Почему так важно нравиться лабрадорам - инструкция от Пак Чанёля

Мир твоими глазами

https://ficbook.net/readfic/4715125

Направленность: Слэш
Автор: Джем_ (https://ficbook.net/authors/1599026)
Беты (редакторы): getmewrong (https://ficbook.net/authors/1834142)
Фэндом: EXO - K/M
Основные персонажи: О Cехун, До Кёнсу (ДиО), Ким Чондэ (Чен), Ким Чунмён (Сухо), Пак Чанёль, Чжан Исин (Лэй)
Пейринг или персонажи: chanchen
Рейтинг: NC-17
Жанры: Романтика, Ангст, Драма, Детектив, Психология, Повседневность, Hurt/comfort, AU
Предупреждения: OOC, Нецензурная лексика
Размер: Макси, 87 страниц
Кол-во частей: 14
Статус: закончен

Описание:
– Твой новый. Тихий, спокойный, однако никто с ним дольше недели не продержался. – Кенсу улыбнулся в белый бокал с кофе. - Говорят, атмосфера… тяжелая. Поэтому, мой лопоухий друг, мы передаем его тебе, в надежде, что фейерверк из твоей неунывающей задницы отставит на задний план его склонности к суициду.

Посвящение:
Человеку, который хотел миди в моем исполнений с:
Не знаю, как ты отреагируешь на это, но надеюсь, ты их полюбишь.

Публикация на других ресурсах:
Спросите разрешения

Примечания автора:
Не знаю, куда всё это скатится, но вот, приятного прочтения с:

Почему так важно нравиться лабрадорам - инструкция от Пак Чанёля

***

Он небрежно подхватил протянутую ему папку, щёлкнул замком на скоросшивателе, пробегая взглядом по ровным рядам строк, содержащих нужную ему информацию. Её было немного – имя, возраст, род деятельности до того, как он попал к ним на учёт. Скудно. Остальное, согласно политике агентства, подопечный, если пожелает, расскажет сам.

– Твой новый. Тихий, спокойный, однако никто с ним дольше недели не продержался, – Кенсу улыбнулся в белый бокал с кофе. - Говорят, атмосфера… тяжёлая. Поэтому, мой лопоухий друг, мы передаём его тебе, в надежде, что фейерверк из твоей неунывающей задницы отставит на задний план его склонности к суициду.

Чанёль почесал светлую макушку. Он работал волонтёром вот уже много лет, с чистым сердцем помогая всем, к кому его распределяли для поддержки. Инвалиды, суицидники, наркоманы – все, кому действительно нужна была рука помощи, ставились к ним на учёт – в волонтёрскую организацию, оказывающую посильную помощь нуждающимся.

Пак Чанёль не знал, что заставляло его, помимо основной работы в ветеринарной клинике, по вечерам нестись по адресу, который большими буквами был прописан на первой же странице скоросшивателя. Покупать печенье, лекарства, ехать на другой конец города и просто быть рядом.

- Тяжёлая атмосфера, говорите? – Пак немного нервно прикусил губу, листая крайне скудное досье на своего очередного подопечного. Двадцать два года, небольшая квартирка на окраине, собака по имени Чарльз, любит тишину, мандарины и просит, чтобы по вечерам к нему приходили для помощи с походами в магазин, готовкой, уборкой. В случае чего нужно быть готовым остаться на ночь, чтобы помочь с уколами. Приступы бессонницы, часто болеет.

- А для чего ему… - Пак не договорил, переместив взгляд на абзац ниже.

Потерял зрение в страшной аварии несколько месяцев назад, попав на такси под фуру, потерявшую управление. Сломанная рука, пропавшее в результате болевого шока зрение. Врачи развели руками – восстановлению не подлежит.

- Про родственников говорить наотрез отказался, очень витиевато послав их к Сатане, - Кенсу опять усмехнулся, наблюдая за палитрой паковских эмоций.
Растерянность, недоумение, боль.

Сожаление. О том, кого он даже не знает. В этом весь Чанёль.

