 |
Бег с грузом и препятствиями 2 глава
|
|
|
|
– То есть у нас только один выход – свалить его на Венеру?
– Да. Я уже послал информацию на «Ирей» и Главному Координатору. «Ирей» уже подтвердил, что они включают движок и стараются удрать от места падения как можно дальше. Уверяют, что всё будет нормально.
– То есть они тоже поддерживают план «посадки» этого осколка на Венеру? – уточнил бортинженер.
– Да, и безоговорочно…. Вот «Девятка» того же мнения. Только что получил. – подтвердил Быстров, прислушавшись к тому, что поступило на его управляющий шлем‑интерфейс. – Думаю, что и Главный подтвердит.
– Ну, тогда идём править движок…. Кстати. Скинь мне координаты нового центра масс.
– Сделано.
За несколько минут до времени «Х» весь экипаж неторопливо занял свои места в противоперегрузочных креслах.
– Всё! Отваливаем! А то не успеем проскочить! – сообщил Быстров, выключая главный двигатель. Почти одновременно прошла команда на отсоединение от основы.
Откуда‑то издали пришёл гром, гулко прокатившись по всему тягачу. Это сработали захваты, высвобождая махину тягача от заглублённых в тело кометы «корней». И ещё через секунду включились маневровые двигатели. Которые начали выталкивать корабль из недр ледышки, обречённой на сожжение в атмосфере Венеры.
Со стороны зрелище было феерическое. Оставшиеся на поверхности части базы с мониторами это хорошо зафиксировали. По всему периметру торчащих над поверхностью конструкций Базы вдруг взметнулись громадные потоки газа пополам с фрагментами поверхности и снегом. Махина тягача дрогнула и величаво начала выдвигаться из недр кометы. Сначала показался целиком раструб двигателя, затем ангар‑шлюзовая для транспортов, далее всё быстрее жилые отсеки, баки с топливом и, наконец, в туче быстро испаряющегося снега – пламя маневровых двигателей. Как только над поверхностью показались сопла маневровых двигателей, Быстров их вырубил и начал разворот.
|
|
|
Пыхнули огнём двигатели ориентации, и тяжёлая туша буксира начала всё ускоряющийся поворот. На внешних камерах стремительно понеслась куда‑то вбок удаляющаяся от корабля поверхность кометы. От неё же, вслед уходящему кораблю летел всякий мелкий космический мусор, сверкая в лучах близкого уже Солнца, как тысячи маленьких звёзд. Пролетел даже довольно большой обломок. Кувыркаясь, он мелькнул и тут же затерялся где‑то среди звёздного неба. Ныне оно ещё более и ярче, чем в самом начале их дежурства, было расцвечено разноцветными полосами потоков стремительно испаряющихся с ледяного ядра газов.
Пока картина вокруг была очень яркая, так как комета только наполовину погрузилась в полутень, отбрасываемую от Щита. Но даже в этом была заметна огромная её скорость. По мере погружения в полутень цвета быстро блекли. Солнце всё более и более закрывалось диском щита, умеряя свой яростный блеск. Яркость «звёзд» и кусков ледяной поверхности кометы также стремительно тускнела. Вместе с тем, всё чётче проглядывали сквозь «перья» кометной комы острые иглы далёких звёзд.
На носовых камерах мелькнул и пропал край кометы, теперь перед носом корабля простирались бескрайние коричневатые просторы венерианских облаков, лишь слегка подсвеченные скудными лучами Солнечного света. И чем дальше к краю, в сторону которого разворачивал нос корабль, тем темнее были эти облака. Но это и неудивительно – там более густая тень. Там уже почти ночь. Там из‑за Щита даже небольшого краешка солнечного диска не видно. Разве что жемчужные крылья солнечной короны. Постепенно дуга венерианского лимба переместилась на боковые экраны. Перед носом корабля сейчас ослепительно сверкал солнечный серп – всё, что осталось от солнечного диска, перекрытого Щитом.
|
|
|
А на боковых экранах на корабль накатывались завитки атмосферных циклонов. Взбаламученные облака и облачные фронты верхних слоёв атмосферы Венеры.
