Ведическая религия-reды 235 32 глава

Соч.: Samtliche Werke, Bd 1—19, Lpz.— Langensalza. 1882—1912 Соч. в рус. пер.: Психология, СПБ, 1875; Избр. педагогич соч., т. 1, М,, 1940.

Лит.: Ш и ш к и н Н., О детерминизме в связи с мате­матической психологией, «Вопр. филос. и психол», 1891, кн. 8; М у з ы ч е н к о А. Ф., Иоганн Фридрих Гербарт и его школа, в кн.: Очерки по истории педагогических учений, М., 1911, с. 146—70; Геффдинг Г.. Учебник истории новой философии, М.Д1924], с 173—76; История философии, т. 3. [М.], 1943, с. 472—76; Zimmermann R., Perioden in Herbart's philosopfiischen Geistesgang, Wien, 1876; D e G a r-m о С h., Herbart and the Herbartians, L.,1895; F r i t z s с hTh., Johann Friedrich Herbarts Leben und Letvre..., Lpz.—В., 1921; Weiss G., Herbart und seine Schule, Miinch., 1928.

ГЁРДЕР (Herder), Иоганн Готфрид (25 авг. 1744-18 дек. 1803) — нем. философ, один из идеоло­гов нем. Просвещения. Формирование взглядов

ГЕРДЕР 355

Г. происходило под влиянием «докритического» Канта, лекции к-рого Г. слушал, будучи студен­том теологич. ф-та Кёнигсбергского ун-та (1762— 1764), а также Гамана, англ. сенсуалистов, позднее — Руссо и Спинозы. Преобладающее воздействие на все творчество Г. оказал Лессинг.

В творч. эволюции Г. можно выделить три периода. В первый период (1764—71) для мировоззрения Г. характерно наличие материалистич. тенденций. В работе «Критические леса» («Kritische Walder», 1769) Г. выступал против попыток эстетики классицизма установить общие принципы художеств, творчества для всех времен и народов. Г. требовал исторически кон­кретного подхода к иск-ву, отстаивал принципы реализ­ма. В работе «Исследование о происхождении языка» («АЬ-handhmg uber den Ursprung der Sprache», 1770, изд. 1772) Г. обосновывал идею единства языка и мышления,их естеств. происхождения и развития. Второй период (1771—76), совпадающий по времени со службой Г. в качестве прид­ворного проповедника в Бюк-кебурге, отмечен постепенным усилением религ. настроений. В эти годы Г. выступал в качестве участника и теоретика первого общенем. лит.-обществ, движения «Буря и натиск», направлен­ного против феод.-абсолютистского режима. Вместе с Гёте он издавал сборник «О немецком искусстве» («Von deutscher Art und Kunst...», 1773), в к-ром опубликовал статью «О Шекспире» («Uber Shakes­peare»), раскрывавшую значение реалистич. иск-ва, и «Отрывок из переписки об Оссиане и песнях древних народов» («Auszug aus einem Briefwechsel iiber Os-sian und die Lieder alter Volker»), где ставил проблему народности иск-ва. В иск-ве, по мнению Г., выражается «дух народа», его воззрения, чувства, характер; иск-во СЕязано с нар. творчеством, одним из первых со­бирателей к-рого явился Г., положивший на­чало совр. фольклористике. Г. исследовал Библию, рассматривая ее как древнейший памятник нар. ноэзии. Вскоре он, однако (на непродолжит, вре­мя), отказался от этой т. зр. и утверждал, что Библия есть результат божеств, откровения («Древ­нейший документ человеческого рода» — «Alteste Urkunde des Menschengeschlechts», Bd 1 — 2, 1774— 1776). Теологич. взгляд на происхождение челове­чества и движущие силы истории заметен и в пер­вом общесоциологич. произведении Г. «Еще одна философия история человечества» («Auch eine Phi­losophic der Geschichte zur Bildung der Menschheit», 1774), где он говорил о закономерном характере историч. развития, противоречиях прогресса и бурж. цивилизации, критиковал механистич. ми­ропонимание.