Еще раз взлохматив пепельные волосы, парень засунул папку в рюкзак, висевший на плече, споткнулся о собственную ногу, на прощание повеселив Кенсу, и вышел, не заперев за собой дверь.

Ему предстояла долгая дорога.

***

В его клинике все знали, чем занимается Чанёль, поэтому, когда он приходил, сбрасывая потасканную толстовку и надевая медицинский халат, его окружала любопытная стайка девушек, интересовавшаяся о его успехах.

- Вы бы лучше поинтересовались расписанием уколов для нашего маленького Винтика, - добродушно выкручивался Пак, подходя к боксу, в котором спал маленький котёнок по кличке Винтик, подхвативший никак не желавшую отлипать от него кожную болячку. Натянув резиновые перчатки, Чанёль открыл дверцу стерильного аквариума, натыкаясь на внимательный взгляд черных глаз котёнка.

Борьба взглядов длилась недолго, и вскоре Винтик послушно ластился к руке блондина, намекая, что устал торчать в этой клетке без внимания.

Чанёль с укором глянул в сторону своих помощниц, тяжело вздыхая. Эти пустоголовые опять не увидели в расписании укол для малыша, у которого едва-едва начала сходить сыпь, коростами покрывавшая маленькое тельце.

Уволил бы, если бы мог справляться один.

Еще раз почесав Винтика за ушком, Чанёль закрыл стеклянную дверцу, помахав грустно повесившему усы малышу на прощание.

День пролетел незаметно. Его маленькие мохнатые пациенты, обожавшие большого человека с добродушным басом, практически не скандалили на осмотрах. Чанёль, выглядевший как отъявленный соблазнитель, а внутри бывший маленькой булочкой с кремом, искренне не понимал, почему животные так его любят. Окружающие не переубеждали.

Подхватив свою толстовку, Пак, на ходу расстёгивая темно-синий халат, шёл переодеваться, попутно оставляя указания для ночной смены.

Сполоснув лицо холодной водой, Чанёль попытался привести мысли в порядок. Слепой. Не освоившийся. Тяжёлая атмосфера.

Почему-то вспомнились любовь к мандаринам и наличие собаки.

Заехать по дороге в магазин не составило труда. На заднем сидении лежали пакет с фруктами, неизменное песочное печенье, обожаемое Чанёлем, несколько шоколадок и небольшой торт.

Его ждал ещё один пациент.

***

Дорога заняла сорок минут, за которые Пак успел накрошить печеньем, не вытерпев позывов голодного желудка, получить четыре напоминания о подопечном от Кенсу, вызвериться на прохожих, так и норовивших быть сбитыми его тёмно-синим Шевроле, и просто устать от этой реальности.

Пока он гнал на другой конец города, за стеклом следом неслась осень, не щадившая хрупкой красоты засыпающей природы. Сентябрь, а следом за ним и октябрь, выдались прохладными, вынуждая людей кутаться в плащи и пальто. Чанёль не мерз – его любимая толстовка заменяла ему и пальто, и шарф, вызывая у окружающих недоумение.

На лобовое стекло, покрытое мельчайшими капельками влаги, то и дело липли опадающие листья, подхватываемые ветром и выносящиеся на проезжую часть.

Выругавшись, Чанёль включил дворники, сметая незваных попутчиков – он мог пропустить нужный поворот. В этой части города он ориентировался из рук вон плохо – жизнь в центре не часто вынуждала заезжать его на окраину, в лабиринт из детских площадок и старых, давно не ремонтировавшихся многоэтажек.

Нужный дом нашелся сразу – пятиэтажка, в которой тускло светились несколько окон в облупившихся деревянных рамах, стояла сразу на въезде. Припарковав машину на узком пятачке за домом, Чанёль достал папку из рюкзака. Телефоном подсветив страницу, он отправился искать нужный ему третий подъезд, по дороге приветствуя уличных кошек, шнырявших через дорогу туда-сюда, голубей, за которыми гонялись кошки, не забывая при этом выцеплять из темноты номера подъездов.