И сами облака были уже опасно близки. Уже даже сейчас, на пока что ещё значительном расстоянии, было видно, как они летят навстречу кораблю. Комета падала на Венеру не «вдогон», а в лоб. От этого относительная скорость и была около шестидесяти километров в секунду. Если корабль не успеет скорректировать свою нынешнюю орбиту и зацепит хотя бы край атмосферы, то он сгорит.
– Ну, ребяты, посмотрим, какие из нас экзоты… уходим на ускорении в пятнадцать «же». Иначе гореть нам на Венере, – сказал Быстров, отдавая искину команду на включение двигателя.
Больше он ничего не смог выговорить. Главный двигатель снова заработал и буквально расплющил в зародыше все слова, что он ещё хотел сказать.
Он ещё успел в самый последний момент переключить обзор шлема. Теперь он наблюдал «глазами» корабля, как первый осколок таранит планету. Видно всё это было сквозь перья газовых потоков со второго осколка, что делало картину дополнительно и ужасной, и феерически красивой.
Вот кома коснулась атмосферы.
Но это всего лишь шар разрежённых газов вокруг «снежка» ядра.
Вот вспыхнула яркая звезда – это ядро на громадной скорости вошло в атмосферу и теперь, стремительно разгораясь, понеслось навстречу «финишу». К поверхности Венеры. Меньше секунды, и звезда превращается в микросолнце, которое тут же исчезает под облаками.
Несколько секунд не происходит ничего. Но потом вдруг на громадной площади облака начинают стремительно разгораться, проходя быстро от просто багрового отсвета до ослепительного сияния, вспучивающего атмосферу гигантским огненным волдырём.
Над Венерой всходило второе солнце.
Штаб‑квартира корпорации «Интаком» на Тапробэйне
Над Венерой всходило второе солнце.
На несколько секунд оно даже подсветило вторую половину, катящуюся к аналогичному финишу. Эта половинка, прежде чем также кануть в пучине атмосферы, успела напоследок высветить всю красоту павлиньих перьев газовых потоков испаряющегося ядра. Через пару секунд уже в новом месте на Венере вспух очередной волдырь огня. Выжигая на сотни километров вокруг многоэтажные слои облаков Венеры.
|
|
|
Минуту спустя свет потускнел. Теперь на месте падения стоял гигантский гриб раскаленных газов, как гигантская поганка, вздымающийся далеко ввысь над окружающими ландшафтами, нежданно‑негаданно явившимися взору внешнего наблюдателя. Шляпка «поганки» вздымалась также намного выше, чем даже самые верхние слои толстых венерианских облаков.
Запись остановилась. На экране застыл огненный гриб. Он на некоторое время превратился в эдакий видеогобелен, заняв почти всё пространство стены офиса.
– Нда… Жуткое зрелище, – покачал головой Сингх.
– Зато как красиво! – воскликнул Василий Иванович, от избытка чувств принявшись размахивать руками. – Какая мощь! Рукотворная мощь!
Закончив размахивать руками, шеф схватил свою огромную кружку с чаем и сделал большой глоток. Он не любил пить чай маленькими порциями и из маленьких чашек. У него для этой цели была специальная, почти полулитровая.
Василий Иванович аккуратно поставил кружку на полированную крышку стола и ещё раз глянул на огненный гриб. Физиономия у него была такая довольная, какая бывает у кота, объевшегося сметаны.
Сингх тоже сдержанно улыбнулся и заключил.
– Хорошо они там выкрутились.
– Хорошо‑то хорошо… – стал мгновенно серьёзным Василий Иванович, – но корабль‑буксир у них от ядра уходил с ускорением в пятнадцать с половиной «же».
