 |
Душа то приближается к небу, то отдаляется от него
|
|
|
|
История разворачивается по «принципу маятника» или «вечного возвращения»: то приближаясь к небу как духовной реальности, то отдаляясь от него. «Вверх-вниз» качается «маятник» именно земной истории, небо всегда остаётся на том же самом месте, никогда не отдаляясь от земли. Подобным образом выстраивает исторический процесс Д. Андреев: исторические эпохи он разделяет на «синие» (одухотворённые) и «красные» (материальные, прагматические). Конечно, не случаен цвет этих эпох: приближаясь к небу она «синеет», погружаясь в земное – «краснеет».
Явственное приближение к небу в Европе впервые почувствовали греки. Они увидели богов так близко, что могли описать их, сделать их точные портретные статуи, обойти вокруг них, рассматривая мельчайшие детали, заглядывая за спину. Земля людей и земля богов оказались, практически, в одном измерении. Именами богов назывались города. Для греческого уха вполне нормально звучало: «Я живу в Афине». Боги вызывались на состязания, у них были такие же как у людей тела, из божественных ран также текла кровь. Разница была только в том, что тела богов были бессмертны. Но и здесь греки не собирались уступать: они создали бессмертное прекрасное искусство. Как сказать, что красивее: созданный богами цветок или созданная греками статуя Афродиты? И то и то – прекрасны.
Сократ первым почувствовал отдаление земли от неба. Он сделал всё, чтобы дать понять это грекам, использовав суд над собой как трибуну, сделал это ценой своей жизни. Греки не заметили, как у них исчезли крылья за спиной, пропал героический порыв, ушло божественное вдохновение. Они стали довольствоваться обыденным, суетным, прозаичным, становясь всё меньше, зауряднее, неказистее. Однако легче «пенять на зеркало», чем признать свою «рожу кривой», а ещё проще его разбить.
|
|
|
Чуть позже Эпикур почувствует, что земля и небо не только отдалились друг от друга, а стали уже автономными. Богов не надо бояться, утверждал он, так как они сами по себе, а люди – сами по себе. Природные процессы объяснимы естественными причинами, а боги живут так, как им хочется, значит они счастливы. А если они счастливы, с какой стати им вмешиваться в наши дела и заботы, зачем портить себе настроение. Да и разве было бы в земной жизни столько зла и несправедливости, если бы боги активно вторгались в неё.
Ещё сильнее отдаляется от неба римская эпоха, всё более замыкаясь на земном, материальном, меркантильном, прагматичном. В искусстве это нашло отражение в очень показательном моменте: римляне не создавали новых статуй богом, а лишь копировали скульптуры греков (наделяя их своими именами). Это касается и статуй императоров: к греческому телу просто приставлялась римская голова.
Римляне лишь копируют греческое небо, а сами – уже не видят его. Римское небо – лишь тень греческого. Римляне приручают небо и низводят его на землю. Это уже кажущееся, иллюзорное, искусственное небо. Апофеозом данного перевёртывания соотношения земли и неба стало пафосное водружение Калигулой на плечи статуи Зевса своей скульптурной головы.
Греческое небо могло отдалиться от земли. От христианского неба можно «уйти» лишь самому. Несовершенные греческие боги могли совершать несовершенные поступки: хитрить, обижаться, мстить, лукавить, быть корыстными, эгоистичными. Так что отдаляться друг от друга могли и греческая земля и греческое небо. Христианский Бог – всесовершенен, всеблаг, всесправедлив. Христианский Бог есть любовь, а любовь – это связующее мир начало (в противоположность, например эгоизму и корысти). Поэтому, по определению, христианский Бог уйти от человека не может, человек лишь сам способен отдалиться от него.
|
|
|
Слепая и зрячая река души. Если «река» человеческого сознания подёрнута «рябью» (иллюзорными, хаотичными, туманными, ложными, деформированными представлениями), то она не видит небо и доказать ей, что оно существует – невозможно. Если же «ветер» стих, то поверхность этой «реки» становится зеркальной и небо отражается в ней во всей своей красе. Тогда и доказывать его существование нет необходимости, оно – очевидно. Начинает работать известная христианская максима: «Лишь чистые сердцем Бога узрят». Лишь чистотой души можно воспринять чистоту Бога, подобное воспринимается подобным.
