 |
Алексей и проблемы Паутинки 5 глава
|
|
|
|
– Ага‑ага! И вообще, это был «очень тонкий намёк на весьма толстые обстоятельства».
– Чую, будет очень весело!
– Ище как! Я тебе лично это обещаю… Да и себе тоже! – сказал Василий Иванович и заржал.
– И с чем это связано?
– Да как обычно в нашем несовершенном мире – очередное обострение всегдашней драки за власть. За Абсолютную Власть.
– А всё‑таки, как тебе удалось её прочитать полностью? – внезапно вернулся к прежней теме Василий Иванович.
Раман с загадочным видом улыбаясь, сделал пару жестов в воздухе.
– Так ты её таки «развёл»?!
– Да. «Развёл». Её сгубило чванство. Она привыкла иметь дело либо со слабыми, либо вообще с «никакими» индивидами Дома Блэр. Она ими вертела как хотела. Я развёл её на любимую тему – «собственное превосходство над всеми прочими низшими». А когда она повелась на провокацию, я только и делал, что её всё время подначивал на новые словоизлияния – а в это время преспокойно «читал».
– А ну‑ка! Поподробнее! – Василий Иванович отставил кружку и развалился в кресле. Весь его вид показывал жгучее любопытство.
Раман тоже отложил свою и тоже откинулся.
– Сначала я её прочитал стандартно – вырубил, а после, когда её сознание не мешалось, прочитал всё, до чего добрался. Очень много интересного всплыло.
– Да уж! Мои аналитики говорят, что там – на полгода хватит разгребать. – Тут же подтвердил Василий Иванович.
– Но весьма скоро я нарвался на закодированные области. Сходу их не удалось расшифровать и вообще как‑то подломить.
– Но ведь подломил?
– Да. Подломил. Правда, пришлось «пройтись огородами».
– Это по‑нашему! – Хохотнул Василий Иванович, поощряя Рамана на продолжение.
– Сеть не только разбалансирует оборотню системы нападения, но и обороны тоже. А это значит, что у неё была сильно ослаблена ментальная защита. Я снова включил «читалку», но подключил её к «ловчей сети». Она этого не заметила.
|
|
|
– Но ведь в сознании невозможно прочитать…
– Невозможно прочитать лежащее в долговременной памяти, ЕСЛИ К НЕЙ НЕ ОБРАЩАЮТСЯ.
– Ах, ВОТ ОНО ЧТО!!!
– Да, я её читал в наглую. Она этого не могла заметить. А чтобы проникнуть под блок, я её специально провоцировал на те темы, что связаны с блокированными.
– Ассоциативные цепочки?
– Они! Эти ассоциативные цепочки – слабое место того самого ментального кодирования. Для обычного человека оно, может быть, и абсолютно надёжным будет, но не для Оборотня. У них даже мозги по‑другому работают. Для больших преобразований нужны все ресурсы мозга – иначе никак. Потому, блок – не блок, а обходные пути будут всегда.
– Ага! Дай догадаюсь: она как раз занялась ускоренной регенерацией, чтобы попытаться удрать….
– А я как раз, когда эти мощности у неё были подключены на максимум, как серфер на волне, заехал в закрытые области!
Василий Иванович хлопнул в ладоши от восторга.
– Замечательно! Надо будет запомнить. А вдруг пригодится.
– А тебе‑то зачем?! – удивился Раман.
– Да мало ли для чего и в каких обстоятельствах может пригодиться, – отмахнулся шеф.
Раман усмехнулся и продолжил.
– Всё‑таки ментальное кодирование – очень серьёзная вещь. «Читалку» забивает. Но кучу намёков, причём ясных намёков, вытащить удалось.
– Перечисли.
– У кого‑то есть искин.
На несколько секунд повисла тишина.
– Ты не ошибся? – осторожно спросил Василий Иванович. Весь его кураж слетел в момент.