– Вполне смертельно для обычного человека.
– Вот‑вот! Ударение на «обычного». Если «вдруг» окажется, что экипаж уцелел….
– …То, как вы любите выражаться, они «спалят всю контору».
– В точку! – хохотнул Василий Иванович, – спалят самым пошлым образом. Но, я надеюсь, что Зеленко не такой уж и лопух, чтобы это допустить. Думаю, объявят экипаж погибшим, а то, что тягач вполне может вернуться на орбитальную базу «Марс‑главная» на автоматическом управлении, так это очевидно каждому.
|
|
|
– А может, всё‑таки подстраховаться и…
– Уже. Я послал ему официальную телеграмму с соболезнованиями по поводу героической гибели космонавтов, – сказал Василий Иванович и ехидно ухмыльнулся.
– Тихо подозреваю, что не из‑за «поминок» по героическим космонавтам вы меня позвали? – с лёгкой загадочной улыбкой спросил Сингх.
– Как всегда догадлив! Именно так. Я вот тут, пока смотрел кадры, переданные со «Звёздочки», параллельно обмозговывал само происшествие. И там не просто нестыковки, а… ну вааще!
– Вы считаете, что инфа фальсифицирована? – весьма прямолинейно подумал Сингх.
– Не сама инфа тут «кривая», а канва произошедшего. Почему я тебя и пригласил, что ты мастер выискивать «блох» в моих «тараканах». Так что слушай, и если что – подкладывай немедленно язык.
– Я готов! – как пионер отозвался Сингх, перекинул ногу на ногу, откинулся в кресле и приготовился слушать. Шеф же не стал тянуть.
– Во‑первых, в этой истории с кометой слишком много очень странных совпадений.
– Невероятных совпадений, – тут же уточнил Сингх.
– Ты абсолютно прав. Именно невероятных.
– Случайность «номер раз»: во время прибытия смены на комету в неё втыкается некий весьма странный булыжник. Имеющий крайне редко встречающуюся скорость. И тут же совпадение – пилот транспорта подошёл к ядру по траектории, сильно отличающейся от всех предыдущих, которые он закладывал. Легко видеть, что…
Василий Иванович с сожалением ещё раз глянул на огненный гриб над Венерой и сменил его на другое изображение. Теперь на стене появилось изображение ядра кометы. То, каким оно было в тот момент, когда на неё прибыла последняя «как бы погибшая» смена.
– Вот! Смотри.
Василий Иванович ещё что‑то нажал, и появилось две линии, заканчивающиеся у торца «картофелины» ядра. Там, где находилась База‑тягач.
– Синяя линия – это траектория транспорта, по которой пилот его проводил ранее. Трижды. Вполне приличная такая причальная траектория с перестраховкой. Последний же раз, так как активность ядра резко возросла – ну, сам понимаешь, уже близко от Солнца, – он решил слегка изменить её. Это красная линия. А вот теперь смотри, куда воткнулся тот «якобы метеорит».
Василий Иванович ткнул пальцем в кнопку, и на синей линии зажглась яркая мигающая точка, тут же очерченная красным кругом.
– Круг – это зона, в которой транспорт во время взрыва получил бы фатальные повреждения. И, как можно догадаться, если бы пилот повёл бы транспорт именно по старой траектории, то он оказался бы как раз близко к центру того самого круга.
Шеф довольно хохотнул, снова отпил свой чай и продолжил.
|
|
|
– Я не удивлюсь, если датчики тягача зафиксировали радиацию, характерную для небольшого ядерного взрыва. Ведь как можно сделать так, чтобы датчики, выставленные на поверхность ядра, не смогли засечь тело, способное вызвать ТАКОЙ взрыв? Имеются две возможности – либо тело летело с очень большой скоростью, то есть больше трёхсот километров в секунду, либо некое ядерное устройство находилось в это самое время на поверхности, а ещё лучше ПОД поверхностью ядра кометы.