Человеческая история: душа то прозревает небо, то слепнет не видя его. И человек превращается из богоподобного титана в земляную блоху, из ширококрылой птицы – в гада земного.
«Душа» в концепции О. Шпенглера – это то, что подлежит осуществлению (то есть содержание душевной жизни имеет потенциальный характер); «мир» – осуществлённое (по Г. Зиммелю, это – объективировавшаяся душевная жизнь); «жизнь» – это само осуществление (то есть это – актуализирующаяся становящаяся душевная жизнь; по Г. Зиммелю, это – «текучая живость» души; по В. Соловьёву, это – «всемирно-исторический процесс). По О. Шпенглеру, душа развёртывает свой потенциал «из себя» (вопрос, почему он именно такой и как он там оказался, остаётся открытым). В душевной жизни есть и «безусловно сущее» (актуальное, духовное, «абсолютное» по Г. Зиммелю), и потенциальное, и становящееся (через процессы объективирования и переживания).
Основанием генезиса является то, что душа предстаёт как «потенциальная сущность». Человек – существо не совершенное, а лишь «тяготеющее к совершенству». На первоначальных ступенях своего развития человек есть духовное существо более в возможности, чем в действительности, но именно эта возможность высшего бытия и подвергается опасности со стороны плотской похоти. Таким образом, восходящая линия становления реализуется через противоборство нисходящей линии, которая может на определённых стадиях стать доминантной. Однако целостность генезиса (обусловленная духовным единосущием, целостностью душевной жизни) не может рано или поздно не возобладать над выпадающей из неё частичностью [17, с. 65]. Исторический процесс, таким образом, развёртывается, в своём существе, в душевной жизни. Внешняя (телесная, материальная) сторона истории предстаёт, в конечном счёте, моментом, опосредующим развёртывание внутренней (душевной) стороны.
|
|
|
Душа после смерти тела
Бессмертие души
«Человек начинается с плача об умершем», – говорил М. Мамардашвили. Из плача об умершем рождается вера в бессмертие души. Вера в бессмертие души утишает плач… По мнению многих глубоких мыслителей, как древности, так и нового времени (Сократ, Платон, Декарт, Паскаль), идея бессмертия должна быть признана врожденной человеческому духу. Все древние культуры, не договариваясь друг с другом, в один голос утверждают, что жизнь человека не завершается с завершением жизни тела. Материальным выражением этого являются ритуальные захоронения, кроме всего прочего, заботящиеся о потустороннем существовании души.
Доисторическое время было свидетелем достаточно простого способа погребения. Тело, уложенное в позицию зародыша (своеобразный символ возвращения в утробу Богини-матери) зашивали в шкуры животных, укладывали в глиняный сосуд и хоронили в пустыне. Уже тогда люди знали, что жаркий и сухой климат способствует сохранению тела надолго, и это было очень важно. С течением времени система усложнялась. Появились первые примитивные погребальные камеры, где размещалась утварь и инструменты, статуэтки с образами близких людей, семена, которые могли пригодиться умершему в загробном мире.
Над местом погребения воздвигался курган из камней.