Третий период творчества Г. начинается в 1776, после переселения в Веймар, куда он был приглашен на должность суперинтенданта протестантской цер­кви. В 80-х гг. Г. защищал от нападок Якоби учение Спинозы, к-рое пытался соединить с идеей развития (в диалоге «Бог»—«Gott. Einige Gespriiche», 1787). Бог для Г.— это сам мир, состоящий из действующих органич. сил, находящихся в постоянном изменении и развитии. Различные формы действительности (не-органич. вещества, растения, живые организмы, человеч. разум) представляются Г. ступенями единой лестницы все усложняющихся органич. сил. В пан-теистич. миропонимании Г. в это время сильны ма­териалистич. тенденции.

Историю человечества, рассмотрению к-рой Г. посвя­тил свое важнейшее соч.—«Идеи к философии истории человечества» («Ideen zur Philosophie der Geschichte der Menschheit», Tl 1—4,1784—91, сокращ. рус. пер. 1829, 1959), он понимал как продолжение развития природы. В 1-й части своего труда, соглашаясь с ма­териалистич. учением Пристли, Г. утверждал, что существование духа вне и до материи невозможно, и высказывал догадки о самозарождении жизни и об эволюции живых организмов; наряду с этим в этом соч. встречаются утверждения о том, что человек был создан богом. Последнее, однако, явно противоречило всей его концепция, согласно к-рой развитие совер­шается естественно, без участия надмировых сил. Естеств. характер носят, по Г., и законы общества, к-рые он рассматривал во 2-й части труда. Развитие народов составляет единую цепь, где каждое звено необходимо связано с предшествующим и последую­щим, носит постулат, характер и направлено к высше­му состоянию—гуманности. Подвергая критике гоогра-фич. детерминизм Монтескье, Г. все же признавал зна­чение внешних факторов, но первенствующую роль в обществ, развитии отводил внутр. генетич. силам, при­рода к-рых была ему неясна. Общество он рассматри­вал как органич. систему индивидов, вне к-рой ин­дивид — ничто; «Человек рожден для общества»— любимый афоризм Г. Определяющее значение в жиз­ни общества имеет, по Г., культура, сплачивающая людей воедино; культура — результат и одновре­менно стимул развития общества; важнейшие ее эле­менты — язык, наука, ремесло, иск-во, семейные отношения, религия, гос-во. У Г. можно найти до­гадки об определяющей роли производств, деятельно­сти (ремесла) и науки в обществ.развитии (Herders Wer-ke, Weimar, 1957, Bd 5, S. 95—96), но в конечном итоге он оставался в пределах идеалистич. взгляда на историю. Самый древний элемент культуры он видел в религии, возникшей естеств. путем как след­ствие слабости людей перед лицом природы. Гос-во Г. определял как машину, появившуюся вследствие за-хватнич. войн; в дальнейшем гос-во должно исчезнуть (см. Samtliche Werke, Bd 13, В., 1887, S. 452—54). Отме­чал Г. и несовпадение конкретных целей и конечных ре­зультатов деятельности людей.В 3-й и 4-й частях книги Г. применял сформулированные им принципы обществ, развития к анализу истории человечества, к-рый до­водил до 14 в., уделяя значит, внимание странам Вос­тока — Китаю, Индии и др. В этом же соч. Г. выска­зал свои симпатии к славянству (см. там же, Bd 14, В., 1909, S. 277—80), что в дальнейшем нашло широкий отклик у деятелей слав, возрождения 19 в.

Политич. убеждения Г. выражали интересы нем. бюргерства и носили демократич. характер. К франц. бурж. революции 18 в. относился сочувственно, не приняв, однако, якобинской диктатуры. В «Письмах для поощрения гуманизма» («Briefe zur Beforderung der Humanitat», 1793—97) он вслед за Лессингом от­стаивал идею нац. единства Германии, выступал про­тивником нац. угнетения, колониальных войн и по­рабощения отсталых народов.