Второй этаж, шестнадцатая квартира – Чанёль выучил эти цифры наизусть, постоянно прокручивая в голове содержимое маленькой папки с документами в своей руке. У подъезда не было домофона, не было замка – только пятнистая кошка на лестнице. Поздоровавшись с «вахтёром», блондин дёрнул тяжёлую железную дверь за ручку.

Подъезд встретил его полумраком, запахом чьей-то рыбы на ужин и дымкой от сигарет. Сам парень курить бросил, лишь изредка доставая заветную пачку из потайного кармашка рюкзака.

Потому что некоторые зрелища без сигареты не воспринимаются.

Тяжелые ботинки Пака поднимали клубы пыли с бетонных, давно не мытых ступенек. Каждый шаг отдавался гулким эхом, уходящим под невысокие потолки. Стены, покрытые дешёвой, давно облупившейся краской, были на удивление чистыми, явно чудом избежавшими многочисленных «автографов» от малолетних вандалов.

На втором этаже было тихо. Две двери, расположенные напротив друг друга, тусклое освещение, что давала лампа в углу из замызганного остатками насекомых и копотью стекла, и пыль. Повсюду была пыль, полноправно витающая в воздухе, словно хозяйка помещения. Нос Чанёля предательски зачесался, намекая хозяину на необходимость свежего воздуха.

Проигнорировав эти намеки, Чанёль присмотрелся к дверям. Дверь, которую украшала табличка с цифрами «16», была железной, тёмно-вишнёвого цвета, с небольшими царапинами в области замка.

«Он же слепой», - догадался Чанёль, занося руку над звонком.

Звонкая трель разрезала вязкую тишину, сопровождаемая коротким лаем из-за двери. За ней послышались торопливые шаги, топот, шум воды. Недоуменно вздёрнув бровь, Чан ждал.

Несколько минут спустя, когда парень уже собрался стучать второй раз, из-за двери послышался высокий голос, взволнованно спрашивающий:

- Кто вы?

Уловив тревожные нотки, Чанёль мягко произнес:

- Из волонтёрской организации, по вашему заявлению. Меня приставили к вам в качестве помощника. Я в курсе вашей… травмы. Меня зовут Пак Чанёль, и я не против общаться через дверь, но без неё немного удобнее, вам так не кажется? – понимая опасения слепого человека, жившего в одиночку, Чанёль старался не ошибаться, подбирая слова, - вам должны были позвонить по поводу меня.

Щёлкнул замок. Из-за двери показался растрёпанный невысокий парень, одной рукой сдерживающий норовящую вырваться собаку за ошейник, а другой сжимая дверную ручку, чтобы в случае чего захлопнуть саму дверь.

На нем была простая белая футболка, шорты, открывающие острые коленки, и домашние тапочки, вкупе с криво нацепленными на нос очками смотревшиеся крайне забавно. Глаз видно не было, но на переносице виднелась красноватая полоска шрама, уходящая под темные стекла очков.

- Стойте смирно, сейчас Чарльз вынесет вам вердикт, - у парня был высокий, мелодичный голос. Чанёлю захотелось услышать, как он смеётся.

Лабрадор, которого перестали удерживать, вальяжно обошёл Чанёля кругом, обнюхивая послушно замершего парня. Когда мокрый нос пса уткнулся ему в ладонь, блондин улыбнулся, потрепав пса по загривку. Вернувшись к хозяину, Чарльз приглушённо гавкнул, лизнув брюнету ладонь.

Улыбка у этого брюнета оказалась очаровательно-тёплой. «Мед и карамель», - решил сладкоежка внутри Чанёля.

- Проходите, - парень посторонился, впуская гостя, - полочку для обуви вы найдёте по левую руку, вешалку для верхней одежды немного выше. Кухня – прямо и направо, мы будем там. Хотите чаю? Только у меня ничего нет…

- Я купил мандарины и торт, - поспешил вставить Чанёль, видя, что парень загрустил, - а тебе, красавец, - улыбнулся он псу, - я что-нибудь куплю в следующий раз.

Собака гавкнула, словно понимая человеческую речь и принимая обещание. Ещё раз потрепав пса по холке, Пак подхватил пакеты, на ходу осматривая квартирку.