«Тибетская книга мёртвых» («Бардо Тодол») — это сборник наставлений, предназначенных умирающему или умершему. Тибетскую книгу мертвых читают, как у нас псалтырь, над гробом в течение 40 дней со дня смерти, исключая первые 3 дня. Она служит путеводителем по области Бардо, символически представленной как промежуточное состояние между смертью и новым рождением продолжительностью в 49 дней. Это философско-религиозное произведение состоит из трёх частей, так называемых Бардо (промежуточных состояний между жизнью и смертью). В первой («Чикаи Бардо») описаны психические явления в момент смерти; во второй («Хониид Бардо») — состояние сразу после смерти и так называемые «кармические видения»; в третьей («Сидпа Бардо») — возникновение инстинкта рождения и явления, предшествующие новому рождению. Главная цель нахождения в посмертных Бардо – поиск Предвечного Света, который является источником спасения.
|
|
|
Бардо-Тодол
Можно сказать, что учение Тибетской «Книги мёртвых» сводится к тому, что максимальная возможность освобождения достигается человеком в момент смерти. Вскоре после неё возникают «видения», которые в конечном итоге приводят к новому рождению, причём свет постепенно тускнеет и дробится, а видения становятся всё более жуткими. «Такое нисхождение поясняет отчуждение сознания от освобождающей истины по мере приближения к моменту физического рождения». Наставления «Книги мёртвых», которые лама (религиозный учитель) читает над мертвым телом, предназначены для того, чтобы на каждом этапе новых иллюзий и заблуждений напоминать умершему о постоянной возможности освобождения и объяснять природу его видений.
«Египетская книга мёртвых». Одним из самых ранних описаний способа достижения личного бессмертия являлся древнеегипетский культ бога Осириса с его обещанием вечной жизни в загробном мире. Египтяне верили в загробную жизнь и тщательно готовили усопших к ней. Существовало множество ритуалов, обрядов для приготовления усопших к жизни в загробном мире. Одним из них было бальзамирование. Необходимо сохранить Хет (тело), и тогда духу (Ка) будет легче перейти в особое состояние слияния с божественным духом Ба, который разлит во вселенной и прочно связан с высшей субстанцией Солнца – Ра.
Египтяне считали, что, забальзамировав тело, можно добиться воскрешения человека в новом обличии и сохранить память о нём. После бальзамирования и погребения, гарантирующего сохранность тела, наступал завершающий этап обретения бессмертия: умерший, руководствуясь указаниями «Книги мёртвых», текст которой либо вырезался на самом саркофаге, либо вкладывался в него написанным на пергаменте, с помощью гимнов, молитв и заклинаний должен был предстать перед судом Осириса и 42 богов.
У египтян существовало представление о жизни тела (Хет), жизни в этом теле духа (Ка) и еще одном – высшем всеобщем духе – Ба. Однако Ба – не только высший дух. Он – часть каждого из нас. При жизни он, несмотря на отдаленность, присутствует для каждого человека. И после смерти важна встреча отделенного от тела духа Ка с его собственным Ба для того, чтобы дух стал частью неземных сфер. Обеспечить встречу души человека Ка и духа Ба было главной заботой тех, кто оставался жить.
Для того, чтобы человек не потерял осознание собственной личности до того момента, пока его Ка не встретится с Ба и не сольется с Ра, существовал сложный процесс мумификации телесной оболочки. Мумификация была сложным, долгим и кропотливым обрядом, специальным искусством. Необходимо было максимально сохранить внешний вид умершего, дабы его Ка не чувствовало себя одиноким, дабы человек и после смерти ощущал себя как личность, а не аморфную субстанцию.
Процесс длился несколько месяцев. Производились омовения специальными составами и аккуратные хирургические операции по извлечению внутренностей и мозга. Извлеченные из тела органы помещались отдельно, в специальные сосуды. Древние египтяне были прекрасными анатомами и медиками. После того, как мумифицирование завершалось, тело заворачивалось в льняные ткани. В складки помещались амулеты. Церемония под руководством жрецов сопровождалась специальными молитвами и освящениями. По завершении всех церемоний мумия расписывалась в соответствии с представлениями египтян об образе Ба человека. Затем ее помещали в специальный сосуд, который расписывали в соответствии с представлениями о Ка. Таким образом подчеркивалась неразрывная связь между высшим и земным, сочетающимся в человеке.
|
|
|
Наступал этап погребения. Процессия покидала место, где происходил обряд мумификации. Саркофаг, накрытый балдахином, украшенный цветами, сопровождали родственники, приближенные и специально нанятые «плакальщицы». Эти девочки и женщины, непрерывно стеная, посыпали свои головы землей. Все, что должно было сопровождать покойного в загробной жизни, следовало за процессией – многочисленная утварь, драгоценности, модели лодок, домов, статуэтки, изображающие близких. Процессия достигала священной реки Нил, и начинался первый этап священного пути в иную жизнь.