В последние годы жизни Г. вел резкую полемику против агностицизма и дуализма Канта с позиций эм­пиризма, вплотную приближающегося к материализму («Метакритика критики чистого разума» — «Meta-kritik zur Kritik der' reinen Vernunft», 1799). Г. пока­зывал объективность времени и пространства и опытное происхождение наших знаний, но он не понял элементов диалектики в философии Канта. В работе «Каллигона»(«КаШдопе»,Т1 1—3,1800) Г. подверг кри­тике кантианское понимание иск-ва как «незаинтересо­ванного созерцания», «целесообразности без целей». Г. утверждал, что прекрасное имеет объективную основу, указывал на связь между красотой и пользой,

356 ГЕРОИЗМ

иск-вом и познанием, высказал догадки о проис­хождении иск-ва в процессе практич. деятельности людей (см. «Kalligone», Weimar, 1955, S. 95—99).

Произведения Г. оказали значит, влияние на духов­ную жизнь Европы конца 18 — нач. 19 вв. Под их воздействием формировалось мировоззрение Гёте, с идеями Г. был знаком Радищев. Идеи Г. получили дальнейшее развитие в творчестве Гегеля и Фейер­баха. Однако к 40-м гг. 19 в. Г. как философ был почти забыт. Возрождение интереса к философии Г. возникает лишь в конце 19 в. Для бурж. историографии (Диль-тей) характерно истолкование пантеизма Г. в духе совр. философии жизни. Марксисты (Ф. Меринг) подвергли критике извращенную трактовку Г. бурж. авторами и дали правильное освещение его идей. Творчеству Г. уделяет большое внимание филос. об­щественность ГДР.

С о ч.: Samtlicnc Werke, Bd 1— 33, В., 1877—1913; Meta-kritik zur Kritik der reinen Vernunft, В., 1955; Kalligone, Wei­mar, 1955; Herders Werke, Bd 1—5, Weimar, 1957; Briefe, Weimar, 1959; Соч. в рус. пер. — Избр. соч.,М. - Л., 1959.

Лит.: Меринг Ф., Иоган Готфрид Гердер. в его кн.: Легенда о Лессинге. Литературно-критические статьи, т. 1, [М.— Л.], 1934, с. 509—21; А с м у с В. Ф., Маркс и буржуаз­ный историзм, М.-Л., 1933; История философии, т. 2, М.,

1957, с. 20—21; Гулыга А., Материалистические
тенденции в немецкой философии XVIII века, «Вопр.
философии», 1957, № 4; е г о же, Гердер как критик эстети­
ческой теории Канта, там же, 1958, й 9; его же, О ро­
ли Гердера в формировании передовой немецкой идеологии,
в кн.: Из истории Германии нового и новейшего времени,
М., 1958, с. 3—31; его же, Проблемы культуры в филосо­
фии истории Гердера, «Вести, истории мировой культуры»,

1958, К«3; Гейман П., Основные течения в немецкой
литературе 1750—1848, пер. с нем., М., 1959 (см. Имен­
ной указатель); Г а й м Р., Гердер, его жизнь и сочине­
ния, т. 1 — 2, М., 1888; Г ер ье В. И., Философия исто­
рии Гердера, «Вопросы филос. и психол.», 1896, кн. 2—3;
П ы п и н А., Гердер, «Вестник Европы», 1890, № 3—4;
D о b b e k W., Joliann Gottfried Herder, Weimar, 1950; С 1 a»r к
R. Т., Herder. His life and thought,Berk.— Los Angeles, 1955;
Herder-Bibliograpliie 1916—1953, в кн.: Im Geiste Herders.
Gesammelte Aufsiitze, hrsg. von E. Keyser, Kitzingen a/M.,
1953, S. 268—305; «Weimarer Beitrage», Weimar, 1955, I/1I;
1956, I, III; 1957, II, IV. А. Гулыга. Москва.

ГЕРОИЗМ (героическое) — свершение выдаю­щихся по своему обществ, значению поступков, отвеча­ющих потребностям историч. развития, интересам нар. масс, передовых классов и требующих от человека готов­ности к самопожертвованию. Героич. поступок всегда связан с макс, напряжением нравств. и физич. сил, требует величайшего личного мужества, выдержки, стойкости. Проблема Г. имеет многочисл. аспекты — этич., психологич., эстетич. и др. Однако для филосо­фии наибольшее значение имеет социологич, рассмо­трение этой проблемы, основывающееся на изучении сущности историч. процесса. В связи с таким рассмот­рением проблемы Г. возникают вопросы о критерии Г., о его историч. формах, о роли личности в истории.