Тёмный коридор с проёмами дверей, ведущими в остальные комнаты. Простые белые деревянные двери, зеленые выгоревшие обои, паркетный пол, по которому бесшумно шёл даже топающий как слон в любой ситуации Чанёль.

И голые стены. В каждой комнате, в которую мимоходом засовывал свой любопытный нос Чанёль (под неодобрительные взгляды лабрадора) не было ни одной картины. Даже настенные часы – и те отсутствовали. Пак решил сильно не заморачиваться, доходя до кухни и ставя пакет на стол.

Маленькая кухня встретила его уютными персиковыми обоями, кухонным гарнитуром яркого оливкового оттенка, круглым стеклянным столом, покрытым трещинками, и тремя стульями, стоявшими вокруг стола. Выгоревшие на солнце некогда белые занавески на окнах покачивались от осеннего сквозняка, гулявшего по квартире. На столе стояла пустая кружка, в раковине – несколько тарелок.

- Здесь… уютно, - не смог сдержать улыбки Чанёль. И тут же осекся, заметив, как дёрнулся на этих словах брюнет.

- Рад, что вам нравится, - холодок, скользивший в его голосе, был подстать осеннему, - но я уже почти забыл, как здесь всё выглядит.

- Ты. Я не старше вас, - ненавидевший напускную официальность Чанёль тронул стоявшего к нему спиной брюнета, вынуждая повернуться, - меня зовут Пак Чанёль, и я рад нашему знакомству.

Пак поклонился, задевая парня макушкой по плечу, и тут же отскакивая, попутно извиняясь.

Брюнет усмехнулся.

- Хорошо. Ким Чондэ, рад нашему знакомству, - пошарив перед собой рукой, Чондэ поклонился в ответ, выражая уважение, - чайник вскипел, - буднично произнес он, выпрямляясь. Пошарив рукой по столешнице, он нащупал ручку ящичка с кухонными принадлежностями, доставая оттуда нож и пару ложек, - ты-то чего замер? Не удивляйся, слышу я тебя прекрасно. Доставай и нарезай торт, Чанёль, - последнее слово Чондэ растянул на языке, пробуя новое имя на вкус.

Паку понравилось, как оно прозвучало от брюнета. До невольных мурашек, маленькой стайкой пробежавших по рукам.

Чай пили в тишине. Ну, как в тишине.

Чанёль, не унывающий в любой ситуации, болтал, неся всякую чепуху вперемешку с историями с работы в клинике, попутно уминая торт и подкладывая Чондэ под руку чищеные дольки мандарина, вызывая у брюнета мимолетную улыбку.

Ким молчал, улыбаясь в стакан с чаем и иногда переспрашивая непонятные слова болтающего с набитым ртом Чанёля.

Чарльз дремал, оставив хозяина на попечение Чанёля.

Посуду мыли вместе – Чондэ, заявив, что руки и ноги у него на месте, подавал тарелки и забирал их обратно, вытирая насухо кухонным полотенцем. Чанёль улыбался, чувствуя, как от силы воли этого маленького человека становится тепло в груди.

Когда он собирался домой, Чондэ составлял план на завтрашнюю субботу, которую Пак согласился провести с ним с самого утра.

- Стирка, продуктовый магазин, ты не против небольшой уборки? – Ким кивал сам себе, загибая пальцы, - разобрать чулан, помыть Чарльза, - пёс подозрительно скосился на хозяина, - ну, а там по ситуации. Согласен? – Чондэ немного склонил голову вбок, ожидая ответа.

- Весь твой, - Чанёль улыбнулся, - до завтра.

Он хотел захлопнуть за собой дверь, как вдруг вспомнил, что мучило его весь вечер.

- К тебе ведь приходили другие ребята. Почему я не ощутил той «тяжёлой атмосферы», о которой они так упорно жужжали мне в уши?

Чондэ коварно усмехнулся, кладя маленькую ладонь на макушку лабрадора.

- Ты понравился Чарльзу. А они – нет, - по тонким губам расползлась ехидная ухмылка, а в следующую минуту дверь захлопнулась, оставляя Пака наедине с подъездной пылью.