– Но тогда возникает вопрос, как это ядерное устройство было туда доставлено?
– Справедливое замечание. Но это значит, что кто‑то сделал пару тайных пусков. Или один. Так как мы контролируем все пуски с Земли, то, получается, что запускали тот аппарат со станции как минимум «Гало‑1». От Луны[6].
– Вы намекаете…
– Да, Дом Блэр. Потому я тогда и подпрыгнул, когда ты упомянул о «скелетах в шкафу» у этого малопочтенного семейства. Ведь согласись, и ты имел конкретные подозрения по отношению к этому Дому, если бы стал под него копать.
– Истинно так! Собственно, мои «раскопки» под Дома начались с подозрений именно Дома Блэр.
– Подозрений в нарушении Конвенции… – утвердительно сказал Василий Иванович. Но фраза была поставлена так, что выглядела как вопрос.
– Да. Подозрение в нарушении Конвенции.
– Вот! – Василий Иванович многозначительно посмотрел на Сингха и поднял к потолку палец, – Конвенции!
– Но всё же вернёмся к нашим баранам, – резко сменил тему шеф и посмотрел на стену с высветившейся на ней схемой.
– Чтобы подойти к комете так, чтобы на аппарат не среагировали датчики, чтобы селекция подвижных целей её отбросила, надо ползти к ядру со скоростью в несколько метров в секунду. То есть так, как ведут себя фрагменты, ранее выброшенные от ядра.
– Ну а нельзя ли предположить, что обстреляли ядро не ядерными зарядами, а космическими аппаратами, разогнанными до скоростей в сотни километров в секунду?
– Теоретически да, возможно. Но аппарат будет иметь большие размеры. Если же предположить, что некий космический корабль, разгонялся до нужной скорости, а после выпускал небольшой маневрирующий снаряд, то опять нестыковка – слишком уж чётко надо выдержать время столкновения. Чтобы получить именно тот эффект, который мы наблюдали – ситуация почти «цугцванг».
– Но тут ещё одно возражение. Я вам уже подавал рапорт, что датчики, созданные на астероидных базах, намного превосходят по чувствительности те, что производим мы. Те, что стоят, в частности, на кораблях Конфедерации.
– У‑у! Значит, ещё не успел прочитать. И насколько превосходят? Каковы параметры?
– Их датчики способны засечь тело размером с небольшой космический корабль на расстоянии до трёхсот тысяч километров. Мелкий булыжник, летящий со скоростями от одного до ста километров в секунду – на расстоянии около десяти тысяч километров в секунду. В узком же канале – до ста тысяч. Этого вполне достаточно для принятия решения об уклонении. На комете стояли широкоохватные. Это значит, что они могли засечь и корабль‑носитель, и летящие снаряды.
– Гм…. Очень интересно…. Значит, колонии начинают и здесь получать достаточно серьёзную независимость. Но вопрос: те самые датчики могут засечь снаряд, летящий со скоростью в четыреста‑пятьсот километров в секунду? Снаряд размером два с половиной метров на полтора.
– С трудом, но могут.
– Ага! Значит, снаряды были автономные.
– Вы отбрасываете вариант с кораблём‑маткой?
– Нет. Но скорее всего, чтобы перестраховаться, Дом Блэр… Да‑да, я не сомневаюсь уже, что это они… сбрасывали свои снарядики достаточно далеко от цели. Чтобы заведомо не попасть в зону обнаружения противометеоритной защиты. Сначала они двигались со скоростями порядка километра в секунду, причём на траекториях «мимо» ядра – чтобы защита не сработала, а после, когда подходили достаточно близко, сбрасывали скорость до нескольких метров в секунду. После этого начиналось маневрирование причаливания к ядру.
– Очень сложный алгоритм…. К тому же предполагающий заранее наличия злого умысла и что тела, поразившие ядро, заведомо не естественного происхождения. Значит, вы уже решили, что это не случайность, а диверсия?