Попытку дать социологич. анализ проблемы Г. сде­лал итал. философ Вико, к-рый применил термин «Г.» для обозначения определенного периода в раз­витии человечества, т. н. героического века, «века героев», к-рый следует за «веком богов» и предшест­вует «веку людей». Связывая Г. с условиями гражд. жизни антич. общества, Вико считал невозможным Г. в последующий, «разумный» период развития исто­рии: «Героизм теперь по самой природе гражданствен­ности невозможен... Поэтому нужно прийти к тому заключению, что героя в нашем смысле слова угне­тенные народы жаждут, философы изучают, поэты воображают, но гражданская природа... не знает та­кого рода благодеяний» («Основания новой науки...», Л., 1940, с. 295). Эта концепция получает всесторон­нее развитие у Гегеля, к-рый отличит, признаком Г. древности считал совпадение индивидуальной само­деятельности, личного дела и его всеобщего значе­ния. Антич. герой, согласно Гегелю, не знал колли­зии между деянием и моралью, чувством и долгом. Гегель относил «героич. век» к периоду становления

гос-ва и государственности вообще. «В государстве нет больше моста героям: последние встречаются толь­ко в период нецивилизованного... состояния. Цель их — правовая, необходимая и государственная, и они осуществляют ее как свое личное дело» (Соч., т. 7, М.—Л., 1934, с. 112).

В эпоху Просвещения, в особенности во время франц. бурж. революции конца 18 в., героями стали считать деятелей гос-ва, в частности республиканского Рима, а затем и Римской империи. Защитники респуб­лики, обществ, установлений и законов возвеличива­лись и идеализировались. Робеспьер в своей речи в Конвенте «О принципах политической морали» в основу революц. морали кладет равенство и обществ, добродетель, к-рая «... произвела столько чудес в Греции и Риме и которая должна произвести еще более удивительные чудеса в республиканской Франции; я говорю о той добродетели, которая является не чем иным, как любовью к отечеству и к его законам» («Революционная законность и правосудие», М., 1959, с. 206; см. также об этом у К. Маркса, в кн.: К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 2, с. 135 и т. 8, с. 119—21).

Идеология романтизма, в ее прогрессивной Ветви связанная с практикой нац.-освободит, и революц. борьбы народов Европы в 1-й пол. 19 в., развила патриотич. идею, содержащуюся в учении о Г. у про­светителей, создав тип героя — мятежного бунтаря (Байрон, Мицкевич, Мадзини и др.). Реакц. роман­тизм, выступивший с критикой идеалов Просвеще­ния и бурж. революции, выдвинул крайне индиви-дуалистич. концепцию Г., опирающуюся на идеали-стич. и даже религ. философию. Так, англ. фи­лософ и публицист Карлейль в соч. «Герои и герои­ческое в истории» («Heroes, horoworship and the heroic in history», 1841, рус. пер. 1891) рассматривал Г. как деяние выдающейся личности, в к-рой проявляется божеств, воля. Применив положение об активном бо­жеств, начале истории, Карлейль создал реакц. «культ героев» «как единственное спасение от чреватого безнадежностью настоящего, как новую религию» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 7, с. 269). Карлейль рисует нисходящую иерархию геро­ев, якобы сменявшихся в истории,—боги древнего ми­ра,пророки, поэты, пастыри и, наконец, герои бурж. эпохи — «гении новой эры», под к-рыми он понимает «класс капитанов и командиров над людьми». Волюн таристич. тенденции реакц. романтизма получают развитие в философии Ницше, у к-рого идеал героя — это «белокурая бестия», «сверхчеловек», «стоящий по ту сторону добра и зла» и порывающий со всеми норма­ми обществ, жизни. Противопоставление героя пароду, антинародность вообще становятся отличит, чертой бурж. понимания Г. в конце 19 в. и в особенности в 20 в., на империалистич. стадии развития капитализ­ма, когда индивидуалистич. концепция Г. дополняет­ся идеализацией милитаризма и расизма (К. Гам-сун, Г. Д'Аннунцио, Р. Киплинг). Нем. философ М. Шелер считает специфич. сферой Г. войну, а типами героя провозглашает солдата и чиновника (см. «Zura Helden», в кн.: «Schriften aus deni NachlaB», Bd 1, Bern, 1957, S. 340). В совр. реакц. бурж. лит-ре под Г. понимается произвол «сильной» личности вообще, противопоставление личности всему общественному. Так, япон. философ Китаяма утверждает, что герой «не считается ни с чем в мире; чаще всего мир должен считаться с ним» («Heroisches Ethos», В.,1944, S. 2).