– Абсолютно достоверно. Есть. – Весьма серьёзно ответил Раман.
– У Дома Блэр? – тут же жёстко вопросил шеф.
– А вот это не факт. Возможно, не у них, а возможно, И У НИХ тоже.
– Ладно. Далее, что удалось вытянуть?
|
|
|
– Ведётся скоординированная кампания по нанесению колониям ущерба. Скорее всего, под соусом того, что у них не ладится, пройдёт решение о сворачивании дальних колоний, «Ввиду их крайней опасности для людей и несвоевременности». Цель – постановка процесса под полный контроль Совета Домов.
– Ох ты ж гады, как широко замахнулись!
– Есть и ещё один вариант того же.
Василий Иванович тут же изъявил повышенный интерес.
– Вариант, что это личная война Канцлера Блэр, против тебя лично и корпорации в целом.
– Ну, по нынешним временам я это всегда подозреваю. Так что это уже вариант из многих. Продолжай.
– В некоторые Дома замечена инфильтрация Изменённых.
– Угу. Если Хелен это ЗНАЕТ, то, значит, косвенная информация – верная, – кивнул шеф.
– Собственно, она сама – из инфильтратов! – хохотнул он.
– Также связанная с этим информация про Дом Блэр – они решили побаловаться «тёмными технологиями». В одной из их тайных лабораторий, откуда Хелен унесла что‑то, что нам ещё предстоит найти, идут усиленные исследования найденных остатков технологических достижений времён Первого Апокалипсиса.
– Надеюсь, они хорошо закопались, чтобы, в случае чего, на поверхность не прорвалось?
– Да. Весьма глубоко. И замаскировано очень хорошо.
– Собственно, по проработкам – не они первые и не они последние… пущай «тренируются»! Главное, чтобы их вовремя остановить. А уж я тут постараюсь!.. Дальше?
– И ещё. Я почувствовал НЕЧТО. Нечто тёмное, почти экзистенциально тёмное в её голове, по отношению к Звёздам. – На мгновение в голосе Рамана мелькнула почти космическая стужа.
– У‑у, как! – Удивлённо протянул Василий Иванович и уставился на целую минуту в потолок.
– Вряд ли эта «киска» знала то, что я знаю. – продолжил он после паузы, – Но даже если и знала, то… тут одно объяснение этого: они не смогли и чувствуют, что не смогут. Они подсознательно чувствуют, что те, кто поднялся к Звёздам – лучше них душой тысячекратно. Иначе Звёзды не примут. Просто физически не примут – убьют. Вот их и мучает чёрная зависть.
– Очень похоже на то. – Задумчиво заметил Раман.
– Тем не менее, у меня весьма нехорошие предчувствия, что опять придётся спасать и покрывать все колонии вместе с самим «Проектом». С каждым разом это становится всё труднее.
|
|
|
– Это естественно, – откликнулся Раман, – ведь корпорация тут является буфером между неофеодальными Домами и получающими всё большую независимость колониями.
– Что‑то сгнило в Датском королевстве! – задумчиво вымолвил Василий Иванович и потянулся наливать себе ещё одну чашку чая.
– А нет ли в этой попытке – поставить под контроль внешние колонии – националистического оттенка? – неожиданно спросил Раман.
– В смысле? – Василий Иванович даже остановил чашку на полпути к кранику самовара.
– …Или расистского. Ведь сами Дома почти все из европейцев. А на колониях – две трети, гм, хоть и белой расы, но сами знаете кто!
– Возможно… – Василий Иванович таки налил себе чаю и теперь задумчиво размешивал сахар.
– Но расистский мотив тут не может быть ведущим, – закончил он слегка погодя.
– Это почему? Чисто подсознательно он может играть ведущую роль в мотивации действий.
– Они всегда держали их за недочеловеков. Что Гитлер, что Высшие. И всегда недооценивали. Фундаментально недооценивали. Вот и сейчас они решили наложить свои загребущие лапки на то, что наработали и построили колонисты. Вот этот материально‑шкурный момент ими и движет.
