаже. Ей следовало немедленно сменить костюм – беседовать с гостями в таких мятых тряпках просто преступно, так сказала бы её покойная бабушка. И где все её приличные наряды? Неужели опять в стрике? Нет, она же недавно забирала из прачечной то клетчатое платье с кружевным воротником... Да, вот же оно, в глубине шкафа. Девушка вынула его, осмотрела со всех сторон и, убедившись, что оно вполне пригодно для носки, поспешно натянула взамен старого. Покрутившись перед зеркалом и тщательно расправив малейшие складки, она вышла в коридор. Далее по списку у неё стоял разговор с горничными, но неожиданная мысль заставила её остановиться на полупути к их общей спальне. Её взгляд скользнул по двери номера Кристофера Брэдли. Она была не заперта – Эльза заметила, что между дверью и косяком не видно задвижки. Никаких шагов она не слышала, значит, комнату он не покидал. Следовательно, он до сих пор спит. Странно. Разве можно ложиться спать в гостинице, где ты никого не знаешь, и не запирать дверь? Это обстоятельство насторожило хозяйку. Она осторожно подошла к двери и постучала. Ответа не было. Тогда она позвала, чуть повысив голос:
- Мистер Брэдли! Мистер Брэдли, вы уже встали? Вы пропустили завтрак. Может, мне следует принести его вам в номер?
И снова молчание. Тревога, зародившаяся в душе Эльзы, когда она увидела незапертую дверь, усилилась.
- Мистер Брэдли, если вы не ответите, я войду в вашу комнату! Слышите? Может, это нарушение профессиональной этики – входить к постояльцу без приглашения, но, если что, я стучала!
С этими словами она приоткрыла дверь и заглянула внутрь. В номере царил полумрак, поскольку шторы на окнах были задёрнуты, но света, пробивавшегося из-под них, хватало, чтобы убедиться в одном: постель мистера Брэдли была аккуратно застелена. Он определённо не ложился туда в ближайшие несколько часов. Девушке стало ещё более не по себе, но в то же время её любопытство достигло своей высшей точки. Она распахнула дверь, уже догадываясь, что её глазам предстанет не самое приятное зрелище. И всё же, она не смогла сдержать вскрика, когда увидела своего постояльца.
Кристофер Брэдли сидел в кресле напротив окна, безвольно откинувшись на спинку. Вокруг его головы растеклрсь огромное пятно крови.
Эльзе не понадобилось подходить ближе, чтобы понять, что ему уже ничем не поможешь.
Когда она спустилась в гостиную и доложила, что ей нужен кто-нибудь, понимающий в медицине, все голоса немедленно умолкли, и воцарилась мёртвая тишина. Не сказать, что постояльцы были напуганы, но напряжение в комнате сразу стало таким, что его можно было резать ножом. Хотя, в общем-то, существует множество совершенно безобидных ситуаций, когда человеку может понадобится помощь врача. Может, одна из младших горничных споткнулась и подвернула ногу? Или кто-то из поваров отравился несвежим майонезом? Но нет, выражения лиц гостей явно свидетельтвовали, что они подумали о самом худшем. Истина открылась Эльзе, когда она случайно скользнула взглядом по зеркалу, висевшему над камином. Как она не пыталась взять себя в руки, её глаза были полны тревоги, а ладони мелко дрожали. Да уж, когда человек говорит что-то с таким лицом, в его словах трудно не заподозрить чего-то жуткого. Несколько мгновений все нервно переводили взгляды с хозяйки друг на друга. Наконец, Герда Олафсон поднялась с кресла.
- Я кое-что смыслю в медицине, – сказала она, – мне приходилось оказывать помощь коллегам-спортсменам, когда у них случались травмы. Кое-кому это спасло жизнь.
- Я тоже, наверное, смогу быть полезен, – заметил Ахмед, – я многому научился у докторов, сопровождавших мою команду в различных экспедициях. А что, собственно, случилось?