В рус. филос. и обществ, мысли проблема Г. полу­чила широкое освещение в связи с выработкой и вос­питанием революционера-борца. Прогрессивный ро-мантич. идеал Г. питал революц. идеологию декабри­стов, к-рые придали ему гражданств, пафос, связали с борьбой против самодержавия (ранний Пушкин, Ры-

ГЕРОИЗМ 357

леев, Кюхельбекер). В это время складывается воз­зрение, согласно к-рому Г. необходимо сопровождает­ся самопожертвованием (см. поэму «Наливайко» Рылеева). Революционно-романтич. концепция Г. декабристов, заключавшая в себе идею необходимо­сти самопожертвования, трагич. мужества, ничего общего не имеет с пессимизмом и пассивной обречен­ностью, а, наоборот, опирается на жизнеутверждаю­щее, оптимистич. понимание неизбежности победы того дела, к-рому служит герой. Однако декабристы были страшно далеки от народа (см. В. И. Ленин, Соч., 4 изд., т. 18, с. 14) и рассматривали народ лишь как объект действия героя. Революц. демократы пре­одолевают эту ограниченность, подвергая критике от­рыв героя от действительности и от народа. Они пока­зали, что условия успеха героич. деятельности лежат в движении нар. масс, в поддержке действий героя народом. «В новой истории... оказываются бессиль­ными те личности, которые... не ищут помощи свое­му начинанию в самостоятельной деятельности всей массы народа» (Чернышевский Н. Г., Пол­ное собр. соч., т. 4, 1948, с. 70). Чернышевский рас­сматривает Г. как действие «высших натур», за кото­рыми «не угнаться» (см. там же, т. 11, 1939, с. 228). У революц. демократов еще нет героя из трудового народа, сам народ еще не выступает как гл. носитель героич. деяний.

Революц. народники специально разрабатывали тему Г. (Лавров, В. Н. Фигнер, С. М. Степняк-Крав-чинский), но их воззрения отразили ложный идеа-листич. взгляд на роль личности в истории. Герой у народников отличается наряду с величайшим муже­ством, упорством, самоотверженностью также и оди­ночеством, отрешенностью, замкнутостью. Народ­ник-террорист конспирировался не только от самодер­жавия, но и от народа. Он не связан с народом и не понят народом.

Только марксистами—идеологами рабочего класса— была выдвинута идея массового Г. народа — основы для индивидуального подвига, опирающегося на подъ­ем массового движения. Марксисты, исходя из общих положений историч. материализма и анализа действи­тельной борьбы рабочих, показали историч. обуслов­ленность форм Г., необходимый и объективный пере­ход в ходе революц. движения от индивидуального Г. к массовому. Плеханов в работе «Роль личности в ис­тории» (1898) дал критику народнич. концепции ге­роев и толпы. Боровский в ст. «А. И. Куприн» под­робно рассматривал историч. разницу в понимании Г., связанную с разночинским и пролетарским этапа­ми освободит, движения в России. Вначале, когда лич­ное самопожертвование героев играло преобладающую роль, против насилия и гнета выступала моральная сила героев. «... Но с тех пор, как активными деяте­лями революции стали не одиночки, не „герои", а массы, „толпа",... самопожертвование в этой борьбе стало будничной чертой». Г. опирается не только на моральную силу личности, но и на матери­альную силу революц. движения масс. «Быть в эпоху массового героизма эстетом индивидуальных герои­ческих усилий самопожертвования — значит разой­тись с действительностью...»,— писал Боровский (Соч., т. 2, 1931, с. 288—90).