Движение по реке символизировало одновременно и движение по небесному Нилу. В некрополе продолжались обряды омовения. Финальная и самая важная церемония «открытия очей и уст» была необходима для того, чтобы Ба усопшего в загробном мире обрел возможность видеть и разговаривать. Обряд прямо перекликается и с древнейшими мифологическими постулатами: именно из очей и уст бога Ра были рождены человеческие существа.
Во время обряда «открытия очей и уст» мумию располагали перед изображением бога Анубиса. Жена и дочь усопшего рыдали. Жрецы совершали омовения и производили открытие глаз и рта покойного специальным скальпелем и освященным кремниевым лезвием. Затем саркофаг и все вещи оказывались в подземном помещении, которое заполнялось камнями до верху и прочно замуровывалось.
На этом церемония прощания считалась завершенной. Но необходимо было еще совершить обряды, которые облегчили бы умершему сложный путь в загробный мир. Молясь, каждый из живых представлял, как его Ка вступает в тесную связь с Ка мертвых. Молитвы высвобождали высший дух Ба каждого живущего и служили для связи с Ба мертвых. Ка каждой семьи и каждой группы людей также вступало в этот процесс. В этом единении между живыми и мертвыми, в этом тесном слиянии и космогонии египтяне видели глубоко сакральный смысл, символ единения и непрерывности жизни, символ вечности...
И вот настает священный миг. Дух Ка должен отделиться от физического тела. Его Ба – душа, также уже рядом. Ба – в растерянности. У нее нет пристанища, дома, где она могла бы воссоединиться с другими душами и стать частью вселенского макрокосма. Заботливая богиня Исида принимает Ба в свои объятья и передает богу Анубису. Он и будет проводником Ба в загробном мире. Ба и Анубис шествуют на край мира, к одной из великих гор, поддерживающих небо. Душа вместе с Анубисом преодолевает эту гору и, на лодке Хефри, спускается в «Галерею ночи». По этой галерее протекает река преисподней. Здесь обитает огромная змея Апофис. Лодка оказывается в царстве «тайных вещей». Чудовищные монстры пытаются схватить путников. Это обиталище заблудших и отвергнутых богами душ.
Плач и стенания повсюду. Душа путника охвачена страхом. Но Анубис не оставляет ее. Они достигают границ царства теней – Дуата. Для выхода из него надо преодолеть испытания Семи ворот (необходимо знание волшебных слов и имени стража), а для входа в Большой зал Осириса – еще и испытания Десяти пилонов (бог каждого из них раскрывает путешествующей душе свое тайное имя).
В Большом зале Суда Осириса, куда попадает душа после этого, обитают боги Вселенной, космические Ка, изображения и различные воплощения самого Высшего Бога. Душа должна подняться на самый верх пирамиды, которая стоит в центре. Здесь ее ждут судьи: Шу и Тефнут (воздух и огонь), Геб и Нут (земля и небо). Осирис, в руках которого находятся весы для взвешивания сердца, встречает душу, которая теперь предстает перед ним в одиночестве и должна показать богу, что никогда и никому не причинила зла. Деяния души тщательно фиксируются, и вот, наступает кульминационный момент взвешивания сердца.
За этим следит бог Тот, а внизу – чудовище – крокодил-лев-гиппопотам, которое готово схватить осужденную душу и утащить ее во тьму. Если сердце легкое, словно пух, душа считается оправданной. Душа – в раю, в «Полях Иалу (Ялу)». Она купается в «Озере лотоса», очищаясь от земных грехов, а затем начинает жизнь в райских местах, воссоединившись со своими близкими. Она трудится на полях и ловит рыбу в небесном Ниле. Тысячи тысяч душ – таких, как она, сливаются, поднимаются выше и выше, к богу Ра, к «Лодке Истины».