– Они считают, что у них это легко получится?
– Поправочка: уверены! Они до сих пор считают, что колонии всецело зависят от Земли.
– А они уже НЕзависимы?
– Почти. А «совсем» – уже весьма близко. Вероятно, кто‑то из аналитиков Домов просчитал это и забил тревогу.
– А как же «Интаком»?!
– Думаешь, мы упустим выгоду и потеряем рынки?
– Да.
– Не! Не потеряем. Правда, если этому не помешают Дома. А это значит, мы должны будем приложить максимум усилий «как сугубо шкурная, капиталистическая организация» – хохотнул Василий Иванович, – чтобы у Домов ничего не получилось.
– А на чём же вы тогда с ними, самодостаточными, будете выезжать?! – поразился Раман.
– Всё просто! На том, что у нас на Земле произвести дешевле и проще, чем там, в космосе. И, заметь, мы всегда это громогласно заявляли! – хитро прищурившись, сказал Василий Иванович.
|
|
|
– Хитрые акулы капитализма! – ухмыльнулся Раман.
– Вот такие мы! – в ответ хохотнул шеф.
– Но мы несколько отклонились от нашей основной темы, – снова стал серьёзным Василий Иванович. – Ты всё выложил из того, что выкачал из Хелен?
– Да, почти всё.
– Ну, тогда расскажи то, что «насобирал» кроме этого. Что‑нибудь из того, что нашли, не навело ни на какие мысли?
– Да. Навело. И весьма даже навело!
– Я весь внимание! – заверил Василий Иванович и тут же добавил. – Вообще, ты прям Клондайк сегодня по части ценной и жутко интересной информации!
– Стараюсь! – несколько шутливо отозвался Раман, но этот шутливый тон тут же утонул в серьёзности.
Он очень серьёзно посмотрел на Василия Ивановича и вымолвил.
– Там лежали «боевые юниты» с перенастраиваемым подчинением. То есть если человеку вбивали этого «юнита», то он мог впоследствии подчиняться тому, кому укажет изменивший его, или по кодовой фразе. Изначально он вообще никому не подчиняется после Изменения. Эта особенность сначала выплыла при допросе Хелен, – она далеко не сразу узнала об этой их способности. И планировала их применить несколько по иной схеме.
Василий Иванович поднял вопросительно бровь.
– А разве такие были? Есть такая возможность перенастраивать подчинение у «боевых юнитов»? Ведь они же были… хм… одноразовые!
– Да. Есть возможность. Это технология самых последних войн Первого Апокалипсиса. То есть модуль настолько уже был стандартизирован, что его доверяли применять офицерам нижнего звена. То есть некий офицер начинает «вербовать» очередное «мясо». Так как это всего лишь эпизодическая акция, то нужно подчинение на конкретного командира или руководителя. Поэтому сделали подчинение включающимся определённой кодовой фразой. В сущности, идея тривиальная и удивительно, что сразу тогда не появилась.
– А не нужно было! – Василий Иванович усмехнулся. – Ты забываешь, кем были Высшие в начале Апокалипсиса. Они были ИНДИВИДУАЛИСТАМИ. А когда началась Гонка, то ещё и параноиками. Только реальная опасность потерять свою драгоценную жизнь заставила их поделиться частью своей безграничной власти.
– …Отправив на убой всех подвернувшихся под руку «низших», предварительно наделив их некоторыми сверхспособностями. Поработав с мерками на допросах, у меня возникло стойкое подозрение, что все эти нынешние «телодвижения» как Домов, так и Инквизиции – неспроста. Кто‑то изначально баламутил воду, чтобы под шумок начать сбор всех уцелевших артефактов Апокалипсиса.
– Факты?