Марксизм-ленинизм вскрыл общественпо-историч. корни Г., показал, что Г. порождается величием историч. задач, встающих перед обществом в ходе его развития. Ломка закоснелых социально-политич. форм, сковывающих обществ, прогресс, борьба пере­довых классов в революциях, гражданских и освобо­дит, войнах невозможны без высокого нравств. подъ­ема, без величайшего самопожертвования и энту­зиазма масс. Каждая новая обществ, формация при своем появлении с необходимостью порождает Г.

масс. «Как ни мало героично буржуазное общество,— указывал Маркс,— для его появления на свет пона­добились героизм, самопожертвование, террор,граж­данская война и битвы народов» (Маркс К. и Э нгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 8, с. 120). Развивая мысль Маркса о Г. масс, Ленин указывал на массо­вый Г. как на важное условие победы социалистич. революции. «Причина Нспних побед:... умение поднять энергию, героизм, энтузиазм масс, сосредоточивая ре­волюционно напряженные усилия на важнейшей оче­редной задаче» (Соч., 4 изд., т. 30, с. 118; см. также т. 31, с. 272).

В социалистич. обществе, где осуществляется соче­тание личных и обществ, интересов, Г. получает широ­кую объективную основу. Здесь сами будни, повсе­дневная обществ, практика становятся героическими. Задача окончат, победы революции, по словам Ленина, «ни в коем случае не может быть решена героизмом отдельного порыва, а требует самого длительного, самого упорного, самого трудного героизма массовой и б у д п и ч н о й работы» (там же, т. 29, с. 390; см. также т. 31, с. 372—74 и т. 27, с. 359—60). В практике социа­листич. общества родились новые формы личного и массового Г. При социализме совершаются и выдаю­щиеся военные подвиги (герои Брестской крепости, молодогвардейцы) и массовые трудовые подвиги —в выполнении производств, планов, в освоении целин­ных земель, в практике социалистич. соревнования, в организации бригад коммунистич. труда.

Указывая на новую историч. форму Г., рожденную революц. деятельностью пролетариата,— «массовый героизм», марксистская этика не отвергает и Г. отд. личности. «Коммунистическое начало,— говорил Лу­начарский,—... исходит из коллективного героизма: отдельную личность оно признает только тогда, когда есть уверенность, что личность все свои дарования бросила на общее дело, отказалась от личных затей и идет в ногу с хорошо понятой действительностью. Такую личность пролетариат ценит, любит, такая личность не противоречит дисциплине» («Героизм и индивидуализм», 1925, с. 44). Однако критерием ин­дивидуального Г. марксизм признает не субъектив­ные устремления и желания личности, а объективное обществ, значение поступков героя, соответствие его действий историч. прогрессу, интересам нар. масс. Напротив, совр. бурж. этика делает акцент на субъек­тивные устремления личности, эстетизирует психо-логич. и моральную исключительность героя, счи­тает гл. критерием Г. жертвенность, готовность и даже желание умереть, придавая тем самым Г. печать тра­гич. обреченности. Так, бурж. философ Китаяма пи­шет, будто тайна героизма состоит не в переживании жизни, а в переживании смерти. Марксистско-ленинская этика не отвергает самопожертвования. Однако марксизм далек от того, чтобы провоз­гласить самопожертвование, смерть исключит, содер­жанием и критерием Г. Подвиги Гастелло, Матро-сова, Зои Космодемьянской являются героическими потому, что они жертвовали собой во имя блага наро­да. Как бы ни был самоотвержен тот или иной посту­пок, он не является героическим, если он антинаро­ден и противоречит обществ, прогрессу. История знает много примеров самоотверженности, к-рая скорее за­служивает названия тупого фанатизма, бессмысленной приверженности реакц. порядкам, реакц. милитарист­ским идеалам эксплуататорских классов. Пример тако­го бессмысленного фанатизма, претендующего быть Г., — самурайский обычай «харакири» — ритуальное самоубийство во имя «божественной» личности мика­до. Самоотверженность характеризует все фермы Г. при социализме, но не абстрактное самопожертвование яв­ляется его содержанием и критерием, а борьба за ком­мунизм. В совр. условиях объективную почву и со-

ГЁРРЕС-ГЕРЦЕН

держание Г. составляет борьба за мир и дружбу меж­ду народами.

