Национализм и патриотизм.

Самая дешевая гордость — это гордость национальная. Она обнаруживает в зараженном ею субъекте недостаток индивидуальных качеств, которыми он мог бы гордиться, ведь иначе он не стал бы обращаться к тому, что разделяется кроме него еще многими миллионами людей. Кто обладает крупными личными достоинствами, тот, постоянно наблюдая свою нацию, прежде всего подметит ее недостатки. Но убогий человек, не имеющий ничего, чем бы он мог гордиться, хватает за единственно возможное и гордится нацией, к которой он принадлежит, он готов с чувством умиления защищать все ее недостатки и глупости. (А. Шопенгауэр)

Как уже отмечалось, стадность — самая старая форма организации живых существ и человека в частности. В условиях экстремальной внешней среды и конкуренции за ресурсы различных стай, племён, общин способность мышления подразделять на «своих» и «чужих» было важным эволюционным преимуществом. Это могло принимать разные формы но суть всё равно была одна. Вплоть до окончания средних веков основой государственности была религия. По сути дела церковь учила, что человек должен быть больше предан ей чем государству, так как это сотворение себе кумира, народные традиции искоренялись или ассимилировались религией. Если правитель шёл против воли церкви, на его страну мог быть наложен интердикт. Его влияние могло быть весьма существенным, можно сравнить его с сегодняшними экономическими санкциями или отключением от SWIFT. Например, интердикт вынудил императора Генриха IV три дня стоять на коленях перед папской резиденцией – инцидент известный как хождение в Каноссу. В новое время место религии занял гуманизм, который породил несколько идеологий и новые формы коллективной идентичности. Все эти идеологии имели весьма христианскую суть и их можно охарактеризовать как «идеологии всеобщего блага».

В частности патриотизм – это идея служения государству, национализм – идея служения нации. Эти понятия, как правило, взаимозаменяемы и нацией считаются все жители государства, как и само национальное государство. Слова nation, nationality почти не различаются по смыслу (последнее иногда может означать принадлежность к определённому штату). По большому счёту только на пост-совке для жителей есть отдельное слово «народ», а под нацией и национальностью понимается обычно этническая принадлежность. В любом случае, даже если принимать отличие, патриот отличается от националиста только тем, что у него понятие «своих» шире.

Национальная идентичность не опиралась на одни только фенотипические признаки, расу или язык, но в том числе на религию, ценности, традиции, коллективную мораль. Ранее всеобщая церковь с началом реформации начала разваливаться и от неё одна за другой отпочковались национальные церкви, подчинённые светской власти. Со временем вероисповедание стало частным делом, но к тому моменту место религии уже заняло национальное чувство. И если раньше многие войны были религиозные, сражались в основном за веру, то теперь предлагалось сражаться за отечество и нацию. Конечно могло быть и всё сразу («за веру царя и отечество»), тут речь только о том как смещался акцент, естественно многое из этого существовало и существует параллельно, а не сменялось в строгой последовательности.

По сути дела национальная идентичность это лишь социальный конструкт, а не что-то реально существующее. В конце концов классификация на основе фенотипических признаков, религии или языка точно такая же произвольная и объективно ничем не лучше классификации на основе приобретённых признаков, самоощущения или чего-то ещё. Многие защитники национализма даже признают, что человеку достаточно считать себя, например, русским, чтобы быть частью данной нации. Даже при переписи населения, насколько я помню, можно причислить себя к любой национальности, некоторые даже приписывали себя к вымышленным вроде эльфов и хоббитов. В любом случае, нация, как и патриотизм, конструкт коллективистичный, очередная высшая сущность поставленная над человеком, на которую опиралась государство, игравшее на самых примитивных чувствах. Нарративы в духе «они нас грабят», «они насилуют наших женщин» можно услышать в националистической риторике и сегодня. Таким образом служение богу и церкви заменилось служением родине и государству – частный случай божка «общества». Это наглядно выразилось в формулировке Гегелем идеи " мировой души/абсолютного духа" и прямо сравнившего государство с богом.

В древние времена у национализма и патриотизма ещё имелись рациональные основания. Нападение врага в то время означало реальную перспективу утраты территории и имущества. Мужчин обычно убивали или угоняли в рабство, женщин насиловали и тоже в рабство угоняли. А сейчас что? Чужая территория, как правило, никому не нужна (даже если и происходят захваты то под прикрытием «воли народа»), угонять кого-то в рабство совсем не выгодно, пропуканный тремя поколениями диван патриота как и хрущёвка в Саратове потенциальному захватчику тоже не нужны. Как говорила Новодворская «Если бы США напали на Россию, для нас это было бы хорошо. Для России лучше быть штатом США. Но я думаю, что мы американцам не нужны. Поэтому нам надо готовиться к войне с тупостью, деградацией и реставрацией советских порядков. » Собственно какие есть объективные причины быть патриотом и защищать страну? Захватчик заберёт природные ресурсы? Но они и так патриоту по факту не принадлежат. Уровень жизни опустится? Больше налогов будут собирать? Вряд ли. Сейчас гораздо выгоднее улучшать жизнь на территориях где имеется геополитический интерес, как это было сделано в побеждённых Германии и Японии. Да и профессиональная контрактная армия справится с военными задачами куда лучше гражданских. Раньше мужчин с детства к военному делу готовили, сегодня это бессмысленно. Патриотизм предполагает, что родина является высшей ценностью, но фактически она была таковой только пока была сопряжена с личным благом. Для большинства благо это материальный достаток, и у Запада обеспечивать его получается гораздо лучше чем у России, например, так почему бы не продать родину если предложат хорошую цену? Чем для вас плохо если Россия распадётся и на её месте возникнуть, скажем, Московия, Ингрия? Лишённые ядерного оружия и интегрированные в ЕС. В Московии будут те же березки, как сейчас в России. Эмоциональные патриоты так же будут, по Есенину, «…утратив скромность, одуревши в доску/ Как жену чужую, обнимать березку».

Единственные у кого реально есть причины быть патриотами, так это управленческая верхушка, власть имущие. Для них утрата страны является утратой источника дохода, привилегий, а зачастую и жизни. Особенно это характерно для авторитарных стран – корона в них обычно снимается вместе с головой – вот они то особенно активно и культивируют патриотизм. Как говорил Троцкий: «Патриотизм на протяжении всей истории нерасторжимо был связан с властью и собственностью».

В новое время территории ещё активно захватывали, и определённая выгода от патриотизма ещё была, но всё равно она уже была притянута за уши, и желающих умирать за родину становилось всё меньше. Уже в первую мировую это выразилось в массовом дезертирстве и отказами идти в бой. Государственная и общественная идеология начала претерпевать трансформацию, теперь предлагалось жертвовать личными эгоистическими интересами не ради страны и государя, под родиной стал пониматься народ который её населяет. И тут наметилась следующая трансформация общественного духа, этого «коллективистского бога». Так мы подходим к социализму в частности и левой идее в целом.