– Факты разрозненные. Вот, например, неделю назад взлетел на воздух целый квартал в Иоханесбурге. По официальным сводкам никто не пострадал, так как взорвались старые руины. Но! Отмечена большая активность сразу двух Домов там. Южная Америка сорок восемь дней назад: патрульные СИ замели мерков, которые продавали креатор неизвестному представителю Домов. Креатор и мерков добыли – от «представителя Домов» даже пыли не осталось. Самоуничтожение.
|
|
|
– Сур‑рово!
– На Альбионе схлестнулись сразу четыре воинства сразу от четырёх разных Домов. Когда туда прибыли из СИ – там уже всё было кончено. Куча трупов, и непонятно, из‑за чего дрались. Дома – хранят молчание или гонят такую пургу, что уши вянут. Словом, сплошная деза. Высшая иерархия Святейшей Инквизиции начала своё расследование, но чую, что ничего не найдут. Хотя, сами посудите, что могут искать на Альбионе все эти долбокретины, и вообще что там забыли?! Там же БЕЗЖИЗНЕННАЯ ПУСТЫНЯ!
– Хм! Интересно! Я это как‑то пропустил мимо ушей. Ну, дерутся, так пущай дерутся. Главное, что не с нами. А в свете последних событий – ты прав, что‑то подозрительное. И ведь слишком она как‑то лихорадочной, эта их деятельность, выглядит.
– Далее! – Как бы не заметив реплики Василия Ивановича, продолжил Раман. – Последние месяцы резко обострились ВСЕ противоречия между домами в Северной Америке. Их явно кто‑то очень хорошо «подогрел».
– А вот это я знал! И удивился. Здесь я сам очень даже заинтересовался, чего они там не поделили. Ты прав – собственно, делить им там, по большому счёту, нечего. Небольшие анклавы, разделённые территориями, которые и нахрен никому не нужны… и вдруг перегрызлись, как голодные крысюки.
– Я думаю, что вашему аналитическому отделу надо дать соответствующую вводную, чтобы они специально покопали в этом направлении.
– Копают. Пока сказали, что напряжение явно вызвано искусственно и кем‑то со стороны. Но дальше этого факта не двинулись.
– Вот и задайте им сам предмет – Хелен. Она явно могла организовать весь этот тарарам, если имела доступ к высшим эшелонам управления Дома Блэр.
– А она имела? – полуспросил, полуутвердил Василий Иванович.
– Имела. Ведь «увела» же младшего племянника Канцлера.
– Гм!
Василий Иванович надолго задумался.
– Опасная ситуация. Если всё так, как ты говоришь, то получается, весь кризис, что ныне разворачивается – её рук дело. Я даже предполагаю, что она хотела получить.
– Боюсь подтвердить твои догадки.
–?
– Полностью прочитал намерение Хелен по отношению к меркам и «боевым юнитам». Она хотела преобразовать тех мерков, что прибыли на склад. Потому и было их там так много сразу. Она им наплела, что они будут суперкрутыми. И, представь себе, она не сильно покривила против истины. Она собиралась им оставить полностью свободу воли.
– То есть она изначально собиралась заблокировать «преобразование полного подчинения», если бы оно было в «боевых юнитах»?!
– Да.
– Но это же… Это только она могла бы сделать во время процесса преобразования.
– Таким образом, она получала не просто подчиняющихся беспрекословно болванов, а вполне себе сильных и очень опасных воинов. Командиров.
– То есть она собиралась сделать свою Армию! Ё‑маё! Во, даёт дивчина! – воскликнул Василий Иванович, но тут же поправился.
– Эть! Звиняйте! «Давала»! Вовремя же мы её остановили! А я думал, что слова мерков на допросе – это так, пыль в глаза для «мяса», которую пускала им оборотень.
– Вообще, довольно своеобразная мадам эта Хелен, когда я с ней начал разговор, то она сразу меня отождествила с одной ролью, последовательно на неё «давила». И, что характерно, я в эту роль… Поверил!
– Это как?
– Она меня полностью отождествила в разговоре с той ролью, что я играл тогда – одиннадцать лет назад.