Прямой фальсификацией марксистского понима­ния Г. и героич. практики социализма является реви­зионистское изображение Г. в сов. обществе, якобы основанном на принудит, жертвенности и аскетизме и направленном против гуманизма и свободы личности (см. A. Braun, Przeciw ofiarnictwu czylio gwozdziach, «Nowa kultura», 1957, № 4 и критику— А. Парнис, Фи­лософия дезертирства, «Лит. газета», 1957, 14 марта, № 32). Г. строителей социализма не только не проти­воречит гуманизму, а, наоборот, является ярким про­явлением подъема и раскрытия нравств. богатства и силы человеч. личности. Социалистич. общество высо­ко чтит героев. В Советском Союзе учреждены звания Героя Советского Союза и Героя Социалистич. Труда. См. также Патриотизм, Почин.

Лит.: Маркс К., Восемнадцатое брюмера Луи Бона­парта, в кн.: М а р к с К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 8, М., 1957; его же, Гражданская война во Франции, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Избр. произв., т. 1, М., 1952; Ленин В. И., Великий почин, Соч., 4 изд., т. 29; его же, Доклад ВЦИК и Совнаркома 5 декабря Гна VII Всероссийском съезде Советов 1919 г.], там же, т. 30; его ж е, О голоде (Письмо к питерским рабочим), там же, т. 27; его же, Иван Васильевич Бабушкин, там же, т. 16; его же, Речь на торжественном заседании пленума Московского Совета рабочих, крестьянских и красно­армейских депутатов МК РКП(б) и МГСПС, посвященном 3-ей годовщине Октябрьской революции 6 ноября 1920 г., там же, т. 31; е г о же, На борьбу с топливным кризисом, там же, т. 30; его же, Телеграмма рабочим и инженерам Азнефти, там же, т. 33; его же, Интервью корреспонден­ту «Манчестер Гардиан» А. Раненому, там же; Калинин М. И., О коммунистическом воспитании, [М.1, 1958, с. 55,213—15, 258, 412—16; Л а ф а р г П., Образование геро­ического идеала, Соч., т. 3, М. —Л., 1934, с. 82—90; Грам­ши А., Избр. произв., пер.ситал., т. 3, М., 1959, с. 54, 185—90; Луначарский А. В., Героизм и индиви­дуализм, М., 1925; Гегель, Лекции по эстетике, Соч., пер. Гс нем.], т. 12, М., 1938, с. 189 — 201, 266—70; его же, Феноменология духа, там же, т. 4, М., 1959, с. 271 — 74, 357—58; Бруно Д ж., О героическом энтузиазме, пер. с итал., М., 1953; Яковенко В., Что такое истинный героизм?, «Мир божий», 18 92, № в; Рено А., Героизм. Примеры героизма и нравственной энергии из истории всех времен и народов, пер. с франц., СПБ, 1896; Писарев Д. И., Мыслящий пролетариат, Соч., т. 4, М., 1956, с. 7—49; Шестаков В., Категория героизма в истории этики, «Вестник истории мировой культуры», № 2, 1960. Л- Денисова, В. Шестаков. Москва.

ГЁРРЕС (Gerres), Йозеф (25 янв. 1778—29 янв. 1848) — нем. публицист, историк и философ-романтик. Проф. истории в Мюнхене (с 1827). Г. был сторон­ником идей франц. революции конца 18 в., к-рые пропагандировал в журналах «Das rote Blatt» (1797—98); в 1813 принимал участие в нац.-освободит, движении против наполеоновского господства, из­давал в Гейдельберге прогрессивную газету «Rhei-nischer Merkur» (1814—16). С позиций романтизма Г. занимался исследованием истории нем. культуры («Немецкие народные книги» — «Die Deutschen Volks-bticher», 1808). Работы Г. в этой области были под­вергнуты критике Ф. Энгельсом (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Из ранних произведений, М., 1956, см. Именной указатель). За соч. «Германия и революция» («Deutschland und die Revolution», 1819) подвергся преследованию и был вынужден бежать за границу. Впоследствии перешел в лагерь католич. мистики («Die christliche Mystib, Bd 1—4, 1836—42).