- Скажем так... Слова госпожи Олафсон оправдались. Мне нужен кто-то, способный установить время и причину смерти мистера Брэдли.
- Брэдли... – пробормотала Кумико, – какой кошмар! А ведь именно о нём мы думали, как о потенциальном преступнике! Конечно, это было шуткой, но всё же... Что с ним случилось?
- Пока не знаю. Но я уверена, что это убийство.
- Может, он умер от передозировки снотворным? – осторожно предположил Морган.
- Вряд ли передозировка снотворным чревата обильной кровопотерей. Я советую вам подождать здесь, пока мы с Гердой и Ахмедом не вернёмся.
- Вы полагаете, что убийца по-прежнему в гостинице? – осторожно поинтересовалась Ксения.
- Это вполне вероятно, – призналась Эльза, – я не хочу драматизировать, но всё же лучше вам быть осторожней. На всякий случай.
Постояльцы не стали спорить, что не могло не порадовать хозяйку. Толькоистерик ей сейчас не хватало. Благодаря судьбу за то, что ей достались жильцы с крепкими нервами, она поспешила к лестнице, увлекая за собой лыжницу и археолога. Вскоре они стояли посреди номера Кристофера, склонившись над безжизненным телом. Зрелище, представшее их глазам, было не для слабонервных. Во-первых, на теле жертвы обнаружилось бессчётное множество не то порезов, не то ожогов, исполосовавших кожу подобно ударам плети, во-вторых, бедняге буквально разорвали горло, что, собственно, и стало причиной смерти. Крови вылилось столько, что её, пожалуй, хватило бы на три ведра.
- Это явно сделали каким-то грубым предметом, – заявил Ахмед, – не ножом. Если только убийца не махал им как сумасшедший, во что мне лично верится с трудом. Он должен был умереть мгновенно. Какой смысл плосовать труп? О происхождении этих отметин по всему телу я так же не могу сказать ничего определённого. Отчасти они напоминают следы, какие оставляют щупальца медуз. Но вряд ли в этом деле замешаны подводные твари...
- Да, весьма оригинально для убийцы – привозить с собой живую медузу и швырять в лицо жертве, – мрачно пошутила Герда, – может, вы будете смеяться надо мной, но мне кажется, что это какая-то чертовщина. Человек не мог оставить таких отпечатков, это любому понятно! Да и следы на горле больше похожи на укусы какого-то животного. И у этого животного должны быть поистине исполинские челюсти.
- Значит, вы полагаете, что человек на такое не способен? – задумчиво поинтересовалась Эльза.
- Я полагаю, что это весьма маловероятно, - уклончиво ответила лыжница.
- Что ж, в таком случае, можно сделать вывод, что убийца – не человек, – её голос звучал удивительно спокойно – настолько спокойно, что она сама этому поразилась, – один из нас – не человек.
Признавая единственный возможный вариант развития событий, хозяйка гостиницы испытала не столько шок, сколько раздражение, какое всегда ощущала, понимая, что ситуация выходит из-под её контроля. Строго говоря, тот факт, что убийства совершают не только люди, не был для неё новостью. Она прекрасно знала о существовании других форм жизни, однако лишний раз предпочитала не вспоминать об этом. Из-за умения видеть больше, чем другие, её семья в своё время немало пострадала. Последней официальной ведьмой в роду была её прабабка, которую едва не убили разъярённые соседи, обвинившие безобидную старушку в море скота. С тех пор Штайлеры старались не говорить о магии и сверхъестественных явлениях, во всяком случае, на людях. Когда у Эльзы обнаружился дар, отец коротко объяснил ей, что к чему, но посоветовал не слишком увлекаться. Девушка послушалась. Она с детства жила в маленьком, тесном мире, где все друг друга знали, и ей не хотелось привлекать к себе лишнее внимание. Конечно, по-маленьку она приколдовывала – где остывший чай согреет, едва прикоснувшись к чашке, где телекинезом воспользуется, если лень вставать с кровати, а книжку с полки взять хочется. Однако общения с другими волшебниками и магическими существами она не поддерживала и имела весьма смутные представления об их жизни. Что ж, теперь ей, видимо, придётся навёрстывать упущенное. А заодно играть роль следователя. Да не в простом детективе, как она надеялась, а в настоящем ужастике. Здорово же она влипла...