– А! Помню‑помню! Ты там прикинулся «серым» из русских. А ведь хорошо сыграно было. Чуть не поймали эту Хелен.
– Тогда – было «ТОГДА». Но при нынешней встрече… у меня почему‑то даже не возникло желания опровергать её.
– Что, почувствовал себя русским? – заинтересованно спросил Василий Иванович.
– Да, как‑то вот…
– А она тебе ещё и повод дала?
– Да, она начала лить грязь на всех русских, причём говорила о них, как будто это не нация, а некий вид характера. В её глазах особо мерзкий.
– А ты тут же кинулся защищать?
– Конечно. Но меня больше всего смущает, что я…
Василий Иванович заржал и замахал на Рамана аж сразу двумя руками. Раман удивлённо прервался.
– …Что ты, по их наглосаксонскому – «узкоглазый китаёза»? – поддел Василий Иванович.
– Ну… типа того! – смутился Раман.
– Чепуха всё это! Ты разве забыл, что в состав Русской цивилизации входила тьма народов?
– Да, но…
– Забудь! Насчёт «русского» – она права. Русским человека делает не принадлежность к роду или вообще гены, а культура. У нас своя, весьма своеобразная культура. И ты, Раман, ещё с тех давних пор, как мы познакомились, был наш, – свой в доску. Ты даже по‑русски чешешь почти без акцента. От общения с русскими, тогда, в прошлом, ты не только языка набрался. Так что ты русский и успокойся. …Да ты вспомни, у нас даже барсы‑фурри[5]И ТЕ русскими числятся! Вот недавно отправил их на Венерианский комплекс.
Раман на это сначала удивился, а потом, поразмышляв, ещё шире улыбнулся.
– Тогда забейте мне, пожалуйста, местечко там, на звёздах. А то как‑то неуютно быть далеко от своего народа.
– А почему сразу на «ВЫ»?! – Удивился Василий Иванович.
– Так наверняка не ты один это решение принимаешь.
– Ах вот как! Ну, тогда не волнуйся. Уже забито! Можешь быть спокоен.
– Благодарю! – всё так же ослепительно улыбаясь, сказал Раман и поклонился. Он, было, подумал, что на этом разговор закончится. Но как бы не так! Шефа сильно заинтересовала эта ветвь разговора с оборотнем. Он, как оказалось, и не думал прерываться на частностях.
– И что она ещё про нас наговорила? – спросил он.
– Ну, что все русские рабы, что культура у русских калечная, я же ей возразил тем, что они не только выжили в постапокалипсисе, но и вырвались к звёздам.
– А она на это что?
– Она сказала, что далеко, мол, не убежите, потому, что у вас нет понятий свободы. И что‑то типа этого.
Раман слегка прервался, чтобы дать пояснения.
– Пойми, я не помню точно то, что она сказала, так как на её речь постоянно накладывались те смыслы, что я у неё «читал».
– То есть «отсутствие у нас понятий Свободы» – это у неё прошло как нижний смысл сказанного? – попробовал уточнить Василий Иванович.
– Как бы не верхний.
– Наш разговор плавно перешёл в философскую плоскость… – Заметил Василий Иванович и потянулся.
– Впрочем, это хорошо, – заключил он и посмотрел на Рамана.
– Так в чём же тут смысл всей той бредятины, что я прочитал у неё?
На этот вопрос Василий Иванович ответил через кучу околичностей.
– Если бы мы тогда, в Катастрофу, не сохранили свою «рабскую» психологию, свою «калечную» культуру, которая диктует не подчиняться никому кроме своих и самих себя, которая сплачивает людей в единое целое, мы бы ни за что не уцелели в Постапокалипсисе. Тогда и более многочисленные народы, находящиеся в лучших климатических и вообще условиях – вымерли.
– Ты хочешь сказать, что она права?