Согласно древнегреческой мифологии человек не знает о времени смерти, время и место смерти назначает Мойра – богиня Судьбы. После смерти человек отправляется в подземное царство, где правил Бог Аид, сын всесильного Кроноса и Геи. После смерти душа покойного могла попасть либо в мрачное подземелье Аида, либо в прекрасные поля Элизиума, на Острове Блаженных, в зависимости от характера земной жизни умершего и благосклонности к нему богов. Так или иначе, смерть человека вовсе не означала полного прекращения жизни. Человек просто менял место своего существования. Таких сложных приготовлений человека к загробной жизни, как в Египте, в Греции не было; единственное: под язык усопшего клали монету, чтобы обеспечить проезд по реке Ахеронт.
И в Древнем Египте и в Древней Греции считалось, что смерть — всего лишь ступень, которую должен преодолеть каждый на пути к загробной жизни. При этом необходимо было соблюсти продуманный до мелочей, сложный погребальный ритуал. К тому же существовало детальное описание церемонии, ожидающей праведников и грешников в конце их долгого пути в загробное царство. Представления о мире, в который попадает человек после смерти, были примерно одинаковы. Оба царства находились под землей; загробный мир и там, и там был разделен на два подцарства: ад для грешников, и рай для безгрешных. В каждой из этих древних мифологий присутствует образ суда, на котором решалась судьба усопшего.
Смерть Феодоры и видение мытарств души.
Христианская икона XIX в.
Бессмертие души стало христианским догматом на Никейском соборе в 325 году, когда при утверждении символа веры в него был включен догмат о вечной жизни. После смерти душа выходит из тела, ни на секунду не прерывая своего существования, и продолжает жить той полнотой жизни, которую начинала жить на земле. Но уже без тела. Душа после смерти еще два дня относительно свободна и находится возле тела. На третий день душа проходит через «мытарства» - легионы злых духов преграждают ей путь и обвиняют в различных грехах, в которые сами же они ее и вовлекли. Затем, успешно пройдя через мытарства и поклонившись Богу, душа на протяжении еще тридцати семи дней посещает небесные обители и адские бездны, еще не зная, где она останется, и только на сороковой день назначается ей место до воскресения мертвых. В католичестве есть также понятие "чистилище" - это место и состояние временного наказания за грехи, после которого души людей входят в рай. После грядущего Страшного суда, души навечно отправятся в рай для вечного блаженства или в ад для вечных мук.
Составной частью исламской догматики является представление о бессмертии души. Приверженцы ислама верят в существование некой особой субстанции, покидающей тело в момент смерти. С этим представлением связано и воскресение из мертвых в день страшного суда. Под воскресением понимали просыпание мертвых, вставание их из могил в том виде, в каком людей заставала смерть. Заслужившие рай могли бесконечно наслаждаться блаженством, будучи очищенными от болезней, телесных недостатков, не подверженными старению, дряхлости. Мусульманский ад состоит из семи кругов. Он снабжен всевозможными орудиями пыток и самыми утонченными средствами для истязания грешников. Это и огонь, и котлы с кипящей смолой, и щипцы для вырывания мяса из тела, и ядовитые скорпионы, змеи и всевозможные чудовища, коим на растерзание бросают грешников. Муки ада, как и наслаждения и блаженства рая, по мусульманскому вероучению, продолжаются бесконечно долго.
В Исламе существует понятие «азаб ал-кабр» или могильное наказание, означающий малый суд над умершим, который совершается сразу после смерти. Могила в этом плане - аналог христианского чистилища, где и определяется, что заслужил умерший своими земными деяниями - наказание или награду. Если это награда, то могила становится преддверием райского сада, если наказание - преддверием ада. В христианстве же такого нет, душа сразу выходит из тела человека, но все равно находится рядом с ним еще два дня.