– Конечно. Вот расклад далее. Следующий взрыв происходит вообще… «рояль в кустах», блин! Посмотри…
Для того чтобы не возиться далее с клавиатурой, Василий Иванович надел интерфейс на голову. Интерфейс, к слову, был выполнен как корона, отчего шеф тут же стал похож на королей древности. Да и осанка его этому тоже соответствовала – гордая осанка человека, облечённого властью и уверенного в своих силах.
Теперь, с интерфейсом он мог и отдавать команды компьютеру, и рисовать прямо «с мозга». Мыслью.
Изображение на стене снова сменилось, и теперь там была схема полёта кометы на финальной стадии. Быстро прочертились траектории полёта половинок ядра, орбиты орбитальных баз и прочих сооружений в космическом пространстве Венеры.
– Если бы взрыв произошёл ранее, то первый обломок падал бы также в пределах лимба, а второй не только успевали столкнуть на Венеру, но и преспокойно уйти. Чуть позже – ещё лучше. Тягач преспокойно отваливает, а «Ирей» тихой сапой уползает за лимб. Впрочем, может и не уползать. Такая ударная волна для него – так, мелочи. Даже и не почешется.
– Но ведь если не совсем чуть‑чуть позже, то траектория второго фрагмента получалась бы как раз на «Ирей».
– Гм…. Не подумал по запарке. Спасибо. Вариант… Но… Я думаю, что у наших «неизвестных диверсантов» целью была не маленькая атмосферная станция «Ирей», а очень большая станция «Девятка». Так как она типа «облако», то попадание было бы заведомо. Даже сейчас, когда вторая половинка…
Василий Иванович не удержался и вернул последний кадр с огненным грибом, вздымающимся над облаками Венеры.
– …упала на Венеру, туча обломков таки поразила конструкции «девятки».
– Есть жертвы? – обеспокоено спросил Сингх.
– Нет. У них там перестраховка была – «Дай Боже!». Кто успел увернуться – увернулись. Часть обломков скосили гамма‑лазеры. А людей в спешном порядке, кого успели, загрузили в транспорт и услали подальше.
Василий Иванович прервал монолог и прислушался.
– По запросу уже есть информация – эвакуированные вернулись на станцию и приступили к восстановлению.
– Ловко.
– Но я что хочу сказать…, всё‑таки целью была именно «Девятка».
– Хм… тогда есть предположение. И надо бы его проверить.
– Какое? – Тут же подпрыгнул шеф.
– Мне кажется, что на втором фрагменте должен был быть ещё один заряд. Чтобы расколоть его на части. Тогда поражающий эффект от куска был бы бóльшим. Заряд же должен был быть не очень большим. Заведомо снесло бы всё «облако». И выглядело бы это, как будто ядро само развалилось.
– Да…? – вопросительно и с сомнением протянул Василий Иванович и надолго задумался.
– Ну…, возможно, – начал он после длительного молчания, – но всё‑таки менее вероятно. Потому что тогда всё выглядело бы явно очень неестественно. Это уже не «рояль», это «стадо роялей», «пастбище роялей»! Впрочем…. Сейчас отправлю на «Девятку» сообщеньице‑запрос: «А не наблюдается ли в облаке второго взрыва некоторых следов делящихся веществ?». Облако там, конечно, здоровенное, но чем чёрт не шутит – а‑а вдруг чего‑то засекут!
Василий Иванович на несколько секунд замер, посылая через интерфейс команду на передачу запроса. Удовлетворённо кивнул и снова повернулся к Сингху.
– Но опять вернёмся к нашим баранам. Если учесть, что второй фрагмент должен был поразить «Девятку», то…
Прямо на вилке траекторий появилась короткая полоса. С посекундной разметкой. Как хорошо было видно, длина его составляла всего несколько секунд.
– Обрати внимание, насколько короток отрезок, когда ещё не поздно, но уже и не рано.
– Да. И как бы невзначай, точка истинного взрыва лежит точно посередине его, – ёрнически заметил Сингх.
– Вот‑вот! Именно! – как ребёнок обрадовался Василий Иванович. – Это уже «совершенный рояль»! Хе‑хе‑хе!
Василий Иванович плотоядно потёр руки, снова глянул на «гобелен» и снова резко сменил тему.
– «Во‑первых» я уже говорил?
– Да, говорили.
– А «во‑вторых»?
– Нет.
– Тогда, во‑вторых. – Василий Иванович с энтузиазмом махнул рукой, выпил остатки чая, крякнул и продолжил.
– Такая масса совпадений, привязанных к весьма конкретным объекту, времени и точке в пространстве говорит об очень тщательном планировании. Сопряжённом с очень большим объёмом вычислений.
– Вы хотите сказать… – удивился Сингх.
– Я хочу сказать, уважаемый Сингх, – кивнул Василий Иванович, – что у кого‑то на Земле есть искин. ТАК рассчитать может только искин. Слишком велика точность, и слишком разветвлённая сеть следствий.
– И этот «кто‑то» Дом Блэр! – ухмыльнулся Сингх.
– Есть предположения, где они его могут прятать?
– Пока никаких. Могут спрятать на Земле. Могут на Луне, а могут на «Гало‑1». Всё‑таки это их орбитальная база.
– Где легче было бы его обнаружить?
– Гм… – Сингх надолго задумался.
– Искин, – начал он осторожно, – не иголка. Но и не вагон…. Пожалуй, легче всего было бы его обнаружить на Луне.
– У тебя есть какие‑нибудь способы прошерстить их лунные базы? Так, чтобы Блэр ничего не заподозрили до срока.
– Есть. Но я думаю, что они не такие дураки, чтобы так глупо подставляться. Ведь Инквизиция у них довольно часто шляется.
– А почему бы и нет? «Если что‑то хочешь спрятать – выстави его на самое видное место».
– Не согласен. Луна, чисто психологически, как раз тот самый «тёмный уголок», который Инквизицией в первую очередь прошаривается. Думаю, что прячут где‑то на Земле.
– На Земле будет очень сложно проникнуть куда‑либо. В некоторые места, вы сами знаете, совсем невозможно. Там защита не слабее нашей.
– А взломать?
– Есть идеи, – твёрдо и многозначительно сказал Сингх.
– Когда покажешь проработку?
– Думаю, что уже в понедельник будет. Сами понимаете, что это пока идеи.
– Понимаю. Тогда в понедельник. К десяти.
Сингх кивнул.
Василий Иванович снова обратился к созерцанию изображения огненного гриба над Венерой.
– А ведь в диаметре огненное облако должно быть не менее восьмидесяти километров! – задумчиво и с восхищением заметил он.
– Хорошо, что станция «Ирей» успела удрать от этого кошмара, – тут же отозвался Сингх.
Василий Иванович сверкнул на него глазами и на несколько секунд отвлёкся. Видно, общался с компом.
– А вот здесь не всё так просто… – наконец потухшим голосом отозвался он, – станция получила повреждения.
Нисхождение в Ад
– Станция получила повреждения. Эдакая закономерная случайность. Рой обломков, который сопровождал вторую половину ядра, вошёл в атмосферу вслед за ним. Рой осколков, надо сказать, довольно плотный. Взрыв на ядре расколол комету и выбросил тучу мелких каменюк. Фрагменты панциря. Эти камни изрядно побили «Девятку» и «облако сопровождения». Им там надолго восстанавливать и ремонтировать. Но со станцией «Ирей» всё гораздо хуже. Разбиты хвостовые «поплавки». И чтобы не перевернуться, они вынуждены были сдуть носовые. Сейчас станция в падении. Медленном, но падении. Когда достигнут уровня, где плавучесть будет достаточная для стабилизации станции, они будут на высоте всего шести тысяч над поверхностью. А там очень жарко.
– Сейчас они на какой высоте?
– Сейчас… – координатор глянул на монитор у себя на столе, – уже восемь. Маневрируют.
– Маневрируют?!
– Сейчас… Ага. Дела хуже… у них утечка в центральных. Принято решение садить станцию на поверхность.
– Но… как…!!!
– В пекло, однако. Но ты знаешь тут, как я вижу, у них есть неплохой вариант.
– Но ведь на поверхности жуть что будет! Один огненный шторм, и кранты всей команде!
– Вариант, – продолжил координатор, не обратив особого внимания на восклицание Гамаюна, – в том, что, как я понял, Егоров решил посадить станцию на плато.
Координатор крутанулся в кресле и вывел изображение на стенной экран.
– Видишь, вот здесь…
На экране высветилась объёмная картинка горного массива. Над каждой вершиной или долиной висела объёмная же надпись его названия. В несколько движений изображение сменилось на более крупное. Теперь на экране высветилось ранее непримечательное, по причине своего относительно небольшого размера, плато. Тут же появилась и пунктирная линия, показывающая траекторию станции «Ирей». Было видно, что зелёная точка, отмечающая текущее положение станции, уже весьма недалеко от того самого плато.
– Вот. Видишь? У нас с Егоровым мысли сходятся, – невесело усмехнулся координатор, – он о том же плато подумал. Только что прислал курс.
– «Гнездо химеры», – не удержался пилот, – ну и названьице! Это ж кто его так назвал?
– Да есть у нас романтики в картографической службе, – улыбнулся координатор.
– Выгода решения, которое принял координатор «Ирея» – продолжил он, – в том, что плато относительно высоко находится над общей поверхностью. Там высота пять тысяч. Не так жарко, как на поверхности.
– А огненный шторм достать их может?
– Сейчас! Я как раз это и ищу… – сказал координатор, выводя поверх карты поверхности, карту атмосферных фронтов.
– Вот! – сказал удовлетворённо координатор, но тут же помрачнел.
– Проклятье! – выругался он, – из огня так в полымя!
На карте был хорошо заметен широчайший фронт очередного огненного шторма, подходящего к Горам Максвелла. Последнее время, когда атмосфера всё более и более стала остывать, таких штормов стало очень много. Они, конечно, ни в какое сравнение не шли с теми, что были лет шестьдесят назад, когда возле Венеры не было никаких сооружений в виде Щита. Но и этот был явлением достаточно грозным.
– Когда он там будет?
– Часа через три.
– А они когда сядут?
– Уже через полчаса, судя по хронометражу схемы. Чёрт! – занервничал координатор, – что делать, что делать?…
– Что делать, что делать… Спасать их надо!!!
– Но сколько людей челнок может на себя взять? – тут же жёстко спросил координатор.
– За раз, если набить битком, чтобы еле‑еле мог оторваться от поверхности… то триста человек.
– У них запас времени перед «огненным штормом» порядка двух с половиной часов. Максимум три часа. Сколько за это время ты успеешь сделать рейсов?
– Два. И то, если там всё очень быстро организуют. На что и надежда. Так как челнок заправлен полностью, я могу выполнить нормальный «прыжок блохи». Это значит, что я буду над упавшей станцией уже через полчаса после вылета.
– Но уже на втором рейсе тебя накроет «огненный шторм».
– Я понимаю. Но выхода тут иного нет. Две «Дельты», которые могли бы здесь чем‑то помочь, будут в атмосфере самое меньшее через восемь часов.
Координатор буквально просверлил Алексея своим взглядом. Но после лишь кивнул.
– Я буду по мере возможности информировать тебя о развитии ситуации. До «огненного шторма», радиосвязь будет вполне приличная. Действуй!
Как только сказал, так тут же и выключился. Алексей же «взял низкий старт».