– Она права в том, что у нас нет англосаксонских понятий о Свободе. У нас она просто ДРУГАЯ.
– И какая?
Василий Иванович склонил голову на бок и скептически посмотрел на Рамана.
– Ответь мне на вопрос: Ты, конкретно ТЫ, считаешь себя свободным?
Раман серьёзно прислушался к себе и сказал твёрдо.
– Да, считаю.
– А вот они, – наглосаксы, – не считают!
– И в чём смысл?
– В том, что мы сами себе смысл! А наглосаксы – да пошли они со своими рацеями, – сказал весело Василий Иванович и присовокупил такую конструкцию, по которой «наглосаксы» получали направление ну очень далеко.
Раман покатился со смеху.
Пока он смеялся, Василий Иванович напротив стал серьёзен.
– Я вот начинаю думать, а не зря ли мы её так сразу – просто грохнули? – С сомнением, как бы в пространство спросил он.
– Нет. Все её тайны я знаю. И ты тоже знаешь. А что не успели вытянуть сразу – реконструировали только что.
– Тогда… – Василий Иванович тяжело вздохнул, – пусть покоится с миром!
Кардинал
Центральный Азиатский Офис Святейшей Инквизиции находился в чудом уцелевшем комплексе правительственных зданий Дели.
Теперь, спустя двести лет после Первого Апокалипсиса, Инквизиция не только отстроила многое из того, что было вокруг него и возле, но и расползлась в ширь. Искусные надстройки над древними зданиями вершили ныне кресты, а барельефы и фрески на внешних стенах и внутри зданий отображали как картины Жития Христова, так и картины Последней Битвы. Правда, довольно часто попадалось и то, что осталось от почти погибшей ныне индийской цивилизации. Но здесь, в Азиатской цитадели католицизма, её следы были минимальные. Ибо многое из того, что провозглашал индуизм, католики считали проявлением Греха. Так же, впрочем, как и в веке двадцатом.
Каждый раз Василий Иванович, прилетая на аудиенцию к Кардиналу Святейшей, видел эти следы уничтоженной некогда красоты и сожалел. На юге, в зоне ответственности «Интаком», он старался препятствовать актам вандализма и наоборот способствовать попыткам восстановления древних храмов, что иногда предпринимали местные жители. Он даже делал некоторые поползновения распространить эту самую свою программу защиты и помощи чуть далее. По образцу и подобию ещё тех ООНовских программ, эпохи до Первого Апокалипсиса.
Здесь же – в цитадели Инквизиции – что‑либо спасать было уже поздно. Можно было ещё что‑то спасти на территории подконтрольной Дому Блэр. Но это было из разряда фантастики. Разве что если сам этот Дом изничтожить и получить его земли под собственный контроль.
Василий Иванович улыбнулся этим своим мыслям и с этой весёлой улыбкой зашёл в кабинет Кардинала. Таким образом, он предстал пред ним с загадочной, блуждающей улыбкой, чем слегка заинтриговал Кардинала. Обычно он видел Великого Координатора Корпорации «Интаком» в весьма серьёзном и суровом виде.
Сопровождавший Координатора священник молча поклонился и так же молча вышел вон.
Кардинал подождал, когда за ним закроется дверь, и медленно, испытующим взглядом просверлил Василия.
После дежурных расшаркиваний и приветствий Кардинал «взял быка за рога».
– Вы, Великий Координатор, наверное, мысли читать умеете? – С подвохом и ехидно задал он вопрос.
– Никак нет, Ваше Преосвященство! Я всего лишь угадал, что Вам понадобятся какие‑то объяснения, да и мне лично нужна сейчас помощь Святой Инквизиции. Особенно Ваша.
– Ну, пара вопросов к вам у меня действительно имеется. А насчёт помощи… Мы ценим помощь, которую вы и ваши Охотники оказываете Святой Инквизиции. Но вы сами должны понимать, что мы не можем становиться на чью‑либо сторону в конфликтах между Домами.
– О! Я совершенно не то имел в виду… – тут же потупился Василий Иванович. – Я хотел помочь Церкви. А для этого как раз и нужна помощь Святой Инквизиции. Тем более что дело, в котором я прошу помощи, непосредственно завязано на последние происшествия в Бомбее.
– Вот как? – Кардинал поднял бровь.
– К тому же наша Служба Охотников ещё со времён Первого Апокалипсиса является как бы частью отдела расследований Святейшей Инквизиции. Уж вашему‑то постоянному партнёру вы не откажете в помощи?
– Смотря в чём, – уклончиво ответил Кардинал, – смотря в чём.
– Я думаю, что вас заинтересует часть информации, которую получил от Хелен наш Охотник перед тем, как включил запись.
– У нашего Отдела Расследований есть серьёзные подозрения, что вы утаили от нас первую часть записи.
– Так вот, чтобы уважаемый отец Клемент так не думал, мы и решили предоставить вам некоторую дополнительную информацию. Не только по тому, что услышал наш Охотник, но и кое‑что, что весьма хорошо с ней согласуется. Из наших собственных расследований.
– И что же это?
– Хелен говорила об экспериментах, которые ведутся учёными Дома Блэр. Не прямо, но намекала. К тому же поиск и нахождение того самого склада, на котором она была убита, случайной акцией быть не может. Боевой «призрак» слишком серьёзная штука, чтобы его мог открыть некто со стороны, не знающий кодов доступа.
– Вы намекаете мне, что Дом Блэр ведёт исследования в Запретном?
– У нас слишком много данных, которые на это указывают.
– Например?
– Вот, что мы сняли с некоторых подручных Хелен, – Василий подошёл к столу и, многозначительно показав зажатый двумя пальцами накопитель, положил его в центр.
– Что там? Кратко.
– Кратко, на этом накопителе информация об исследованиях, которые проводил Дом, под руководством Хелен.
– Вот как? Это ТВЁРДАЯ информация?
– Там есть координаты одного места, где, возможно, вы – если поторопитесь, конечно – найдёте что‑то интересное. Как минимум – тайную лабораторию, которую Дом Блэр скрыл от вас.
– Гм… Как‑то оно слишком шатко и похоже на подставу… не ударим ли мы там лицом в грязь?
– Я понимаю, – поспешил тут же оправдаться Василий Иванович, – что после того, как Хелен погибла, и погибла от наших рук, а её подручные у нас… лаборатория либо уничтожена, либо перестала проводить те опыты. Но если вы уделите этой информации достаточно внимания, то, возможно, найдёте тех, кто убил два наших патруля.
– А вы уверены, что это были именно люди Блэр?
– Да. Уверены. А также уверены в том, что патрули погибли потому, что стали свидетелями чего‑то из ряда вон выходящего.
– Доказательства?
– Там же, – Василий Иванович указал на накопитель. – И ещё кое‑что… У нас есть серьёзные подозрения, что у кого‑то из Домов есть искин.
– О‑у! – поскучнел Кардинал. – У нас такая информация тоже есть… только вот где искать?!
– А вот где он может находиться, мы, возможно, сможем узнать, если поймаем некоторых ренегатов от Блэр. Мы считаем, что они либо экзоты высокого класса, либо уже оборотни.
– Вы сегодня фонтанируете весьма тяжкими обвинениями в адрес Дома Блэр, – констатировал Кардинал.
– Они убили два наших патруля.
– Жажда мести? – хмыкнул Кардинал. – Хотите отомстить за убиенных Охотников?
– И это тоже. Но, в первую очередь, желание довести до конца то дело, из‑за которого погибли эти шестеро ребят. А дело – вот здесь. То, что мы уже добыли.
Василий Иванович показал снова на накопитель.
– Так вы решили нас прицепить к этой мести? – начал смеяться Кардинал.