Вернувшись в гостиную, хозяйка собрала в кулак всё своё хладнокровие и поведала постояльцам – весьма сжато – что смерть мистера Брэдли определённо была насильственной, и что убийца не мог покинуть гостиницу по причине снежного заноса. По той же причине вызвать полицию в настоящее время невозможно. Тело временнно вынесут на балкон – вряд ли оно протухнет при таком-то морозе. Гости будут подвергнуты допросу и обыску. Ничего личного, простая формальность. В финале своего монолога она высказала надежду, что вскоре все неудобства будут устранены, и постояльцы смогут уехать из отеля. Однако это её пожелание было встречено довольно прохладно – казалось, никто не верил, что всё будет так просто. Высказывать предположение, что убийца не является человеком, девушка не стала. Во-первых, ей не хотелось никого пугать, во-вторых, она подозревала, что её теорию не примут всерьёз. Хотя Герда и Ахмед ей вроде бы поверили... Но они своими глазами видели доказательство того, что происшествию невозможно найти рационального объяснения. Другие могут оказаться более упрямыми и начнут хвататься за соломинки в поисках оправданий, вписывающихся в привычную картину мира. Нет, не стоит волновать их лишний раз. Эльза сказала, что его зарезали, и решила не вдаваться в подробности. Все проглотили это объяснение и весьма спокойно отнеслись к перспективе обыска и допроса. Для помощи в этом нелёгком деле хозяйка выбрала Михеля Ляйхтфрида – охранника, служившего в гостинице так давно, что девушка считала его скорее другом семьи, чем членом перснала. Он был высок, мусклист и спортивно сложен, так что в его присутствии она чувствовала себя спокойно, даже расхаживая по номерам потенциальных убийц. Прежде он неоднократно проявлял себя как сильный, смелый и самоотверженный человек – в округе до сих пор рассказывали легенды о том, как он спас деревенскую девочку, провалившуюся под лёд. Он не станет долго раздумывать, когда потребуются срочные действия. Кроме того, он привык слушаться свою работодательницу и не задавать лишних вопросов – это делало его поистине неоценимым помощником.
Первой на допрос вызвалась Ксения Леонидис. Она сама проводила Эльзу и Михеля к себе в номер, усадила на диван и предложила чаю из походного термоса. Она вела себя так радушно, что на мгновение хозяйка отеля почувствовала себя гостьей в собственном доме. Впрочем, это было немудрено, учитывая, как изменился внешний облик комнаты. Ксения не теряла времени даром и приложила все усилия, чтобы сделать обстановку приятной для себя, буквально завалив помещение книгами, статуэтками, виниловыми пластинками и многочисленными фотографиями. На большинстве снимков, развешанных по стенам и расставленных по полкам, красовалась сама госпожа Леонидис, то и дело менявшая образы, обстановку и окружение. Вечерние платья, брючные костюмы, модные купальники... Концерты, награждения, обложки альбомов... Друзья, родственники, поклонники...
- А кто этот приятный молодой человек? – поинтересовалась Эльза, указывая на фото, запечатлевшее певицу в объятиях стройного юноши в стильном пиджаке, – мне кажется, я где-то его видела. Вот только никак не могу вспомнить, где...
- Возможно, в кино, – предположила Ксения, – Антонис был известным акёром, а так же звездой оперы. Необыкновенный голос. Контр-тенор.
- Вы были близки?
- Мы собирались пожениться. Вот только он погиб за пару дней до свадьбы. Несчастный случай.
- Сочувствую.
- Право, не стоит. С тех пор прошло пять лет. Я давно смирилась с этой утратой.
- Но, тем не менее, продолжаете возить с собой его фото.
- Смириться с утратой и забыть – это не одно и то же, – её голос, прежде мягкий и певучий, прозвучал несколько резко, – полагаю, вы хотели осмотреть мои вещи, а так же задать мне пару вопросов в духе «чем вы занималась вчера? ». Что ж, я отвечу: с восьми до девяти вечера я репетировала, разучивала арии и делала упражнения по вокалу. Потом сходила в буфет, съела пару пирожных – знаете, я люблю сладкое, – почитала либретто оперы, в которой собираюсь играть, и легла спать немного заполночь.
- Как раз в то время, когда наша жертва, предположительно, была убита, – заметил Михель, – кто-нибудь может подтвердить ваше алиби?
- Конечно. Морган Уайлд-Блэд заходил ко мне, когда я читала пьесу. За завтраком я вкратце пересказала Герде её сюжет, он услышал обрывок нашего разговора, заинтересовался и попросил меня почитать ему вслух. Так же он дал мне пару советов относительно манеры игры. К сожалению, актриса я куда более посредственная, чем певица. А тут роль, требующая большого отыгрыша. Таким образом он задержался с пол-двенадцатого до пол-первого – плюс-минус. Выходит, его спонтанное желание помочь мне обеспечило алиби нам обоим... Повезло же!
- Действительно, повезло, – согласилась Эльза, – а теперь будьте добры показать нам свой багаж. Я вижу, у вас много вещей, но мы попытаемся справиться как можно быстрее...
Обыск ничего не дал. В бессчётных чемоданах певицы не было ничего, кроме платьев, туфель, шляпных коробок и гигиенических принадлежностей. Закончив с этим и не обнаружив ничего интересного, Эльза откланялась и покинула номер. Михель последовал за ней, хоть и с некоторой задержкой – слишком большого труда ему стоило оторвать взгляд от очаровательного личика Ксении. Эльза не смогла сдержать усмешки. Бывают же такие женщины, от которых мужчины буквально теряют голову. Интересно, в чём секрет её привлекательности? Внешность, харизма, характер? Она добра, весела и общительна, но если бы за всеми подобными девушками увивались толпы поклонников, на улицах было бы не протолкнуться. Нет, тут явно что-то другое...
Следующей на очереди была Герда Олафсон. Она вела себя весьма сдержано, однако что-то подсказывало Эльзе, что она нервничает, причём, намного больше Ксении. Что, впрочем, не мудрено – она же видела тело и сама высказала предположение о некой «чертовщине», причастной к происшествию. На вопросы лыжница отвечала коротко и односложно. Где была? В спортзале, тренировалась. До скольки? До часу или двух, она привыкла ложиться поздно. Кто может подтвердить? Габриель всё это время был с ней. Он предложил ей стать моделью для серии фотографий, приуроченных к грядущей зимней олимпиаде, и они обсуждали его идею. Проверить вещи? Да, конечно, вот чемодан. Там нет ничего примечательного, только спортивная форма...
- И пара книг, как я вижу, – заметила Эльза, вынимая из-под завалов рубашек и комбинезонов небольшой слегка потрёпанный том, – любопытные у вас вкусы... «Уголовный кодекс Норвегии», если я не ошибаюсь?
- Не ошибаетесь. Я держу эту книгу по настоянию моего покойного отца. Видите ли, он был судьёй и считал, что законы своей страны надо знать назубок. «Полезно помнить о своих правах», – так он приговаривал всякий раз, кладя эту книгу в мой чемодан.
- А он был мудрым человеком. Жаль, что сейчас вы не в своей стране, – Эльза вернула ей книгу и поднялась с кресла, – кто остановился в номере, расположенном дальше по коридору? Я немного подзабыла...
- Мистер Уайлд-Блэд.
- Отлично. Я как раз хотела задать ему несколько вопросов. Михель, за мной.
Морган уже ждал их, сидя в большом плетённом кресле у камина. Внешне он был совершенно спокоен, и лишь его пальцы, нервно перебиравшие бусины ожерелья, которое он носил на шее, слегка дрожали, выдавая крайнюю степень сосредоточенности.
- Вы о чём-то задумались? – поинтересовалась Эльза, присаживаясь в кресло напротив него, – у вас такой вид, будто вы не здесь...
- Это действительно так, – признался он, – я думал о доме. Знаете, мои дядя и тётя держали ферму в небольшой деревушке в Канзасе. Не самое спокойное место, как-никак, наш штат входит в Аллею Торнадо. В детстве я страшно боялся бурь. Стоило мне заметить, что небо потемнело, как я бросал все дела и бежал прятаться под кровать. Эта моя фобия постоянно приводила к неприятным ситуациям. Пару раз мне влетало от дяди, который думал, что я прикрывюсь ею с целью отделаться от домашних обязанностей. Но однажды тётя дала мне совет, как успокоить нервы. Нужно сосредоточить всё своё внимание на чём-то постороннем. На любой мелочи, сколь угодно незначительной. Тогда я решил, что всякий раз, чувствуя приближение урагана, буду брать это ожерелье и перебирать его бусины. Это здорово расслабляет. А сейчас мне как раз необходимо расслабиться.
- Красивое ожерелье, – заметила девушка, внимательно изучая тяжёлые бусины, нанизанные на кожаный ремешок вперемешку с пёстрыми перьями и птичьими костями, – а что означает этот кулон в виде вольчей головы?
- Это не волк, а койот, – поправил Морган, – тотемное животное моего племени. Для нашей семьи традиции предков значат очень многое. Я считаю это ожерелье своим талисманом. Возможно, конечно, что это всего лишь самовнушение, но оно ещё ни разу меня не подвёло.
- Надеюсь, сегодняшний день не станет исключением. У вас есть алиби?
- Я был в номере Ксении, помогал ей учить роль. Разве вы ещё не допросили её?
- Допросила, просто хотела убедиться в правдивости её слов. Как насчёт ваших вещей?
С ними всё оказалось в порядке. Содержимое его багажа почти не отличалось от содержимого всех прочих багажей, которые Эльзе и Михелю пришлось просмотреть за этот день. За исключением, разве что, обилия бумаг и документов, что не удивительно для человека его профессии. Самопровозглашённые следователи решили не просматривать их подробно, тем самым сэкономив время.
Следующим на очереди был Ахмед эль Дайн. Он оказался куда менее приветлив, чем ожидала Эльза. Вероятно, на него, как и на Герду, произвело впечатление близкое знакомство с телом.
- Ужасное происшествие! – заявил он, едва посетители переступили порог, – просто ужасное! Подумать только, всё произошло именно так, как говорила госпожа Олафсон! Горный отель, пурга, компания, в которой никто ничего друг о друге не знает... И убийство! Это так похоже на классический детектив... Было бы, если бы не этот проклятый труп с ожогами и разорванным горлом! Это уже не детектив, это мистика! Никогда бы не подумал, что я могу так разволноваться. Казалось бы, я видел всё – мои друзья проваливались в зыбучие пески, попадали под завалы, умирали от лихорадки у меня на руках, но нет, оказывается, в мире ещё существуют вещи, способные выбить меня из колеи, – он прервался и отпил немного воды из стакана, стоявшего на тумобчке у кровати, – простите мне эту вспышку. Я весь на нервах.
- Такое бывает, – согласилась Эльза, – надеюсь, вы помните, где были вчера в районе полуночи?
- Разумеется, здесь. У себя в постели. С этим самым учебником по шумерской клинописи. Вас он, конечно, не заинтересует, там всё на арабском...
- Однако дарственная надпись на форзаце сделана латиницей, – заметила девушка, приоткрыв обложку, – кто такой Абдула аль Аббас, если не секрет?
- Друг, который подарил мне эту книгу. Он тоже археолог, специалист по мёртвым языкам. Мы познакомились в Каирском Музее, когда я был ещё студентом. Хороший парень, многому меня научил. У меня тут где-то были его фотографии...