Соч.: Gesammelte Scliriften, Bd 1—16, Koln, 1926—42.

Лит.: С а к у л и н П. Н., Из истории русского идеа­лизма. Князь В. Ф. Одоевский, т. 1, ч. 1—2, М., 1913 (см. Именной указатель); Р е й м а и П., Основные течения в не­мецкой литературе 1750—1Я48, пер. с нем., М., 1959 (см. Имен­ной указатель); S е р р J. R., Gorres, в кн.: Ftihiende Geister. Eine Sammlung der Biographien, Bd 23, В., 1896; Schel-lberg W., Josef von Gorres, 2 Aufl., Koln, 1926.

ГЕРСОНЙД (Gersonidcs) (наст, имя — Л е в и бен Г ер сон; Levi ben Gerson) (1288—20. IV. 1344)—евр. философ, математик и врач из г. Баньоля во Фран­ции. Примыкал к тому направлению ср.-век. евр. философии, к-рое стремилось ограничить тради-

цию, предоставить право свободно толковать свящ. книги и заняться изучением природы. Гл. фнлос. соч. «Войны господа» (Riva di Trento, 1560; на нем. яз.: «Die Kampfe Gottes», 1914—16) написано в 1317—29. Г. принимал ряд положений, вытекаю­щих из системы Аристотеля, несмотря на то, что они противоречили осн. догматам иудаизма. Он руководст­вовался при этом положением, что тора не может за­претить считать верным то, признание чего требуется разумом (Введение к книге «Войны господа»). В отли­чие от Маймонида, к-рый, отступая от Аристотеля, признавал творение из ничего, Г. отвергал такое творение. По Г., извечно существовала неопредел, бескачеств, и бесформ, материя, к-рой бог в определ. момент сообщил сущность, форму, движение и жизнь; из нее произошли все подлунные существа и небесные тела, за исключением «отвлеченных разумов», являющихся непосредств. эманациями божества (согласно космогонии Аристотеля, принятой араб, философами и Г., каждая сфера обладает разумом). Взгляды Г. вызвали ожесточ. нападки на него со сто­роны ортодоксов, о к-рых он говорил, что они лишь верят, но не стараются понимать.

Лит.: История философии, т. 1, М., 1940, с. 457; Joel M., J,evi ben Gerson (Gersonides) als Heligionsphilosoph, Breslau, 1862; Weil I., Philosophie religieuse de Levi ben Gerson, P., 1868; С a r 1 e b а с h J., Levi ben Gerson als Mathemati-ker, В., 1910; Husik I., A history of mediaeval Jewish philosophy, N. Y., 1916; G u t t in a n n J., Die Philoso­phie des Judentums, Munch., 1933; Karo J., Kritische Untersuchungen zu Levi ben Gerson, Wurzburg, 1935 (Diss.).

А. Рубин. Москва.

ГЕРЦЕН, Александр Иванович [псевдоним—И с к а н-дер; 25 марта (6 апр.) 1812 — 9(21) янв. 1870] — рус. революц. демократ, философ-материалист, пи­сатель. Род. в Москве. Уже в детстве наблюдения над жизнью крепостных порожда­ют у Г. протест против дес­потизма. Потрясенный жесто-кой расправой царизма над восставшими декабристами, Г. почувствовал, что он «не с той стороны, с которой кар­течь и победы, тюрьмы и це­пи» (Герцен А. И., Собр. соч. в 30 тт., изд. АН СССР, в дальнейшем — ИАН, т. 8, с. 61); вместе с Огаревым он поклялся отомстить за каз­ненных.

⇐ Предыдущая80818283848586878889Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: