 |
День Святого Праздника, 2017. 7:02 утра — Затерянный Город.
|
|
|
|
Каран занималась выпечкой. А точнее, краватами. Она разделила тесто с миндальной крошкой на кусочки в форме галстуков. Она обжарила их, сбрызнула апельсиновым кюрасо и, в качестве финального штриха, посыпала сахарной пудрой.
— Выглядят вкусно, — сказала Лили, глотая слюнки.
— Так и есть. Давай я отберу те, что не пойдут на продажу, и мы съедим их вместе с чаем. Или ты предпочтешь к ним теплое молоко, Лили?
— Я хочу холодного молока. Я больше холодное люблю.
— Хорошо, так и сделаем. Холодное молочко, но не слишком много, иначе у тебя горлышко заболит. Но не забудь, Лили, перед этим…
— Я должна помочь с магазином, верно? — закончила девочка. — Я собираюсь действительно хорошо поработать. Мне нравится помогать Вам с магазином, мадам. Это интересно.
— Сегодня день Святого Праздника, так что дел будет много.
— Знаю. Сначала мне надо правильно сказать «Здравствуйте» и «Добро пожаловать», а потом сложить булочки и кексы в пакет.
— Угу. И не забудь сказать «Пожалуйста, не стесняйтесь пользоваться подносами на столе у входа. Вы можете класть на них покупки». А если покупатели — дети, или у них проблемы с руками или ногами, спроси их «достать это для Вас?»
— Здравствуйте и добро пожаловать! Пожалуйста, не стесняйтесь пользоваться… пользоваться…
— Подносами на столе у входа.
— Подносами на столе у входа. Можете класть на них свои покупки. Достать это для Вас?
— Блестяще, Лили! Вот это дух. И не забывай улыбаться.
Ноздри Лили одобрительно затрепетали.
— Легко улыбаться, когда так хорошо пахнет. Мои щеки просто тают, вот так.
Когда она ухватилась за собственные щеки, тень мелькнула в глазах девочки. Лили заговорила слегка упавшим голосом.
|
|
|
— Мадам?
— Да, милая?
— Можно я и для папы возьму немного выпечки?
— Конечно. Я отложу и для твоей мамы, и для папы… а что, Лили, что такое? Что-то случилось с Ренкой?
Каран слышала, что мама Лили, Ренка, была беременна вторым ребенком. Возможно, что-то произошло. Жителям элитного района Хронос была обеспечена тщательная и скрупулезная помощь и лечение от специализированного медперсонала, от зачатия до рождения ребенка. Но жителям Затерянного Города о таком уровне медицинского обслуживания оставалось только мечтать. Смертность среди инвалидов, стариков и детей здесь была куда выше по сравнению с Хроносом.
Каран ее жизнь в Затерянном Городе вполне устраивала. Но бесчисленное количество раз она сталкивалась с тем фактом, что они находятся на самом дне строгой иерархии, созданной городом.
У нее по спине пробежал холодок.
Она ощутила холод не из-за осознания того, что они находятся на дне, но из-за реальности, в которой одни люди так подавляли и правили другими людьми. Не по себе ей стало и потому, что сама она не поняла этого раньше.
О, какой беззаботной она была.
Лили покачала головой. Ее красивые, льняные волосы всколыхнулись.
— Дело не в маме, а в папе.
— Гецуяку-сан? С ним что-то случилось?
— Ему пришлось идти на работу, хоть сегодня и Святой Праздник.
Святой Праздник был одним из самых почитаемых празднеств Номера 6. Образовательные учреждения и государственные организации, само собой, в этот день закрывались, как и большинство городских магазинов и офисов. Большая часть горожан собиралась на площади перед ратушей, чтобы восхищенно слушать речь мэра и отмечать рождение и расширение города. Участие с прошлого года стало обязательным. Заставив граждан проходить на площадь через ворота, власти могли сразу узнавать, кто из них участвовал в мероприятиях. В отношении любого отсутствующего горожанина, у которого не было для этого весомой причины, соответствующей установленным властями критериям, проводилось тщательное расследование. Ходили слухи, что это больше походило на допросы.
|
|
|
Каран казалось, что в эти дни в город давил все сильнее. Но все равно, многие участвовали в мероприятиях не из-за принуждения, а по собственному желанию. Они собирались по собственной воле и размахивали расшитыми золотом белыми флагами. По собственной воле — так ли это?
— Мадам, выпечка.
Лили заморгала. Каран поняла, что сжала в кулаке крават.
— О, господи, один я испортила. Итак, — быстро продолжила она, — Гетсуяку-сан не смог взять выходной?
— Не смог…
Святой Праздник был большим событием, но множество людей все равно, как обычно, пошли на работу, или просто вынуждены были работать. Каран была одной из них. Без работы она не могла жить. Торты и сладкие булочки прекрасно продавались в праздничные дни. Грубо говоря, в такие дни «деньги сами в руки шли». Каран решила использовать эту причину, чтобы не участвовать в церемонии в этом году. В свою Заявку на Не-Участие, которая нужно было предоставить заранее, она должна была внести описание работы, месячную прибыль и предполагаемую сумму, которую может заработать во время праздника. Она так же должна была лично сдать заявку. Хоть это и были дополнительные хлопоты и куда как легче было просто закрыть магазин и принять участие в празднике, Каран предпочла этого не делать.
Я не могу позволить, чтобы меня толкали к более легкому пути.
Она всегда позволяла навести себя на более легкий выбор. Каран забыла, что значит плыть против течения. Она позволила своему сердцу окоченеть и слишком легко влилась в поток. Разве не узнала она на горьком опыте, к чему это привело?
Ее сына забрали.
Лучшую подругу ее сына забрали.
Все самое важное для нее забирали неожиданно и несправедливо. Она больше не позволит потоку уносить себя. Она вонзит каблуки в землю, иначе ей стыдно будет снова смотреть в глаза Сиону или Сафу. Она не сможет свободно обнять их, когда они придут домой. Это было последнее, что Каран хотела бы потерять.
— Лили, ты скучаешь без папы? Но, думаю, раз это его работа, то ничего не поделаешь, хех.
— Нет, — запротестовала Лили. Она снова покачала головой. — Мама уже сказала, что тут ничего не сделаешь. Но дело не в этом. Я не скучаю по папе. Я помогаю Вам с магазином, мадам, это так увлекательно. Все мои друзья обзавидовались, когда я сказала им, что буду работать в булочной — так что я не скучаю, я просто… я… беспокоюсь.
|
|
|
— О своем отце?
Лили кивнула.
— Почему? Случилось что-то, вызвавшее твое беспокойство, Лили?
— Да нет, вроде, — сказала она неуверенно. — Папа всегда целует меня в щеку перед уходом на работу. Говорит, это приносит ему счастье. Он сказал, это что-то вроде талисмана на удачу.
— Боже, ну разве не мило с его стороны.
— Ага. Он самый лучший. Но сегодня он забыл. Он ушел на работу, не поцеловав меня. Он ушел, пока мы с мамой говорили на кухне… он даже не сказал, что уходит. Просто ушел.
— Может, он спешил.
— Не знаю. Но он и не позавтракал толком. Всего пол-ломтика хлеба и кофе. Еще и вздыхал. Вот так.
Лили опустила плечи и выдохнула воздух.
Каран ощутила прилив любви к ней.
Лили по-своему волновалась за отца.
— Может, у него проблемы, может, он устал, — она замечала эти мелкие перемены в своем отчиме, втором супруге матери, своим острым взглядом. И она беспокоилась за него. Лили в раннем детстве пережила потерю отца, случившуюся прямо у нее на глазах. Неужели ее доброту породил тот случай?
— Лили…
Каран испытывала любовь к этой крошечной душе. Она присела на корточки, чтобы посмотреть Лили прямо в глаза, и погладила ее льняные волосы.
— Улыбайся. Твоя улыбка — мой талисман на удачу. Мне грустно, когда я вижу, как ты хмуришься, Лили.
— Мадам… Папа не поцеловал меня сегодня, но это ничего, верно? Бог защитит папу, так ведь?
— Конечно. Знаю: почему бы тебе не поцеловать своего папу, когда он вернется домой?
— Точно, так и сделаю.
— с Хорошо, давай откроем магазин, ладно? Можешь выложить краваты на поднос и поставить его на полку?
Пи-пи.
Она услышала попискивание.
— Мистер Мышь! Ты еще здесь? — радостно заверещала Лили. Коричневая мышка морщила свой нос под столом. Она сложила передние лапки вместе и покивала головой. Каран быстро поняла, что это был прощальный жест.
|
|
|
— Ты возвращаешься к своему хозяину?
И к моему сыну?
Каран отломала кусочек от кравата, который ранее раздавила в кулаке, и положила перед мышкой. Мышь взяла его передними лапками и, не колеблясь, начала грызть.
— Мадам, смотрите, мистер Мышь и выпечка одного цвета.
— Ох. Если подумать, так и есть. У тебя мех такого же цвета, что и Крават.
Пи-пи-пи.
Мышка подняла голову и посмотрела на Каран. У животного были глаза-бусинки виноградного цвета.
— Крават… так это твое имя? Крават?
Пи-пи.
Мышь будто ответила: «Да, так и есть».
— Крават. Какое милое имя. Ну, прощай тогда, Крават. Пожалуйста, передай своему хозяину, что я благодарна. Эти его слова так поддержали меня… Я очень, очень благодарна. Пожалуйста, скажи это ему. И если можешь, скажи и Сиону тоже. Что я жду — что мама всегда будет ждать и никогда не сдастся. Так что передай ему, пусть возвращается живым.
(Воссоединение настанет. Нэдзуми).
Короткое письмо, полученное от Нэдзуми. Сколько смелости придали ей эти слова.
(Воссоединение настанет. Нэдзуми).
Каким же убедительным и отважным было это сообщение. Оно поддерживало ее рушащееся сердце все это время. Нэдзуми, будет ли у меня возможность обнять тебя? Смогу ли я обхватить руками Сиона? Я ведь могу ждать и верить, что однажды смогу?
Крават расправился с последним кусочком, сложил передние лапки вместе и качнул головой. Затем он поспешил прочь в угол комнаты и быстро исчез из поля зрения Каран.
— Вот он и убежал, — Лили нахмурилась. — Он навсегда ушел?
— Нет, мы его еще увидим. Когда-нибудь точно. Верно, давай открывать магазин. Дел будет много, я рассчитываю на тебя, Лили.
— Да, мисс Хозяйка! Оставьте это мне.
Лили склонилась в театральном поклоне. Каран, смеясь, открывала двери магазина. Она увидела небо. От яркой синевы глаза слезились. Ветер был холодным, но день обещал быть солнечным. Кажется, погода будет замечательной…
Она ощутила холодок. По коже побежали мурашки.
Что? Что это?
Она инстинктивно сжала руки вместе. Было холодно. Ее казалось, что все ее тело холодеет изнутри. Пусть и на короткий миг, она почувствовала, как каменеет ее лицо и коченеют руки. Волоски на теле стали дыбом.
Она почувствовала, как ощетинилась ее кожа. Снова и снова. Что-то приближалось к ней, что-то невидимое для нее.
Мимо прошла толпа болтающих людей с флагами в руках. Они участвовали в шествии от Затерянного Города к ратуше. Она увидела несколько знакомых лиц. Были те, кто приветственно кивали Каран; те, кто смотрел на нее с любопытством; те, кто замедлял шаг, чтобы вдохнуть аромат выпечки, растекающийся по улице. Там был отец, державший за руку ребенка; молодые пары; старая женщина, одевшая шляпу поверх белых волос.
|
|
|
Они пойдут к ратуше и там примут участие в церемонии. В середине маршрута все участники предположительно должны были получить коробки с обедом от городских властей. На каждом лице сияла спокойная улыбка, как будто они наслаждались пикником в выходной день.
Каран могла лишь стоять на месте.
Дрожь.
Она чувствовала, как покрывается гусиной кожей. Каран дрожала, глядя в небо. Оно было чистым и голубым. Зимнее небо, похожее на голубое стекло, потянулось над головой. Но что-то было там, в этом небе. Она это чувствовала.
Она не видела и не слышала. Она просто чувствовала.
Там что-то было.
Что-то надвигалось.
|
|
|