Книга доктора Р. Моуди «Жизнь после жизни» посвящена исследованию«посмертного опыта», пережитого людьми в клинической смерти. Несмотря на большое разнообразие обстоятельств, связанных с близким знакомством со смертью, а также типов людей, переживших это, все же, несомненно, то, что между рассказами о самих событиях в этот момент имеется поразительное сходство. В итоге своего исследования Р. Моуди выделил несколько наиболее часто упоминаемых событий, появляющихся в рассказах людей:
ощущение мира и покоя, чувство парения в небесах;
слышимые звуки, похожие на гудение;
чувство путешествия через туннель;
наличие ощущения отстранённости (нахождение «вне тела»);
видение других людей, часто мертвых родственников;
встреча с духовным или светящимся существом;
обзор картин прошедшей жизни.
Интересно, как соотносятся этапы-состояния «посмертного» опыта в изложении Р. Моуди с подобными этапами, изложенными, например, в тибетской «Книги мертвых». Многие люди описывают исключительно приятные ощущения и чувства во время первых этапов своего опыта. У некоторых появлялось ощущение парения в воздухе в темном пространстве, некоторые говорят, что не чувствовали ничего, кроме мира и облегчения.
Так описывается это состояние в тибетской «Книге мертвых»: «После последнего вздоха ты увидишь Предвечный свет – распахнется простор, безбрежный, подобный океану без волн, под безоблачным небом. Будешь плыть, как пушинка, это миг твоей смерти…». Здесь умирающий испытывает совершенное равновесие и единение с самим собой.
Во многих сообщениях упоминается о разного рода слуховых ощущениях в момент смерти или перед ним. Часто это очень неприятный, раздражающий жужжащий звук, идущий изнутри головы, похожий на громкое щелканье, рёв, стук или даже ветер. В других случаях слуховые эффекты имеют, по видимому, более приятное в музыкальном отношении выражение (нечто похожее на колокольный звон).
Согласно учению тибетской «Книги мертвых» умирающий может слышать тревожные и пугающие звуки, похожие на ветер и чувствовать себя окруженным серой, мутной атмосферой.
Часто, одновременно с шумовым эффектом, у людей возникает ощущение движения с очень большой скоростью через какое-то темное пространство. Кто-то рассматривает это пространство как пещеру, колодец, нечто сквозное, некое замкнутое пространство, туннель, дымоход, вакуум, пустоту, сточную трубу, долину, цилиндр. Хотя люди в этом случае пользуются различной терминологией, ясно, что все они пытаются выразить одну и ту же мысль.
Аналогов «туннеля» в учении тибетской «Книги мертвых» мною найдено не было.
Люди в своих рассказах упоминали о таком странном явлении, как нахождение вне тела. Умирающий смотрит на свое физическое тело извне, как если бы он был посторонним наблюдателем. Это, так называемое, «духовное тело» имеет ограниченные возможности: его никто не слышит и не видит, оно невесомо, не имеет плотности, физические объекты, окружающие его, с легкостью проходят сквозь него, и он не может схватить какой-либо предмет или человека, к которому он пытается прикоснуться. С другой стороны, ощущения, которые соответствуют физическому слуху и зрению остаются неизменными и для духовного тела. Они даже становятся более совершенными по сравнению с физическим состоянием. Кроме того, духовное тело, по мнению всех, кто это пережил, есть нечто, хотя его и невозможно описать. Часто его называют туманом, облаком, подобием дыма или сгустком энергии.