Он начал шарить по карманам, но Эльза остановила его, предчувствуя, что, случись ему пуститься в очередной рассказ, и он уже не умолкнет.
- Извините. Я всегда начинаю много болтать, когда нервничаю. Вы, наверное, хотите осмотреть мои вещи? А заодно уточнить, кто может подтвердить моё алиби? Что ж, я отвечу – ко мне заходила Кумико примерно в половине двенадцатого. Она спрашивала, не видел ли я её блокнота. Мы стали вместе вспоминать, где она могла его оставить, потом по-быстрому сгоняли в буфет – там он и оказался, на столике в углу, – а затем неожиданно для себя разговорились. Её заинтересовала одна история, которую я как-то упомянул вскользь за вечерним чаепитием. История о египетском проклятьи... Один мой рабочий свято верил во всякую чушь вроде чёрной магии, и это сыграло с ним злую шуку. Он решил, что навлёк на себя гнев бога Сета, и вскоре действительно чуть не умер от несварения желудка. На самом деле во всём были виноваты испорченные консервы. Госпоже Кавасима этот рассказ очень понравился. Она смеялась во всё горло, я аж испугался, она же всегда была такой тихоней. Спросите мистера Уайлд-Блэда, он наверняка слышал. Ах, я же забыл, его не было в номере...
- Это хорошо, что вы так говорите, – усмехнулась девушка, закрывая только что просмотренный чемодан историка, – хорошо для него, я имею в виду. Лишний раз подтверждает его алиби. Кто у нас остался? Габриель? Надо бы расспросить его как следует. Любопытно, подтвердит ли он показания мисс Олафсон...
Он подтвердил. Более того – пересказал всё слово в слово. Зимняя олимпиада, фотосессия, лучшие спортивные журналы... В его изложении эта история получилась несколько длиннее и намного красочнее. Похоже он, как и Ахмед, в критических ситуациях терял возможность замолкать. Эльзе пришлось едва ли не силой прервать поток его излияний.
- Значит, вы провели в спортзале весь вечер? – уточнила она, – и ни разу не выходили?
- Если бы я выходил, полагаю, Герда упомянула бы об этом. У неё очень хорошая память. Или вы сомневаетесь в правдивости её показаний?
- Я сомневаюсь во всём, что мне говорят. Как и положено в такой ситуации. Значит, вы никуда не отлучались?
- Ни на секунду.
- Хорошо. А это, стало быть, ваш чемодан? Вы уже приготовили его для обыска? Как предусмотрительно... Михель, помогите мне открыть его! Больно тугой замок. Спасибо. Ага, здесь много личной переписки... Причём, на большинстве конвертов в графе «отправитель» значится ваше имя, мистер О'Нил. Не беспокойтесь я не собираюсь их вскрывать. Просто хотелось бы знать, почему вы храните столько писем неотправленными.
- Эти конверты предназначены для фотографий, которые я должен отослать в редакцию своего журнала. Я приготовил их заранее, чтобы потом не заморачиваться.
- Хорошо придумано, – оценила Эльза, – так же я заметила, что у вас много украшений. Броши, колье, кулоны... Вы увлекаетесь ювелирным делом?
Он едва заметно покраснел.
- Нет, я купил эти вещицы в подарок Долорес... моей невесте. Мы собираемся пожениться вскоре после Рождества.
- Поздравляю. Ей определённо повезло с вами. Такие дорогие подарки... И всё же, замечу, что вы тоже питаете интерес к побрякушкам. Я имею в виду вашу серьгу... это же Око Гора, верно?
- Да, подарок Ахмеда, – Габриель инстинктивно провёл рукой над ухом, словно хотел заправить непослушную прядь волос, но в последний момент передумал и одёрнул ладонь, – старик всех закидал своими амулетами. Даже Брэдли не устоял перед его упрямством и приобрёл какую-то штуку вроде анкха.
- Я обратила на это внимание, когда осматривала тело. Амул
|
|
|
