О понятии и видах судебной практики

В последние десятилетия в России происходят различные общественные изменения, и в первую очередь изменения, затрагивающие право. Развиваются новые отношения, появляются новые правовые институты.

За последние годы в нашей стране произошли существенные модификации, коснувшиеся правовой системы. В 1991 г. принята Концепция судебной реформы. Судебная власть была утверждена как самостоятельная ветвь власти. В 1993 г. принята Конституция РФ, закрепившая разделение властей. Приняты федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» (1996 г.), федеральный закон «О статусе судей в РФ». Все эти законодательные акты определили центральную структуру судебной власти.

Выступая на V Всероссийском съезде судей, В.В. Путин отметил: «Отстает от жизни не только процессуальное законодательство, но многие другие законы. Это, безусловно, становится тормозом в развитии экономике страны. Поэтому перед нами сегодня стоит гораздо более сложная задача, чем просто реформа судебной системы. Мы должны изменить негативное отношение к судам. Доказать, что суд – это правда. Чтобы люди проверили суду как власти. И власти – абсолютно справедливой».[8]

Реформирование судебной власти является одним из важнейших направлений общей правовой реформы, проводящейся в нашей стране. Данное направление правового реформирования крайне актуально в связи с тем, что судебная власть – это важнейший элемент государственной власти, разрешающей различные социальные конфликты. И от того, как будет работать вся судебная системв, насколько судебная власть в России будет сильной и самостоятельно, напрямую зависит укрепление законности и правопорядка в государстве. В настоящий момент в России остро стоит необходимость разработки концепции правовой реформы, концепции становления судебной власти как основной ветви государственной власти. Успешная разработка и реализация данной реформы немыслима без учета мировой практики правового развития.

«Известный американский ученый-юрист Л. Фридмэн в своей монографии «American law»[9] начинает анализ трех ветвей власти не с законодательной и исполнительной (им посвящены ст. 1 и 2 Конституции США), а с судебной, о которой речь идет в ст. 3. И это не случайно. Дело в том, что в современных высокоразвитых зарубежных странах судебная власть и формально, и фактически. Как представляется, стала высшей государственной властью»[10]. Суды контролирует законодательную и исполнительную ветви власти, выносят решения по жалобам на их действия (либо бездействия).

Для решения главной задачи, стоящей перед судебной властью, а именно - исполнение правосудия, защита прав и свобод человека и гражданина, суды должны быть наделены «значительными полномочиями … и широкой юрисдикцией. Ведь, как бы там ни было, неоспоримым фактом останется то, что суд играет разноплановую и трудно переоценимую, в том числе и в сфере правотворчества, роль» [11]. Правосудие должно быть независимым и сильным и обладать такими «правомочиями и высоким статусом, которые делают его способным противостоять исполнительной и … законодательной властям, принимать решения с непосредственной опорой на права человека, общие демократические правовые принципы»[12].

Вопрос о возможности и допустимости существования судебной практики как источника права в России является далеко не новым, но и достаточно актуальным на сегодняшний день. По сути, данный вопрос сводится к уже достаточно назревшей проблеме: могут ли и должны ли судебные органы творить право? Полагаем, сто ответ на данный вопрос должен быть положительным, закрепление судебной практики в качестве вспомогательного источника права, ее легализация вполне оправдана. Мы полагаем, с нами согласится большинство юристов, правоведов, научных деятелей и просто людей, применяющих право, что судебная практика в России существует вне зависимости от ее признания или игнорирования. Ведь «само преюдициальное влияние авторитетного предшествующего судебного решения на судью, рассматривающего аналогичное дело, предопределяет наличие прецедента в системе действующего российского права»[13]. Так, известный русский правовед Н.М. Коркунов пишет: «Одно из первых условий правосудия – чтобы законы ко всем применялись одинаково, а это невозможно без однообразной, устойчивой судебной практики. Суд поэтому склонен всегда поддерживать то именно начало, которое уже принято предшествующей практикой»[14].

Наболевший вопрос о том, нужен ли России прецедент, очень важен и требует правильно и квалифицированного решения, но, по сути, он является вторичным. Ведь мы спорим о том, сущность чего мы не понимаем, то есть того набора свойств и качеств, «бытие которого неизменно и служит основанием для отличия одного предмета познания от другого»[15]. Поэтому более целесообразно было бы в первую очередь решить вопросы, касающиеся понятия судебной практика, ее основных видовых признаков, содержания и формы проявления. Данные вопросы являются первичными по отношению ко всем другим. Правильное и квалифицированное решение этих вопросов определит уровень и характер решения других вопросов.

Судебная практика является разновидностью юридической практики. И, если «юридическую практику можно определить как деятельность субъекта по принятию решений правового содержания»[16], то «судебная практика представляет собой опыт индивидуально-правовой деятельности судов, складывающийся в результате применения права при решении юридических дел»[17].

В теории права сложилось условное деление судебной практики на текущую, прецедентную и руководящую.

Текущая судебная практика – это решение судов по конкретным юридическим делам. Данный вид практики включает в себя опыт применения законодательства, «несет на себе печать неопределенности, но постепенно обогащается, включая все новые грани общественных отношений, подпадающих под правовое регулирование»[18]

Прецедентная судебная практика – это решения высших судебных органов по конкретным делам, причем решения принципиального характера. Данный вид практики дает образец понимания и применения существующей нормы права в случаях неоднозначного понимания, либо толкования правовых норм текущей правоприменительной практикой.

Руководящая судебная практика- это высшая форма практики, представляющая собой «опыт применения законодательства, выраженный в особых актах центральных судебных органов, в которых данные практика общественно … формулируются в виде конкретизирующих нормативных предписаний»[19].

По нашему мнению под источником права должна пониматься не вся судебная практика, а лишь ее две разновидности – прецедентная и руководящая.

Подытоживая сказанное, хотелось бы отметить, что наше законодательство не идеально, оно наполнено огромным количеством пробелов и коллизий, в связи с чем в процессе правоприменения возникают определенные сложности, требующие практической судебной доработки. «Судебная практика приспосабливает общеправовую норму к особенному и единичному – конкретным жизненным ситуациям. Поэтому признание за судебной практикой роли источника права не умаляет полномочий законодательной и исполнительной власти. Суды выполняют только им присущие полномочия, которые не могут быть выполнены другими органами. Возрастание роли суда в жизни общества с необходимостью приводит к выполнению судебной практикой нормотворческой деятельности. Это и происходит в российской действительности»[20].

И.В. Ланко

ФГБОУ ВПО «Ростовский государственный университет путей сообщения»