 |
Субъективный контрперенос, объективный контрперенос и контр-трансферное сопротивление.
|
|
|
|
Субъективный контрперенос, объективный контрперенос и контр-трансферное сопротивление.
Определяются две группы контр-трансферных реакций: (1) Субъектнивный контрперенос, то есть не типичные чувства-реакции которые могут быть приписаны недостаточно проанализированным паттернам приспособления у терапевта, и которые обычно коренятся в искажениях, созданных процессами памяти; и (2) объективный контрперенос, чувства, которые реальным образом индуцированы переносом пациента, его чувствами и установками.
Термин “контрперенос” и “контр-трансферное сопротивление” используются как противоположность “переноса” и “трансферного сопротивления”. Таким образом, само рабочее понятие очищено от какого бы то ни было ценностного суждения. Субъективный контрперенос является источником большей части контр-трансферного сопротивления, но признается, что объективный контрперенос может также вызвать антитерапевтические интервенции.
Важность “вычищения анализом” субъективного контрпереноса поддеркивалось неоднократно. С другой стороны, при том что признается возможность возникновения сопротивления, вытекающего из объективного контрпереноса, начинающего аналитика обучают сохранять его и использовать его как источник терапевтического воздействия, а также для понимания пациента. Рекомендуется чтобы индуцированные чувства... (пропущено) полностью для того, чтобы помочь терапевту максимально усилить свое эмпатическое понимание пациента. Индуцированные чувства сообщаются по выбору согласно конкретным терапевтическим запросам ситуации. Эти чувства-реакции утилизируются для конкретной цели разрешения непосредственно сопротивления пациента. Их терапевтическая сила заключена в воздействии на пациента. Оно как вскоре узнает учащийся является прямо пропорциональной подлинности этих чувств.
|
|
|
Нарциссический контрперенос.
Средоточием данной главы являются феноменология и технические импликации аффективных реакций терапевта на пациента, функционирующего в состоянии нарциссического переноса. Для того, чтобы отличить эти чувства-реакции от чувств-реакций, вызванных пациентом в состоянии объектного (эдипального типа) переноса они классифицируются как “нарциссический контрперенос”.
Исторически представляет интерес ранний период использования этого термина в строго отрицательном смысле у Ференци и Ранка (1925). Они утвеждают, что “нарциссизм аналитика, по-видимому, пригоден для того, чтобы создать в особенности плодотворный источник ошибок: развитие некоего нарциссического контрпереноса, который провоцирует человека, находящего в анализе, на то, чтобы делать лестные замечания в адрес аналитика и подавлять неприятные замечания о нем” (стр. 41). Очевидно это утвеждение относится к переносу аналитика на пациента как на нейтральный объект, или к его субъективным реакциям на трансферные установки пациента, то есть нарциссический контрперенос субъективного типа.
Но меня здесь интересуют исключительно реалистические аффективные реакции аналитика на пациента в состоянии нарциссического переноса - объективный тип нарциссического контрпереноса. Не формулируя это понятие как таковое, многие авторы в той или иной форме упоминали его или перечисляли его характеристики (например, Бойер 1977, Айген 1977, Джиоваччини 1977, Моделл 1976, Меллер 1976, Серлз 1965).
Взаимное действие реакций нарциссического переноса и контрпереноса.
Примитивные установки, проявляемые пациентом в состоянии нарциссического переноса, предполагают возрождение символических кластеров переживаний во время доэдипального периода. Эти установки могут также рассматриваться как бессознательные попытки пациента раскрыть основные нужды созревания, которые не были удовлетворены первичным объектом во время недифференцированного периода. Кернберг (1976) упоминает активацию “единиц ранних образов Я и объекта и примитивных аффектов, которые их связывают между собой” (стр. 400).
|
|
|
Серьезно нарушенный пациент может выглядеть так, как будто абсолютно не осознает присутствия терапевта и польностью занят собой. Терапевт может затем в основном сосредоточиться на себе и почти полностью перестать осознавать пациента.
Пациент может переживать терапевта как часть своего Я или кого-то похожего на его Я. Терапевт может чувствовать, что он находится в присутствии родственной души или переживать странное чувство гармонии. Мидоу, работая с молодой женщиной в состоянии “до эго... обнаружила что она переживает те же самые чувства безобъектности” (Спотниц и Мидоу 1986, стр. 193).
Пациент может приписывать свои собственные чувства терапевту или чувства терапевта себе. Когда пациент, например, чувствует усталость, он может думать, что это терапевт устал. В такой ситуации терапевт может осознать у самого себя чувство утомления. Временами, когда терапевт находится в жизнерадостном настроении, у него может возникнуть впечатление, что и пациент находится в сходном состоянии психики.
Когда пациент с тяжелой депрессией вновь и вновь говорит о том, что он совершит самоубийство, я внезапно переживаю сильный гнев. Я осознаю, что у меня появилось желание покинуть свой кабинет на сегодняшний день или избавиться от этого пациента.
Шизофренические пациенты на ранних стадиях терапии характерным образом вербализуют чувство пустоты, странности, смятения и безнадежности. Терапевт может после этого почувствовать, что на него навалились чувства беспомощности и безнадежности. В разгаре нарциссического контрпереноса (объективного) он обычно будет колебаться между состоянием занятости собой и тревоги. Бредовые идеи пациента и другие виды психотической продукции могут пугать терапевта, и он может обнаружить у себя желание “транквиллизировать” пациента. Терапевт склонен чувствовать, что он уходит все дальше и дальше от пациента.
|
|
|
Например, много лет назад я лечил женщину психотика, которая сказала мне: “Я говорю с вами один час в неделю в этом кабинете, а всю остальную неделю у себя в голове”. Я пытался понять тот вздор, который она говорила на протяжении первого года об этих отношениях, и прилагал большие усилия, чтобы с ней побеседовать, но чувствовал, что я полностью от нее отстраняюсь.
Я приписал этот эмоциональный уход каким-то проблемам у меня самого, но последующий анализ помог мне осознать, что это состояние у меня вызывает пациентка.
В общем, короче, аналитик использует много сознательных и бессознательных механизмов, для того, чтобы не переживать и не находиться под контролем реалистически индуцированных чувств. Однако пока не будет полностью понята проблема пациента, “истинный объективный контрперенос” (Винникотт 1949) может вызывать контр-трансферные сопротивления.
|
|
|