– «Шустрик»! Все системы – запуск! Подготовка экстренному старту, – рявкнул он в коммуникатор выбегая в главный коридор станции.
– Есть запуск! – отозвался автомат, – циклограмма подготовки к экстренному старту запущена. Время полной готовности, минус пять минут.
Алексей представил, как на грузовой палубе взвыли сирены, распугивая персонал. Как спешно отсоединяются технологические кабели обслуживания, как задраиваются люки, что были перед этим открыты. Из‑под ног шарахнулись случайные встречные, кто не успел сразу заметить вылетевшего из‑за угла пилота «Дельты». Кто успел, тот почтительно сторонился, прижимаясь к стенам. Все понимали, что если пилот решил побегать по станции как ошпаренный, то у него на то очень веские причины. И только пропустив, они провожали его недоумёнными взглядами.
Когда он выбежал на главную аппарель, ведущую к кораблю, ему навстречу кинулась давешняя дамочка‑администратор. Она что‑то пыталась ему сообщить на ходу, но Алексей лишь отмахнулся и влетел в люк. Он только краем глаза успел заметить, как та, стоя у ворот шлюза раздражённо топнула ногой и шагнула назад. За створки. Через несколько мгновений ворота с лязгом захлопнулись, отрезав её от корабля и вообще всей грузовой палубы.
Через секунду попытался влезть диспетчер, с каким то невнятным то ли сообщением то ли вопросом, но Алексей его резко оборвал и запросил разрешение на взлёт. По‑видимому, одновременно пришло распоряжение координатора, так что диспетчер тут же заткнулся и далее чётко выполнил всё, что требовалось.
– Две минуты до запуска, – доложил автомат, когда Алексей, пробежав по коридорам корабля, влетел, наконец, в ложемент кресла пилота. Кресло развернулось к пульту управления, а дверь сзади закрылась. Алексей резко выдохнул, сбрасывая напряжение спурта.
Теперь только старт. Закрыть глаза, надеть шлем‑интерфейс, сосредоточиться, открыть глаза.
Проснулся разум корабля и вылез из задворков подсознания, как большой пушистый и важный кот. Привычно просканировал состояние пилота, и, как обычно, выдал сходу пакет рекомендаций.
– Ладно, ладно, Шустрик! – мысленно отмахнулся от него Алексей, – Знаю я, но сейчас надо спасать людей. Не до себя сейчас.
Шустрик выдал нечто, что по смыслу соответствовало неопределённому пожатию плечами и, уже совершенно по‑деловому, сообщил.
– Минута до старта. Все люки задраены. Системы к запуску корабля готовы. Реактор выведен в рабочий режим.
– В предфорсаж реактор!
– Есть, в предфорсаж, – также по деловому ответил искин и тут же вывел пару графиков. Алексей быстро пробежался по ним взглядом. Всё было в норме. Графики тут же пропали. Меж тем корабль вздрогнул. Толчок снизу означал, что лифт начал подъём его на взлётную полосу. На «крышу» станции. Это же ещё означало, что до старта остаются уже считанные секунды. Алексей поспешил переключиться на внешний обзор.
Там медленно раздвигались створки внешнего люка, по мере того, как корабль поднимался к ним навстречу.
«На улице» как обычно погода была облачная. Впрочем, сейчас, похоже, Венера решила порадовать и разнообразием: низкие, почти чёрные в слабом свете почти закрытого Щитом Солнца, тучи, прорезала ослепительная молния. Судя по толщине плазменного канала, что она тут «нарисовала», это было нечто. Наши земные молнии по сравнению с этой просто мелочь.
Поступили на борт последние данные о расположении терпящей бедствие станции. Главным здесь были её последние координаты. Судя по ним, станция таки легла на грунт, где‑то в районе весьма немногочисленных плато гор Максвелла. Возможно даже, что на то самое плато «Гнёзда Химер». Искин меж тем быстренько нарисовал оптимальную траекторию достижения цели.
|
|
|