– Почему же? Я предлагаю Вам просто проверить всю информацию, что мы предоставили. Пока Дом Блэр будет целиком занят Вашими инспекторами, наши Охотники успеют выловить тех самых ренегатов. Или, по крайней мере, постараются. Далее мы передаём их Вам и считаем, что месть свершилась.
– Вот теперь понятно… А то как‑то оно всё было расплывчато. Это мы можем сделать. Тем более что вы наш весьма давний партнёр.
– Так как? Я могу надеяться, что вы свяжете их своими действиями?
Кардинал снова поколебался, взял накопитель и повертел его в руках. Видно ему эти все обязательства перед Корпорацией изрядно не нравились. Но, придя к определённому решению, он коротко ответил.
– Да.
Василий Иванович тут же поблагодарил и приготовился, что его отпустят, но не тут‑то было.
Кардинал неспешно подошёл к окну и выглянул наружу. Не найдя там ничего особо интересного, повернулся к собеседнику.
– Очевидно, что вы хотели бы что‑то у меня спросить? – тут же напомнил Василий Иванович.
– Естественно! – лукаво ответил Кардинал, – Вы, как нам давно известно, большой любитель пофилософствовать!
– Всегда к вашим услугам! И смею припомнить, что вы в самом начале нашей встречи хотели задать мне «пару вопросов».
– Именно.
– Я вас внимательно слушаю!
Кардинал снова посмотрел за окно на безоблачное небо, прищурился и спросил.
– Вопросы у меня по той записи, что вы предоставили нам… Почему на записи оборотень постоянно называет вашего Охотника не иначе как… Рэм‑предатель?
– Если кратко – то в своё время он под видом мерка проник в группу, что формировала Хелен. Как агент. И этот его поступок дал нам возможность не только разгромить формирующееся подполье, но и чуть было не схватить саму Хелен. Тогда она очень красиво инсценировала свою гибель, почему мы и решили, что её укокошили.
– Напомните, когда это было.
– Десять лет назад.
– Нокс? – уточнил Кардинал, что‑то припоминая.
– Он самый. Эта цитадель явно таит что‑то, если туда постоянно ломятся все, кто уцелел после Апокалипсиса. Мы очень долго гонялись за этим оборотнем. И предупреждали Вас и вашу Канцелярию, что далеко не все они выловлены.
– Десять лет назад мы подавали доклад в Тайную Канцелярию Вашего Преосвященства, – предупреждая очевидный вопрос, тут же вставил Василий Иванович после короткой паузы.
Кардинал сверкнул очами, но ничего не сказал. Явно проверит и учинит среди своих чинуш величайший разнос. Те, очевидно, посчитали тот доклад «фантазиями на тему…» и положили под сукно.
Поделом им!
– Смею вам напомнить, что мы ещё докладывали вам о повышении риска повторения Катастрофы. Мои аналитики, проанализировав ситуацию, складывающуюся в мире, пришли к выводу, что риск сваливания мира в Катастрофу очень высок и вероятность растёт.
– Насколько высок и как растёт? – тут же задал прагматический вопрос Кардинал.
– Вероятность – свыше восьмидесяти процентов уже…
– И какова причина на этот раз? Что говорят ваши аналитики?
– Дома стали на путь тайных попыток возрождения Запретных Технологий.
– Об искине и наношпионах вы мне говорили, – напомнил Кардинал.
– Всё гораздо шире и хуже.
– Уж не хотите ли вы сказать, что кто‑то взялся за человеческий геном?
– И за него тоже.
– Есть доказательства?
– Единственный тяжёлый факт – по Хелен и дому Блэр. К сожалению, такой, что они с лёгкостью отбрешутся. Зато косвенных очень много. Причина – Дома стали слишком сильно заглядываться на добро соседей. Они достигли естественных границ, до которых могли беспрепятственно расширятся и начали облизываться на чужие территории и ресурсы. Так как мы соседи Дома Блэр – то и информация именно о них у нас наиболее полная.
|
|
|