Согласно тибетской «Книге мертвых» после «умирания» мы продолжаем находиться в тех же пределах мест, занятий, людей, что и при жизни: мы видим родственников, друзей, врачей, даже слышим то, о чем они говорят. Но они не могу ни слышать, ни видеть нас. «Тело подобно прежнему, но оно совершенней, ибо рождено из надежд и желаний» (пороки, присутствовавшие во время жизни на Земле исчезают: слух, зрение становятся идеальными). В Сидпа Бардо появляются сверхъестественные способности (подобные тем, о которых рассказывали люди, пережившие «посмертный» опыт: возможность проходить сквозь стены, появляться в любых местах, принимать любые формы). «Духовное тело» в изложении тибетской «Книги мертвых» похоже на описанное в рассказах пациентов Р. Моуди.
Несколько человек рассказывали, что в тот момент, когда они умирали, они начинали осознавать близкое присутствие других духовных существ. Некоторые утверждали, что после потери сознания им являлись все люди, которых они знали в своей жизни, но которые уже умерли. В других случаях души людей встречаются с лицами, которых они не знали в своей физической сущности жизни.
Если обратиться к тексту тибетской «Книги мертвых», то в описании Сидпа Бардо есть упоминание о том, что «…сознание способно видеть другие существа Бардо…». В свою очередь эти существа также могут видеть умершего и общаться с ним.
Наиболее невероятным и, в то же время, наиболее обычным элементом во всех рассказах была встреча с очень ярким светом. Несмотря на всю необычность этого видения, ни один из пациентов не сомневается в том, что это было существо, светящееся существо. Кроме того, это существо обладало личностью.
Интересно, что идентификация этого существа различными людьми различна. Она зависит главным образом от религиозной среды, в которой формируется человек, воспитания и личной веры. Вскоре после своего появления существо вступает в контакт с умершим. Светящееся существо задаёт умирающему вопросы. Обычно такие, как: «Подготовлен ли ты к смерти?», «Готов ли умереть?», «Что сделал в своей жизни, что можешь показать мне?», «Что значительного было сделано в твоей жизни?». И скорее всего это вопрос, который задается не для того, чтобы получить информацию, а для того, чтобы помочь человеку, которого спрашивают, чтобы повести его по пути правды о самом себе.
После вопросов светящееся существо показывает человеку картины, как бы обзор его жизни. Этот обзор можно сравнить с воспоминаниями, так как он, по существу наиболее близок к ним. Часть опрошенных характеризуют просмотр как попытку светящегося существа преподать урок. Во время просмотра светящееся существо как бы подчеркивало, что в жизни самыми важными являются две вещи: научиться любить других людей и приобретать знания.
Аналогом светящегося существа в Тибетской «Книге мертвых» является Часовой Вечности, помощник соединения с Предвечным Светом. Обличье Часовых, согласно учению книги, соответствует нашим жизненным привычкам (Шавиату можетпривидеться Шива, Буддисту – Будда, Христианину – Иисус, Иудею – Моисей).
Можно сравнить светящееся существо с Добрым и Недобрым духами сознания, появляющимися во время пребывания умершего или «временно» умершего в Сидпа Бардо. Они подсчитывают его хорошие и плохие дела с помощью камешков. Помимо этих духов появляется Князь смерти, который с помощью своего зерцала просматривает картины прошлой жизни умершего.
В сравнении данных книг стоит отметить важный факт, что люди, пережившие клиническую смерть, не прошли полный путь от смерти к новому рождению и вернулись к своей прежней жизни. Вследствие этого тибетская «Книга мертвых» включает в себя несколько более поздних стадий смерти, о который не упоминалось в рассказах людей. К этим стадиям относятся появление «Кармический видений», выбор чрева и очередное воплощение (рождение).
Совпадение, в существенных деталях, рассказов разных людей о своём посмертном опыте (клиническая смерть); и сходство этих рассказов наших современников с описанием посмертных состояний души в древнейшей тибетской «Книге мёртвых» поразительно. Как говорят философы, «если случайность совпадает дважды, то можно говорить о закономерности», а здесь, и по «горизонтали», и по «вертикали», совпадений гораздо больше. От этого уже не отмахнёшься, списав всё на галлюцинации и бред, значит, есть основания говорить о реальности жизни души после расставания с телом.
Алекс Алемати. «Рождение»
|
|
|
